Читать книгу Человек из Тауреда - Валерий Семенихин - Страница 18

Антилох Пафнутию привет.

Спасибо тебе, друг мой, что ты принял за чистую монету мои откровения. Настоящие деньги нынче в цене. В юности я полагал, что этот мир безумен, поскольку согласился на простую бумагу в качестве мерила торговли, власти и совести, отказавшись от золота и честного слова. Но оказалось, я сильно недооценивал прогресс в деле освоения столь благодатной жилы: нынешний эквивалент расчёта в виде воздуха потряс моё воображение своей простотой и цинизмом. Впрочем, наши предки уже проходили подобное, работая за палочку в журнале, которая равнялась трудодню. Отвлёкся, друг. Зачем меня беспокоит обманчивость этого мира? Лучше самому быть правдивым. Поэтому без дальнейших отвлечений к самому правдивому. О пуговице.

То зимнее утро показалось мне совершенно обыкновенным: я проснулся в своей постели, в старом родительском доме, под крик далёких петухов. При потягивании рука зацепила ряд пуговиц на пижаме. Эту пижаму давным-давно подарила мне мама, я надеваю её в холодное время года. Знакомству с пижамой немало лет: помню каждый изгиб её мягкой ткани, некую узость в плечах, серое пятнышко на рукаве и все четыре пуговицы с бархатной накладкой. Задевая ладонью пуговицы, я не почувствовал их привычной формы и бархатистости. Немного полежав и подумав, встал с постели и подошёл к трюмо, обнаружив нечто странное: пуговицы были другого размера и формы. Тряхнув головой и полностью проснувшись, вгляделся пристальней в своё изображение. Тут у меня по спине тихо поползли эти мелкие животные – мурашки. Пижама была похожа на мою, но только похожа. Она отличалась деталями кроя, фасоном ворота, цветом ткани, пуговицами. В трюмо за моим силуэтом наплывало окно. Оно должно было блистать белым светом зимнего морозного утра. В зеркале у меня за спиной в проёме белых колонн была видна зелёная летняя лужайка с краем стола и упавшим плетёным стулом. Волосы на моём затылке обдул тёплый воздух с запахом цветущей акации. Я не мог оторвать глаз от зеркальной поверхности и застыл, почти не дыша. Но когда из-за колонны показалась тонкая женская рука и я услышал зовущий меня голос: «Эо!»… Понимаешь, зовущий МЕНЯ голос…

Ну да, Пафнутий, я испугался. Безумия своего. А ты? Поправил бы свои очки на носу и включил счётчик Гейгера? Это уже потом, когда видения стали для меня чем-то обычным, я стал искать им объяснение. Для разума лучше, когда есть объяснение. Хотя чем больше я нахожусь в этом вселенском континууме, тем яснее понимаю, что объяснить хоть что-то практически невозможно. Даже не углубляясь в восемнадцать видов пустоты. Лёгкая догадка иногда посещает меня – здесь всё дело в зрении. Если тебе как учёному будут интересны мои ночные мысли на этот счёт, то они отловлены, и я держу их в качестве подопытных в банке из-под джема. На всякий случай. Будь здоров.