Читать книгу Корона ветров. Лунная сага. Книга первая. Космофлот Федерации - Валериан Телёбин - Страница 2

II

Оглавление

Я в плену миражей,

я в плену колдовства расстояний

нежной зыбкости

гибельных омутов Лунных дорог,

в переливах отчаянных всплесков

Полярных Сияний

заполняю походный журнал,

как всегда, между строк…


Тулома расправил огромные крылья и взмыл вверх, туда, где печальное небо было затянуто сплошным одеялом хмурых свинцовых туч серо-стального цвета. Едва коснувшись облаков, он оказался в густом непроглядном тумане и, сложив крылья, кинулся вниз, пикируя, словно бомбардировщик. Под ним бушевали огромные волны Полярного океана. Угрюмые холодные валы вскипали на гребнях стеклянной пеной. У самой поверхности вновь расправив крылья, он стал гасить скорость, ощущая на своём лице капельки солёных брызг, принесённых игольчатым ветром. Тулома повторял это раз за разом – взмывал ввысь и вновь бросался вниз, к самой поверхности океана, бесконечно наслаждаясь упоительным ощущением полёта, мощными порывами ветра и влажным ледяным дыханием бушующего океана. Ветер был упруг и весел. Он наполнял его крылья, проникал в него, и уже сам он стал его частью, воплощением его бесшабашности и озорства. Океан завораживал своей безграничной мощью, и его свирепый рёв, соединяясь с сумасшедшей мелодией ветра и печальными вздохами нахмуренных туч, сливался в восхитительно прекрасную оглушительную симфонию, наполнявшую душу Туломы музыкой изумительной красоты и величия.

Оказывается, научиться летать – это же так просто. Надо всего только простить всех, кто когда-то причинял вам боль и страдания. Но сделать это не из великодушия, а из любви к ним. И самому себе простить все ошибки, нерешительность и сомнения. И тогда душа ваша станет легче пёрышка и, подхваченная солнечным ветром, взмоет ввысь, наслаждаясь упоением безграничной свободы.

Вскоре Тулома заметил на горизонте узкую тёмную полоску берега и устремился к нему. По мере приближения во мраке полярной ночи стали хорошо различимы грозные зубья обточенных ледяными ветрами прибрежных скал. В глубине фиорда окружённая со всех сторон угрюмыми стенами огромных скалистых утёсов лежала маленькая деревушка. В широких окнах прелестных домиков с красными крышами уютно горел свет. Из печных труб вился лёгкий сизый дымок, распространяя вокруг завораживающе сладкий запах берёзовых дров. Тулома подлетел к большому окну одиноко стоявшего на окраине домика и, заглянув в него, увидел очаровательную рыжеволосую девушку, сидящую на диване. Кажется, она читала книгу. В тот же миг, как Тулома взглянул на неё, она повернула голову и посмотрела на него. У неё были зелёные глаза. Хрустально-зелёные, словно горное озеро в июле. Он смотрел и не мог наглядеться, а тем временем в её зрачках вспыхивали маленькие искорки, похожие на отблески далёкой грозы. Казалось, что и она тоже его видит. Но как? Ведь это невозможно!

Всё, пора возвращаться на корабль. Скоро начнётся его вахта. А ему ещё нужно прийти в себя… В буквальном смысле.

Душа медленно возвращалась в оставленное тело. Сознание пыталось восстановить управление, но чуждое, словно одеревеневшее тело сначала никак не реагировало. Лёгкая тревога грозила перерасти в тихую панику… Но, в конце концов, не в первый же раз! Все усилия Туломы были сконцентрированы на том, чтобы попытаться пошевелить хотя бы кончиками пальцев… Нет, не выходит. Так, ладно, тело дышит. Надо попытаться издать какой-нибудь звук:

– Дружинин, очнись! – заорал Тулома что есть мочи.

Ничего. Тишина. Тело безмолвствовало. Он кричал, но почти не слышал собственного голоса. Словно находился под водой. «И что же это? Ни рай, ни ад. Застрять здесь – в мире духов? Навеки потерять тех, кого любишь, кто тебе бесконечно дорог? Нет!»

– Проснись!!! – снова заорал он. И тут тело застонало и замычало, издавая нечто, похожее на «и-и-ы-ы-ы».

«Громче! Ещё!.. Есть!» – тело услышало собственный стон, и тут же внутри словно стали включаться электрические цепи. Сознание до головокружения стремительно возвращалось в мозг. «Да! Всё! Очнулся! Слава Богу!»

Он лежал весь взмокший, опустошённый, на упругом матрасе в своей каюте. Корабль плавно покачивался на волнах, а в его тело медленно, с удивительно приятным теплом возвращалась жизнь. Тулома открыл глаза. Часы, висевшие на переборке напротив, показывали без пятнадцати полночь. «Надо вставать. Успеть умыться и почистить зубы. Времени в обрез».

Итак, Тулома Дружинин – второй штурман рыболовного траулера Принцесса Арктики, временно исполняющий обязанности старшего помощника капитана. Уже почти три недели Принцесса Арктики носилась по северным морям в поисках подходящего района для промысла трески. Пробные траления пока не давали удовлетворительных результатов, и команда всё ещё продолжала поиск. Погода тем временем заметно испортилась. Что поделаешь – начало сентября, близился сезон осенних штормов. Но, честно говоря, Тулома всегда недолюбливал слишком спокойное море. И не только из-за того, что во время качки засыпать намного приятнее, чем в штилевую погоду. Словно тебя убаюкивают в люльке. Нет, не только из-за этого. Хороший шторм всегда приводил его в восторг. Но, несмотря на непогоду, траулер продолжал следовать в район острова Медвежий, чтобы там попытать рыбацкого счастья. Вдруг повезёт. Дошли только к вечеру следующих суток и уже через шесть часов подняли первый трал. Как обычно, всё веселье пришлось на вахту Дружинина.

– Судя по нагрузке, тонн десять – не меньше! – полушутя-полусерьёзно произнёс Тулома, обращаясь к рыбмастеру, стоявшему на рычагах управления траловыми лебёдками, расположенными в кормовой части ходовой рубки.

– Да хоть бы пять – уже хорошо… Впрочем, вскрытие покажет, – отозвался рыбмастер и, наскоро оглянувшись, добавил:

– Главное, чтобы кэп не припёрся. Может, тогда пойдёт рыбалка – у тебя-то рука лёгкая.

– Да брось, Игорёк! Ну, перенервничал человек, сорвался на матросов… С кем не бывает, – несколько смущённо возразил Тулома рыбмастеру, всё же интонацией давая ему понять, что принимает его бесхитростную похвалу.

– Ты, Кетанович, просто ещё мало его знаешь… Он всегда такой. Словно фельдфебель в царской армии – на простых работяг орёт почём зря. Только с офицерами более-менее сдержан… Ладно, хрен с ним, сбавь ход ещё на пол-узла – траловый мешок к слипу подходит.

Тулома сбавил ход до минимального и невольно задумался: ещё на берегу, в Отделе флота, он слышал очень нелестные отзывы об этом капитане и даже советы попроситься на какое-нибудь другое судно. Но Дружинин, искренне надеясь на свой весьма уравновешенный характер, к этим советам не прислушался. Хотя дальнейшие события показали, что он совершенно напрасно этого не сделал. Но обо всём по порядку.

Всё началось ровно шесть лет назад. Тогда, осенью 1987 года, в Мурманск с рабочим визитом прибыл первый и последний Президент СССР Михаил Горбачёв. И в один из пасмурных дней октября их – курсантов первого курса Мурманской морской академии – направили в оцепление вокруг здания АМНГР, в котором Президент проводил рабочее совещание. Курсанты тем временем зябли в томительном ожидании, затянувшемся аж на полтора часа. Одновременно с этим на площадь перед зданием всё прибывал и прибывал народ. Горожане, прознав про то, что Михаил Сергеевич сейчас находится здесь, толпились с внешней стороны оцепления в надежде воочию узреть нового правителя одной шестой части суши. Курсантам становилось всё труднее их сдерживать. В чёрных бушлатах, сцепившись локтями, цепь колыхалась под напором нетерпеливых горожан каждый раз, когда из дверей здания кто-нибудь выходил. Но пока это были лишь работники здания. Ребята с трудом представляли, как будут сдерживать напор толпы, учитывая, что взвод Дружинина оказался в аккурат возле главного входа.

Ожидание длилось долго. Но, в конце концов, двери отворились, и из здания вышел Президент в сопровождении первой леди. Пройдя несколько метров, правящая чета оказалась прямо напротив Туломы и его товарищей. Всего в нескольких шагах от них. Горожане, довольно равномерно толпившиеся вдоль всего оцепления, увидев, куда направился Горбачёв, ринулись к этому же месту. Позади оцепления возникла давка, и Тулому с ребятами словно подхватило волной и понесло навстречу Президенту и его окружению. К чести курсантов нужно сказать, что цепь они не разомкнули и оцепление не было прорвано. В то же время от президентской свиты отделились несколько здоровенных дядек в неброской одежде и кинулись курсантам на подмогу, удержав дальнейшее движение людской массы и самой цепи. В итоге вышло так, что Президент оказался в каких-нибудь двух метрах от Туломы. Но не прямо напротив, напротив него стояла Раиса Максимовна Горбачёва. Практически на расстоянии вытянутой руки от Дружинина.

Тулома никогда особо не считал себя красавчиком – не слишком высокого роста, широковат в плечах и в то же время в строгой морской форме, с залихватски весёлым выражением лица и с кучерявым чубчиком пшеничного цвета, непослушно выбившимся из-под новенькой фуражки. Выглядел он весьма браво. Тем более что лишь неделю назад его рота вернулась из Тюва-губы, где курсанты прошли курс молодого бойца и уже научились с гордостью носить морскую форму.

В своих выступлениях Михаил Горбачёв всегда говорил очень пространно и маловыразительно. Что по телевизору, что, как выяснилось, и при живом общении. Его речь, вероятно, имела свою внутреннюю логику, а доводы могли казаться довольно рациональными, но вот риторика всегда была на двойку… С плюсом. Буквально через несколько минут люди начинали скучать, с трудом сдерживая зевоту. Настолько его речь была блёклой и безынтересной. Что говорить, зажечь толпу он не умел. При этом он всегда говорил долго. Очень. Часами! И этот раз не стал исключением. Президент говорил без умолку более полутора часов. По крайней мере Туломе так показалось. Хорошо хоть, что мёрзнуть ребята перестали – нахлынувшая сзади толпа их ещё и согревала. Из всей пространной речи Президента Туломе запомнился лишь один его короткий диалог с каким-то работягой из толпы:

– Михаил Сергеевич, вот скажите, водка в магазинах подорожала чуть ли не в два раза. Как нам дальше-то жить с такими ценами? – робко произнёс немолодой мужчина голосом с трудно скрываемыми нотками обиды.

– А вы не пейте! – бодро ответил Президент.

– Как так? Совсем не пить? – изумился мужчина. В толпе послышался ропот.

– Ну, по праздникам можно, конечно, выпить рюмочку коньяка. Но не больше, – поправился Горбачёв.

– Ну а как же, если я, к примеру, всю неделю в порту на башенном кране рыбу выгружаю, и зимой, и летом, и в снег, и в дождь. Так я ещё в кабине, а ребята стропальщики да кто на погрузчиках работает и в мороз, и в ветер, и как нам после этого не выпить по бутылочке? – не сдавался русский мужик. Но Михаил Сергеевич продолжал настаивать на своём, рассказывая и о вреде алкоголя, и о культурном времяпрепровождении. Но было это уже не интересно. Ни Туломе, ни всем остальным. Странное дело, Тулома в свои семнадцать был уже КМС-ом по самбо и противником любого алкоголя, но даже он прекрасно понимал, что повышение цены на водку скажется лишь на семейных бюджетах граждан, но уж никак не на их привязанности к спиртному. И, вероятно, схожие мысли приходили в головы тех, кто стоял позади оцепления. В дальнейшем слова Президента вызывали в них лишь апатию и плохо скрываемое раздражение.

Тем временем Тулома, чтобы не заскучать, принялся разглядывать стоявшую напротив него первую леди. Конечно же, он делал это не так прямолинейно, как привык, а как бы исподволь и невзначай. Тем не менее рассмотрел он её очень внимательно: в коротком каракулевом пальтишке, аккуратно подчёркивавшем её изящную фигурку, в чёрных туфлях на невысоком каблуке и чулках телесного цвета, на стройных ножках, она выглядела весьма элегантно. Но, конечно же, больше всего взгляд притягивали её красивые карие глаза с аккуратно подведёнными стрелками бровей над ними. Она почти не выглядела уставшей и держалась очень непринуждённо, хотя за всё это время сказала не больше двух-трёх слов.

Спустя какое-то время она начала реагировать на взгляды Туломы. А он, если честно, просто ею любовался, стараясь не подать виду, но и не особо стесняясь, когда они первые несколько раз встретились взглядами. Сначала мельком и как бы случайно, но потом всё больше задерживаясь друг на друге. И в какой-то момент Тулома осознал, что они вдруг оказались в каком-то, словно изолированном от всех остальных, мире – Президент бы погружён в собственные размышления вслух, охрана наблюдала за собравшимися, а граждане, словно загипнотизированные, смотрели на оратора. А Дружинин и Раиса Максимовна будто оказались в мёртвой зоне. Спустя ещё какое-то время Тулома уже без труда определял в её взгляде интерес. Её усталость словно улетучилась, да и он уже забыл о том, что стоит здесь уже больше двух часов на одном месте, тесно сцепившись локтями со своими товарищами. И вот уже на её лице несколько раз промелькнула лёгкая тень улыбки при взгляде на Дружинина. Еле уловимо, самыми краешками губ, но это было словно дуновение тёплого ветра. Тулома отвечал также сдержанно, хотя его пульс при этом заметно участился. Лёгкий румянец, который он ощутил на своих щеках, нисколько его не смутил. Впрочем, не удивительно – Тулома давно не видел красивых женщин – несколько месяцев ребята провели на побережье, в учебно-тренировочном лагере, и, наверное, это было заметно. А она словно что-то читала в нём, и, похоже, ей это нравилось.

В конце концов, Президент подвёл свою речь к логическому завершению, и толпа с облегчением вздохнула, почувствовав, что на этот раз действительно всё – он закончил. Просто до этого уже было несколько подобных моментов, когда людям казалось, что финал уже близок, но в последний момент Михаил Сергеевич вновь цеплялся за какую-то мысль и затем начинал методично её обосновывать. Но теперь всё. Тулома понял это по глазам Раисы Максимовны. Видимо, она хорошо знала мужа и такие вещи определяла безошибочно. Они стали прощаться с горожанами. В ответ сыпались добродушные пожелания. Очень искренние, ещё и потому, что в голосах людей слышалось долгожданное облегчение после утомительного ожидания финала.

Первая леди также пожелала жителям Мурманска всяческих благ, семейного тепла и любви и, обведя собравшихся прощальным взглядом с очаровательной улыбкой на лице, посмотрела на Тулому и, ещё раз улыбнувшись, с лёгкой горечью в голосе произнесла: «До свидания». Неожиданно для самого себя Тулома ответил: «До свиданья, Раиса Максимовна… – и после секундной паузы добавил: Приезжайте к нам ещё!»

«Обязательно», – ответила она, вновь улыбнувшись, но теперь уже другой, более радостной улыбкой. На этом их первая встреча закончилась.

– Тулома, что ты творишь? Что за гляделки ты устроил с женой генсека? – полушёпотом набросился на Дружинина его друг Сашка сразу после того, как народ разошёлся и курсанты стали строиться в походную колонну.

– А что? Скучно ведь два часа просто так стоять было… – ответил Тулома беззаботно.

– Это опасные игры, дружище! – произнёс Саня укоризненно и внимательно посмотрел на Тулому, раскуривая сигарету.

– Как скажешь, друг! – весело ответил Дружинин, и колонна двинулась в сторону Академии.

Корона ветров. Лунная сага. Книга первая. Космофлот Федерации

Подняться наверх