Читать книгу Синдром отторжения - Василий Воронков, Василий Владимирович Воронков - Страница 8

Я сидел на полу, не чувствуя холода. Свет вокруг стал таким нестерпимо ярким, что я думал только об одном.

Темнота.

Я пытался вспомнить беззвездные ночи вдали от города, когда черные грозовые облака затягивали небо, первый полет с инструктором, бесконечную темноту в иллюминаторе, но все, что я видел, – это свет, белый, безжизненный, проникающий повсюду.

Губы потрескались, мне было больно глотать, однако даже жажда мучила не так сильно, как исходящий из стен свет.

Я пробормотал – слабым, дрожащим голосом, – неподвижно глядя в оглушающую белизну перед собой:

– Выключите свет. Пожалуйста. Я больше ни о чем не прошу. Просто дайте мне отдохнуть.

Раздался щелчок – как при переключении примитивного электрического реле, – и я испуганно вздрогнул. Однако ничего не изменилось. Лошадиный череп висел на вытянутом кронштейне, свет оставался невыносимо ярким.

– Выключите! Выключите! – Я кричал, срывая голосовые связки. – Хватит! Не нужно! Я…

В стенах снова что-то раздражающе перещелкнуло – как у заводного механизма с затянутой до упора тугой пружиной. Я встал и, покачиваясь, подошел к двери.

– Хватит, – шепотом повторил я и ударил по двери кулаком.

Я почувствовал тупую боль, и кисть онемела. Я ударил еще раз, с размаха, изо всех оставшихся сил. На толстом листе металла оставались красные пятна. Пальцы с разодранной в кровь кожей тряслись.

– Пожалуйста, прекратите!

Мне едва хватило дыхания даже на эти слова. Из вентиляционной решетки бил мощный искусственный ветер, который я чувствовал спиной, стоя в другом конце комнаты. Я хрипло вздохнул и выкрикнул в потолок:

– Вы слышите меня?! Прекратите это! Выключите свет!

Послышался ритмичный треск, сменившийся через секунду металлическим лязгом.

Я стоял, сощурившись, и смотрел, как над головой образуется прямоугольная черная дыра. Непонятное отверстие в потолке расширялось по краям, пока не стало квадратным. Потом лязг прекратился. В комнату под аккомпанемент надсадного электрического воя начал спускаться угловатый черный контейнер, покачиваясь и вздрагивая, как на волнах. Вскоре контейнер показался целиком – на тонкой изогнутой трубе, напоминающей сломанную конечность.

Раздалось привычное шипение сервоприводов. Я обернулся, зная, что увижу. Ожившая башка глумливо взглянула на меня, поблескивая красным глазом.

Контейнер продолжал трястись, а кривая труба, торчащая из потолка, покачивалась, точно маятник, из стороны в сторону. Я всерьез боялся, что эта конструкция обрушится вниз и пробьет пол, как лист картона, – однако контейнер чудом удерживал равновесие, медленно и неотвратимо приближаясь ко мне.

– Что это? – спросил я.

Лошадиный череп молчал.

Наконец контейнер остановился, повиснув на вывернутой руке где-то в метре от пола. Завывание электроприводов смолкло, и контейнер вздрогнул, спустившись опасным рывком еще на пару сантиметров и едва не слетев с хлипкого крепления.

Электрический глаз черепа азартно сверкнул.

На контейнере лежал оранжевый пластиковый куб. А также шар, закатившийся в квадратную лунку. И упавшая плашмя ярко-зеленая пирамида.

– Пройдите тест, – раздался знакомый резонирующий голос. – Вставьте фигуры в отверстия.

Лошадиный череп указал кивком на три прорези с верхней стороны контейнера – в форме круга, треугольника и квадрата.

– Что это? – спросил я. – Зачем все это нужно?

– Пройдите тест, – повторил лошадиный череп. – Вставьте фигуры в отверстия.

Я обошел контейнер, рассматривая пластиковые фигурки. Разбитая кисть ныла, по пальцам стекала кровь.

– Фигуры в отверстия? – спросил я.

– Пройдите тест. – Одноглазый череп заклинило. – Вставьте фигуры в отверстия.

Капелька крови упала на белый пол.

– Вы что, издеваетесь?! – крикнул я. – Зачем все это нужно? Я вам что, подопытная обезьяна?

– Пройдите тест! – Безумный робот принялся угрожающе раскачиваться на кронштейне. – Пройдите тест! Пройдите тест!

– Я не собираюсь… – пробормотал я и закашлялся – в горле снова першило. – Да это же просто бессмысленно!

Металлическая башка сначала приподнялась над комнатой, а потом угрожающе нырнула вниз, яростно сверкая глазом.

– Пройдите! Пройдите! Пройдите! – завизжала башка. – Пройдите тест! Иначе вам будет…

– Хорошо! – крикнул я.

Разбитая кисть горела. Я вытер кровь о штанину и взял с контейнера оранжевый куб. Лошадиный череп тут же замолк. Я засунул куб в карман брюк и почему-то сразу почувствовал себя спокойнее. Тугая синтетическая ткань плотно прижимала куб к бедру.

– Вставьте фигуры в отверстия, – осторожно напомнила лошадиная голова.

Я взял пирамиду и толкнул ее в другой карман. Оставался только шар, который закатился в квадратную лунку. Достать его оказалось не так просто – шар застрял, и мне пришлось ударить по контейнеру снизу, чтобы шар вылетел из узких пазов. Лошадиный череп предусмотрительно отодвинулся к двери.

– Вставьте фигуры, – повторил робот. – Вставьте фигуры в отверстия.

Я стоял, сжимая темно-красный шар. Ссадины на пальцах кровоточили.

– Вставить фигуры? – спросил я. – А что потом? Чего вы хотите этим добиться?

Лошадиный череп дернулся и еще немного сдвинулся к двери.

– У всего этого есть какой-то смысл?

Я подбросил в руке шар.

Лошадиный череп безмолвно следил за фигуркой.

– Да пошли вы! – крикнул я и швырнул шар в нависающую над комнатой башку.

На сей раз шар не попал в электрический глаз, а ударился об изогнутое крепление робота и отскочил обратно, к моим ногам. Лошадиный череп придвинулся ко мне на шипящем кронштейне.

– Вставьте фигуры в отверстия! – прозвучал сдавленный голос. – Призываем вас к сотрудничеству. Любые агрессивные действия будут пресекаться.

Череп резко взлетел над комнатой и застыл над дверью. Я поднял с пола шар.

– Хорошо. Фигуры в отверстия.

Я с силой загнал шар обратно в квадратную лунку, а потом еще и ударил по нему кулаком. Череп недовольно дернулся, но промолчал. Я вытащил из кармана пирамиду.

– Фигуры в отверстия, – процедил я сквозь зубы и воткнул пирамиду острым концом в круглое отверстие.

Череп качнулся на кронштейне.

– Агрессия! – раздался неуверенный возглас, который тут же рассыпался в электрическом треске.

– Да, да, уже сейчас, – сказал я. – Почти готово, – и взял оранжевый куб.

На контейнере оставалось только треугольное отверстие – слишком узкое для куба. Я попытался просунуть куб углом, поворачивая его по часовой стрелке, как винт, однако ничего не получалось. Лошадиный череп затрясся в приступе беззвучного хохота.

– Вставьте фигуры в отверстия, – напомнил он.

Я прошелся вокруг контейнера, ухватился за торчащую из него трубу и с силой встряхнул контейнер. Тонкая труба со скрипом зашаталась, внутри контейнера что-то звякнуло.

– Агрессия! – взвизгнул череп.

Я вытер об одежду окровавленные пальцы и повернулся к своему мучителю.

– Зачем все это? – спросил я.

Робот молчал.

– Что будет после того, как я вставлю фигуры?

Лошадиный череп не двигался.

– Что будет? – повторил я.

Череп едва заметно кивнул.

– Вставьте фигуры в отверстия, – сказал он.

Сначала я попробовал вытащить из квадратной прорези кровавый шар, однако на сей раз у меня никак не получалось подцепить его пальцами – шар плотно засел в отверстии и не хотел поддаваться. Тогда я выдрал из круглой лунки пирамиду, содрав по краям ее раздражающую ярко-зеленую краску, и аккуратно, чувствуя на себе пристальный электрический взгляд, просунул пирамиду в треугольную прорезь. Пирамида с глухим стуком упала внутрь.

– Удачный выбор! – прокомментировал череп.

Оставалось вытащить шар, который я так удачно забил в квадратное отверстие. Я ударил по контейнеру снизу, но шар и не думал выскакивать из прорези. Тогда я обхватил шар пальцами и, упершись в контейнер, изо всех сил потянул его вверх, однако пальцы соскользнули с пластиковой фигурки, и я чуть не сверзился на пол, отшатнувшись к двери.

Лошадиный череп издевательски закачался на кронштейне.

– Так, значит? – спросил я.

Шар уже наполовину просел в квадратную лунку. Я подбросил куб в руке, а затем с размаху ударил им по шару.

Череп испуганно отпрянул к стене.

– Подобное поведение недопустимо! – раздался скрипучий голос. – Агрессивное поведение будет…

Голос захлебнулся в истошном треске. Я не сдавался и еще раз ударил кубом по шару. Шар осел глубже – и почти провалился внутрь контейнера.

– …недопустимо… – проскрипел искаженный голос и замолк.

Лошадиный череп теперь молча наблюдал за мной, повиснув над дверью.

Я продолжал молотить кубом по шару, забивая его в квадратную прорезь все глубже и глубже. Вскоре лишь верхняя часть шара – оббитая кровавая макушка – торчала из отверстия. Я набрал в грудь воздуха, размахнулся, и – шар вдруг сам упал в контейнер.

За спиной послышалось осторожное шипение – череп, поблескивая глазом, потянулся к контейнеру.

– Спасибо, – послышался неожиданно четкий и ровный голос. – Вставьте последнюю фигуру в отверстие.

Я попытался просунуть оранжевый куб в ту же самую прорезь, в которой только что исчез шар, однако куб застрял – края отверстия погнулись и не давали ему провалиться.

– Все, хватит! – крикнул я. – Мне это надоело!

Воздух с привкусом хлора разъедал легкие.

– Дайте воды!

Череп долго молчал, оценивающе просверливая меня электрическим взглядом. Потом с резким шипением взмыл к потолку.

Контейнер на кривой конечности задрожал и лениво пополз вверх, в квадратную дыру. На середине пути подъемный кронштейн замер, сервоприводы надрывно взвыли, и вся эта конструкция стала припадочно трястись, готовая в любую секунду разлететься на части. Однако спустя мгновение подъем возобновился.

К моим ногам упал пластиковый куб.

– Спа-а-асибо за сотрудничество, – протянул голос, и лошадиный череп уснул – глаз его потух, и череп утомленно поник над дверью.

Я уставился на лежащий передо мной куб.

– Дайте мне воды, – сказал я, ни к кому не обращаясь. – И выключите этот чертов свет!

Мне не ответили.

Я сел на четвереньки и осторожно коснулся пальцем куба – как неразорвавшейся противопехотной мины. Череп не обратил на это внимания. Тогда я поднял куб.

Над головой тут же задребезжал синтетический голос:

– Проявление агрессии…

Робот мгновенно ожил. Я сжал оранжевый куб в разбитой о дверь руке.

– Что? – крикнул я. – Мне нельзя оставить себе куб?

Череп качнулся из стороны в сторону и злобно уставился на меня. Из бронированной двери выдвинулась тонкая пластина, похожая на маленький лоток.

– Проявите благоразумие. Положите куб на по-по-по… – голос свела икота, – двери… Проявите благоразумие…

Череп больше не раскачивался над комнатой. Я подумал, что смог бы без труда попасть в его горящий красный глаз. Я начал замахиваться, когда неживой механический голос загремел так невыносимо громко, что едва не лопнули барабанные перепонки:

– Подобное поведение недопустимо! Верните куб! Или вам будет отказано в приеме пищи!

Я посмотрел на куб. Оранжевый куб.

Безумный робот насквозь буравил меня хищным взглядом.

Я сдался. Я слишком устал. Горло едва не кровоточило от жажды, а веки слипались. Я послушно положил куб на выдвинутый лоток. В двери на мгновение открылся лючок, лоток сдвинулся, и куб вывалился наружу, за пределы камеры.

– Ну как? – спросил я. – Довольны? Я вернул куб, дайте мне воды.

– Спасибо за сотрудничество, – послышался безразличный ответ, и череп скривился над дверью, а его глаз погас, как при сбое электросети, уставившись в темнеющее пятно крови на полу.

– И что?! – хрипло закричал я. – Это как же?

Ссадины на руке все еще кровоточили.

– Дайте мне воды! Выключите свет!

Под потолком что-то щелкнуло, комнату на секунду затопила темнота, а потом опять разгорелся яркий испепеляющий свет. От таких внезапных перепадов в освещении у меня закружилась голова. Покачиваясь, я добрел до кровати и обессиленно упал на нее, закрыв руками лицо.

– Пожалуйста! Дайте мне воды, выключите свет!

Раздался еще один щелчок, а затем странный хлюпающий звук – мягкий, едва удерживающий форму предмет шлепнулся на металлический пол. Я приподнялся на кровати и увидел, что посреди комнаты лежит большой белый пакет с энергетической суспензией.

Я встал на ноги – меня и пакет суспензии разделяло лишь несколько шагов, – как вдруг отключился свет.