Читать книгу Артефакт оборотней - Василина Александровна Лебедева - Страница 4

Максимильян

«Для женщины красота важнее ума,

потому что мужчине легче смотреть, чем думать»

Марлен Дитрих

«Меня зовут не Валерия, а Валлия. Валерия для людей» – сказала она и вышла, прикрыв за собою дверь.

«Валлия», я перекатил имя на языке – не обычно. Естественно я знал об этом, но говорить не стал. Зачем нагнетать и так непростые отношения. За два дня до её приезда мне предоставили досье на Валлию. Хотя досье это слишком громко сказано: два листа – вся её жизнь. Интересная девушка, необъяснимо чем-то цепляет, а я люблю разгадывать загадки.

Широко распахнул шторы и дверь на террасу, сел в кресло и устало потёр виски. В последнее время приходилось одновременно решать множество проблем. Включил ноутбук, стал просматривать финансовую отчётность и с досадой стукнул кулаком по столу. В этот момент в кабинет зашёл Алекс.

– Что бушуешь?

– Поставки на коньяк сорвались, пушнина упала в цене. Что у нас там с фармацевтикой?

– Договор заключили, разрешение на производство в минимальном потребительском получили, так что пока нормально.

– Вот именно… пока! – Алекс почувствовал, что под раздачу не попадёт, расслабился и сел в кресло.

– Ну и как разговор с мымрой прошёл, надеюсь без истерик?

– Не смей её так называть!– Чуть ли не зарычал на него и неожиданно для самого себя обдал волной силы.

Алекс, вцепившись в подлокотники начал хватать ртом воздух. Я поморщился. Это плохой знак, за последние несколько лет, неконтролируемых выбросов не было.

– Макс ты чего? – Сглотнул и посмотрел на меня ошарашено.– Ну сказал бы просто, я не дебил и так бы понял.

– Алексей. – тот поморщился… я прекрасно знал, что своё полное имя он недолюбливал,– Нужно отдавать себе отчёт за каждое произнесённое слово и понимать, что несешь за это ответственность. Мне уже порядком надоели твои подростковые промахи.

– Ну и что такого я сказал? – он возмущённо на меня посмотрел.

– Хорошо. Объясни своё негативное к ней отношение.

Он настороженно покосился на меня:

– При условии, что не будешь опять меня впечатывать в кресло.– На что я поднял руки ладонями вверх, призывая его продолжить.

– Во-первых, внешний вид: она же выглядит, как пугало, – я согласно кивнул,– во-вторых: меня смущает её наследственность.

Я удивлённо приподнял брови:

– Ты считаешь, что если её мать была проституткой, то этого следует ожидать и от дочери?

– Нуу..,, не думаю, что здесь она будет пользоваться спросом. С её то внешностью,– хмыкнул Алекс, но увидев мой помрачневший взгляд, осёкся и продолжил:– но поведение может быть соответствующим.

– Ещё причины?

– Запах,– он поморщился,– ты даже не представляешь, как от неё разит!– Он выразительно посмотрел на меня.– Этого мало?

– Нет. Есть ещё причины?– он отрицательно мотнул головой.– В шкафу,– я качнул головой влево, указывая Алексу направление,– в третьем ящике, возьми досье на неё.

– Давно доставили?– он порылся, доставая тоненькую папку.

– Два дня назад.

– Да уж, насыщенной её жизнь не назовёшь.– Он удивлённо помахал двумя листами, уселся обратно в кресло, просматривая текст.

Просматривать особо было нечего: Янтарская Валерия Айдаровна, 24 года. Родилась в стае Серебрянных, указание матери, отца. В возрасте четырёх с половиной лет покинула с матерью территорию стаи.

Далее перечислялись наименования городов и посёлков, где они жили. Причём периодичность переездов не систематизировалось, но смена адресов варьировалась от двух месяцев до двух лет, географичность определялась северными широтами страны. До 19 лет жила с матерью, которая обеспечивала дочь, занимаясь проституцией. Получила полное среднее образование, после чего уехала в Петрозаводск. Снимала квартиру, работала в офисе мебельной компании, заочно обучалась в медицинском колледже. Обучение не закончено, осталась защита диплома.

Данные о постоянных и периодических связях с противоположным полом отсутствуют. Вот и все сведения.

Дочитав, Алекс поднял на меня взгляд:

– Ну и что это меняет?

– Давай начнём с первого, что там у тебя было? Внешность?– Он хмуро кивнул, уже ожидая, что все его доводы разобью в пух и прах, – повторю твои слова: выглядит как пугало. А ты не задумывался почему? Учитывая природу женщин – желание выглядеть наиболее привлекательно?

– Скорее всего: вкус напрочь отсутствует.

– Дело здесь не во вкусе – это маскировка.– Алекс недоверчиво хмыкнул,– Посуди сам – нелепая причёска, которая её не украшает, а наоборот отталкивает. Отсутствие макияжа, одежда соответствующая, не подчеркивает фигуру – взгляду не за что зацепиться – блёклая, скучная. Представь себе, что увидел её в толпе, ты бы её запомнил?

– Это вряд ли.

– С первым разобрались, что там ты дальше говорил?

– Про мать проститутку.– Сказал он уже без энтузиазма, я на это только мысленно усмехнулся.

– Да, значит мать. Мне вот интересно, с чего ты сделал столь поспешные выводы, она дала для этого повод?

– Пока нет, но это на данный момент ничего не меняет.

– Алексей, а теперь давай обратимся к твоему родителю. И я сейчас не про твою мать – скромную, достойную женщину говорю.

– Ну и причём тут мой отец?

– Да всё притом же. Ты сейчас утверждаешь: гены влияют даже на такой сложный аспект, как человеческое поведение и свои выводы относительно Валлии сделал на этом основании. Вот и я тебя хочу сравнить с твоим отцом. С его сексуальными потребностями нужно было не волком-оборотнем родится, а как минимум кроликом.– Алекс бросил на меня злой взгляд, что ж правду про себя слушать неприятно.– Но ты нормальный, здоровый, без всяких отклонений мужик. И что-то я не заметил такой агрессивной сексуальной активности, как наблюдалась у твоего отца.

– Как заумно закрутил,– он бросил на меня ещё один злой взгляд,– самому не тошно? То, что он кобелиной последней был, так это каждой шавке в стае известно.– Взгляд его потух и сам он сдулся как воздушный шарик,– Ладно, с этим я тоже согласен. Каюсь, был не прав. Блин, но, Макс, от неё реально воняет! Сегодня я даже поесть не мог. Какого чёрта ты посадил её рядом со мной?

– Здесь ты тоже преувеличиваешь. Согласен, запах у неё странный, но…

– Странный?– Он, перебивая меня, вскочил из кресла,– Да у меня было такое ощущение, что я подпаленную покрышку моего джипа жую,– прошёлся нервно по кабинету и упал обратно в кресло,– я даже запаха еды не чувствовал. Слушай, давай я на ужине с Алинкой или Виолой сяду? А то долго я так не протяну.

– Что действие зелья ещё не прошло?– Я с усмешкой наблюдал за его метаниями.

Две недели назад он сам вызвался испытать на себе действие экспериментального настоя Марты по усилению обоняния. Но такой реакции не ожидал никто. В особенности сам Алекс. Первую неделю он вообще мог жить только в лесу, поскольку все бытовые запахи вызывали у него головокружения и приступы рвоты. Сейчас уже, он ощущал лишь отголоски этого усиления.

Я же чувствовал запах Валлии немного иначе. Да, присутствовало нечто похожее на запах жжённой резины, но сквозь него я уловил нотки свежести, какой-то луговой травы, проскальзывал ещё какой-то запах, но уловить его, даже я не мог.

– Вот теперь, вспомни также, что ты прочитал в досье, и подведи итог,– я выжидающе на него посмотрел.

– Итог, ну ладно. Учитывая её внешность и то, что она с матерью переезжала с места на место, про артефакт они знают. Скорее всего он находится у кого-то из них. И они знают о том, что за ними охотятся, поэтому такая своеобразная маскировка внешности, как ты выразился, оправдана. Только как вписать во всё это её запах, я не знаю,– развёл он руками.

– Это как раз не сложно – это артефакт оборотней и охотится за ним, будут соответственно они же. Я на девяносто процентов уверен, что столь специфический запах обычными людьми не чувствуется. Это тоже маскировка. Причём очень эффективная. Вот перед твоим визитом, Валлия сидела в этом же кресле, что и ты.

Алекс повёл носом, втягивая воздух:

– Но я ничего не чувствую,– он удивлённо посмотрел на меня.

– Вот видишь, а если бы здесь была Алина или кто-то из других оборотней запах бы сохранился. Я, если честно, тоже запаха уже не ощущаю.

– Прикольно! Слушай, если это маскировка, то в результате чего?

– Скорее всего: она употребляет какой-либо настой. Но я в этом естественно не уверен. В общем, хотелось бы видеть твоё вежливое отношение к нашей гостье. Я надеюсь: понятно всё объяснил?

– Да понятно, понятно. И что, какой дальнейший план действий? Ты про смерть матери ей сказал?

– Тебе нужна истерика?– Я скептически приподнял бровь. Алекс мотнул головой – Вот и у меня нет желания выслушивать причитания и подтирать сопли.

– А когда ты ей собираешься сказать?

– Алекс, ей пока необходимо за что-то зацепится здесь. Сказать сейчас, что её мать убили, я не могу. Сложно даже предположить её реакцию. Может она мотанёт отсюда, когда не будем этого ожидать или замкнётся… вариантов множество. И все они с одним исходом – об артефакте от неё мы ничего не узнаем. А вот когда в круг её доверия войдёт кто-нибудь из стаи, тогда уже можно будет и информировать, причём правильным способом.

– Хм. Это вроде того, если не скажет об артефакте, то и она под раздачу попадёт?

– Мыслишь не совсем правильно. Если у нас нет информации, то и защиту строить тяжелее: не зная в каком направлении работать. Необходимо внушить ей мысль, что это приоритетная задача – найти артефакт или вспомнить всё, что ей известно. Найдётся артефакт – проблема решена, угрозы жизни нет. Так, здесь разобрались. Ты сейчас давай, мотай на Западный, мне доложили: там гости залётные шастают. Выясни, кто такие и разберись что там с поставками коньяка, почему сорвали сроки.

– Сколько времени у меня есть?

– Не ограничен,– видя, что его это через чур воодушевило, добавил:– но отчитываешься постоянно.

– Всё, понял, побежал.

Проводив взглядом довольного Алекса, принялся дальше просматривать отчёты. Время от времени звонил, раздавая указания.

От работы оторвала Алинка, вихрем ворвавшаяся в кабинет. Посмотрел на часы: до ужина остался час, отключил компьютер. С удовольствием, до хруста в суставах подтянулся, слушая последние сплетни. Иногда очень даже полезное занятие – именно по настроению молодёжи можно вычленить назревающие проблемы в стае. Впрочем, ничего особенного или важного она не сказала, насторожило только то, что она успела пообщаться с Валлией.

– Ты бы братик ей легенду получше придумал. Или хотя бы подробностей побольше сообщил. Кстати, кто она?

Я нахмурился, да уж упустил данный момент:

– А у неё спрашивала?

– Да спрашивала, она сообщила, что не может рассказать.

Я кивнул, хорошо хоть болтать не стала.

– Ау, братик,– Алина помахала ладошкой, привлекая внимание:– Кто она и что за страшную тайну вы скрываете?

– Алин, я не могу об этом тебе рассказать. И если честно, не хотел бы, чтоб ты с ней сближалась.

– Почему?

– Да я просто и сам не знаю, что она из себя представляет и …

– Ой, да брось, она хорошая,– заметив, как я приподнял скептически бровь, пояснила,– мне очень легко было с ней общаться и душа у нее светлая.

– Насколько светлая?– спросил я с улыбкой.

– Не смейся ладно? – Я отрицательно покачал головой,– она желтенькая и серебристые лучики, а когда хмурится или задумывается, темнеет до чуть оранжевого с серебром.

– Ты настолько её хорошо чувствуешь?

Она пожала худенькими плечиками:

– Не так, как тебя конечно, но чувствую.

У Алины дара не было, так я считал раньше, но все окружающие чувствуют её светлую и чистую душу. Именно поэтому я переживаю: как она устроится по жизни?

Этой зимой, после сессии, она рассказала мне, что чувствует не только оборотней, но и людей. Причём чувствует необычно, а цветовыми гаммами, испускаемыми аурой, и цвета у всех разные. Сейчас об этом её даре знала ещё Марта. Сколько бы мы не искали информацию, хотя бы поясняющую природу этой своеобразной эмпатии, пока ничего не нашли. Может сестрёнка своеобразный уникум, а может так у неё проявился дар считывающего. Что ж, время покажет.

– Ладно, если ты считаешь, что она хорошая, тебе и карты в руки.– Я не мог не улыбаться, наблюдая за сменой эмоций на её личике, вот и сейчас любопытство с хитринкой читаются.

– Ну во-первых, я не считаю, а знаю. А во-вторых, что ты имеешь ввиду?

– Вот возьми и придумай для Валлии легенду и проследи, чтобы она запомнила все детали.

– Хорошо,– она спрыгнула со стола, – встретимся за ужином,– и легко выпорхнула из кабинета.