Читать книгу Корона Эридана - Валерий Александрович Ледник - Страница 11

Беда была уже на пороге, менее чем через год Всеслав узнал, что тмутараканского князя Ростислава отравили византийцы. Половцы, к разочарованию полоцкого князя, так и не стали смертельной угрозой для степных границ Руси. Теперь Ярославичи были готовы выставить все свои силы против Всеслава.

Вскоре пришли новости об осаде города Менска огромной ратью южнорусских князей. Менск был очень важным торговым центром Полоцкого княжества, и Всеслав снарядил на выручку менчанам небольшой отряд конницы, во главе с Вадилом. Задача у Вадила была одна: задержать Ярославичей как можно дольше, пока полоцкий князь созовёт всё войско с окраин.

Вадил и тут показал таланты в полной мере. Построив сельских стариков и девушек в боевой порядок и одев находящихся по краям колонны в доспехи, он с полоцкими всадниками приблизился к городу Менску под звуки труб и барабанов. Но как только Вадил встретил дозор Ярославичей, он тут же распустил крестьян по домам, а сам спрятался в лесной глуши. Киевские и новгородские разъезды сообщили южнорусским князьям, что заметили, как надвигается значительная полоцкая рать, и новгородский князь Мстислав подтвердил, что от полочан стоит ждать чего угодно. Ярославичи потратили два дня на поиски воинов Всеслава, но, естественно, никого не нашли.

К сожалению, Вадил не сумел спасти Менск, этот город был обречён. Ярославичи спалили Менск дотла, менских воинов перебили, а женщин и детей забрали в рабство. Тогда Вадил ворвался ночью в лагерь недругов, поджёг их обоз, освободил пленников и часть телег с провизией умудрился увезти с собой.

Без провианта наступление на Полоцк было немыслимо, но когда Ярославичи послали своих людей за съестными припасами в окрестности Менска, местные жители и воины Вадила их всех уничтожили. Неуловимой разящей тенью отряд Вадила вился вокруг иноземцев, оставаясь вне его досягаемости.

Пару недель спустя Вадилу передали, что подходит князь Всеслав с полоцким войском, и он поскакал к князю. Всеслав собрал кого только смог из подвластных ему городов и племён Прибалтики. Сеча состоялась через три дня после объединения с Вадилом.

Обе рати развернулись возле реки Немиги, они насчитывали тысячи воинов, но количество людей Ярославичей в два с лишним раза превышало численность полочан и балтов. Всеслав, видя гибельность этой брани для его княжества, отправил к южнорусским князьям дружинника с предложением мира и откупа.

Из трёх Ярославичей лишь средний по старшинству, правитель Чернигова – князь Святослав, склонялся к переговорам, но его братья, Изяслав и Всеволод, отказались от перемирия и отрубили голову представителю Всеслава.

Полочане удивились такой жестокости, и среди них воцарилось негодование. Всеслав был разочарован и приказал полочанам устраиваться к бою.

Был сильный снегопад, и войска различали лишь очертания друг друга. Глядя на вьюгу, рисующую в небе таинственные фигуры, варяги заявили, что их боги уже здесь и будут наблюдать за схваткой.

Опять сражение началось со стычки гридней и наёмников. Возможно, в тот момент полоцкий князь пожалел, что вёл себя так жёстко с Эстином, так как викинги, прибывшие из крепостей Полоцкого княжества, и неиспытанные скандинавы явно уступали молодцам Эстина. И все же рубка была отчаянной, Всеславу казалось, что Ратимир сгинет под натиском сменявшихся волн вражеских гридней. Но каким-то чудом Ратимир умудрялся отбивать все атаки и выходить из окружения, покидая на траве всё новых смелых воинов. Однако силы были не равны, и скоро варяги полоцкого князя дрогнули и попятились назад, а полоцкая дружина дралась отважно, но таяла перед очами.

– Если гридней перебьют, мы проиграем битву, – задумчиво сказал Всеслав и распорядился о нападении ополченцев.

Организованной линией полоцкие копейщики врезались в дружинников союза иноземцев. Гридни и викинги Ярославичей откатились, и тогда киевский князь Изяслав скомандовал о выступлении большей части общего войска. Ополченцы южнорусских князей двинулись на полоцкую рать стеной, по впечатлениям моего отца, превышающей полочан вдвое. Тут войско Всеслава начали оставлять воины Прибалтики, после чего людей полоцкого князя стало чуть не в три раза меньше атакующего врага. Предводители прибалтийских племён селов, латгалов и земгалов заранее условились, что если сеча окажется кровопролитной, они не сложат головы за интересы Полоцка.

Всеслав помолился, а затем обратился к полоцкой рати:

– Братья полочане, чтобы ни случилось, сохраняйте строй и дисциплину. Помните, что перед вами всего лишь трусливый сброд. Повторения судьбы Рогволода здесь не будет, наша смерть дорого обойдётся Ярославичам!

Ополченцы Всеслава и южнорусских князей сошлись, и началась рубка. Но напрасно князь Изяслав шутил о безнадёжном положении полоцкого князя. Вскоре улыбка исчезла с лица Изяслава.

Опытные и хорошо подготовленные пехотинцы Полоцка, считавшие войну с Ярославичами справедливой, не спешили отступать. С яростным напором полочане вклинились в полки недругов, численное превосходство людей трёх братьев ничего не давало, поскольку задние шеренги не могли помочь пехотинцам, стоящим впереди. Войско южнорусских князей остановилось, а потом их воины из первых рядов стали падать замертво один за другим.

Перед полочанами были их исконные враги, вторгшиеся на их родину. И полоцкая военная машина, созданная ещё князем Брячиславом, продемонстрировала всю свою мощь. Полочане смеялись и подбадривали друг друга, призывая киевлян и новгородцев подойти.

Ужасающий звук ломающихся костей разнёсся по берегу Немиги, казалось, людей Всеслава ничто не сдержит, и в рати Ярославичей возникла паника.

Попытки обойти полочан с флангов, также ни к чему не привели, полоцкая конница отразила рейд киевлян.

В какой-то момент победа полоцкого князя была уже близка. Тогда Изяслав направил в бой оставшиеся отряды воинов. Подкрепление южнорусских князей оттеснило полоцких гридней и стало окружать войско Всеслава.

– Не унывайте, полочане, ударим люто, звезда Полоцка ещё не закатилась! – воскликнул Всеслав и бросился на лошади в самую гущу схватки.

– Князь с нами! – раздались радостные крики полоцких ополченцев.

Войско Всеслава усилило натиск, гул воинов и звон железа смешался с воем пурги. Полочане умирали, но и потери рати южнорусских князей были страшными.

– Да из чего сделаны эти полочане, в столь безвыходной ситуации, как у них, мои люди уже давно бы разбежались! – сказал князь Изяслав.

– Не наговаривай, Изяслав, наши ратники всё ещё могут так поступить! – произнёс черниговский князь Святослав. В отличие от своих братьев, Святослав был против грабежа полоцких купцов и даже предлагал признать Всеслава номинальным соправителем Киева, выполняя договор с Полоцком. И теперь этот князь не хотел длительной войны с Всеславом, ведь у ворот Чернигова были половцы, только и ждущие отсутствия князя.

Через некоторое время рать Ярославичей начала брать верх над полочанами. Как бы ни были смелы и стойки воины Полоцка, в столкновении с такой разницей в количестве, да к тому же со свежими силами Изяслава, они не имели шансов на победу.

Все полочане включились в бой вместе с Всеславом. Отец орудовал копьём среди пехотинцев, Ратимир отчаянно защищал знамя, Вадил бился с киевской конницей.

Но переломить ход битвы было уже нельзя, Всеслав мог лишь наблюдать, как погибают те, кто в него верил. Весь цвет полоцкого войска, дружинники и ветераны Судомира, молодые горожане и наёмники – все держались храбро, но не могли соперничать с ополченцами всей Руси.

Снег невесомой тканью метели укрывал полочан и их недругов, лежащих возле сияющей, хрустальной речки Немиги. Сотням воинов было уже не суждено подняться с белого зимнего полотна, покрытого кровавыми узорами отваги, похожими на орнаменты полоцких ручников.

Отец впоследствии вспоминал, что на бранном поле у Немиги полочане расставались с жизнью очень мужественно. Они осознавали самопожертвование в этом сражении, как обязанность для счастья своей Родины. И, умирая, ратники Полоцка были среди товарищей.

Но в этих бескрайних однообразных снегах по-настоящему одиноким являлся Всеслав, нёсший на себе тяжесть вины за произошедшую катастрофу.

Полоцкий князь рубил головы со стойкостью обречённого, и около его лошади уже стала складываться гора трупов. Но киевские гридни повысили напор на полоцкого князя и стянули его на траву, а какой-то знатный киевлянин оглушил Всеслава булавой. Узрев своего князя, валяющимся на земле, полочане озверели и оттеснили воинов южнорусских князей от Всеслава.

Ратимир с дружинниками пробился к полоцкому князю, Всеслава разместили на повозке и начали увозить с поля боя.

Ратимир и Вадил посовещались и решили, что битва проиграна. Вадил затрубил, давая сигнал к отступлению, теперь каждый спасался, как мог.

Киевский князь Изяслав, заметив Всеслава, покоящимся на телеге, снарядил большой отряд, чтобы захватить его.

Ратимир с Вадилом и моим отцом отъехали лишь на несколько сотен кладочных саженей, когда услышали стук копыт и увидели приближающуюся группу всадников южнорусских князей. Ратимир и полоцкие гридни понимали, что с телом Всеслава уже не успеют никуда сбежать.

– Ну что, братья, не дадим князя в обиду! – обращаясь к людям Всеслава, сказал Ратимир.

Ратников, охранявших Всеслава, было мало, но никто не собирался бросать князя, полочане готовились к смерти.

Им казалось, что всё кончено, но из леса неожиданно выскочили вооружённые балты, те самые воины из племён Прибалтики, которые скрылись в начале сечи Всеслава с Ярославичами.

– Выручай князя, Ратимир, а мы остановим ваших врагов! – произнёс сын вождя селов по имени Гутувер.

– Чудной народ эти балты, но что-то достойное в них всё же есть! – пробурчал тогда мой отец.

С яростным криком воины Прибалтики обрушились на преследующую Всеслава конницу. Звон стали и жуткие возгласы оставались где-то позади, а вскоре и полоцкий князь пришёл в себя.