Читать книгу Книга времени перемен - Василий Пимкин - Страница 8

Всё смешалось:

– Рене Генон прокомментировал методологию Огюста Конта и связал её со способами постижения Традиции,

– Лев Толстой создал учение о непротивлении злу насилием,

– Фёдор Достоевский написал «Великого Инквизитора» и несколько текстов, комментирующих его пространно и обстоятельно,

– Мартин Хайдеггер сформировал известные к настоящему времени экзистенциализм и феноменологию,

– Людвиг Витгенштейн написал «Логико-философский трактат».

Здесь мы остановимся и рассмотрим этот перекрёсток философии подробнее. Витгенштейн родился, обзывал Хайдеггера шарлатаном, а его изыскания – не только ложными, но и бессмысленными, неожиданно пришёл к тому же, обойдя сферу с другой стороны, и умер. Так научный и философский мир начал подозревать, что всё, чего он может достичь своими методами, – неполная, внутренне противоречивая и абсолютно бессмысленная фигня. Это все подробности, которые могли бы быть нам интересны.

Тем временем физики Эрвин Шрёдингер, Нильс Бор, Вернер Гейзенберг и многие другие сформулировали основы квантовой механики, принцип дополнительности, принцип неопределенности и – совершенно внезапно! – интерпретации квантовой механики. Даже философы не додумались до методологически корректных множественных интерпретаций философии, а тут всё прямо любо-дорого: никогда такого не было, и вот опять! Эти изыскания спустя пару десятилетий привели к созданию ядерного оружия и ещё немного позже – квантовых компьютеров. И одно, и другое вносит важный вклад в набор уже известного, необходимого для постижения самогона.

Это всё вместе с массой других событий, не столь интересных нам сейчас, успело произойти буквально за полвека.

Эрвин Шрёдингер, правда, ещё ввёл понятие «отрицательной энтропии», которая крайне важна для нас. В отличие от обычной и положительной, кстати. Но это было уже в одна тысяча девятьсот сорок третьем.

Беспощадные откровения: математический приговор с последующей компенсацией

В одна тысяча девятьсот тридцать первом году Курт Гёдель доказал теорему о неполноте в двух формулировках:

– слабая: каждая система аксиом либо неполна, либо внутренне противоречива;

– сильная: понятие о полноте либо внутренней непротиворечивости любой системы аксиом всегда лежит за пределами этой системы аксиом.

Всё, что мы знаем, является ложью и только ложью либо по одной, либо по другой причине. Об этом очень давно говорил Сократ, и хотя почти все ему не верили, Курт Гёдель всем им жестоко отомстил за все две с половиной тысячи лет и далее вперёд.

Чтобы доказать эту теорему, Гёдель разработал систему записи математических операций, позволяющую свести сколь угодно сложный набор условий к непрерывной линейной последовательности символов. Доказательство построено на демонстрации систем условий, которые можно записать, но невозможно однозначно вычислить.

Несколькими годами позже Алан Тьюринг развил систему записи, предложенную Куртом Гёделем, и определил границы множества задач, которые можно не только записать, но и вычислить. Так появились компьютеры, и набор известного для построения нового представления о самогоне достиг эмпирической полноты. Но не внутренней непротиворечивости – доказательство Гёделя действительно не обойти.

Сочтём нашу теперешнюю цифровую жизнь, построенную на вычислительной технике, достаточной компенсацией за беспощадно верное доказательство того, что абсолютно всё, что мы знаем и даже можем знать, есть ложь и только ложь.

Курт Гёдель, кстати, начал эту героическую эпопею всего-то с попытки установить истинность утверждения «Житель Крита заявляет, что все критяне – лжецы». Вот же заморочился человек и увлёкся. С математиками такое нередко случается.