Читать книгу Блейд. Наследие. Книга 3 - Валя Шопорова - Страница 3

Микки покинул ванную комнату и направился в гостиную, по дороге подсушивая мокрые волосы полотенцем. Уже наступил следующий день, время уже близилось к четырём часам дня. И, пусть проснулся парень около двенадцати, но до душа он добрался только сейчас. Так часто бывает – когда, вроде бы, ничего толком и не делаешь, а время стремительно утекает в никуда и стремится к новому завтра.

Пройдя в гостиную, брюнет последний раз энергично растёр волосы, после чего слегка пригладил их рукой и повесил полотенце на шею, оглядываясь и наконец-то обращая внимание на Клер. Женщина полулежала на диване, удобно раскинувшись на нём с книгой в руках, оформленной в мятную обложку с золотыми буквами названия и имени автора. На ней был надет длинный вязаный свитер белого цвета и ультракороткие шортики ему в тон, которых совсем не было видно из-за их неприличной длины, открывающей длинные загорелые ноги. Клер покачивала одной ногой, слегка ударяясь её коленом об колено другой ноги, и с интересом водила взглядом по строкам некрупного шрифта на белых листах.

«Наверняка, любовный роман читает», – подумал Микки, вздыхая.

Утруждаться тем, чтобы не гадать о содержимом книги, а обратить внимание на название из которого, обычно, все бывало понятно, он не стал и прошёл к глубокому креслу цвета кофе с огромной порцией молока, усаживаясь и раскидываясь в нём.

– Я уже думала, что ты никогда не выйдешь из душа, – не отрываясь от чтения, произнесла Клер и перевернула страницу.

– Я был не только в душе, – отозвался Микки.

Он слегка съехал вниз и откинул голову на спинку кресла, прикрыл глаза, смотря на подругу из-под опущенных ресниц. Он продолжил:

– До этого я долго сидел на кухне, потому и создалась иллюзия вечности.

– Да, наверное, – продолжая читать, ответила Клер. – Но мог бы и меня позвать. Или ты хотел побыть в одиночестве?

– В одиночестве, – кивнул Микки.

– Тогда, вопрос снят.

Клер всегда очень снисходительно и ровно относилась к странностям и заскокам друга. Казалось, это её совсем не волновало. И в этом был её невероятный плюс, который заставлял Микки называть эту женщину своей подругой. И, пусть эта дружба выглядела более, чем странной, но она длилась уже не первый год.

Не смотря, Клер протянула руку, несколько секунд шаря ею по деревянному журнальному столику в поисках сигарет и, когда они нашлись, вставила одну в двадцатисантиметровый мундштук, обхватывая после его конец пухлыми губами.

В поисках зажигалки ей всё-таки пришлось оторваться от чтения и обернуться, но вещь не нашлась.

Ничего не говоря, Микки достал из кармана тяжёлую металлическую зажигалку и, подойдя к дивану, на котором сидела подруга, щёлкнул ею перед лицом женщины, поджигая сигарету. Несколько раз вдохнув дым, раскурив сигарету, Клер отстранилась и, выдохнув в сторону, произнесла:

– Меня всегда удивляла эта твоя особенность – в твоих карманах можно найти всё, что необходимо для жизни. И – спасибо за огонь.

Усмехнувшись, Микки вернулся в кресло и вновь раскинулся в нём. Не убирая с лица улыбки-ухмылки, он ответил:

– Сейчас в моих карманах только зажигалка и мобильный телефон. Сомневаюсь, что этого хватит для выживания. И – пожалуйста.

Какое-то время они сидели в тишине. Клер продолжала читать, с интервалом в пять секунд, припадая губами к фильтру сигареты. А Микки наблюдал за ней, но больше за самим собой, погрузившись в собственные мысли и лениво поглаживая себя по животу, очерчивая кончиками пальцев контуры татуировки-креста, которая располагалась ближе к низу живота и захватывала в свои тёмные очертания пупок.

Но минут через пять Микки устал от молчания, сейчас у него было такое настроение, в котором тишина была совершенно необязательна.

– Что читаешь? – поинтересовался парень, складывая руки на груди и начиная притопывать босой ногой по полу.

– Коэльо «Одиннадцать минут», – отозвалась Клер, не отрываясь от страниц книги. – Я уже читала её лет двадцать назад. Вот, захотелось перечитать и проверить, насколько изменилось моё понимание некоторых вещей за прошедшие годы.

– И как? Изменилось?

– Немного… – задумчиво ответила женщина. – Теперь эта история кажется мне до ужаса банальной.

Микки пожал плечами и отвернулся, кладя правую руку на колено и начиная перебирать по нему длинными пальцами в ритмах неизвестного никому мотива.

Бесшумно вздохнув, Клер вложила в книгу закладку и закрыла её, откладывая на журнальный столик. Перевернувшись набок, лицом к парню, она подпёрла рукой голову, выжидающе смотря на друга.

– Что-то хочешь спросить? – поинтересовался Микки, продолжая смотреть в сторону.

Как он смог заметить взгляд Клер – главный вопрос. Или он его просто почувствовал? Иногда женщине казалось, что этот парень обладает некими способностями за гранью человеческого понимания, настолько, порой, его поступки и слова были странными и необъяснимыми.

– Просто решила, – ответила Клер, – что хватит уже читать и пора обратить внимание на тебя. Или ты опять планируешь убежать?

– Нет, если вдруг мне захочется спрятаться в какой-нибудь комнате, то я обещаю позвать тебя с собой, – спокойно ответил Микки. – А, если вдруг мне захочется остаться в одиночестве, – в его голосе появились едкие нотки, – то я попрошу тебя удалиться, возможно, в грубой форме.

– А не боишься, что отшлёпаю?

Встав, Клер подошла к Микки, останавливаясь перед ним, между его разведенных ног. Парень продолжал совершенно спокойно сидеть, наблюдая за подругой из-под опущенных ресниц. Это спокойствие могучего океана в его тёмных глазах могло вывести из себя любого. А, когда к нему прибавлялись искры насмешки, издёвки, вспыхивающие миниатюрными залпами на карих радужках, то его и вовсе хотелось убить…

– Как раз, – добавила женщина, медленно склоняясь к парню и упираясь руками в подлокотники кресла, – в последние годы меня всё чаще просят об этом. Так что, опыт у меня есть.

Микки едва слышно усмехнулся, прикрыв на несколько секунд глаза, не торопясь с ответом. Вновь подняв веки и увидев перед собой лицо подруги, он произнёс:

– Ты намекаешь на что-то, типа, мамочки, которая наказывает непослушного сыночка?

Не дожидаясь ответа Клер, Микки добавил, вновь прикрывая глаза и разрушая цельный образ подруги заборчиком ресниц:

– Хорошим мальчиком я особо никогда не был. Но вот наказанным за это я быть не хочу. Настрой не тот, – на последней части высказывания он слегка поморщился.

Парень окончательно опустил веки, погружая свой мир во тьму. Клер вздохнула, опустив голову и задев кончиками длинных каштановых волос с закатными переливами раскаленной меди, грудь Микки. Он ощутил лёгкую щёкотку от этого соприкосновения, но никак не отреагировал на неё, продолжая сидеть с закрытыми глазами, слегка хмурясь.

Отняв одну руку от подлокотника, Клер протянула её и прикоснулась к плечу парня, повела вбок, проводя по острой ключице. Спустя несколько секунд таких странных поглаживаний Микки всё-таки открыл один глаз, вопросительно смотря на подругу.

– Что? – спросил парень, видя задумчивый, сосредоточенный взгляд Клер.

– Ничего, – ответила женщина, перестав трогать Микки и вставая ровно. – Просто, ты же ведь любишь татуировки, и я подумала, почему ты не украшаешь ими ключицы? Они у тебя красивые.

– Я обязательно подумаю об этом, – хмыкнул брюнет, кивая.

– Подумай, – кивнула Клер.

Она взяла со столика сигарету и мундштук, после чего вернулась к креслу, в котором сидел Микки. Взглянув на, покоящуюся на подлокотнике, руку парня, она спросила:

– Подвинешься?

Микки вновь приоткрыл глаза, несколько секунд, молча, смотря на подругу, которая терпеливо ожидала ответа.

– Подвинусь, – наконец-то ответил парень и убрал руку, на место которой тут же приземлилась пятая точка Клер.

Обхватив губами кончик мундштука, женщина скосила взгляд на друга, ожидая, когда он поможет ей подкурить или, хотя бы, даст зажигалку.

– Может быть, ты дашь мне зажигалку? – устав от ожидания, спросила Клер.

– Мне лень, – спокойно ответил Микки и слегка потянулся, после чего сцепил руки на затылке. – Возьми сама. Она в правом кармане.

Клер знала Микки уже не первый год и потому давно привыкла к его заскокам, которые, в принципе, особо никогда её и не задевали, не волновали. Каким бы не был странным этот парень, он был хорошим другом и просто интересным человеком. И это было для неё важнее некоторых условностей, о которых она разучилась думать много-много лет назад.

Слегка сдвинувшись вбок, чтобы получить доступ к карманам брюнета, Клер запустила руку в правый карман, медленно ощупывая его изнутри и ища зажигалку. Такие прикосновения во взрывоопасной близости от паха отзывались характерной тяжестью внизу живота. Но ощущалась она легко, так – рефлекс, инстинкт.

Микки казалось, что Клер орудовала в его кармане целую вечность, рождая внутри приятные ощущения и ассоциации. Но он никак не отреагировал на то, что подруга убрала руку, наконец-то найдя зажигалку. Раздался щелчок и в ноздри Микки проникли змейки сизого дыма, преисполненные характерным табачным запахом.

Не открывая глаз, брюнет произнёс:

– И – дай мне затяжку.

Улыбнувшись, Клер поднесла к губам парня сигарету на длинном мундштуке. Обхватив его кончик губами, Микки глубоко затянулся дымом, задерживая его в своих лёгких не меньше, чем на пять секунд. Выдохнув, он сказал:

– Твои сигареты по-прежнему с привкусом пыли. Ничего не меняется.

– Это – «Bond Street Special», Микки. Какой ещё вкус пыли?

– Обычный, – слегка пожал плечами парень.

– А ты знаешь, какова на вкус пыль? – вскинув бровь, поинтересовалась женщина, смотря на друга и покачивая ногой, ударяя брюнета по бёдрам.

– Каждый из нас знает её вкус и запах, потому что она есть повсюду, – совершенно спокойно ответил Микки.

– С тобой просто невозможно спорить… – вздохнула Клер.

– Да, я знаю.

Клер вновь поднесла мундштук к губам парня. Несмотря на «привкус пыли», Микки затянулся дымом. Остальное время они курили молча, деля на двоих одну сигарету. А, когда она закончилась, женщина вновь отошла к столу, туша окурок в пепельнице и оставляя его там, села на диван. Молчание продолжалось.

Микки продолжал рассматривать свою подругу, но это не было жестом некого интереса, любопытства – он просто любил это делать. Медные волосы и загорелая кожа, карие глаза с вкраплениями зелёного, прямой нос и пухлые губы, которые стали таковыми благодаря достижениям медицины и косметологии. Клер была более, чем привлекательна, и в ней была та особая стать, харизма, которая заставляла обратить внимание на эту женщину. Она умела держаться в обществе и всегда знала себе цену. Знала, потому что не раз называла её.

Да, Клер была работницей «древнейшей профессии» и имела за плечами такой опыт в данной «специальности», который сложно было даже представить. А ещё она имела тот статус, который давно вывел её из ранга простой проститутки и возвёл до самого элитного эскорта. Эта женщина зарабатывала за ночь столько, сколько не каждый заработает за месяц. И ради встречи с ней не один мужчина пересекал океан. И популярность её была обусловлена, скорее, даже не её умениями в плотских утехах, а тем, что её имя давно уже стало брендом, к которому каждый хотел прикоснуться. Это совсем не та популярность, что у звёзд шоу-бизнеса, но, вероятно, она даже лучше – потому что не преследуют назойливые папарацци, фанаты, а деньги получаешь не меньшие.

Но главной особенностью Клер – тем, что отличало её от всех остальных «ночных бабочек» было то, что в своей профессии она была уже более двадцати лет. Обычно, девушки приходят к сутенёрам от безысходности и, заработав на решение своей проблемы, пытаются сбежать и вернуться к нормальной жизни. Но Клер поступила иначе. Она хотела не просто продавать своё тело, потому что это низко, а решила сотворить из этого настоящий бизнес. И у неё это получилось. Её имя было легендой во языцех, которую знал каждый, кто мог себе её позволить.

Микки слегка нахмурился, смотря на подругу и думая над тем, сколько же стоит ночь с ней? А вечер? Он точно знал это, но вспомнить сейчас не мог. В принципе, сумма могла и измениться, потому что спрашивал он об этом достаточно давно.

Даже не верится, что женщина, ночь с которой стоит не меньше пятнадцати тысяч евро и, чтобы встретиться с которой, нужно иметь определенный статус, так просто приехала к нему в гости и сидит сейчас на диване в своём милом свитере, который не может скрыть пышной груди, и бесстыдных белых шортиках. Такая недосягаемая и, в то же время, такая простая Клер, такая знакомая – эта женщина вполне бы могла быть матерью Микки или, при определённых обстоятельствах, даже бабушкой. Потому что ей было уже пятьдесят лет, скоро, в марте, исполнится пятьдесят один, а ему на днях исполнилось всего двадцать.

Порой, Микки специально думал о том, что Клер является его матерью, это ужасно смешило. Хотя, на самом деле, такие мысли должны были вызывать отвращение, и в первую очередь к самому себе, потому что со своей элитной подругой брюнет имел сексуальную связь и не раз.

Клер подняла взгляд, смотря на парня, который продолжал разглядывать её, склонив голову вбок и подперев её рукой, прикрыв глаза, пряча их тёмные оттенки под ресницами.

– Тебе не холодно? – спросила женщина, нарушая достаточно долгое молчание.

Микки неторопливо покачал головой в отрицательном жесте и вернулся в исходную позу, вздохнул. В самом деле, вопрос Клер был более, чем логичен, потому что за окном был, пусть не самый морозный, но всё же январь, а на Микки ничего, кроме неплотных чёрных джинсов, не было.

– А мне почему-то как-то зябко, – проговорила Клер и поёжилась, обнимая себя за плечи.

– Может быть, ты приболела?

– Может быть, – согласилась Клер. – У тебя есть термометр?

– Да, есть. Сейчас принесу, – ответил Микки и встал.

– Можешь просто сказать, где он лежит. Я уже успела понять, что ты сейчас находишься не в том настроении, чтобы совершать лишние телодвижения.

– Меня уже отпустило, – ухмыльнулся Микки и снял с шеи полотенце. – Принесу тебе термометр, а, заодно, закину полотенце обратно в ванную.

– Если так, то я буду благодарна тебе, – улыбнулась Клер, вновь забираясь на диван с ногами, вытягивая их и устраиваясь поудобнее.

Оставив полотенце на батарее в ванной комнате, Микки заглянул в спальню, открыл шкаф, окидывая взглядом его содержимое. Выбрав тёмно-синюю клетчатую рубашку без рукавов, парень надел её, оставляя полностью расстегнутой, и закрыл дверцы шкафа, смотря в большое зеркало, рассматривая своё отражение.

Лёгкий изгиб губ. Лукавый блеск в шоколадных глазах. Магическая притягательность черт, от которых просто невозможно отвести взгляда. Кажется, что его отражение вот-вот подмигнёт ему, настолько говорящим взглядом оно смотрело оттуда, из зазеркалья.

«Но – лучше не надо», – подумал парень, вспоминая те случаи, когда отражение в зеркале отказывалось ему подчиняться, и то, что было после. Обычно, такое «неповиновение» бывало плохим знаком и признаком грядущего ухудшения состояния здоровья Микки.

Несмотря на такие мысли, которые любого могли заставить содрогнуться, Микки сохранял совершенно невозмутимое выражение лица. Его действительно не пугал его недуг, не волновал. И дело было не в том, что он не осознавал своей болезни, а в том, что она всегда была с ним. Он просто не помнил себя без неё. И он научился с ней жить, конечно, не без печального опыта и набивания «шишек» – в детстве он боялся своих особенностей, не понимал их, пытался поговорить об этом со взрослыми и другими детьми и полагал, что другие люди тоже слышат его «голоса». И это превратило его жизнь в ад…

Несколько раз моргнув, словно размазывая по глазным яблокам несвязные картины воспоминаний, как назойливую муху, Микки взял из одной из тумбочек своей спальни термометр и отправился обратно в гостиную.

Без лишних слов передав градусник Клер, парень направился к креслу, но остановился, не дойдя до него всего полшага, и вернулся к дивану, тоже садясь на него. Дождавшись, когда термометр просигналит и Клер вытащит его изо рта, Микки повернулся к ней, спрашивая:

– Ну, как температура?

– 36,7 градусов.

– В пределах нормы.

Парень полностью повернулся к собеседнице, положил ноги Клер к себе на колени, чтобы ей не пришлось их поджимать.

– Получается, – продолжил Микки, – что тебе остаётся либо одеться теплее, либо терпеть.

– Потерплю. В принципе, не настолько и холодно.

Женщина прилегла и, вытянув правую ногу, провела вверх по руке парня, а затем положила её к нему на плечо.

– Не хочешь сделать мне массаж? – спросила Клер, покачивая правой ножкой.

– Может быть… – задумчиво произнёс Микки, прикасаясь кончиками пальцев к икре Клер и ведя ниже, к косточке в самом низу щиколотки.

– Конечно, ты можешь отказаться, но у меня после вчерашнего перелёта до сих пор жутко гудят ноги… – проговорила женщина, прикрывая глаза.

– Да, я всё понимаю, – кивнул Микки, – возраст, всё-таки…

В ответ он получил шлепок ногой по щеке. Поморщившись, парень перехватил щиколотку подруги, защищаясь от дальнейших ударов. Поняв спустя какое-то время, что вырваться и продолжить «драку» не получится, Клер сдалась, шумно выдыхая, и обратилась к парню:

– Микки, объясни мне, кто тебя научил так разговаривать с женщинами, тем более, со старшими?

Ловко сменив позу, встав на диване на колени и переползя вперёд, Микки упёрся одной рукой в спинку дивана, склоняясь к подруге.

– Ты же знаешь, Клер, – произнёс брюнет, – что меня никто не учил. А те, кто пытались это делать, оказывались бездарными педагогами.

Говоря, он склонялся всё ниже к лицу женщины, сокращая расстояние между ними до будоражащее интимного.

– Знаю, – ответила Клер. – Жаль, что ты не встретился мне на пути ещё ребёнком. Я бы тебя усыновила и воспитала нормально. Как раз, когда ты только родился, мне было уже тридцать лет, и я была вполне самостоятельной женщиной.

– Да, такая разница в возрасте могла бы пугать, но, почему-то, мне совсем не страшно, – усмехнулся Микки, на мгновение обнажая идеальные белые зубы.

Он прикоснулся к ноге Клер чуть повыше колена и повёл вверх, ощущая под подушечками пальцев идеально гладкую кожу. У неё было идеальное тело и идеальное лицо, лишенное морщин, несмотря на возраст. Клер имела деньги и не стыдилась тратить их на себя и на свою внешность. И, пусть по глазам, по чему-то неуловимому в ней и легко угадывалось то, что перед тобой зрелая женщина, но в своей взрослости она была намного привлекательнее многих юных дев, которые только начинали свой путь и не умели распоряжаться ни своим телом, ни своими желаниями.

Дойдя до кромки на коротенькой штанине шортиков подруги, Микки остановился, медленно проводя вдоль неё, рождая дрожь и мурашки.

– И, – добавил брюнет, – усынови ты меня, картина бы получилась достаточно отвратительной – приёмная мать и сын, с которым она регулярно запирается в спальне и жёстко трахается.

– Прикуси язычок, Микки, – строгим, но томно пониженным тоном ответила Клер.

– Даже не подумаю, – ответил парень и вновь оскалился.

Склонившись к лицу подруги, окончательно уничтожив остатки приличного расстояния между ними, Микки впился в её губы, сразу же властно раздвигая их и проникая в рот женщины языком.

Клер не стала сопротивляться. К чему ложные приличия, если все изначально понимали, что именно так всё и закончится?

Обвив шею парня руками, женщина притянула его к себе, выгибаясь ему навстречу и углубляя и без того слишком взрослый и развратный поцелуй. Микки находился между разведенных ног Клер, но не прижимался к ней, не ложился, и потому её промежности было непривычно холодно.

Оторвавшись от губ женщины, брюнет скользнул влажными после поцелуя губами по её щеке к уху, мягко засосал мочку, а затем прикусил её, после чего спустился на шею под самым ухом Клер, награждая нежную чувствительную кожу горячим поцелуем. От этого она просто плавилась.

Женщина вздохнула и прикрыла глаза, вновь выгибая спину и выставляя вперёд пышную грудь. Продолжая жарко целовать Клер в шею, оставляя на ней влажные разводы и неявные красные отметины зубов и захватов губ, Микки запустил левую руку под её свитер, медленно задирая его, проводя по горячей коже, хранящей ненавязчивый аромат масла для тела и его шелковистость.

– Ты – негодный мальчишка, – шёпотом проговорила Клер, приоткрывая глаза, смотря на молодого любовника из-под опущенных ресниц.

– Если ты опять о том, что меня нужно наказать и отшлёпать, то я уже сказал тебе своё мнение, – ответил Микки, целуя ту часть груди женщины, которую оголял свободный вырез на свитере, – я не в настроении.

Договорив, он резко поднялся, оказываясь выше подруги, и прижал её запястья над головой, вжимая в мягкий упругий диван. И без того фактурные черты его лица стали будто бы жёстче, желваки на челюстях вздрогнули.

– У меня есть идея, Микки, подожди, – сбито произнесла Клер, потому что парень мял её грудь, которая уже давно требовала ласки, массируя, сжимая.

Парень покорно остановился, вопросительно заглядывая в глаза женщины, но руки с её правой груди не убрал.

– Какая идея? – спросил он.

– В Вену как раз приехала одна моя знакомая…

– Из твоей профессии?

– Да, – кивнула Клер, – именно. И, как ты относишься к тому, чтобы пригласить её сюда? Я много чего слышала о ней и её очень хвалят…

– Секс втроём? – произнёс Микки и хмыкнул, вновь склоняясь к лицу женщины и целуя её в уголок губ. – Достаточно банально, – выдохнул парень, – но, пожалуй, я соглашусь.

Он вновь отстранился, держась на вытянутых руках, нависая над Клер тёмной тенью. Но женщина давно знала эту «тень» и потому она её не страшила.

– И кто же она, твоя хвалёная коллега?

– Хлоя, – отозвалась Клер. – В нашей среде её зовут – Хиросима.

– Хиросима? – переспросил Микки. – Интересное прозвище…

– Да, полагаю, оно дано ей потому, что ночь с ней подобна взрыву атомной бомбы по эмоциональному накалу.

– Что ж, – вздохнул Микки, – проверим твою Хиросиму. Пусть приезжает.

Клер улыбнулась и ответила:

– Как раз, она давно просила у меня мастер-класса. Всё-таки, какой бы хвалёной она не была, но я считаюсь лучшей. Так что, тебе эта ночь не будет ничего стоить.

– А с каких это пор ты считаешь, что у меня нет денег? – вскинул бровь Микки, вопросительно смотря на подругу.

– Я так не считаю. Но сэкономить всегда и всем бывает приятно.

– Да, возможно, но я с этим пока не сталкивался.

– Хорошо, Микки, раз тебе не нравится безвозмездный секс…

– Ты бы ещё сказала – благотворительный, – фыркнул брюнет.

Клер сделала вид, что не слышала этого, продолжая:

– Если тебе не нравится такое, то я возьму с тебя плату.

– И сколько же?

– Нисколько. Проведи меня в «Плоть». Помню, мне там очень понравилось…

Микки несколько секунд подумал, затем кивнул, отвечая:

– Хорошо, Клер. Но, ты же понимаешь, что условия для всех одинаковы. Безопасность, сама должна понимать. Так что, будь добра, пройди медицинское обследования перед тем, как идти в клуб.

– Дорогой мой, – рассмеялась женщина, – ты действительно думаешь, что та, которая работает в моей сфере, может быть не осведомлена о своём здоровье ниже пояса?

– Моё дело напомнить. И как раз то, что ты проститутка, повышает твои риски и моё внимание к тебе.

Улыбка сползла с лица Клер. Нет, воистину, за речи Микки его иногда хотелось убить, ударить. Казалось, он никогда не задумывался над уместностью своих слов и тем, чтобы они не задели, не обидели собеседника.

– В чём дело? – спросил парень.

– В том, что ты совершенно не умеешь следить за словами.

– Поверь мне, Клер, умею, – совершенно серьёзно ответил Микки.

Женщина вздохнула и притянула молодого человека к себе, укладывая его голову к себе на грудь и поглаживая по волосам, как бы говоря этим: «Мир». Каким бы несносным порой не был этот парень, но обижаться на него за это долго было просто невозможно. Невозможно, потому что он был такой, какой есть, он ни от кого не скрывал этого и никого не держал рядом насильно, притворяясь хорошим и кормя ложными обещаниями и надеждами. За это его получалось только любить, либо, избегать его тем, кто понять его не мог.

Он притворялся только тогда, когда ему было что-то нужно, но такое бывало редко и уже очень давно…

Вновь вздохнув, Клер продолжила поглаживать Микки по голове, захватывая своей мягкой ладонью и щёку, и ухо парня.

– Мог бы хотя бы извиниться, – без обиды и без злости произнесла женщина.

– Ты же знаешь, что я этого не делаю, – спокойно ответил Микки.

Клер поджала губы и ударила брюнета по шее сзади, шлёпая, как нашкодившего котёнка. Микки вздрогнул, и женщина почувствовала, как он напрягся, становясь будто стальным.

Парень медленно поднялся, опираясь на вытянутые руки, и заглянул Клер в глаза. Его взгляд при этом стал совершенно чёрным, жутким. Казалось, его глаза в этот момент перестали отражать свет своей влажной поверхностью, а начали поглощать его.

Началось…