Читать книгу Колыбельная для страны - Василий Ситников - Страница 10

Мне немного грустно, оттого что пусто

На разбитом стуле за твоим столом,

Оттого что в папках строк лежит негусто

И исчезло фото Пьехи под стеклом.

Из родного дома под крыло горкома

Убегаешь, что ли, от газетных строф.

Мне в житье оставив сено да солому,

Да так тысяч двадцать плохоньких коров.

Да так тысячонку всяких агрегатов,

Что весною выйдут в поле, грохоча.

Знать, не зря опала, чувствуя утрату.

Роза, что касалась твоего плеча.

Пусть буду я нищим,

Пусть буду я голым,

Пусть ветры освищут

Позор мой по сёлам.

Пойду через травлю,

Проклятья и муки,

Исхлещут мне травы

И ноги, и руки…

И враг оскорбит,

И унизят пижоны,

И буду я битым.

Забытым, прожжённым.

Беду испытаю

И горечь осилю

И в этих скитаньях

Познаю Россию.

Я вила кудёрышки

Да брала ведёрышки,

Мимо окон милого

Шла к колодцу дальнему

Будто к месту бальному —

Это тайна давняя.

Износились, выцвели

Платьица нарядные,

И хожу с ведёрками

Ныне неоглядно я.

Кружат, разлетаются

Листья под берёзками,

Кудри расплетаются,

Что-то стали жёсткими.

Мой милый друг,

Чему ты веришь?

Куда ни глянь, повсюду ложь.

Толпа всегда просила зрелищ,

Ты от неё пощады ждёшь.

Плюнь в эти масляные морды,

Что о любви тебе трубят.

Стой на земле светло и твёрдо

И положись лишь на себя.

У Мефоди гости вроде,

Сохнет бредень у реки.

Сам Мефодий ходит-бродит,

О два пуда кулаки.

Ранней ранью топит баню,

А завяжется парок,

Плесканёшь чуток на камни,

И с полка да под порог.

Глянешь в щель, за ширь лужкову —

Деревеньки в бась и в крась.

К Плёсу ближняя – Дружково —

Нетерпеловом звалась.

Уж давно из штольни вышел,

А крепок ещё шахтёр.

Лес шумит над самой крышей,

От крыльца – дорога в бор.

Поразмётана солома

Перед лазом на сенник.

Всё знакомо…

Угол дома

Подпирает боровик.

Мне крупно повезло —

Я мог бы не родиться.

Потом мне повезло —

Я мог бы утонуть.

Спасло и вознесло

Пророчество провидца.

Создатель неземной

Благословил мой путь.

Потом, когда болел,

Не околел, а выжил,

В тот дифтерийный год

Ушла моя сестра.

На камень налетел,

Но устоял на лыжах,

По пьянке не сгорел,

Ночуя у костра.

Я знаю – скор наш бег,

Туманит и дурманит,

Так ветрено везенье,

Так хрупок человек.

В стакане кончит век,

Со чтивом на диване,

В роскошном «шарабане»

Под лязганье телег…

И если друг придёт,

Простивший и прощённый,

С улыбкою возьмёт

Знакомое весло,

Уверую без слов

Душою воскрешённой,

Опять мне повезло,

Опять мне повезло…

Спасибо, что вы в жизни были,

Глушили водку допьяна,

С плеча рубили,

Баб любили,

Не измельчали, не прогнили

В гнилые эти времена.

Всё без подвоха, без утайки

Не раз высказывали мне,

Жульё подкручивало гайки,

Но где-то теплилась оттайка

И прорубалась брешь в стене.

О други, мы ещё живые,

Кто с кем сегодня – нам решать.

Кружите, ветры лиховые,

Свербите, раны ножевые,

Гуляй, душа, гуляй, душа.

Давай помолчим,

Ни к чему разговоры,

Их было так много,

Безудержных слов.

Куда лучше лечат

Родные просторы

И тихая память

Живительных снов.

Давай помолчим,

Оттого что мы рядом,

Что живы ещё И на ногу легки,

Что наши посевы

Не выбиты градом,

Что воды обильны

У нашей реки.

Стремимся подняться

И падаем низко,

И тянемся к свету

В безмолвной ночи…

Давай помолчим

О далёком и близком,

Давай помолчим, друг,