Читать книгу Вокруг Самотлора и другие рассказы - Валерий Борисович Банных - Страница 25

Я сам дважды попадал в жуткие истории с вертолетами. В первый раз мы оказались в переплете с Сережей Косициным.

Обязательно, надо было к вечеру попасть на буровую. Но когда мы подошли к объявленному борту, выяснилось, что вертолет берет подвеску и по инструкции людей брать нельзя. Стали уговаривать пилота, и он согласился. С нами летел еще один человек, как оказалось – буровой мастер, которому сопровождал какую-то громоздкую конструкцию. Мы трое дремали, а механик сквозь открытый люк в полу смотрел на поведение висящего груза. Неожиданно вертолет начало болтать из стороны в сторону, и пилот закричал механику: "Бросай железяку к черту!" Но мастер, хватая механика за руки, принялся орать:

– Вы что, с ума сошли? Нельзя бросать такую ценную вещь!

– Отойди, идиот, – сказал ему пилот.

– Заткнись! И давай лучше рули, – огрызнулся тот.

– Бросай быстрее, сейчас гробанемся! – взбешенно заорал пилот.

Механик нажал красный рычаг, вертолет резко прыгнул вверх и в бок. Не знаю, как выглядел я, а Сережа сильно побледнел и молчал. Но вертолет выровнялся и полетел спокойно. Только мастер продолжал возмущаться:

– Ну, суки, сволочи, что сделали скоты. Я тебя, падлу, на земле найду, – обращаясь к пилоту, повторил эту фразу несколько раз.

– Идиот, закрой рот, а то и тебя сейчас отправлю за борт охранять свою "ценную вещь", – успокоил его пилот.

На другой день мы беседовали с мастером:

– Ты что так взъерепенился в вертолете?

– Да вы не представляете, как эта штука мне была нужна.

– Он же жизни наши спас. А ты оскорбил человека.

– Понимаю. Я найду его обязательно, попрошу прощения и скажу спасибо.

Другой случай произошел в момент переброски большим вертолетом нашей станции. Моей задачей было подготовить ее к транспортировке, то есть все связать, закрепить, защитить от возможных повреждений в момент посадки. Закончил я работу к вечеру. Можно пойти поспать в бытовку буровиков. Но там противно – накурено, шумно, грязно. Конец лета, белые ночи прошли, вертолеты в темноте не работают, решил я, спокойно отдохну в станции, а утром отправлюсь в Ноябрьск.

Каков же был мой ужас, когда, проснувшись от грохота винтов, понял, что привязан тросом к летящей машине. Казалось, я ослеп. Перед глазами была только красная кнопка, на которую бортмеханик мог нажать. Но пилот "рулил хорошо" и, в конце концов, аккуратно поставил мою коробочку на землю. Теперь ясно, что Богу было угодно дать возможность дожить и мне, и Серже, и Саше, до глубокой старости.

Вообще все, связанное с работой на разведочной буровой, носило экстремальный характер и требовало много физических и моральных сил. Однако коллектив был слаженным, взаимоотношения ровными и интересными.

Неприятности нам доставляла не столько работа, сколько дорога до неё, и обратно. Стандартный маршрут: Ростов – Москва – самолет, Москва – Тюмень – самолет, Тюмень – Нижневартовск – самолет, Нижневартовск – Пытьях – поезд ("бичевоз"), Пытьях – Ноябрьск – поезд ("бичевоз"), Ноябрьск – буровая – вертолет. Фу!…

Теоретически существовал прямой рейс Ростов—Нижневартовск, за несколько лет мне повезло быть его пассажиром пару раз. Летом билетов не было никогда и никуда, зимой нелетная погода держалась чаще летной. Во всех перечисленных аэропортах, особенно северных, пассажирам приходилось ожидать вылета по нескольку суток, в основном стоя. В период отпусков, улетая домой, я обычно, пробившись через стоглавую толпу, говорил тете в окошке: "Один билет в Европу". Главное – перевалить Урал, там проще, значительно проще. А вдобавок представьте себе такую ситуацию: прилетаешь вечером в Сургут с полными карманами денег зарплаты за три месяца и нигде не можешь купить еды – магазины закрыты, а общепита нет как такового.

И все же, в конце концов, я добираюсь до Москвы, а лучше домой. Все! У меня много денег, масса свободного времени и автомобиль! Красота!

Однако проходит время отгулов, и начинаешь думать о Севере и друзьях которые там «пашут». Вздыхаешь и снова устремляешься на запах багульника.

08. 2015