Читать книгу Корона Эридана - Валерий Александрович Ледник - Страница 8

В год 6573 от сотворения мира, князь Всеслав собрал отлично подготовленное и снаряжённое войско и отправился с ним в Псков. Князья Ярославичи были слишком заняты войной с Тмутараканью, чтобы остановить Всеслава. Кроме того, полоцкий князь пустил слух, что планирует поход на Новгород, и новгородцы мобилизовали ратников на оборону своего города, оставив путь на Псков открытым.

Зная, что Псков хорошо укреплён, Всеслав заранее нанял в Византийской империи специалистов по осадным работам. Моему отцу поручили сопровождать инженеров и снаряжение. Дорога оказалась очень долгой.

Когда византийцы, прибывшие с полочанами, наконец увидели Псков, они ужаснулись, и заявили князю, что город неприступен. Тем не менее, были сооружены тараны, вороны и приставные лестницы на колёсной платформе.

Построив ополченцев, Всеслав произнёс:

– Полочане, вся Русь наблюдает за тем, что здесь происходит. Ярославичи считают, что полоцкое войско уже не то, что прежде, что мы превратились в жалкое отребье и не можем себя защитить, а дни славы Полоцка навсегда в прошлом. Сегодня у вас появился шанс доказать всем, что это не так, продемонстрируйте этим трусливым тварям, на что мы способны, и пусть враги содрогнутся, узрев вашу силу и отвагу.

Воодушевлённые полочане окружили наиболее уязвимые части детинца и с яростными криками пошли на штурм. Но поднятие стенобитных машин на возвышенность под приличным уклоном снижало их эффективность. Кроме того, и сам подъём по скользкому склону был тяжёлым.

Псковичи с лёгкостью отбивали все атаки с крепостных площадок. В ратников Всеслава стреляли меткие лучники, полочан забрасывали камнями и обливали кипятком, полоцкие воины падали замертво или, истекая кровью, скатывались с косогора. Ответные действия полоцких лучников по псковичам редко приносили успех. Жители Пскова смеялись над Всеславом и осыпали его проклятьями.

Проваливался один приступ за другим, волны нападавших постоянно сменялись, полочане упорно делали всё возможное, но ничего не получалось. Первые несколько дней они ожидали, что вскоре захватят город и подбадривали друг друга. Но тянулись недели и, хотя полоцкие воины стойко переносили все тяготы, постепенно вера в победу начала их покидать. А потом люди всё чаще стали вспоминать, что Псков не такое уж богатое место, а дома в Полоцке у них много дел, и они терпят убытки, тратя время на войну.

Природа под Псковом запомнилась отцу туманной дождливой погодой и бедностью дичи в сравнении с лесами Полотчины. Сам город и его окрестности были наполнены атмосферой скудности и суровости. Псков, чрезмерно охраняемый для такого небольшого города, был символом бессмысленности кампании Всеслава в краях, где отсутствие трофеев сочеталось с необыкновенной воинственностью населения.

Однажды ночью Вадил, сидящий на берегу реки Великой, услышал какие-то шорохи. Развернувшись, он заметил недалеко от себя группу людей с вёдрами, они, крадучись, приближались к реке.

Странное поведение воинов вызвало у Вадила интерес, и, когда они зачерпнули воду и подались в сторону детинца, Вадил пошагал за ними. Ратники направились к растущему на холме кустарнику и скрылись в нём. Обследовав заросли, Вадил обнаружил замаскированный подземный ход.

О своём открытии Вадил никому не сказал. И когда окончательно стемнело, он решил пробраться в Псков. Не стоит и говорить, как он рисковал, но в этом был весь Вадил.

Сняв доспехи и переодевшись в наряд попроще, Вадил взобрался на склон, к подкопу. Пройдя сквозь узкий туннель, он аккуратно высунулся из ямы за стены Пскова, стражи видно не было. Тогда Вадил поднялся наружу и двинулся прочь от хода.

– Кто здесь? – послышался голос из темноты, и Вадил различил приближающийся силуэт. Не растерявшись, Вадил вынул флягу с испорченным пивом из-за пояса и вылил её на себя.

– Подожди, кажется, мне плохо! – произнёс он сбивчиво и периодически икая.

–Ходит тут всякий пьяный сброд, убирайся! – рявкнул рассерженно охранник, и Вадил демонстративно шатаясь, скрылся во мгле.

Город Псков был полон суетой, мало кто из его жителей спал той ночью. На лицах псковичей читался страх, иногда ненависть. В одном из домов двери были открыты, и Вадил заметил там женщину, успокаивающую плачущего младенца. В этот момент Вадила резко толкнули и, споткнувшись, он упал. Вадил повернулся и разобрал, что его сбила роскошно облачённая красивая девушка. Невзирая на грязный вид Вадила и исходящий от него жуткий запах пива, она извинилась, помогла Вадилу встать и отряхнула его.

Вадил смущённо поблагодарил её, девушка улыбнулась ему, а затем удалилась.

Чуть дальше Вадил встретил группу очень молодых воинов, которые клялись друг другу сражаться за Псков до смерти. Напротив стояла изба, на её пороге, глубоко задумавшись, сидел старец, чем-то напомнивший Вадилу его отца.

До утра полочанин обошёл почти весь город и вдоволь насмотрелся на осаждённых псковичей.

Назад к туннелю, избегая стражу, Вадил пробирался ползком. К счастью, его никто не поймал.

Вернувшись в полоцкий военный лагерь, Вадил долго размышлял и рассудил не сообщать князю Всеславу о подземном ходе.

Много лет спустя, когда Всеслав лежал тяжело больной перед кончиной, Вадил рассказал об этом случае князю, и Всеслав его простил. Ведая жёсткий характер князя, могу отметить, что это был мудрый поступок. Повинись Вадил в том, что обнаружил, как захватить Псков, и никого не оповестил, в дни молодости амбициозного Всеслава, вероятно Вадила казнили бы.

– Мне было жаль псковичей, я осознал, что это достойные люди. Кроме того, я считал, что уничтожение Пскова не соответствует главным целям города Полоцка и его моральному престижу. И хоть я тогда был всего лишь рядовым ополченцем, именно я решал: существовать Пскову или нет, – молвил как-то на пирушке Вадил.

Поскольку при своих знаниях видеть постоянную гибель полочан ему тоже было непросто, Вадил почти совсем перестал общаться с окружающими и сутками не выбирался из шатра.

Но напрасно он так волновался за псковичей, смелые ратники Пскова нашли в себе силы не только успешно защитить город, но и организовать вылазку в попытке поджечь стенобитные машины и убить князя Всеслава. Конное нападение псковичей застало полочан врасплох, и всё основное войско князя, включая Эстина и Ратимира, бросилось в отчаянной рубке спасать осадную технику. А пока полочане сдерживали неожиданный натиск псковской конницы, несколько наёмников выступили из города через подкоп и, проскользнув к шатру князя Всеслава, молниеносно перебили его охрану.

Снаружи раздались крики, и в шатёр заглянули суровые лица. По наглому поведению гостей княгиня Катарина поняла, что это ратники из Пскова, князя рядом с ней не было.

– Что у нас тут? Наверное какая-то знатная особа! – воскликнул один из четырёх ввалившихся воинов. Он был чуть выше остальных и, судя по кольчуге, богаче своих товарищей.

– Да это, видимо, княгиня. Надо взять её с собой и потребовать за неё выкуп! – добавил другой наёмник и обвёл шатёр взглядом.

– Увезти её в город мы всегда успеем, давайте перед этим развлечёмся с ней в лесу, а то в Пскове нам этого сделать с ней не дадут, а у меня давно не было женщин! – вновь заговорил рослый воин.

– Если Всеслав узнает об этом, он нас из-под земли достанет! – возразил третий ратник, складывающий княжеские вещи в мешок.

– Я лично собираюсь уехать в Польшу или в Византию после этой кампании, да и вас ищи как ветра в поле, Всеславу нас не настигнуть. Когда ещё вашим трофеем будет княгиня? – опять сказал высокий воин, и его спутники пожали плечами.

Катарина прислонилась спиной к стенке шатра, сжимая кинжал, но её действия лишь рассмешили четырёх незваных гостей. Угрюмые ратники начали окружать княгиню, один из них с лёгкостью вышиб кинжал сапогом из её руки. Катарина закрыла очи от ужаса, её платье грубо разорвали, и в этот миг в шатёр размашистой походкой и в сияющих доспехах наведался Эстин.

– Воюете с женщинами? По-моему, ваше общество неприятно княгине. Вы могли ограбить шатёр князя и скрыться с добычей до моего прихода. А теперь вы умрёте! – спокойно произнёс норвежец, гордо расправив плечи и ухмыльнувшись в предвкушении схватки.

Увидев Эстина, ратники Пскова побледнели и остолбенели в замешательстве. Они узнали этого легендарного варяга и поняли, насколько близки к смерти. Однако наёмники были не из пугливых.

– Конечно, ты известен на Руси, Эстин, но не слишком ли ты самоуверен, я казнил тмутараканских дружинников по приказу Ярослава Владимировича, неужели не справлюсь с каким-то викингом? – сказал наиболее рослый из псковских гостей.

– А вот я тебя не знаю, и мне плевать, кто ты! Если вместо судьбы воина ты выбрал роль палача, то ты обычное ничтожество и к тому же покойник, как и все вы здесь! – невозмутимо ответил Эстин.

Переглянувшись, четыре ратника разом напали на скандинава. В Эстина метнули топор, но норвежец отбил его, стремительно отскочил в сторону и боковым ударом снёс голову крайнему к нему наёмнику. Оставшиеся трое приятелей попятились назад, но затем снова вступили в бой. Пока двое из них в яростном порыве отвлекали Эстина, третий, самый высокий и наглый среди них, изловчился зайти к викингу со спины и попытался мечом заколоть норвежца.

Заметив опасность, грозившую Эстину, княгиня Катарина закричала, но варяг перехватил руку врага, держащую меч. Послышался хруст сухожилий наёмника, после чего Эстин его же рукой вспорол воина от живота до грудной клетки и оттолкнул. Убийца дружинников скорчился, захлёбываясь кровью, в ногах норвежца.

Вид крови привёл Эстина в неистовство, на его лице застыл оскал, а очи затуманились. Скандинав обрушился на уцелевших ратников, ускорив темп и силу ударов. Щиты псковских гостей разлетелись в щепки, и вскоре они оба пали, посеченные Эстином. Но викинг всё не унимался, продолжая рубить мёртвых наёмников, повторяя:

– Как вы додумались нагрянуть сюда, как вы посмели дерзить мне!

Лишь несколько минут спустя, Эстин пришёл в себя и сразу же направился к княгине.

– Вы в порядке, ваша светлость? Они не причинили вам вреда? – учтиво поклонившись, спросил варяг. Звенья его кольчуги отразили пробивающееся в шатёр солнце, Эстин вновь казался бесстрастным и величественным.

По лицу Катарины покатились слёзы, она прикрыла накидкой оголённую грудь, крепко обняла Эстина и прошептала:

– Я этого никогда не забуду, мой муж вас отблагодарит.

Эстин был давно не равнодушен к княгине, наслаждаясь теплом её тела, он прижался к её нежной щеке. В какой-то момент их объятия разомкнулись, а взгляды встретились.

– Это моя служба, и мне не нужно никаких наград от князя. Вот если бы я мог просить, вашу светлость, подарить мне какой-нибудь предмет, который бы напоминал мне о вас в далёких краях, – взволнованно ответил норвежец.

На пару мгновений Катарина замешкалась из-за незаурядного желания скандинава. Затем она открыла шкатулку с драгоценностями и, достав оттуда брошь, украшенную жемчугом и розовой лентой, передала её Эстину. Коснувшись холёной ладони княгини, норвежец широко улыбнулся и, снова поклонившись, покинул шатёр.

В этот же день князь Всеслав прислал Эстину мешок серебра.

Спустя три недели осады в районе курганов, находящихся возле Пскова, на закате начали показываться странные тёмные человекоподобные силуэты. Многие полоцкие воины даже утверждали, что слышали, как они о чём-то беседуют между собой. Но когда полочане к ним подбирались или пытались выстрелить в эти загадочные сущности из лука, силуэты растворялись в воздухе.

Представители церкви в полоцком лагере тут же вспомнили, что у полочан и псковичей общие предки, оба города основал древний союз племён – кривичей.

– Скорее всего, в курганах покоятся именно кривичи, и по сути, война князя Всеслава братоубийственная! – упрекнули князя они.

– Что ж эти братья легли под новгородцев и вместе с ними издевались над нашими купцами? – раздражённо спросил Всеслав.

Но каждый вечер тёмных силуэтов становилось больше, они перемещались всё дальше от курганов и даже начали наведываться в полоцкий военный лагерь. Священники читали молитвы и окропляли их святой водой, это помогало, но ненадолго. Исчезая от воды, сущности вскоре появлялись вновь.

Эти события, как и неудачные штурмы, производили угнетающее действие на полоцких воинов. Мой отец был свидетелем, как сын князя Всеслава Борис сообщал князю о желании полочан снять осаду и возвратиться домой. Такие разговоры приводили Всеслава в бешенство.

Вдобавок изменилось поведение княгини Катарины, она стала более задумчивой, терялась и краснела в присутствии Эстина. Конечно, князь понимал, что происходит, и переживал, но сделать ничего не мог.

В очередной пасмурный вечер под Псковом Всеслав крепко напился, сел в седло и, к ужасу полоцких ратников и удивлению псковичей, направился прямо к тёмным силуэтам. Князь не боялся нежити, и его верный конь, потомок диких лошадей из лесов, так же не дрогнул. Подъехав к существам из мглы, Всеслав покрыл их бранью, а затем обратился к ним нагло и разнузданно:

– Зачем выползли? Может, вам чего-то не хватает в курганах, еды или серебра? Так подавитесь! – воскликнул князь, достал пару арабских дирхемов и швырнул их в силуэты, но монеты пролетели сквозь них и упали на траву.

– Не нравится серебро? Тогда отведай стали! – с этими словами Всеслав вынул из ножен меч и, вклинившись в толпу обитателей курганов, начал рубить их, ворча:

– Твари, убирайтесь назад в свои земляные норы! Если будете путаться под ногами, то я разрою курганы, вытащу ваши останки и прикажу выставить их в поле отпугивать ворон!

Князь осыпал шептунов проклятиями и продолжал атаковать их, но клинок лишь проходил через них, не причиняя никакого вреда. В бессилии Всеслав побагровел от злости.

Тут, по воспоминаниям князя, один из силуэтов шагнул ему навстречу. Скакун Всеслава поднялся на дыбы и ударил его передними ногами, но тот не шелохнулся. Только в области сердца у этой сущности возникло какое-то переливающееся сияние. Подойдя ближе, словно тень героя из прошлого, сгусток мрака взял коня князя под уздцы, и, к изумлению Всеслава, его конь угомонился. Потом гость из кургана наклонился к князю и сказал:

– Успокойся, брат!

А после все шептуны пропали, а ошарашенный князь развернулся и помчался в лагерь.

На следующее утро, когда мой отец развлекал Всеслава рассказами о своих скитаниях, шатёр князя посетили представители полоцкого купечества и Эстин. Увидев купцов, которые зашли и виновато опустили взгляд, Всеслав закричал на них:

– Чего нагрянули, тоже проситься в Полоцк? Не из-за вас ли я привёл сюда войско, разве не вы жаловались мне на Псков и Новгород?

Затем князь посмотрел на Эстина и надрывно произнёс:

– А ты, Эстин? Ведь ты подбивал меня на войну? А теперь что? Будешь скулить об отступлении?

После паузы купец нарушил тишину:

– Не гневайтесь, ваша светлость, но Псков нам не конкурент, а из-за затянувшейся войны мы не можем торговать. Если бы речь была об опустошении Новгорода, то стоило бы рискнуть и оставаться здесь до последнего, но даже занятие Пскова не покроет наш ущерб.

– Светлейший князь, византийские специалисты и мои воины считают безнадёжной осаду столь хорошо укреплённого места, мы и так потеряли из-за малого города изрядно времени. Многие оказались калеками или погибли, – спокойно произнёс Эстин.

– Глупцы, отойти, не покорив город, значит, проиграть и продемонстрировать нашу слабость врагу, – сказал Всеслав.

Затем князь выпроводил гостей из шатра, нехотя пообещав подумать о возвращении в Полоцк, и обратился к охране:

– Позовите ко мне Ратимира.

Вскоре Ратимир вошёл в шатёр, он единственный из окружения Всеслава ещё не выказывал негодования по поводу длительной кампании.

– Какие настроения в войске, Ратимир? – спросил князь.

– Люди недовольны, ваша светлость, и полагают, что война с Псковом бессмысленная, – холодно ответил Ратимир.

– А как ты сам относишься к этому?

–Мне всё равно, и если светлейший князь скомандует, я буду сражаться под Псковом хоть до конца жизни.

– Я не сомневался в твоей преданности, но меня интересует мнение старшего дружинника о продолжении осады Пскова, – с улыбкой сказал князь.

– Что ж, не сердитесь, ваша светлость, но измор крепости всегда сулит неприятности, он губит наше войско и подрывает его боевой дух. Кроме того, у нас на исходе провизия, придя сюда мы не учли скудности этих земель, и со снабжением вот-вот возникнут большие проблемы. Мне кажется, что полочанам пора идти домой.

Улыбка исчезла с лика Всеслава и он отпустил Ратимира.

Ночью отец встретил князя, обходящего лагерь. Всеслав посетил сотни обваренных и окровавленных ратников, стонавших от боли. Он увидел десятки свежих могил, обречённые и разочарованные лица полочан, отогревающихся у костра. Князю было над чем поразмышлять.

Наутро Всеслав построил полочан перед лагерем, день был необычайно ясный для дождливых окрестностей Пскова. Полоцкий князь сидел на коне, в короне, заказанной когда-то князем Брячиславом в честь обретения верховной власти в Киеве. Моему отцу, по приказу Всеслава, нашли самые блестящие доспехи в войске, дали в руки полоцкое знамя и послали к стенам Пскова. На нашем величественном штандарте, сверкающем под солнечными лучами, красовался вооружённый святой Тимофей Полоцкий, словно парящий над псковскими ветрами. Подойдя к городским воротам, отец объявил:

– Милостивейший князь Всеслав просил передать жителям Пскова, что он впечатлён, но не стойкостью псковских воинов, прятавшихся в городе, а лишь высотой укреплений Пскова. Мощными стенами, которые, учитывая вашу бедность, мог возвести только очень трусливый народ. Сегодня мы уходим, поскольку с вас, нищих и жалких, нечего взять, и мы не желаем тратить на вас недели. Но пусть эта ситуация послужит вам уроком, если вы и дальше будете грабить полоцких купцов, то мы вернёмся, и уничтожим ваш город. Скоро мы захватим Новгород и завладеем всем Новгородским княжеством, и тогда вы сами откроете ворота Пскова наместнику князя Всеслава.

Какой-то псковский лучник выстрелил в отца, но он быстро среагировал и уклонился от стрелы. После этого отец, с развивающимся знаменем, максимально выпрямился в сияющей кольчуге и, гордо подняв голову, – засмеялся. Тогда всё наше войско начало ликовать, поддерживая радостными криками удачу отца и решение князя Всеслава. Перед отбытием в Полоцк часть полоцких ратников поклонилась псковским курганам. Полочане были веселы, когда отправлялись в обратный путь, и лишь князь был тих и мрачен.

Так бесславно закончился поход на Псков, город, постоянно окутанный непроницаемым туманом, и такой же неприступный, как и мечта Всеслава о господстве на Руси.

Позже Вадил отыскал девушку, сбившую его в Пскове, и она стала его женой.