Читать книгу Вопреки всему - Валерий Владимирович Тимофеев - Страница 6

«Жил в наших краях до революции мужик один по кличке Волчара. Как и большинство лихих людишек, промышлял золотишком. Да стали замечать люди, что, сбив артель, после промысла он один обычно возвращался да с хорошим наваром. Вот и перестал с ним народ артельничать, да вскоре и он исчез, о чем все быстро и позабыли. Через два года появился заново, худой, однорукий, но при хорошем золоте. В монопольке, крепко подвыпив, начал зазывать к себе в компанию, обещая огромную добычу, однако что-то охотников больше не нашлось. Вскорости, окончательно пропившись, нарвался он на удалых ребят, которые и укатали его навовсе. Перед смертью заплетающимся языком он все же поведал свою историю старому сердобольному бродяге, утащившему его в свою халупу помирать. Давно заприметил он один ручеек, уж больно густо на нем песок шел. В одиночку, скрытничая, решил пробраться по нему в самые верха. Песочек шел все гуще, и однажды, день на третий, он вышел к роднику, из которого тот ручеек и вытекал. Желтое дно родника проглядывало сквозь хрустальную воду чистейшим золотым песком. Судорожно сбросив котомку, он начал черпать и набивать песком свой кожаный старательский мешок. Утомившись и едва оттащив его от воды, привалился спиной к дереву и обомлел. Прямо перед ним скала, из-под которой бил родник, была прочерчена широкой белой кварцевой полосой, уходящей прямо из воды вверх, и по всей этой жиле там и сям сидели крупные самородки. Мгновенно высыпав весь песок из мешка прямо на траву, стал каелочкой выколупывать драгоценные куски, пока не заметил нишу, в которой торчал огромный самородок. Просунув поглубже руку, он начал раскачивать его, обливаясь потом. Все произошло мгновенно, раздался треск оседающей породы, и его раздробленная рука оказалась в ловушке. Очнувшись, он понял, что капкан захлопнулся намертво. Дрожащей свободной рукой вытащил свой рабочий охотничий нож и с размаху резанул, отрубая кисть. Пока перед глазами мелькали красные огоньки и боль еще не заполонила все тело, успел обмотать культю куском нательной рубахи. Сколько пролежал без сознания – не помнил; помнил, что пополз вниз по ручью, волоча за собой котомку. Очнулся уже в избушке у старого седого тувинца, выхаживавшего его несколько месяцев. Окреп окончательно только на второй год, и снова потянуло к людям, к вину, к песням, к веселой и удалой старательской жизни. Вот только жизнь не удалась… С тем он и помер. Варнак он и есть варнак. А местечко то до сих пор ищут, да все найти не могут, хотя где это, только я и знаю», – закончил сию историю дед Ипат.