Читать книгу Гимн комару. Премия им. А. А. Блока - Василий Фомин - Страница 4

В районе Старого Арбата,

Где переулков тихих вязь,

Есть малый дворик; там когда-то

Жизнь оживлённая велась.

Направо в подворотне двери,

В дверях железных домофон;

И вывеска есть: Галерея

И артистический салон.

Тут были выставки (продажи)

И проходили вернисажи.

II

Вы помните, друзья, Россию

В тот девяносто первый год;

Наш старый ржавый пароход,

Влекомый штормовой стихией,

В неведомое бойко мчал,

Украшен флагами, цветами,

С раскраденными парусами,

И невесть кто держал штурвал.

Еще не стар был капитан,

Но, видимо, все время пьян.

III

Нам всем свободу объявили,

Как бы метнув народу кость,

Затем цензуру отменили,

И понеслось, и понеслось…

Даешь искусство на продажу!

По большей части гнали лажу.

Открыли массу галерей,

Салонов, частных экспозиций,

Из них едва ли треть в столице

Дошла кой-как до наших дней.

IV

Увы! Прошел халявы час,

И иностранцы, пуча глаз,

Уж не бросаются на нас,

Крича: «О, рус! Высокий класс!»

Художник должен напрягаться,

Чтоб был коммерческий успех,

Художник должен выставляться

И угощать при этом всех.

Вот на одну из этих party

Я приглашаю вас, читатель,

V

Там, от стены и до стены, —

(Перед искусством все равны) —

Художник, музыкант и критик,

Банкир, писатель и политик,

И неизвестно чьи подруги,

Чьи ягодицы так упруги,

Так нежен взор, так томна речь,

Что хочется их тут же влечь,

Схватив за задницу, в кровать,

А там… не буду продолжать…

VI

Тут был ещё поэт маститый,

Герой концертов, автор книг,

Неимоверно плодовитый,

Вершин в поэзии достиг;

Он у фуршетного стола

Тихонько выпивал, харчился,

Зачем сюда он и явился.

А водка хороша была!..

Он явно больше пил, чем ел,

И взгляд всё больше стекленел.

VII

В ковбойских рыжих сапогах

И в брюках кожаных в обтяжку

Стоял певец, держа за ляжку

Парнишку в розовых носках,

Тот тонким голосом смеялся,

Манерно взмахивал рукой,

А отвратительный плейбой

Юнцу умильно улыбался

И наполнял вином бокал,

Чтоб опьянел провинциал.

VIII

Сейчас, как ни выходишь в свет,

Заметны всюду голубые;

Не тем плохи, что не такие,

А в том беда, что меры нет.

Ведь и в советские года

Не мало было средь поющих

Не по традиции дающих,

Но на эстраде, господа! —

Уж коль «мужчина» – будь в штанах

И без помады на губах!

IX

В том дело, что судьбой убит

Весь наш российский шоу-бизнес

(Виной тому, конечно, кризис).

Плачевный и убогий вид:

Жестокий дефицит талантов,

Бездарность жалких дилетантов,

Зато неимоверна спесь!

Народ же хавает, что есть,

Кидая деньги за билеты,

Сметая диски и кассеты.

X

И, зову доллара покорны,

Продюсеры сажают зёрна;

Сонм дарований молодых,

Небесталанных, но сырых,

На час кумиров, что ни год,

Провинция нам поставляет

И тем исправно пополняет

Наш доморощенный бомонд,

Все, все, кого ни назову,

Стремятся в матушку – Москву1.

XI

Москва же всем приезжим рада;

Известность – сладкая награда,

Здесь бабки, спонсоры, почёт,

И сладкий мёд рекой течёт.

Гордыня нас на сцену гонит

Пред рев восторженных зевак

И чувства чистые хоронит,

Ввергая душу в вечный мрак.

Тщеславье – двигатель прогресса,

Оно толкает всех к перу,

Рождая песенки, пиэсы,

Стихи и прочую муру.

XII

И в нашем цехе так бывало:

Поэт – с далекого ль Урала,

Из Казахстанских ли степей, —

В Москву бежит: скорей, скорей!

Ведь он талантлив, безусловно,

Вокруг него восторгов рой,

Поклонницы жужжат толпой,

Он пьёт и пишет; благосклонность

Не знает публики границ;

Пред ним столица пала ниц!

XIII

Все славно, но! – вопрос оплаты —

В Москве уж долго наш поэт,

Вот он уже с брюшком, женатый,

А денег не было и нет!

Не удалось попасть в обойму,

Туда так просто не берут,

И ни талант, ни тяжкий труд

Тебя не сделают достойным,

Экран TV не распахнут

И гонорар не принесут.

XIV

Поэт в панельном сером доме

Живёт, не в замке золотом,

Пьёт только на чужие, кроме

Бутылки пива вечерком.

Уже он дома в воскресенье,

(Перо продать своё готов)

Статьи строчит взамен стихов;

Порой, бывает, вдохновенья

В душе затлеет огонёк;

Он, в общем, очень одинок.

XV

Знакомая картина, верно?

И опасаюсь, что теперь

Друзья обидятся безмерно,

Захлопнув предо мною дверь.

Предвижу, вы взглянули строго:

«А сам-то ты чего достиг,

Коли берёшь судить других?»

Отвечу просто: «Слава Богу,

Доход имею верный я

Не от стихов, мои друзья!»

XVI

Ну, впрочем, хватит отступлений,

Вернемся к делу; есть один

Собой приятный господин.

Промоушена тихий гений.

Есть деньги, ум и знанье дела,

И всякой дуре заводской

Помочь он может стать звездой,

Как плохо бы она ни пела,

Была бы талия стройна,

Бойка и телом не бедна.

XVII

Он вынимает из деревни

Каких-то лабухов смешных,

Неделя-две, и песни их

Торчат в ротациях бессменно,

Ди-джеи их ужасно любят,

А наш герой капусту рубит;

Полгода-год; пора придёт,

Других бедняжек он найдёт.

Вот так и крутятся дела,

Богата жизнь и весела.

XVIII

NN**** – его под маской скрою —

Фигурою был непростою;

Когда-то, люди говорят,

Он истину искал по свету;

Пять лет скитался по Тибету,

Там долго жил в монастырях;

И некий лама умудрённый,

Его талантом покорённый,

Ему бесценный дар вручил

Или какой секрет открыл.

XIX

Созвучий тайной трансцендентной,

Гармоний неземной игрой,

Познавши, овладел герой,

И, выступая на концертах,

Как бы в насмешку над толпой,

Он заставлял её порой

То в исступленьи бесноваться,

То в отупении молчать,

То похотливо обниматься,

Порою ж в панике бежать.

XX

Конечно, стал он знаменитым,

Завел рок-группу; женский пол

Визжал, когда на сцену шёл

Он в свете яростном софитов.

Скандален, громок и талантлив,

Известен был на весь совок.

Я в первых строчках хит-парадов

Встречал фамилию его.

Он водку пил, стихи писал

И весь бомонд очаровал.

XXI

За все платить, однако, надо,

Во многом знании – печаль.

Понятно, при таких раскладах

Он к жизни вкус не потерял.

Но не даёт таланту ходу

Житейских обстоятельств топь,

Хоть три столетия угробь,

Не переделаешь природу.

(Кто раз подсел на рев толпы,

Тот с этой не свернет тропы…)

XXII

Еще писать ему охота,

И получается – пока…

Все чаще – в жанре анекдота,

Все реже – добрая строка.

Пузырится, что «Кока-кола»,

Всех ублажает, как Дисней…

Читатель требует прикола?

На вот – возьми его скорей!

…Ужели жребий лишь таков

Везде для истинных творцов?

XXIII

К нему-то я и вёз Марию,

Чтобы, прослушав, он сказал,

Годится ли ее вокал

Для нашей песенной стихии;

Собрать ли сможет полный зал

И деньги нам принесть большие.

Вот час назначенный пробил,

Я вывез Машу на прогулку,

И «Опель» мой затормозил

В Старо-Арбатском переулке.

XIV

Вот мы вошли с подругой в залу;

Уже тускнело торжество,

И на столах мало-помалу

Не оставалось ничего.

Стихал галдёж, толпа редела;

Глядели искоса на нас

Те, кто еще не залил глаз,

Как будто им до нас нет дела.

Я ж, Машу взяв под локоток,

Её к начальству поволок.

XV

– NN****, позволь тебе представить…

Принцессу подмосковных кущ,

Тебя, который всемогущ,

Сей образ, верно, позабавит.

Она всегда как спит… да ладно,

Зато поет весьма изрядно!

…Моя красавица очнулась

От очарованного сна:

– Bonjour, monsieur, – шепнув, она,

Глаза потупив, улыбнулась.

XVI

Затем, за фортепьяно сев,

Знакомый завела напев;

Вокруг все мигом замолчали,

И голос, как китайский шёлк,

Исполнен неги и печали;

Звучал – томил – манил – умолк —

В тревожном сумраке; и мне

Наш гений бросил в тишине:

– Есть стиль, манеры, голосок…

Да… тут, возможно, будет прок…

XVII

…Итак, история катится

Наезженною колеёй,

Запущен механизм; и птица

Закрыта в клетке золотой,

Ей не видать свободной воли:

Поездки, записи, гастроли,

Концерты там, концерты тут,

Билеты все с руками рвут.

И я процент имею свой…

На том конец главе второй.