Читать книгу Поезд вне расписания - Валерий Фёдорович Гришковец - Страница 26

Несколько лет не был в Бресте. Раньше, бывало, и в Москву, и из Москвы ехал через Брест. Теперь же нашел путь более короткий и удобный: поездом до Ивацевичей, а там автобусом в Пинск.

Брест же из всех городов Белоруссии, включая и родной Пинск, мне ближе всего и милее. Как Львов на Украине. Самому себе не хочется признаваться: люблю все русское, но вот из украинских городов милее мне Львов, нежели «русские» Харьков, Донецк (меня туда никогда и не тянуло) и даже «матерь городов русских» Киев…

Так и Брест. С юности притягивал меня не Минск, не Гомель, не Гродно, не родной Пинск, а Брест. Особенно в молодости, когда жил там поэт Михась Рудковский. Сколько было переговорено, сколько выпито вина…

Брестский вокзал. Он и теперь просторный, удобный, уютный. И самое поразительное – чистый. Поднимаюсь на мост и незаметно как бы втекаю в сам Брест, в старый город. Мне надо на улицу Наганова, в отделение Союза белорусских писателей. Там меня ждет секретарь отделения поэт Алесь Каско.

По улице Советской дохожу до памятника Ленину. Помнится, во времена моей молодости в Бресте много говорили о том, как некий коммунист из рабочих, измотавшись ходить по коридорам власти (многие годы он ждал квартиру), положил на пьедестал памятника партийный билет, облил себя бензином и поджег. Немногим ранее подобным образом выразил свой протест чешский студент Ян Палах против ввода советских войск в Чехословакию. Видимо, он и вдохновил брестского коммуниста…

Сейчас времена другие. На площади Ленина в небо взметнул купола костел. Я же помню его как краеведческий музей Великой Отечественной войны. Владимир Ильич Ленин как раз и указывает брестчанам и гостям города на костел, как некогда – в светлое будущее.

С площади Ленина поворачиваю направо, иду как бы вниз. Прохожу улицу Энгельса, улицу Чкалова, улицы Коммунистическую, Крупской, Чапаева и, наконец, выхожу на улицу Наганова. Благо, они небольшие, неширокие, уютные. Тут нет-нет да и повеет еще «польским часом» – Брест, как известно, до сентября 1939 года был центром воеводства тогдашней Польши. «Белопанской», как говорили в славные времена моей молодости.

С Алесем Каско мы давние приятели. На сей раз быстро решили свои дела, и я надумал проведать Миколу Прокоповича, тоже поэта и друга молодости. Путь тут недалекий. Мимо Ленина, снова, как и в первый раз, направо. Пересекаю улицы Карла Маркса, Комсомольскую и прямиком по Советской – на улицу Куйбышева. Здесь телерадиокомитет, здесь же и студия телевидения.

Миколу Прокоповича застаю на месте. Опять же чай, разговоры о поэзии, о работе. Вспомнили Михася Рудковского. Он сам добрых лет пятнадцать сидел в этом кабинете. Теперь только его портрет. На стене в рамке.

Боже мой, когда это было?! В этом кабинете с Михасем (царство ему небесное!) мы пили вино, водку. Под простенькую – на хапок – закуску. Читали стихи…

Моя грусть передалась и Миколе, решил развеселить его, пошутил:

– Знаешь, Микола, а Брест не изменился. Сколько в нем не был, а он все такой же – красивый, тихий, уютный. Ну разве что Ленин вместо известного всем пути дорогу в костел указывает. Не иначе, как папе Римскому продался. А может, католичество принял?

Шутки не получилось. Микола Прокопович стал – грустным еще больше. Так мы и расстались. Хорошо, хоть на прощанье я вспомнил, что моему другу через два месяца исполняется 50 лет. Не шутки. Поздравил я Миколу с предстоящим юбилеем и двинул на улицу Московскую, к Михасю Рудковскому.

Первое, что бросилось мне в глаза у дома, где жил поэт, – купола строящегося православного храма, церкви во имя святого благоверного князя Александра Невского. И церковь эта – прямо под окнами Михася Рудковского. Правда, через дорогу. И спустя семь лет после его смерти. Не дождался Михась…

Положил я к мемориальной доске цветок гвоздики, посмотрел на уже едва видимый портрет Михася Рудковского на другой доске, повыше той, где высечены его имя, даты рождения и смерти. Помолился. Перекрестился и на купола строящегося храма во имя святого благоверного князя Александра Невского и подался на остановку. Сел в троллейбус, еще раз оглянулся на дом, в котором жил мой друг, прекрасный белорусский поэт Михась Рудковский, на храм Божий и твердо решил как можно дольше не приезжать в уютный, дорогой мне город Брест.

Сижу, уставясь в окно троллейбуса. До вокзала неблизко. Все та же Московская улица. И уже – не та… Что так давит на сердце? Словно нет уже тут ничего родного мне, словно и сам я тут чужой…

Есть еще один город Брест, во Франции. На берегу Атлантического океана. Но там я и вовсе никогда не был. Да и что мне там делать, на берегу Атлантического океана? А это – наш, родной, белорусский, пограничный город Брест, Брест-над-Бугом. Брест-Литовск, Берестье.

Прошу не путать…

1998