Читать книгу Вне себя - Василий Головачев - Страница 2

Плесецкий космодром располагался на холмистой равнине, поросшей перелесками и кустарником. Пусковые установки для старта ракет органически вписывались в этот пейзаж и не портили его, несмотря на всю феерическую технологичность гигантских сооружений. Мало того, в ясный солнечный день они становились яркими, светоносными, ажурно-космическими, и немало гостей космодрома невольно задерживали дыхание, рассматривая стоящие то тут, то там фермы и серебристые стрелы ракет, чтобы потом восхищённо цокнуть языком: феноменально!

Однако бригадиру пусконаладочной бригады первого стартового комплекса Шепотиннику было не до созерцания местных пейзажей. Встретив у капонира управления группу учёных из «Осколково», причастных к запуску военного модуля «Сюрприз», он отвёл в сторону руководителя группы профессора Чудинова:

– Вас должно быть семеро, а я вижу пятерых.

– Почиковский и Смирнов отравились чем-то, – развёл руками бородатый благообразный Чудинов. – Остались в гостинице, им вызвали врача.

– Вы с ума сошли?! – Шепотинник, сухой, жилистый, носатый, потерял дар речи. – Кто вам позволил оставить Смирнова одного?!

– Он отравился… позвонил недавно… сердце прихватило.

– Какое сердце?! По моим данным, он здоров как бык! Зря мы, что ли, напрягались, чтобы его сюда вызывать? На кой ляд нужен математик на старте?! Чтобы полюбоваться запуском?!

– Ну, я подумал, мы всегда его сможем… – забормотал Чудинов, бледнея.

– Он догадался, парень не дурак! Ладно, идите к своим. – Шепотинник отошёл, взялся за мобильный айфон. – Леопольд Леонидович, где Смирнов?

– У себя в номере, – ответил тенорок Почиковского. Я к нему заходил, собирается ложиться в больницу. Врач чуть ли не инфаркт у него обнаружил.

– Какой инфаркт! Он провёл вас с профессором, как сопливых пацанов! Следи за ним, я скоро подъеду. Вздумает выйти из номера – звони!

Группа спустилась в бункер.

Запуск нового ракетного модуля «Сюрприз» был важен не только для лабораторий Центра «Осколково», но и для других ведомств, разработавших для него компьютерное обеспечение и ряд приборов, поэтому от удачного запуска ракеты ждали многого.

В бункере собрались два десятка человек. Трём-четырём из них удалось пристроиться за пультами управления перед объёмными дисплеями, остальные сгрудились за двумя линиями аппаратных стоек и, беседуя, посматривали на большой трёхметровый экран, казавшийся огромным окном в стене помещения, открытым в сторону стартовой позиции.

Шепотинник подозвал помощника:

– Сергеич, после тестового контроля заведи бодягу часа на полтора, расскажи пару историй.

– А ты? – задал вопрос флегматичный помощник.

– Меня вызвали секретчики, что-то их беспокоит.

– Хорошо, сделаем.

Бригадир, одетый в спецкомбинезон, как и остальные работники космодрома, вылез из бункера, снова взялся за телефон.

– Что у тебя?

– Всё тихо, – ответил Почиковский. – Поторопись, а то худо мне, носитель, этот бездарь-технолог, и в самом деле мается животом, сижу в туалете.

– Скоро буду.

Шепотинник вызвал электрокар, добрался до пропускного пункта и пересел в новенькую «Мазду», которая домчала его до центра Мирного за полчаса.

У гостиницы его встретил суетливый, прячущий глаза Почиковский.

– Он исчез!

Шепотинник раздул ноздри выдающегося носа.

– Что за шутки? Как это исчез?! Ты же говорил, что он слёг с сердечным приступом.

В ставших чёрными и блестящими глазах технолога всплыли злобные огоньки.

– Надо было подыскать мне другого носителя, тогда я бы его не упустил.

– Офигеешь с вами! – Бригадир оскалился. – Подробности!

– Идиот-администратор сжалился, не стал запрашивать службу безопасности, дал ему машину.

– Куда?

– Уверяет, что постоялец направился на жд-вокзал.

Шепотинник поднёс мобильный к уху:

– Тимошенко, на вокзал! Ищи Смирнова!

Почиковский, нервно теребивший край воротника рубахи, схватился за живот.

– Проклятье! Мне надо в туалет.

– Потерпишь.

– Не могу, мне потом так и ходить обосранным?

– Беги, – брезгливо махнул рукой Шепотинник.

В настоящий момент обоими владели Охотники, внедрившиеся в сознание людей и управлявшие их действиями, но при этом тела носителей оставались человеческими и подчинялись всему психофизическому и физиологическому наследию людей.

Шепотинник зашёл в гостиницу, поговорил с администратором, связался с третьим членом группы преследователей, вселившимся в начальника УВД Плесецка.

– Как успехи, полковник?

– Пока ноль, – ответил Тимошенко. – На вокзале его нет.

– Уехал?

– За это время прошёл только один поезд на Архангельск, в него он не сел, это точно.

– Объявите госрозыск.

– Делается всё, что надо.

– Обыщите автовокзал, аэропорт, выездные дороги.

– Сам знаю.

Шепотинник пожевал губами, раздумывая, какое распоряжение дать ещё, но не придумал и выключил айфон.

В холл гостиницы спустился Почиковский, кусая губы.

– Зря меня втиснули в это тело, лучше бы в собаку… или в женщину.

– Почему в женщину? – не понял Шепотинник.

– Они более выносливы.

– Глубокое замечание.

– Но это верное суждение, существует даже общественное мнение на этот счёт.

– Общественное мнение ещё не статистика. Хотя я доложу Глыбе.

– Что будем делать?

– Ждать. Здесь есть кафе, пошли посидим, попьём кофейку, у нас такого нет.

Они направились в кафе гостиницы.

Однако ни через полчаса, ни через час от главы полиции города ничего существенного не поступило.

Прохора Смирнова, математика из научного Центра «Осколково», приехавшего из Суздаля в составе делегации инженеров и учёных для эксперимента с новым космическим модулем, найти нигде не удалось. Его не было на железнодорожном вокзале, не было на автовокзале и не оказалось в аэропорту Плесецка. Куда он делся после ухода из гостиницы, можно было только гадать.

– Видимо, у него здесь есть знакомые, – предположил полковник Тимошенко. – Он и остановился у них.

– Ищите, – угрюмо посоветовал ему Шепотинник.

– Что теперь? – приуныл Почиковский.

– Возвращаемся, – буркнул бригадир.

– Нас тут же перемодулируют. Засада была рассчитана плохо.

– Засада была рассчитана хорошо, а вот вы, господин Почиковский, сработали плохо. Вас, скорее всего, и перемодулируют.

– Доложи, что я старался. А времени было мало.

– Пардон, коллега, как тут говорят: своя рубашка ближе к телу. Каждому воздастся по заслугам.

Почиковский бледно улыбнулся.

– Если удастся сохранить личину, я его зубами загрызу в Суздале.

– В Суздаль ещё попасть надо, там у него куча защитников. Мы уже почти два оборота не можем к нему подобраться. Всё, переходим.

Шепотинник и Почиковский, сидевшие за столиком у окна кафе, застыли. Глаза их на какое-то время стали прозрачными, бессмысленными, пустыми. Потом прояснились. Оба вздрогнули, начали с недоумением и растерянностью оглядываться.

– Какого рожна?! – проговорил Шепотинник ошеломлённо. – Шо я тут делаю?!

– Ничего не понимаю, – пробормотал, заикаясь, Почиковский. – Я же был в медпункте… у меня с животом проблема… Уже полпервого, мы должны быть в ЦУПе…

Шепотинник подскочил, меняясь в лице.

– Шоб я вмер! Через полчаса тестирование систем запуска! А мы тут прохлаждаемся! Живо в машину!

Оба заторопились к выходу, провожаемые удивлёнными взглядами посетителей кафе. Что с ними приключилось, почему они оказались далеко от космодромного комплекса, никто из них так и не понял.

В этот момент в большом зале со светящимся потолком и дымно-пульсирующими стенами, расположенном в недрах гигантского астероида, который плыл среди таких же каменно-металлических глыб вокруг Солнца, далеко за орбитами всех планет Солнечной системы, произошло событие.

В центре зала соткалось из световых лучей и тумана прозрачное кольцо, обросло деталями, превратившими его в сложное чешуйчато-решётчатое сооружение, похожее на кресло со множеством нависающих над ним гофрированных шлангов и ажурных яиц на усиках. Кресло опоясала наклонная полоса из голубоватого стекла с мигающими в глубине огнями и окошками. И вся эта конструкция окончательно стала походить на гипертрофированно-усложнённый модуль управления каким-то производством.

Через несколько мгновений после образования модуля вокруг него из пола стали бесшумно вырастать круглые прозрачные колонны, внутри которых проявились смазанные расплывчатые фигуры, не имеющие чётких форм. Колонны заполнили весь зал, превратив его в своеобразный геометрический стеклянный лес.

Ещё через несколько мгновений в кресле протаял из воздуха угрюмый гигант в сложном комбинезоне, напоминающий воина в доспехах и одновременно огромное насекомое, исполненное угрозы.

Гигант наклонился вперёд над «пультом», вытянул вперёд суставчато-чешуйчатые лапы, и полоса «пульта» потекла вокруг кресла струёй воды, из которой выныривали одна за другой светящиеся «рыбки» необычных очертаний.

Одна из них развернулась удивительной геометрической фигурой, в которой угадывались разнообразные многоугольники и многогранники. Люди назвали бы эту фигуру изображением Плеромы[1].

И тотчас же внутри двух ближайших к креслу колонн проступили очертания двух существ, отдалённо напоминающих ящериц, стоящих на задних лапах.

Впрочем, любой другой человек, случайно оказавшийся в этом месте, видел бы что-то иное, соответствующее своему опыту и воображению. Разве что попасть в данный ППК – пункт пограничного контроля – мог далеко не каждый. По меркам нынешних представлений о протяжённости космических расстояний, Землю и ППК разделяли сотни миллиардов километров плюс тысячи слоёв-оболочек «матрёшечной» Вселенной. Потому что пункт контроля располагался не только физически – на окраине Солнечной системы, но и трансцендентально – в слое, сформированном числом 142857[2]. Только этот слой и мог стать базой для материализованного узла ППК среди других «исчезающих-возникающих» пространств.

В тишине зала родилась странная мелодия, пронизанная скачущими, как железные шарики по каменным плитам, звуками и громыханием.

Это был голос Глыбы – иерарха контроля, имеющего официальный статус Передающего Приказы. Речь, произнесённую им, можно было перевести как вопрос:

– Почему вы вернулись?

Ящерицы изменили форму, стали больше похожими на столбики дыма с ощутимо массивными мордами земных варанов.

Раздалась очередь щёлкающих звуков, словно где-то под полом помещения застучали кастаньеты.

– Он разгадал замысел, – заявил первый «варан»; это был Охотник, внедрившийся какое-то время назад в личность бригадира Шепотинника в Плесецке.

– Владыки будут недовольны, – «кинул шарики» звуков Передающий Приказы. – Фигурант перехода Прохор Смирнов способен поколебать равновесие структур нижнего уровня.

– Не уверен. Если бы он был способен…

– Он просто не знает своих возможностей.

– Мы делаем всё от нас зависящее.

– Не всё. Мы дали вам координаты, подобрали носителей, создали вектор намерений, определили характер ловушек, но вы не справились.

– Для захвата фигуранта нужны ещё носители, четверых мало. Нужен программный фактор, постоянно наблюдающий за фигурантом, необходимо организовать просачивание Охотников в его город.

– Мы уже засылали команду в Суздаль, её нейтрализовали.

– Поэтому и нужен наблюдатель.

– Хорошо, я передам Владыкам твоё предложение, Первый-Первый-Первый. Но твой напарник Второй-Второй-Второй не подготовлен должным образом, его надо перемодулировать.

«Варан» покрупней покосился на соседа.

– Он осознаёт свой уровень. Готов помочь ему. Но решение за вами.

«Рыцарь» в кресле загремел всеми своими «бляхами», «медальонами», усеивавшими всё тело, «вскипел» десятком чешуйчатых отростков, тут же убравшихся обратно в тело.

– Где вы потеряли Смирнова?

– Уверен, он ещё вблизи космодрома, – торопливо заговорил второй «варан», – я его чую. Ну, или близко от города. Разрешите продолжить поиск?

– Вы его уже упустили.

– Найдём!

– У него есть модуль перехода, отыщите и уничтожьте!

– Будет исполнено!

Передающий Приказы вырастил себе ещё две лапы, принявшиеся передвигать возникающие перед ним призрачные фигуры, символы и картинки.

– У вас четыре хронго… сутки – по времени одиннадцатого формофайла.

– Если он уехал в…

– Приказы не обсуждают!

Оба «варана» превратились в жгуты дыма, восстановились, вытянулись по стойке «смирно», прижав правые лапы к хищным мордам, вытянули вперёд левые лапы.

Из пола выросли бутончики света, превратились в конгломераты пронизывающих друг друга геометрических фигур, всосались им в лапы, и «вараны» исчезли.

Гигант «в латах» повертел жуткой бронированной головой, выискивая среди прозрачных цилиндров нужный, поднял все четыре лапы над «пультом»…

А едущие в «Мазде» бригадир Шепотинник и технолог Почиковский внезапно замерли, будто у них случился сердечный приступ, затем глаза их прояснились, и они обменялись понимающими взглядами.

– Долг верну, – раздвинул губы в кривой улыбке вихрастый технолог. – В ближайшее время.

– Надеюсь, – буркнул бригадир, дотронулся до локтя водителя. – Поворачивай обратно в город, Геннадий.

«Мазда» круто развернулась.