Читать книгу В поисках Шамбалы - Валерий Иосифович Василевский - Страница 5

Мой герой, Артём, не любит рассказывать о себе, поэтому мне придётся сделать это за него, чтобы читатели окунулись в атмосферу маленького северокавказского города-курорта, взрастившего и воспитавшего героя этого повествования.

Для начала вспомню одну историю, свидетелем которой он был. Она может стать лакмусовой бумажкой для понимания особенностей образа жизни, царившего в семидесятые, восьмидесятые годы прошлого века в СССР. Случилось это в Кисловодске, городе, который всенародный любимец Корней Иванович Чуковский, на чьих стихах выросло не одно поколение россиян, когда-то назвал третьей культурной столицей страны.

Преувеличение? Нет, если посчитать количество имен гениев российской культуры – поэтов, писателей, музыкантов, артистов, отдыхавших и творивших здесь…

(Но есть одна грань этой ситуации, которая остаётся в тени, не так известна широкой публике. В Кисловодске можно было на терренкуре встретить председателя Совета министров СССР А.Н.Косыгина, даже посидеть с ним за соседним столиком, обедая в санатории, познакомиться с Галиной Брежневой, в очень популярном в те годы ресторане «Чайка» участвовать в застолье с её мужем, Юрием Чурбановым, вторым лицом в министерстве внутренних дел, пригласить на шашлык начальника алмазного фонда страны, на крутой тропе по дороге к Олимпийскому комплексу подружиться с каким-нибудь партийным боссом…).

В те далёкие годы я назвал эту историю, рассказанную мне не Артёмом, а другом Веней, «ЛЮБИТЕЛЬ В СТАНЕ ПРОФЕССИОНАЛОВ ИЛИ ЧЕТЫРЁХХОДОВАЯ КОМБИНАЦИЯ». (Герои её не выдуманы, я был с ними знаком. Да и многие кисловодчане тоже). Но мне и в голову не приходило, что у неё может быть продолжение, пятый и следующий ходы. Прошло много лет, и пополнилась она событиями, выстроившимися в судьбу некоторых её участников.

Рассказ Вени. 1978 год

Когда тяжесть в желудке уравновешивается лёгкостью в голове, мой друг Веня снова становится идеалистом. В модном галстуке и с портфелем он погружается в водопад воспоминаний. И парит там, между небом и землёй, пока не прерывается эстафета фужеров с шампанским, лучшим горючим для поддержания давления в его паровой системе.

– Был я молод. Знания и звания не очень отягощали еще моё сознание. Однако уже руководил отделом в краевой курортной газете. Считалось, что характер у меня нудный, для дипломатической службы я не рождён, чёрным пиратским парусам почему-то предпочитаю алые, гриновские. И когда однажды главный редактор Леонид Иванович Бехтерев попросил меня принять участие в рейде, который проводит торговая инспекция, я преисполнился чувства собственного достоинства и ожиданием приключений. Иду на Вы…

Я был убежденным сторонником раскрепощения женщин, освобождения их от рабства на домашней кухне. Тем более, что не могут они без знания физиологии, науки о питании, тончайших кулинарных секретов конкурировать с дипломированными поварами! Короче говоря, я верил, что, если кулинары в столовых и ресторанах будут соблюдать все правила, которым их учили, общественное, простите за память, питание сумеет накормить вкусно, максимально сохранить пищевую ценность продуктов, затратить на это минимум времени, электроэнергии, газа, воды, наконец.

…Возглавлял рейд Иосиф Михайлович Каневский, легенда здешних торговых мест. Бывший мясник. Лучший в пятигорской торговой инспекции специалист по мясу. В молодости он так орудовал топором, что мог спичку с одного удара расколоть вдоль. Рассказывали, что ему достаточно одного взгляда на подброшенную в воздух кость, чтобы определить, из какой части туши – свиньи, коровы или овцы – сей предмет изъят. И даже попытка одного досужего экспериментатора несколько изменить конфигурацию кости с помощью топора закончилась триумфом инспектора.

После наивного испытания, заглянув ненароком на кухню смельчака, инспектор целый час рассказывал старателю в области фальсификации, почему для отбивных котлет нужно брать край туши, для разварной и духовой говядины – кострец, затылок от филея и огузок к хвосту, а ростбиф лучше готовить из правого, но не левого бока, поскольку у левого филея жир как бы накладной и отделяется от мяса плёнкой, правый же бок составляет нечто целое, мясо его как бы пронизано жиром и точно мраморное…

На кухне кисловодского ресторана «Заря» (жаль, его больше нет) мне впервые довелось увидеть живую копию расположенной в нескольких километрах отсюда знаменитой картины «Не ждали!» художника Ярошенко (в музее его имени). Но через секунду заведующий производством, уже известный тогда мастер-повар Отари Михайлович Лобжанидзе грудью кинулся на амбразуру кухонной двери, пытаясь заслонить от кинжальных взглядов Каневского плиту и стоящую на раздаче блюд повариху. По мановению его руки фигуры в белых халатах стали привидениями, разлетевшимися по подсобным помещениям, унося кастрюли, противни и даже возмущенно фырчащую сковородку.

– Иосиф Михайлович! – Отари Михайлович! – разыграли сцену радушия и счастливой встречи два достойных мастера своего дела, очутившиеся по разные стороны баррикад.

– Халат для дорогого Иосифа Михайловича! – Главнокомандующий кухней продолжал оттирать инспектора заметным уже животом с возможного поля боя. Но вдруг словно уменьшился в размерах, заметив в моих руках поднос, уже нагруженный блюдами, заказанными и полученными в зале. Он понял, что проиграл первый раунд: официантская разведка подвела, не вычислили новый, незнакомый еще авангард инспекции. Я успешно выполнял эту роль по указанию Каневского.

Второй раунд тоже прошёл при подавляющем преимуществе рейдовой бригады. Взяв в руки тарелку с супом, Каневский подошёл к меню и прочёл: «Суп-харчо!?». Потом торжественно поднес тарелку к носу, понюхал, покрутил в супе ложкой. – Будем взвешивать, просеивать, брать на анализ или сразу скажете, что ЗАБЫЛИ (выделил он интонацией слово) положить в это произведение мастера?

– Иосиф Михайлович, ну где я возьму курдючный жир? – взмолился гроссмейстер кухни. – Нету его на базе.

– А ткемали? Вчера закончился? Замечательно… Зачем же тогда портить впечатление курортников об отличном грузинском блюде харчо? Так и назовите этот труд рисовым супом, и цену не забудьте изменить… А это как называется? – Каневский брезгливо, двумя пальчиками, взял с тарелки какой-то пирог. – Беляши? Даже начинку смотреть не буду. Всё поломать и – на корм свиньям. Дорогой, вы же знаете, что начинка должна быть закрыта только с одной стороны, а весь беляш по форме – напоминать ватрушку…

По лицу Отари Михайловича можно было изучать значение слов «смирение, раскаяние», стремление понять изрекаемую истину…

Вскоре в торжественно заполняемом инспектором акте появились ещё сведения о недовесе гарнира, десятикопеечном обсчёте, допущенном официанткой, замечания по санитарии…

Шефа ждали большие неприятности, а он был удивительно спокоен, как поклонник Будды на вечерней молитве.

Мне и в голову не приходило, что участвовал я в игре без правил. Бедный любитель в стане профессионалов. Что? Вы подумали, будто инспектор разыграл спектакль? Ни в коем случае! Иосиф Михайлович аккуратнейшим образом исполнил свои обязанности. Он тоже был пешкой в большой игре. Просто в Пятигорском горкоме партии (а инспекция-то находилась на территории этого города!) был запланирован следующий раунд, о котором я случайно узнал гораздо позже.