Читать книгу Аккорды мракобесия. Книга четвёртая - Василий Варга - Страница 6

Татарское иго на Руси существовало три сотни лет, и как казалось татарским богдыханам, будет существовать вечно. И дань вздымалась без проблем: и русские наместники били поклоны и народ молчал, и даже песни пел, но богдыханы не вели никакой пропаганды, они опирались на силу и в этом их стратегическая ошибка, окончившаяся полным провалом.

А вот коммунистическое иго просуществовало почти сто лет, но потерпело сокрушительное поражение не только в соревновании с «загнивающим» капитализмом, но испытало и идеологический коллапс.

Оно опиралось на эфемерное учение двух немецких русофобов Мордыхая Леви и Энгельса о всеобщем равенстве и братстве. А установить это равенство можно было только силой, отобрав имущество у богатых и разделив его между бедными. А это уже вело к гражданской войне. Но, даже облагородив бедных за счет богатых, отцы марксизма не гарантировали, что бедные сохранят и приумножат его. А может, бедные продадут это имущество, пропьют, прокутят его в ожидании очередного раздела. Ну, какое может равенство межу лодырем, который лежит на диване и не желает создавать материальные блага и человеком, который пашет с утра до ночи?

Свои бредовые идеи они оформили под общим названием коммунизм, хотя сами в него не верили.

Русский, самый гусский Ульянов-Бланк, который вначале своего жизненного пути никак не мог найти место под солнцем: нигде не работал, ни в чем себя не проявил, клюнул на идею братьев по крови и волею рока взлетел до небес, подвинув даже Бога.

Эта воля рока находилась в стволе пистолета, автомата, пулемета, отравляющих газов, которыми он управлял как дирижер палочкой. Вычитав у Павлова проведенный эксперимент с обезьяной, он удачно воспользовался им, чтоб сделать русского мужика (дурака) не только терпимым к физической боли и голоду, но и послушным, покорным, верным идее, проще сказать, рабом.

Вот почему экономически коммунизм, в конце концов, рухнул. Но образ божка с его идеями настолько въелся в сознание людей, что даже сейчас, когда все, кто раньше рукоплескал ему, не может его забыть и считает его идолом.

Наши люди снизу доверху не могут вырвать ленинское сердце из своей груди.

История коммунистического ига прочно укоренилась в душе россиян. Все бывшие республики ленинизм решительно отвергли, а украинцы убрали все памятники кровавому вождю.

О жесточайших экзекуциях над своим народом, перед которым бледнеют даже методы фашистов, мы ничего раньше не знали.

Мы все были уверены, что белая гвардия – это враги русского народа, во сто раз хуже фашистов, это отщепенцы, белоручки, это такие люди, которые недостойны называться людьми. Советская история обходила казаков, как таковых, а о Белой гвардии скупо было сказано: враги народа. И никакого другого материала не было. И только великая русская поэтесса Марина Цветаева, повешенная в Елабуге и зарыта неизвестно где… сталинскими соколами, оставила нам несколько стихотворений о гибели Белой Армии (казачества) на Дону. вот одно их них:

И вот тут-то, отсюда мы начнем описание трагической истории казачества в самом сжатом варианте, хотя эта тема в истории России как бы вычеркнута из всех источников. Если бы не однобокость романа Шолохова «Тихий Дон», эту книгу можно было бы считать зеркалом, в котором отражена гибель целого сословия русских воинов, не единожды прославивших русское воинство. Конечно, мы должны понимать, что писатель не мог решиться на полную правдивую картину, ибо это стоило бы ему жизни, а мы его роман никогда бы не увидели.

До большевистского истребления казачества, по неточным данным, в России насчитывалось чуть меньше 7 миллионов казаков.

Казаки жили обособленно, подчинялись местным атаманам, несли нелегкую военную службу и только к 32 годам отпускали их на волю заводить семьи, трудиться на собственной земле и приумножать вековые традиции своих предков. Однако, в случае войны, все мужское население призывалось на воинскую службу и отправлялось на передовую. Казаки мужественно дрались и погибали на полях сражений наравне с солдатами профессиональной русской армии. Следовательно, это были наши, русские люди.

С советской властью, в которой правил бал пролетариат, руководимый чекистами – ленинскими головорезами, у казачества ничего общего не было и не могло быть. Русское пролетарское крестьянство в отличие от казаков было совершенно не организованно, оно сдружилось, срослось с рабской психологией. И только Тамбовщина прославилась своим мужеством.

Ленин предвидел это и решил задобрить казаков, но так—то так, сугубо по-еврейски, использовал дьявольскую хитрость, свойственную ему и членам его маленькой еврейской синагоги.

Обсудив со своими подельниками казачий вопрос, он предложил им три привлекательных лозунга.

Это отмена обязательной военной службы, отмена обязанности родителей покупать обмундирование и оружие на свои гроши и обещание, что эти обязанности возьмет на себя советская казна.

Всем казакам разрешалась свобода передвижения по стране, военные сборы отменялись.

И казаки клюнули. Но это оказалось ловушкой. На самом же деле Ленин и Бронштейн задумали в отношении казачества нечто ужасное.

Едва казаки успокоились, едва начали пир в своих семьях, у друзей по поводу мира и взаимопонимания между казаками и большевиками, как их тут же стали призывать в Красную армию, уводили воевать вдали от родных мест, расказачевали, а их семьи стали переселять в Центральную Россию или в Сибирь. А кто отказывался – расстреливали без суда и следствия, как обычно в коммунистическом духе.

Для того, чтобы получить из казны оружие и снаряжение, казаки должны были сначала сдать свое, имеющееся у себя фамильное оружие, а за сокрытие оружия – опять же расстрел. Ходить, и ездить можно было куда угодно, но только днём, даже в своей собственной станице: комендантский час, за его нарушение – опять же расстрел.

Свободолюбивые казаки за совещались, расшумелись и сказали обычное, но веское слово «нет» русскому раввину Ленину, еще не зная, что это для них будет значить. Они не только отказались выполнять невыполнимые требования, но и стали организовываться, оказывать сопротивление карателям.

А Ленин с Троцким, похоже, только этого и ждали.

Ленин пришел в бешенство, разнервничался, раскричался и тут же назначил совет знаменитой тройки: Ленин, Кацнельсон, Бронштейн.

Кацнельсон так возбудился, что стал шепелявить, как истинный еврей, попавший впервые в Россию.

– Ильиц, дорогой, эти мухи оцень назойливы, их надо травить беспосцадно. Я завтра зе, как председатель ВЦИК издам директиву, как ты думаес, Лейба Бронстейн? ты за директиву, ли ты против директивы? Ильиц, дорогой, ты тозе за или не за? Ты знаес, я умный целовек, я хоросий целовек, и я все делаю для революции. Ка—за кики—кака, им нет места в коммунистицеском мире, у них нет ни хвоста, ни пейсов.

Бронштейн жался, чтоб не стрельнуть, поскольку у него получалась очень громкая стрельба, особенно когда обжирался черной икрой.

– Стрельни разок, я разрешаю, – произнес Ленин и кисло улыбнулся. – Только форточку надо открыть. Эй, Фотиева, открой форточку, а то Лейба встать не может.

– Икрой обожрался, признаюсь, – произнес Лейба и выпустил автоматную очередь. – Черной. Моя клуша так заснула после ночных ласк, что разбудить ее не удалось. Пришлось черную икру на черный хлеб намазывать. Без масла. Что касается казаков, то, по моему глубокому убеждению, казаки – единственная часть русской нации, способная к самоорганизации. Русские дураки – нет. По этой причине казаки должны быть уничтожены – поголовно… Это своего рода зоологическая среда, и не более того… Очистительное пламя должно пройти по всему Дону и на всех навести страх и почти религиозный ужас… Пусть последние их остатки, словно евангельские свиньи, будут сброшены в Черное море…

Стомиллионный русский пролетариат даже с точки зрения нравственности не имеет здесь права на какое-то великодушие. Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции… ты, Янкель, сочини инструкцию, жесткую инструкцию, насколько можешь.

– Глаза выкалывать, ногти выдергивать, яйца отрезать и в рот запихивать, так, вождь народный?

– Наши чекисты на местах знают что делать, к тому же они не ограничены в методах пыток наших врагов, – сказал Ленин, сопровождая свои мудрые слова отрыжкой.

– Полностью согласен, белые обезьяны не имеют права на снисхождение!

– Еще раз стрельни по этому случаю, Лейба! ты – великий человек, после меня, конечно, – сказал Ленин, намереваясь угостить друзей крепким чаем.

24 января 1919 года вышла директива ВЦИК «Об уничтожении казачества». Она так и называлась – «Об уничтожении казачества». Вторая злодейская директива после Крыма. Нигде в мире, в том числе и Гитлеровской Германии ничего подобного не принималось. Три русофоба, три жида, один из которых был немецким шпионом, решили уничтожить семь миллионов казаков, их семьи, их детей.

От Янкеля Кацнельсона не отставал и Лейба Бронштейн. Тут же, 3 февраля 1919 г., появился секретный приказ председателя РВС Республики Троцкого, 5 февраля – приказ? 171 РВС Южного фронта «О расказачивании». За прежними директивами, сочиненными в Москве, последовали директивы местных бюро ВКП (б). Она по существу переписывалась с директивы Троцкого или Кацнельсона:

а) физическое истребление по крайней мере 100 тысяч казаков, способных носить оружие, т.е. от 18 до 50 лет;

б) физическое уничтожение так называемых «верхов» станицы (атаманов, судей, учителей, священников), хотя бы и не принимающих участия в контрреволюционных действиях;

в) выселение значительной части казачьих семей за пределы Донской области;

г) переселение крестьян из малоземельных северных губерний на место ликвидированных станиц…

За директивами следовали «гуманные» инструкции самого гуманного правителя на земле, по сравнению с которым Адольф Гитлер просто наивный мальчик.

«Предлагаю, – строчил Ленин, – к неуклонному исполнению следующее: напрячь все усилия к быстрейшей ликвидации возникших беспорядков путём сосредоточения максимума сил для подавления восстания и путём применения самых суровых мер по отношению к зачинщикам-хуторам:

а) сожжение восставших хуторов;

б) беспощадные расстрелы всех без исключения лиц, принимавших прямое или косвенное участие в восстании;

в) расстрелы через 5 или 10 человек взрослого мужского населения, восставших хуторов;

г) массовое взятие заложников из соседних к восставшим хуторам;

д) широкое оповещение населения хуторов станиц и т. д. о том, что все станицы и хутора, замеченные в оказании помощи восставшим, будут подвергаться беспощадному истреблению всего взрослого мужского населения и предаваться сожжению при первом случае обнаружения помощи; примерное проведение карательных мер с широким о том оповещением населения».

В резолюции Ленина на письме Дзержинскому о миллионе пленных казаков: «Расстрелять всех до единого». Ленин более всех взнуздал атмосферу кровопийства, и большевистские вожди не отставали друг от друга в степени жестокости. В подписанном Свердловым документе, основные положения которого явно исходили от Ленина, «всем ответственным товарищам, работающим в казачьих районах», предписывалось: «Необходимо признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества ПУТЁМ ПОГОЛОВНОГО ИХ ИСТРЕБЛЕНИЯ… Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью».

«Уральский областной Революционный комитет в феврале 1919 года издал инструкцию, согласно которой следовало: «объявить вне закона казаков, и они подлежат истреблению». (Из доклада члена ВЦИК: «расстрелянных казаков сбрасывали в реку Урал». Чапаевская дивизия при продвижении от Лбищенска до станицы Скворкиной выжигала все станицы протяжением 80 верст в длину и 30—40 в ширину. По одному только приказу? 01726 и. о. командующего Кавказской Трудовой Армии А. Медведева на Тереке было истреблено население станицы Кохановской, сожжена станица Калиновская. Разграблены станицы: Ермоловская, Романовская, Самашкинская, Михайловская).

Следующая директива предписывала: мужского население станиц из числа казаков в возрасте от 18 лет до 50 лет «погрузить в эшелоны и под конвоем отправить на Север… для тяжелых принудительных работ» – всего только из этих станиц было выселено 2917 семей (около 11 000 человек)…».

Жаль, что Михаил Шолохов не отразил в романе, своей лучшей книге «Тихий Дон», ничего даже приблизительно, что происходило на его родине. Скорее он знал, но решился, не мог, не осмелился… рисковать своей жизнью.

«В целях скорейшей ликвидации казачьей контрреволюции и предупреждения возможных восстаний Донское партийное бюро предлагает провести через соответствующие советские учреждения следующее:

1) Во всех станицах, хуторах немедленно арестовать всех видных представителей данной станицы или хутора, пользующихся каким-либо авторитетом, хотя и не замешанных в контрреволюционных действиях, и отправить как заложников в районный революционный трибунал. (Уличенные, согласно директиве ЦК, должны быть расстреляны.)

2) При опубликовании приказа о сдаче оружия объявить, что, в случае обнаружения по истечении указанного срока у кого-либо оружия, будет расстрелян не только владелец оружия, но и несколько заложников.

3) В состав ревкома ни в коем случае не могут входить лица казачьего звания, не коммунисты. Ответственность за нарушение указанного возлагается на рай ревкомы и организатора местного ревкома.

4) Составить по станицам под ответственность ревкомов списки всех бежавших казаков (то же относится и к кулакам) и без всякого исключения арестовывать и направлять в районные трибуналы, где должна быть применена высшая мера наказания»

Сибирское, Забайкальское и Амурское казачество было наиболее малочисленным и каратели, предвкушая блестящую победу, изощрялись над несчастными в пытках, прежде, чем умертвить ту или иную жертву.

Казаки покидали семьи и прятались в лесах. Каратели отлавливали, жгли на кострах живьем и привозили в те деревни напоказ, откуда убегал казак, прячась от незаслуженного возмездия.

В село Круглое привезли убитых для устрашения-священника, его сына и четверо детей. Они были убиты, а дети сожжены на масле. Священника можно было узнать, лицо сохранилось. У жены сохранилась одна грудь и часть лица, а детей – никого, трупы все обгорели, их жарили как свинину в масле.

В другом поселке каратели убивали мужчин и женщин, а детей живыми бросали в реку. В другом месте женщин и детей загоняли в протоку и там расстреливали. Бывало, что жители отстреливались при помощи охотничьих ружей, тогда их окружали и косили из пулеметов.

Одного из священников привязали за длинные волосы к лошади. Всадник садился и скакал по поселку, пока священник не отдал богу душу.

Иногда сами каратели признавались, что их послали с наказом всех убить, а дома сжечь.

Возможно, эти ужасы так бы и ушли в небытие с мертвыми, если не местная поэтесса Марина Колосова. Она не только оставили записи этих событий, но написала стихи о подвигах головорезов. Вот отрывок из этого стихотворения:

Как ни старались ленинские головорезы, исполнить наказ своего кумира, самого кровавого палача в истории, всех казаков России не удалось расстрелять и сгноить в лагерях. Прекратили свое существование, пожалуй, только сибиряки и амурцы, донские казаки невероятно поредели, но возродились. Ненависть к большевизму засела в их душах настолько, что будущие поколения без всяких колебаний пошли воевать против большевиков в составе немецкой армии Гитлера. Современные жители России осуждают их за предательство. Заслуживают ли они этого осуждения?

Вслед за армией генерала Власова, казаки перешли на сторону гитлеровской армии и сражались с советскими войсками на фронтах Второй мировой войны. Решительное поражение немецких войск на всех фронтах не прибавило надежды казакам на полное освобождение от коммунистического режима.

Казачий генерал Краснов, находясь в Италии, решил покинуть страну со своей армией и переехать в Австрию, чтобы добиться почетной капитуляции перед союзниками антигитлеровской коалиции.

10 мая 1945 года в Восточном Тироле сосредоточились около 55 тысяч казаков; они тревожно ожидали дальнейших событий.

18 мая в Лиенц прибыли представители английских войск. Казаки капитулировали в надежде, что их не выдадут работникам НКВД. Но англичане решили иначе. То, что казаки будут полностью уничтожены в застенках НКВД, они знали заранее и возможно радовались этому. Как же, чем меньше русских, тем лучше. С точки зрения человечности, они совершили свинский поступок, а с точки зрения аккуратности, законности, подтвердили свой имидж.

Черчелль дал такое слово Сталину на Ялтинской конференции и выполнил его.

Из доклада начальника НКВД войск третьего украинского фронта Павлова высвечиваются следующие данные: к 7 июня советской стороне было передано 38 496 мужчин и 4417 женщин и детей. Их тут же отправили в Москву на вечное пребывание в коммунистическом раю.

16 генералов казачьих войск были повешены и часть расстреляна, 1410 офицеров отправлены в ГУЛАГ (Сталинский рай). Священники, все до единого, были расстреляны или повешены.

Многие казаки скрывались в лесах, их отлавливали и передавали работникам НКВД. Часть погибла в лесах от болезней и в результате перестрелки с англичанами.

Весь рядовой состав, оказавшийся в руках НКВД, был отправлен в ГУЛАГ, где их ждала смерть. Так закончило существование казачество – открытый враг Ленинско-Сталинской системы под одиозным названием советский народ, советское общество, которое сегодня в наши дни можно диагностировать: общество с раковой опухолью.

В наши дни казачество возрождается, оно ведет себя настолько тихо и так незаметно, что кажется: его вовсе нет. Что касается прошлого, кажется, оно предпочитает не вспоминать. Возможно, не пришло время.