Читать книгу Куда кого посеяла жизнь. Том VI. Романы - Василий Гурковский - Страница 4

Ну, что было, то было, а в эту зиму, у Степана появились царские деньги! Почти две сотни серебряных рублей!. Неизвестно, откуда их взяла соседка Мария, но явно не украла, так что криминала в этом деле не будет. Но, что с ними делать?. Опытный бандит Степан, чувствовал, что эти четыре килограмма серебра высшего качества, наверняка стоят денег. Только вот,– сколько они стоят? Как это узнать, да так, чтобы самому не влипнуть в какую-нибудь некрасивую историю, на старости лет?. Друзей и знакомых у него не было, значит заниматься вопросами возможной реализации без посредников, – не получится, оставить все как есть и никуда не обращаться, – так пропадут денежки, да и тянуть с решением этого вопроса, – тоже нельзя, – возраст, и не знаешь, что с тобой завтра будет….Остается – только племянник из райцентра. Степан не доверял ему, но другого выбора не было. Придется рискнуть.

Один раз в месяц, племянник привозил Степану большой полный газовый баллон, и менял его на – пустой. Привозил отдельные необходимые продукты и хозяйственные мелочи – муку, жиры, картофель, лук, крупы, сахар, соль. спички и т.п.. Понятно, что не бесплатно. У Степана был небольшой холодильник, где он мог хранить отдельные продукты, от приезда до приезда племянника. Мясо и яйцо были свои, домашние,– Степан держал пару десятков курей, они круглогодично свободно ходили по большому огороду, сами находили себе корм, оставалось только наливать им воды. Короче говоря, в плане обеспечения продовольствием, проблем у Степана не было. Зимой плиту он топил редко, а в виде топлива, чаще использовал кукурузные стебли и сухой бурьян, заготовленный посуху с осени. Кроме того, он, в порядке разминки, собирал по развалинам домов, обломки балок, досок и другого разного, что могло гореть в плите, и на своей старинной двухколесной коляске, с длинным дышлом, перевозил все это летом, к себе во двор, в запас. Дом Степана был подсоединен к электросети, со счетчиком и регистрацией, все как положено. Один раз в квартал, из центральной усадьбы колхоза, приезжал уполномоченный на то человек, снимал показания счетчика, брал деньги за использованную энергию и выдавал квитанцию, а раз в год, приезжали люди из сельсовета, – принимали платежи и налоги в местный бюджет. Так что Степан был законопослушным гражданином и долгов перед государством не имел. И он никого, и его – никто, – не трогал. А то, что он приторговывал спиртным иногда…, так это ему ставилось обществом скорее в заслугу, чем в вину.

Когда племянник в очередной раз привез газ и продукты, Степан рассказал ему про царские рубли, не вдаваясь в подробности – откуда, где и сколько. Вручил ему один рубль для образца и попросил, неважно, где и у кого, выяснить – каким образом и на каких условиях, можно обменять такие рубли на ныне действующие деньги. Пообещал 15% вырученной суммы за услугу. Племянник повертел в руках монету, сказал, что сталкивается с таким делом в первый раз, пообещал помочь, но за 25%. Степан вначале, возмутился, а потом согласился, деваться было некуда. Так и договорились, четвертая часть фактически полученной суммы от выручки за весь объем обмененных рублей, – будет выплачена племяннику. Вопрос остался открытым до тех пор, пока не будет выяснена покупная цена этих царских рублей в нынешних условиях. Племянник уехал, пообещав выяснить все интересующие Степана (а теперь и его) вопросы, и через неделю или позже, –сообщить о результатах. Заодно спросил у Степана, о цене вопроса, то есть о каких объемах ему вести речь, покупатель обязательно спросит об этом, не будет он голову морочить из-за нескольких монет. Степану, с большой неохотой, пришлось признаться, что речь идет о четырех килограммах серебра, – высшей пробы.

Его племянник не ходил в больших чинах в районной среде. Так, «шестерил», у одного местного богача, но предлагать тому царские рубли не стал, во-первых, зная ограниченность интересов «хозяина», во-вторых, – опасаясь потерять не только свою долю, но и весь товар. С деятелями местного масштаба, в те, девяностые годы, вообще нельзя было вести никаких дел на договорной основе. Потому что не было той самой «договорной» основы. Все строилось на возможностях, замешанных на Силе, Наглости и Связях. Надо было выходить на более высокий (валютный) уровень. Был у того племянника один кореш по зоне, коренной одессит, иногда они пересекались по вопросам сбыта ворованной продукции, а – главное, племянник несколько лет, сбывал ему выращенную на огороде Степана коноплю. Правда, с коноплей в этом году, ничего не вышло, дачники помешали и теперь неизвестно, когда можно будет возобновить её посевы, скорее всего, не скоро.

Но тот товарищ по зоне, наверняка знает, кого могут заинтересовать царские рубли. Племянник выехал в Одессу, нашел того подельника и объяснил ему ситуацию. Тот все понял, но обратил внимание, что такое «денежное» обращение, чревато последствиями, это тебе не украденные тряпки сбыть или даже машину зерна. Это уже подпадает под понятия –«валютные операции», поднадзорные КГБ, ну и т.д.. Но, он знает, с кем можно «перетереть» по этому направлению. И всего – за 10% (из доли племянника, естественно). Тому пришлось согласиться. Он передал одесситу образец, назвал возможный объем обмена, потом они договорились о периодической связи с целью информации, и –разошлись.

Обычно воры и посредники, работающие в определенном регионе, не «распыляются», а имеют постоянную связь с покупателями ворованного, чаще всего, – с одним, иначе возможны неразберихи и попутные ненужные неприятности. Знакомый племянника деда Степана, за годы своей достойной «службы», удостоился чести (права), посещать одного из ведущих городских (читай – областных и далее) -скупщиков –Мануила Моисеевича, которого все домашние и просто знавшие его люди, называли всегда – МОНЯ, этого было достаточно и без всяких там отчеств; скупщика потомственного, скорее всего, представителя одной из тех династий, что складывались еще со дня основания города Одессы. Моня хорошо помнил своего отца, и его отца (своего деда), дальше он не помнил, и с детства учился у них «оценивать», покупать и перепродавать что-либо, кем-то, украденное, при этом, официально работая закройщиком и, имея для прикрытия свое небольшое, но разрекламированное легальное «дело», в виде швейной мастерской, где, параллельно с пошивом нового, – перешивались, перелицовывались и подгонялись под клиентов, поступающие вещи, а также – шли в торговлю, во все её направления, включая – государственную.

Семейное «гнездо» Мони Моисеевича, было очень удачно расположено на одной из улиц центрального района Одессы. Причем «лицом» на оживленную улицу, выходила швейная мастерская, а сама квартира, где жила его семья, имела вход с обратной задней стороны, со двора. Раньше, при царской еще власти, весь одноэтажный, но высокий и красивый дом, целиком принадлежал большой семье предков Мони. После всех революций, реквизиций, реформ и передряг, у семьи осталась одна треть жилой площади, но- таки –Осталась!. Мало того, еще и с помещением мастерской, и с очень неплохим выходом на улицу!. Мастерская имела незаметный для посторонних выход в квартиру, а из самой квартиры, имелись, тоже мало кому известные выходы на весь чердак над домом, а главное, – в подвал, из которого, в случае необходимости, можно было выйти в одесское городское подземелье, то есть –катакомбы. Один только Бог и отец Мони, знали, во что это обошлось, – сохранить такое место при всех режимах, включая румынскую оккупацию. Место обитания Мони и его семьи, было надежно защищено не только своим расположением, но и разработанной и действующей системой предупреждения, оповещения и охраны, так что застать врасплох эту команду, было практически невозможно, тем более -«накрыть». Для хранения скупаемых вещей, их сортировки и приведения в соответствующий вид, Моня Моисеевич, имел еще два места, в разных концах года, нахождение которых было известно только ограниченному числу доверенных лиц.

Когда ему доложили, что прибыл знакомый ему человек с каким-то предложением, Моня принял его, как заказчика, в мастерской. Это был тот самый подельник племянника Степана, с предложением по серебряным рублям. Он показал Моне полученный для образца рубль. Тот взял лупу, другие необходимые для оценки аксессуары, убедился, что монета подлинная и соответствует всем стандартным понятиям. Спросил – какой объем предлагают и что просят. Принесший монету сказал, что поставщик хочет узнать, что ему предложат. Моня сказал, что заниматься нумизматикой у него нет желания, он, если и возьмет монеты, то только по общему весу, как серебро и подчеркнул, что не советует идти к кому-то еще с этим же предложением. В принципе – работа с дорогими металлами, не его профиль, но он хорошо знает, что и сколько сегодня стоит. А в Одессе все, кто занимается валютой, друг друга знают и будут солидарны в оценке, поэтому, никто им дороже не заплатит, чем он, если захочет заняться этим. Тем более, Моня пойдет навстречу знакомому человеку, с которым придется еще работать. Потом назвал цену за килограмм серебра, по которой он возьмет всю партию. Парень, для порядка, что-то там в уме посчитал, прекрасно понимая, что торг идет односторонний, – сколько дадут, – то надо брать, и –согласился.

Они договорились, что племянник деда Степана – привезет в Одессу все серебряные рубли, парень-одессит его встретит, и вместе с ним, подъедет по указанному Моней адресу. Там продавца будут ждать, примут товар и после проверки, – произведут расчет по условиям сегодняшней договоренности. И все. Одессит только попросил, чтобы его долю (10% от суммы оплаты), отдали ему, на месте, сразу после сделки, чтобы не было никаких неожиданностей. Моня согласился.

Когда позвонил племянник, одессит доложил ему все условия и порядок расчетов, попросил согласовать условия с хозяином монет, Степаном и, если тот будет согласен, -сообщить, когда товар будет доставлен в Одессу. Через пару дней, тот же племянник позвонил и назвал дату и примерное время своего прибытия в Одессу. Договорились о месте встречи. Парень-одессит сообщил об этом Моне, тот назвал адрес, куда надо будет подъехать, произвести оговоренную сделку и назвал пароль для того, чтобы продавца с кем-то не перепутали.

Когда продавец и посредник, через день, встретились у входа на Одесский Старо-конный рынок, как договаривались, одессит попросил племянника оставить машину на стоянке при автовокзале, а на его машине – проехать к месту встречи. Так и сделали. Подъехали к назначенному месту, остановились, не доезжая метров тридцать. Одессит остался в машине, а племянник пошел по указанному адресу. Там его ждали, когда он назвал пароль – впустили в дверь. В доме его встретила женщина, она проверила и приняла товар, потом вынесла два пакета с деньгами и попросила пересчитать их при ней. В одном конверте – была основная сумма, в другом – доля одессита-посредника. Женщина попросила племянника сразу передать посреднику его долю. Пусть посредник, мол, выйдет из машины и поднимет руку, в знак того, что он получил деньги, она будет наблюдать за ними из окна. Так приказал хозяин, согласно договоренности.

Племянник сделал все, как было приказано, и попросил одессита поскорее уехать отсюда, уж больно место ему показалось таким мрачным…. Потом подъехали к автовокзалу, племянник пересел в свою машину, компаньоны по-доброму распрощались, поздравили друг друга с успешной сделкой, одессит посетовал, что в этом году, не получилось с коноплей, а в конце договорились – созваниваться, если будут какие-то деловые предложения, и на этом–они расстались.

Через несколько дней, в областной газете, появилось сообщение, что такого-то числа, при въезде под арку железнодорожного моста, недалеко от станции Кучурган, водитель автомашины «Жигули», не справился с управлением и совершил наезд на арочную основу моста. Водитель погиб на месте. По счастливой случайности, метрах в пятистах за ним, ехала милицейская машина. Милиция оцепила место происшествия, вытащили водителя из салона, вызвали скорую помощь, но было поздно, помощь не понадобилась. По заявлениям ехавших сзади милиционеров, перед подъездом к мосту, машина вдруг начала вилять по дороге, а потом ударилась в арку. Кроме водительского удостоверения, у водителя, жителя местного районного центра, при себе, больше ничего не было….

Так совпало, но еще через неделю, в заброшенном селе, где жил Григорий, случайно обнаружили тело деда Степана. В его же доме. Он отравился газом. Его обнаружила женщина, контролер по электроэнергии. По счастливой случайности -никто больше не пострадал. Степан, скорее всего, что-то готовил на газовой плите и, возможно, лег отдохнуть, может быть, даже уснул, плиту не выключил, а баллон был открытым, так и случилось несчастье –объясняли районные следователи. А, нашедшая его женщина –не пострадала, потому, что к моменту её появления, Степан уже несколько дней лежал на кровати отравленным, а весь газ из баллона давно вышел и развеялся, поэтому и последствий не было….