Читать книгу Повенчанная тьмой - Валерия Чернованова - Страница 3

Беркутов, этот маньяк, всё-таки исполнил свою угрозу: лишил меня дара речи. Словно выброшенная на берег рыба, я беспомощно открывала и закрывала рот, силясь выдавить из себя хотя бы звук. И ничегошеньки!

От переизбытка чувств хотела вмазать мерзавцу по роже, но в то самое мгновение осознала, что руки тоже меня не слушаются. Ощущение такое, будто мой разум заточили в чужом незнакомом теле, и они никак не желали сотрудничать.

С мольбой воззрилась на похитителя.

– Это только до самолёта. Чтобы не наделала глупостей, – уже выходя из машины, снизошёл до объяснений Беркутов. – Вылезай. Но если попробуешь сбежать, я позабочусь о том, чтобы ты навсегда такой осталась.

Пришлось отложить побег до лучших времён. Я покорно последовала за мучителем к самолёту, в салоне которого ко мне странным образом вернулся голос.

Вот только говорить уже ни о чём не хотелось. На протяжении всего полёта сидела, вжавшись в кресло, и ошалелым взглядом таращилась на своего похитителя.

Саша сказал, что моя бабушка ведьма. А он кто? Тоже, выходит, колдун? И если моя родственница обладает чудо-способностями, почему я не в курсе?

И что значит, мне вернут воспоминания? На память вроде никогда не жаловалась… Но самое интересное, зачем кому-то понадобилось красть меня?! Обычную девятнадцатилетнюю студентку, не обременённую ни богатством, ни связями.

Безумие какое-то.

По прилёту всё повторилось. Я снова на время онемела и единственное, что была в состоянии себе позволить, – это прожигать ненавидящим взглядом затылок чёртового ублюдка, ведущего меня к выходу из аэропорта.

Кто бы мог подумать, что окажусь на родине своих предков в роли беспомощной марионетки.

На улице, прислонившись к чёрной тонированной машине и постепенно превращаясь в сугроб, стоял… Этеле.

Кровь ударила в виски. Гнев, сдерживаемый в течение нескольких часов, отчаянно рвался наружу. Ну, Этеле, если меня умыкнули из-за тебя, прибью на месте! Не знаю как, но обязательно что-нибудь придумаю.

Лицо блондина осветилось улыбкой.

Ещё и лыбится, гад.

– Привет! – зачем-то полез меня обнимать. – Надеюсь, добрались благополучно?

Благополучнее не придумаешь!

Вывернувшись из рук венгра, вперилась в него яростным взглядом.

– Эрика? – Блондин вопросительно вздёрнул брови, после чего, нахмурившись, сурово посмотрел на моего конвоира. – Обязательно это было делать? – короткий пас рукой, и в голове раздался оглушительный гул.

Словно на неё натянули ведро, а потом хорошенько по нему постучали. Правда, неприятные ощущения быстро прошли, и у меня снова прорезался голос.

– Зря. Хочешь, чтобы она здесь концерт устроила? – зашипел как гадюка Беркутов.

– Вечером расскажешь о своих методах Цецилии, – мрачно заявил мой вроде как защитник.

– Расскажу сейчас. Мне приказано отвезти к ней девчонку, – схватил меня за локоть брюнет.

– Я сам, – в другой вцепился блондин.

Похититель номер один и похититель номер два скрестили взгляды, словно дуэльные шпаги. Сцена безмолвного противоборства длилась несколько мучительно долгих мгновений, на протяжении которых мне оставалось только гадать, кому достанется трофей в моём лице.

К счастью, победил Этеле. С ним мне было спокойнее, чем с Беркутовым, в котором окончательно разочаровалась.

Вот уж точно герой не моего романа.

Скорее, моего кошмара.

– Передай Цецилии, вечером заеду за наградой, – буркнул на прощание лжеучитель.

А Этеле, проводив его хмурым взглядом, с покаянным видом обратился ко мне:

– Извини за всё. Я понятия не имел, что тебя заставят прилететь в Будапешт силой. Обещаю загладить вину. Скажи, что я могу для тебя сделать?

– Как насчёт обратного билета в Россию?

Извиняться старому знакомому резко перехотелось. Вместо того чтобы пулей лететь в здание аэропорта и раскошеливаться мне на билет – непременно первого класса, так сказать, за моральный ущерб, – Этеле демонстративно распахнул дверцу автомобиля, ясно давая понять, что похищение продолжается, и я отсюда никуда не денусь. То есть, конечно же, денусь, но только не в Россию, а повезут меня к некой Цецилии, вероятно, и затеявшей всё это сумасшествие.

– Понимаю, ты напугана. Шандор тебе ничего не объяснил?

– Шандор? Мой фальшивый бойфренд? – Я не шелохнулась. Стояла, прикидывая, хватит ли Этеле наглости запихнуть меня в машину силой, на глазах у множества свидетелей.

После моих слов венгр поменялся в лице и лишь мрачно кивнул.

– Он был немногословен. Только обмолвился о моих якобы утраченных воспоминаниях и назвал мою бабушку ведьмой.

– Но ты ему не поверила, – прозвучало как утверждение.

Я пожала плечами. О том, что бабуля увлекается всякой оккультной чепухой, уже давно догадывалась. Не зря же у нас на чердаке, где все нормальные бабушки хранят закатки, вместо этих самых закаток пылились склянки, наполненные подозрительными на вид и запах субстанциями. Про вкус утверждать не берусь, не пробовала. В допотопном сундуке родственница хранила старые рукописные книги с пожелтевшими страницами. Да и вообще, любила захламлять дом всевозможными оберегами и прочими непонятными и, как по мне, совершенно бесполезными вещами.

– И как объяснишь временную потерю голоса? – задал провокационный вопрос венгр.

– Гипноз? – предположила неуверенно.

Этеле негромко хмыкнул.

– Слушай, ну а что мне прикажешь делать? Поверить во всю эту чушь?

– Цецилия не имела права забирать у тебя воспоминания и только она может тебе их вернуть, – с какой-то безотчётной грустью произнёс парень, глядя мне прямо в глаза. – Если сейчас улетишь, никогда не узнаешь, что нас с тобой связывало.

До сегодняшнего дня я была уверена, что больше никогда не увижу венгра, и это не вызывало во мне никаких переживаний. Ни печали, ни сожаления. Ничего. А сегодня, увидев его, почувствовала, как что-то всколыхнулось в душе. Будто нас с ним действительно что-то связывало.

– Допустим, я встречусь с этой вашей Цецилией. И что потом?

– Потом, если захочешь, отвезу тебя в аэропорт. – Этеле тепло улыбнулся. – Но я надеялся провести с тобой хотя бы какое-то время. Думаю, ты и сама будешь не против, после того как всё вспомнишь.

И что же такого я должна вспомнить? Вот ведь… В машину всё-таки села, справедливо решив, что если этой дамочке так приспичило со мной пообщаться, ей ничего не будет стоить нанять ещё одного похитителя и ещё один частный самолёт.

Пришлось рискнуть. Да и к тому же меня распирало от любопытства выяснить, как Саше или, вернее, Шандору удавалось на меня влиять. В бредовое предположение про гипноз я и сама не верила.

А ещё мне страх как хотелось познакомиться с родиной моих предков. Неизвестно, когда представится новая возможность побывать в Будапеште.

Увы, полюбоваться на столичные достопримечательности в тот день мне так и не довелось. Прямо из аэропорта Этеле повёз меня в загородную резиденцию Эчедов.

По коже пробежал холодок, стоило услышать знакомую фамилию.

– То есть Цецилия – мать Кристиана?

– Ты и её не помнишь? – слегка удивился мой конвоир.

– Нет. А должна?

– Вы уже с ней встречались, – пояснил Этеле, притормаживая на светофоре.

Какой-то день сюрпризов, честное слово.

– И что, – помимо воли голос дрогнул, – Кристиан тоже будет там?

Венгр скосил на меня подозрительный взгляд:

– Боишься?

– С чего бы? – не сумела сдержать нервный смешок.

Сама не понимаю, почему так разволновалась. Мы ведь были едва знакомы.

Вроде бы…

Шандор сказал, Эчед следил за мной, регулярно мотался в Россию. Я поёжилась. Не хотелось бы заиметь себе в поклонники настырного маньяка.

Пока ехали, Этеле пытался отвлечь меня от тревожных мыслей разговорами о жизни. Расспрашивал об учёбе, о моих подругах, Алисе и Изольде. А я только диву давалась, откуда он так хорошо осведомлён обо мне и моём окружении.

Ещё один маньячный поклонник? И я безропотно села к нему в машину.

Любительница граблей.

Вскоре мы уже въезжали в распахнутые ворота. Дорога с тёмными пиками фонарей вела к старинному или стилизованному под старину дому. Два этажа, изящная мансарда. В окнах, заключённых в светлые рамы, играли блики света. Заснеженный сад навевал уныние, а вот домик казался очень даже миленьким. Если бы не каменные страшилища, венчавшие карнизы, – драконы, распахнувшие пасти и крылья.

Вместо того чтобы позвонить или на худой конец постучать, Этеле приложил ладонь к помпезному гербу на двери и, вуаля – створки сами собой раскрылись. С трудом удержалась от того, чтобы не потереть глаза. Или ущипнуть себя посильнее.

Рассмотреть внутреннее убранство особняка как следует мне не дали. Когда мы вошли, на вершине лестницы показался высокий худосочный брюнет. Подарив Этеле, а следом и мне приветливую улыбку, поспешил к нам расшаркиваться.

– Венцель Божик. Муж Цили. Очень приятно, – протянул он для рукопожатия руку, улыбаясь при этом ещё шире, отчего вокруг его тёплых лучистых глаз собрались мелкие морщинки.

– И мне… Наверное, – ответила неуверенно, пожимая холёную ладонь мужчины.

– Мальчики мне почти ничего о вас не рассказывали, – с лёгкой укоризной мазнул по Этеле взглядом Венцель. – А Цили и вовсе любительница хранить секреты. Очень рад, что мне наконец-то представилась возможность познакомиться с вами лично, дорогая Эрика.

Я растерянно кивнула, чувствуя, что ситуация, в которую попала, становится «всё страньше и страньше».

– Пойдёмте наверх, – тем временем продолжал любезничать со мной хозяин дома. – Жена ждёт вас. Ей тоже не терпится с вами пообщаться.

Мне уже, кажется, тоже. Оглянувшись на Этеле и получив от него ободряющий кивок, последовала за господином Божиком на второй этаж.

Пока поднимались наверх, меня не покидало ощущение, что я перенеслась в позапрошлый век. Всюду сплошной антиквариат: вычурная старинная мебель, хрустальные люстры и припыленные бра, картинные полотна с растрескавшейся краской и выцветшие от времени ковры. Наверняка дорогие, но, как по мне, им уже давно место на свалке.

Не понимаю, почему бы не заменить весь этот антикварный хлам современной и удобной мебелью из «Икеи»? И сразу бы обстановка ожила, перестала казаться такой мрачной и унылой.

Разумеется, своими соображениями по поводу модернизации интерьера я не стала делиться, дабы ненароком не обидеть улыбчивого колдуна. Или господин Божик не является представителем местной ведьмовской братии?

Подумала так и тяжело вздохнула. Кажется, я продолжаю сходить с ума.

Не желая застать супругу врасплох, мужчина сначала постучал негромко. Выждав несколько секунд, осторожно приоткрыл дверь.

– Дорогая, Эрика приехала.

– Пригласи её, – последовал равнодушный ответ.

Как будто меня и не ждали вовсе и в данный момент были не расположены к ведению светских бесед.

Усилием воли заставила себя переступить порог. Вздрогнула, когда за спиной хлопнула дверь, точно щёлкнули челюсти монстра, в пасть которого я по глупости угодила.

– Рада тебя видеть, Эрика, – сдержанно поприветствовала меня женщина.

Высокая, утончённая, с благородными чертами лица и аккуратно уложенными волосами, отливавшими рыжинцой. Не знаю, являлась ли госпожа Эчед аристократкой, но держалась как настоящая королева. Горделивая осанка, высокомерный взгляд, которым в данный момент она меня сканировала, демонстрируя свой первый изъян, касающийся манер.

Я бы ни за что не позволила себе так бесцеремонно кого-то разглядывать.

– Присаживайся, – небрежно указала на изящную софу, темневшую в глубине комнаты. – У тебя, наверное, имеются ко мне вопросы.

Ещё бы им не иметься!

– Пока только один: зачем вы меня похитили?

Тонких губ едва коснулась улыбка:

– Не драматизируй, Эрика, тебя никто не похищал. Просто вместо того чтобы встретить Рождество в жарких краях, ты проведёшь его в Будапеште.

Я вся внутренне напряглась:

– Этеле пообещал сегодня же отвезти меня обратно в аэропорт.

– Уверена, всего через несколько минут ты сама не захочешь отсюда уезжать, – загадочно заявила Цецилия и решительно двинулась на меня. А я от волнения вжалась в потёртую спинку софы, стараясь оказаться как можно дальше от этой хищницы.

Но та неумолимо приближалась.

– Если позволишь. – Встала у меня за спиной, и я ощутила лёгкое прикосновение её пальцев.

Судорожно кивнула, соглашаясь. Думаю, откажись я, и это вряд ли что-нибудь изменило бы.

– Будет немного неприятно. Но недолго, – предупредила похитительница моих воспоминаний и сжала мне голову руками.

Виски прошила острая боль, ничего подобного я прежде не испытывала. Было такое ощущение, будто мне вскрыли черепную коробку и пропустили через неё электрический ток.

Не выдержав, я закричала, но Цецилия и не думала прекращать. Ещё сильнее впилась в мои виски пальцами и не отпускала, пока перед моим внутренним взором вспышками не засверкали утраченные воспоминания.

Знакомство с Этеле в музее. Попытка Кристиана подчинить меня своей воле в ночном клубе. Коварный поцелуй ведьмака, благодаря которому я чуть не превратилась в сосульку. И снова Этеле, спасающий меня от своего сумасшедшего друга.

Ритуал на развалинах замка. Путешествие в прошлое.

Видение про бабушку.

– Всё-таки она ведьма, – облизав пересохшие губы, прошептала я.

Не сразу осознала, что сеанс реставрации памяти закончился, и Цецилия больше не пытается превратить мою голову в симпатичную тарелку для игры в фрисби.

– Вот возьми, выпей, – протянула колдунья бокал, надеюсь, просто воды.

Впрочем, мне в тот момент было не до уточнений. Воспоминания продолжали разрозненными фрагментами проступать в сознании, рождая в душе смятение.

Сделав несколько жадных глотков, подняла на ведьму глаза.

– А вот теперь можно поговорить. – Устроившись в кресле, женщина закинула ногу на ногу и произнесла: – Я готова рассказать тебе о том, кто ты и кто твои родители.

Я сидела, затаив дыхание, и с жадностью ловила каждое слово колдуньи. Кто бы мог подумать, что невероятной историей, которую поведает мне Цецилия, окажется история моей семьи, а не сюжет какого-нибудь триллера.

Теперь я знала, почему родители переехали жить в Россию, почему так не любили рассказывать о своём прошлом, почему не желали возвращаться в родную Венгрию даже в качестве туристов.

Теперь в моей голове не осталось места извечным «почему», которыми изводила себя всю свою сознательную жизнь.

– Получается, если бы они тогда не сбежали, моего папу… убили бы? – с усилием выдавила из себя окончание фразы и почувствовала, как по коже расползаются мурашки.

Цецилия сочувственно кивнула:

– Твоя мама родилась в семье потомственных ведьмаков и, даже не обладая даром, должна была выйти замуж за колдуна. Таково было желание её отца, твоего деда. Настоящим ударом стало для него известие о том, что Анна тайком, наперекор родительской воле, встречалась с обычным парнем, студентом. А когда твой дед узнал, что она ещё и забеременела от мальчишки… В опасности оказался не только Виктор, но и ты сама. Останься Анна в Будапеште, и её бы заставили сделать аборт.

– Вы сказали был… – потерянно прошептала я.

– Больше этот человек никому не причинит вреда, – заверила меня чародейка. – Если захочешь, я отведу тебя на его могилу.

Я отрицательно покачала головой. Что мне там делать? Смотреть на надгробие с именем негодяя, который желал смерти моему отцу и собирался помешать моему рождению? Нет уж, увольте.

Вот если мне захочется на неё, эту могилу, плюнуть, тогда да – я попрошу Цецилию сводить меня на кладбище.

Колдунья приблизилась к стеллажу, забитому книгами, из-за которых в кабинете витал едва уловимый запах пыли, и достала зажатый с обеих сторон пухлыми томами альбом с фотографиями. Я уже и забыла, когда в последний раз видела такой раритет. Отыскав интересующую её фотографию, госпожа Эчед передала альбом мне и указала на старый снимок.

– Когда-то мы с твоей мамой дружили. Очень давно. Вместе ползали по полу и учились ходить, – весело пошутила ведьма, хотя до сих пор я была уверена, что эта каменная леди не способна проявлять эмоции. – Потом наши родители рассорились, и больше мы с Анной не встречались. Из-за того, что родилась обычной, без дара, она всегда чувствовала себя в обществе ведьмаков белой вороной, никогда не принимала участие в собраниях ковена и встречах кланов. Мы не виделись долгие годы. А потом я узнала, что Анна сбежала вместе с матерью и женихом.

С фотографии на меня смотрела чёрно-белая версия малютки Эрики. Я тоже в детстве носила вот такие смешные хвостики и короткие юбчонки с пышными оборками. И на щеках, когда улыбалась, у меня появлялись точно такие же милые ямочки, как у мамы.

– Не перестаю восхищаться твоей бабушкой, – тем временем вещала госпожа Эчед. – Бросить всё, отречься от собственного мужа – на столь смелый поступок отважилась бы не всякая женщина. Тереза достойна уважения.

– Я бы от такого монстра отреклась без сожаления, – хмыкнула я.

Цецилия снисходительно на меня посмотрела:

– Ведьмаки живут по своим собственным законам, Эрика. Возможно, некоторые тебе будет сложно понять и принять. Отречься от близкого человека означает нанести ему страшное оскорбление. После исчезновения Терезы твой дед словно обезумел. Стал ещё более жестоким и беспощадным.

– Значит, хорошо, что он умер, – подытожила равнодушно. Постаралась выставить негодяя из собственных мыслей и задумчиво проронила: – Знай бабушка, что его уже нет в живых, возможно, захотела бы вернуться.

Цецилия забрала у меня «копилку с воспоминаниями» и бережно провела унизанными перстнями пальцами по бархатистой обложке альбома.

– Будет лучше, если всё, что ты сегодня узнала, пока что останется между нами. Твоего деда уже нет в живых, но есть те, кто ещё помнит о предательстве Терезы и её дочери. Для твоей же безопасности и безопасности твоих близких давай до поры до времени хранить всё в тайне. Не рассказывай никому, даже Этеле.

– Придётся снова врать родителям, – протянула уныло.

Теперь, благодаря этой мадам Интрига, я вспомнила, как вешала отцу с матерью лапшу на уши. Как не рассказывала о своих приключениях в Словакии, и словом не обмолвилась о похищении Яци, да и утаила много чего ещё.

Хотя… они ведь тоже немало важных сведений от меня прятали. Особенно бабушка. Ладно, когда я была маленькой. Но сейчас-то зачем скрывать правду?

– Тебе ещё многое предстоит узнать, Эрика, и я буду рада, если задержишься в Будапеште, – искушала Цецилия. – К сожалению, чтобы здесь остаться, придётся обмануть близких. Представь, как они поступят, если узнают, что ты в Венгрии?

Лучше даже не представлять. Бабушку наверняка хватит удар, мама начнёт паниковать, отец будет рвать и метать. Уже завтра они примчатся сюда, а послезавтра я снова окажусь под домашним арестом. А мне так хотелось побольше узнать о прошлом, о мире ведьмаков.

Да и не помешало бы понять, что испытываю к Этеле. И лучше бы разбираться со своими на время позабытыми чувствами здесь в реале, а не общаться потом с венгром по интернету.

– Давай поступим так, – видимо, посчитав, что пауза затянулась, нарушила молчание Цецилия, – ты сейчас отдохнёшь, всё спокойно обдумаешь и тогда уже решишь, как быть. Захочешь уехать – уедешь. Решишь остаться – я буду рада помочь тебе подружиться с силой. Ты имеешь право знать, кто ты и на что способна.

– Эм-м-м… – сунув руки в карманы джинсов, я растерянно улыбнулась, – думаете, я тоже того? В смысле ведьма. Раз у мамы не было силы, то и…

– У тебя она точно есть, – ни секунды не колеблясь, заверила меня чародейка. – Даниэль рассказал, что не смог увидеть твою ауру. Всему виной чары, Эрика. Твоя сила запечатана. Но это можно исправить при помощи несложного ритуала. Конечно, в том случае, если ты сама этого захочешь.

Я хотела. Наверное. Было и страшно, и интересно одновременно.

Жутко интересно.

Я – ведьма! Скажи мне кто этим утром, что где-то во мне спрятана сверхъестественная сила, и я бы этому умнику посоветовала подлечиться.

– Мы осмелились заранее подготовить для тебя комнату. Последняя дверь по коридору, – проинформировала меня Цецилия, намекая, что аудиенция окончена. – Отдохни и ни о чём не беспокойся. Здесь ты не пленница, а долгожданная гостья. Для меня честь принимать у себя внучку Терезы.

Казалось, ещё немного и она сделает реверанс. Или бросится ко мне с поцелуями. Но ничего этого не случилось. Лёгким взмахом кисти мне ненавязчиво указали на дверь. Задерживаться я не стала. Не желая показаться невежливой, поблагодарила за гостеприимство и поспешила в коридор. Мне действительно необходимо было остаться наедине со своими мыслями, попытаться их упорядочить и определиться, как поступить.

Но перед тем как отправиться знакомиться с гостевой комнатой, решила попрощаться с Этеле. Наверняка он ждёт внизу, беспокоится.

Быстренько спроважу венгра (не до него мне сейчас) и устрою самой себе мозговой штурм. Потом звякну родителям. Совру, как всегда, – тяжело вздохнула, заранее себя ругая, – а вечером расспрошу Цецилию о «несложном ритуале». Те, в которых уже успела принять участие, мне, если честно, не понравились. Взять хотя бы обряд Камила…

Занятая мыслями о своём ближайшем будущем, шагнула на верхнюю ступеньку и почувствовала, как ноги становятся ватными. В последний момент успела схватиться за перила, иначе бы точно полетела вниз. Прямо в объятия венгра, моего извечного кошмара.

В ядовитых глазах которого сейчас отражалась я, охваченная паникой.