Читать книгу Сквозь время (сборник) - Вернор Виндж - Страница 3

Старый калифорнийский торговый центр был самым крупным объектом полицейского управления Санта-Инеса и самым любимым маршрутом Мигеля Росаса. В этот теплый воскресный вечер в центре было полно покупателей, многие из них, чтобы попасть сюда, проехали не один километр по старому шоссе № 101. Торговля шла особенно бойко: отчеты о качестве и количестве выпущенного за неделю товара предсказывали очень продуктивное воскресенье. Кроме того, дождя не обещали до самого вечера. Майк ходил по торговому центру, время от времени останавливаясь поболтать с кем-нибудь или из праздного любопытства заходя в магазины. Все знали, насколько эффективно работает электронная аппаратура слежения, так что пока ему было совершенно нечего делать.

Майка это вполне устраивало. Росас находился на официальной службе в полицейском управлении вот уже три года. Но и раньше, с того самого момента, как он и его сестры приехали в Калифорнию, он так или иначе работал на управление. Шериф Венц сделал его кем-то вроде своего приемного сына, так что Майк вырос в окружении полицейских и с тринадцати лет выполнял обязанности помощника шерифа, причем за это ему уже тогда начали платить деньги. Венц хотел, чтобы парень нашел себе какую-нибудь техническую работу, однако служба в полиции оказалась для Майка более привлекательной. Полицейское управление Санта-Инеса имело хорошую репутацию и сотрудничало с большинством семей, обосновавшихся вокруг Ванденберга. Платили вполне прилично, район был довольно мирным, и вдобавок Майк чувствовал, что приносит людям пользу.

Майк покинул территорию торгового центра и начал подниматься по заросшему травой склону холма, за состоянием которого тщательно следила местная администрация. Сверху были хорошо видны выкрашенные в яркие цвета навесы над переходами между магазинами.

Переговорное устройство было, разумеется, включено – вдруг помощь полицейского понадобится для регулировки движения. Лошадям с повозками запрещалось заезжать дальше наружных парковочных площадок, и обычно это всех устраивало, но при таком наплыве посетителей кое у кого могло возникнуть желание немного ослабить жесткие правила.

Почти на самой вершине холма, греясь на солнышке, сидел Пол Нейсмит со своей любимой шахматной доской. Каждые несколько месяцев Пол спускался на побережье – иногда в Санта-Инес, иногда в города, расположенные севернее. Нейсмит и Билл Моралес приезжали пораньше, чтобы занять удобные места для парковки; Пол расставлял шахматы, а Билл отправлялся за покупками. Ближе к вечеру, когда Мастеровые привезут свои товары, Пол, возможно, у них что-нибудь купит. Сейчас же старик сидел, склонившись над шахматной доской, и жевал завтрак.

Майк с некоторой робостью подошел к нему. Нейсмит не казался опасным человеком, и с ним было очень легко разговаривать, но Майк знал его лучше многих – поговаривали, что за доброжелательностью старика скрывалось множество странностей.

– Сыграем, Майк? – спросил Нейсмит.

– Увы, мистер Нейсмит, я при исполнении.

«А кроме того, мне прекрасно известно, что ты никогда не проигрываешь, разве что нарочно».

Старик с досадой махнул рукой, посмотрел через плечо Майка куда-то между магазинами и вскочил на ноги.

– Ладно, я никого силком не тяну. Раз так, пойду, пожалуй, немного прогуляюсь, поглазею на витрины.

Майк узнал этот старый речевой оборот, хотя в торговом центре не было «витрин», если не считать застекленных прилавков с драгоценностями да еще экранов электронных приборов. Поколение Нейсмита все еще составляло большинство, так что многие архаичные словечки не умирали.

Майк заметил на холме мусор, но негодяя, ответственного за это безобразие, найти не смог. Собрав мусор в кучку, он догнал Нейсмита, спускавшегося по склону в сторону магазинов.

Как и предполагалось, торговля продуктами питания шла хорошо. Прилавки были завалены какао-бобами, бананами, другими местными фруктами и даже привезенными откуда-то издалека яблоками. Игровая площадка справа полностью находилась в распоряжении детей. Впрочем, к вечеру ситуация изменится. Разноцветные занавески и тенты будет колыхать легкий ветерок, а когда совсем стемнеет, засияют многочисленные дисплеи, на которых начнут происходить волшебные события. Сейчас свет не горел, многие игры не работали. Даже в шахматы и другие симбиотические игры мало кто играл – стало почти традицией продавать и покупать подобные товары, только когда спускаются сумерки.

Однако возле «Селесты» Джерри Теллмана собралось пять или шесть подростков. Интересно, что там происходит? Майк заметил, что за дисплеем сидит маленький негритенок и играет уже не меньше пятнадцати минут. «Селеста» была запущена на довольно высокий уровень сложности, а Теллман никогда не отличался особой щедростью. Гм.

Нейсмит тоже направился к «Селесте», – видимо, ему, как и Майку, стало интересно.

Внутри было прохладно. Устроившись за поцарапанным деревянным столом, Теллман мрачно наблюдал за своим маленьким клиентом: на вид мальчику было лет десять или одиннадцать, он явно приехал откуда-то издалека. Всклокоченные волосы и грязная одежда, руки ужасно худые, – должно быть, недавно болел или регулярно недоедал. Негритенок что-то жевал – табак, как показалось Майку, – совсем нехарактерное занятие для местных детишек.

Мальчишка зажал в руке пачку банкнот гау[1] городского банка Санта-Инеса. По выражению лица Теллмана Росас догадался, как эти деньги попали к негритенку.

– Otra vez[2], – сказал мальчишка, бросив на Теллмана сердитый взгляд.

Владелец автоматов с сомнением огляделся по сторонам и заметил среди зевак нескольких взрослых.

– Ладно, последняя игра… Esta es el final, – повторил он то же самое на ломаном испанском. – Еntiende?[3] Мне… гм, мне пора завтракать.

По всей вероятности, эти слова были сказаны специально для Нейсмита и Росаса.

– Ладно, – пожав плечами, согласился мальчишка.

Росас заметил, что Теллман запустил игру сразу на девятый уровень.

Мальчишка внимательно изучал исходную позицию. На плоском дисплее гипотетическая солнечная система была показана так, словно наблюдатель находился выше ее плоскости. Три планеты, обозначенные маленькими световыми кружками, вращались вокруг звезды. Об их массе можно было судить по размерам, но точные цифры указывались в нижнем углу экрана. Стартовая планета и планета-цель двигались по эксцентрическим орбитам, стартовая делала оборот вокруг оси за пять секунд – достаточно быстро, чтобы вращение было различимо на глаз. Между ней и планетой-целью двигалась третья, тоже по эксцентрической орбите.

Росас поморщился. Наверняка Теллман оставил эту задачу плоской только потому, что у него не было голографического дисплея. Майк еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь играл в «Селесту» на девятом уровне без симбиотического процессора. Таймер на дисплее показывал, что у игрока – совсем еще мальчишки – есть всего десять секунд на то, чтобы запустить ракету и добраться до места назначения. По показаниям дисплея Росас понял, что горючего не хватит для полета по прямой. Ко всему прочему, нужен еще и гравитационный маневр!

Мальчишка положил все банкноты на стол и, нахмурившись, уставился на дисплей. Оставалось шесть секунд. Он взялся за рукоятки управления и привел их в действие. Крошечная золотая искорка, изображавшая космический корабль, оторвалась от зеленого диска стартовой планеты и полетела прямо в сторону желтого солнца, вокруг которого все вращалось. При этом мальчишка истратил более девяти десятых топлива, да еще и направил корабль совсем не в том направлении. Среди окружавших его детей поднялся недовольный ропот, а на лице Теллмана появилась довольная усмешка. Однако уже через несколько секунд она превратилась в гримасу.

Когда космический корабль пролетал мимо Солнца, мальчишка еще раз повернул рукоять управления – в результате гравитация и остатки топлива бросили корабль вглубь системы. Сверкающая точка, постепенно замедляясь, пронеслась через двухметровый экран, но не в сторону планеты назначения, а к промежуточной планете. Росас даже присвистнул. Он сам не раз играл в «Селесту» – и в одиночку, и при помощи процессора. Игре было уже почти сто лет, и она пользовалась почти такой же популярностью, как шахматы; к тому же «Селеста» напоминала о том, чего едва не достигла человеческая раса. Однако ему никогда не приходилось видеть, чтобы игрок, не пользующийся процессором, был способен на нечто подобное!

Лицо Теллмана приобрело сероватый оттенок. Корабль приблизился к промежуточной планете, еще мгновение – и она захватит его своим притяжением. В последний момент мальчишка сделал почти незаметное движение – на дисплее, показывающем запас топлива, светились цифры «0.001». На один миг изображения корабля и планеты слились, но столкновения так и не произошло – крошечная золотая точка стала быстро уходить в сторону, к дальнему краю экрана.

Дети начали кричать и аплодировать. Они уже чуяли близкую победу – старине Теллману придется расстаться с частью денег, которые он успел выиграть у них утром. Росас, Нейсмит и Теллман затаив дыхание продолжали смотреть на экран. Теперь, когда топлива практически не осталось, все зависело от удачи.

Красноватый диск планеты-цели безмятежно плыл по своей траектории, а космический корабль по дуге поднимался все выше и выше, все медленнее и медленнее – теперь он шел почти по касательной. Корабль начал увеличивать скорость, попав в поле тяготения планеты, к которой направлялся, – у зрителей возникло дразнящее и мучительное ощущение близкой удачи. Все ближе и ближе… Наконец два огонька слились в один.

«Перехват» – появилось на дисплее, а в нижней части экрана побежали цифры статистических данных. Росас и Нейсмит переглянулись. Мальчишка победил.

Теллман был страшно бледен. Он посмотрел на сумму, которую выиграл мальчишка.

– Извини, малыш, у меня нет с собой таких денег.

Потом он попытался повторить то же самое по-испански, но мальчишка разразился устрашающим потоком брани на «черном» испанском. Росас многозначительно посмотрел на Теллмана – в его задачу входила охрана интересов покупателей, точно так же как и владельцев центра. Если Теллман сейчас не заплатит, он может распрощаться со своей лицензией. В торговый центр и так поступало достаточно жалоб от родителей, чьи дети проигрывали здесь немалые деньги. А если у мальчишки хватит ума подать в суд…

Владельцу игровых автоматов наконец удалось перекричать мальчишку:

– Ладно, я заплачу. Pago, pago[4], маленький ты сукин сын! – Он вытащил пачку гау из сейфа и сунул их мальчишке в руки. – А теперь проваливай отсюда!

Чернокожий мальчишка выскочил за дверь прежде, чем кто-либо успел отреагировать. Росас задумчиво посмотрел ему вслед, а Теллман продолжал жалобно бормотать, обращаясь скорее к самому себе, чем к кому-либо другому.

– Ну, не знаю, не знаю… Паршивец провел здесь все утро. Могу поклясться, что до сих пор он и в глаза не видел этой игры. Просто стоял и смотрел. Диего Мартинесу пришлось объяснить ему правила, а потом он начал играть. У него сначала и денег-то почти не было. Он играл все лучше и лучше. Ничего подобного я в жизни не видел. На самом деле… – лицо Теллмана неожиданно просветлело, и он посмотрел на Майка, – на самом деле, я думаю, меня облапошили, как сущего младенца. Готов поспорить на что угодно, что у него был процессор и он просто делал вид, будто ничего не понимает. Эй, Росас, как насчет такой идейки, а? Это было мошенничество, не иначе, особенно в последней игре. У него…

– …не было ни малейшего шанса, не так ли, Телли? – закончил за него Росас. – Угу, я знаю. Ты играл наверняка. Надо было ставить один к тысяче – ты еще легко отделался. Впрочем, мне известно кое-что про симбиотические процессоры, и он не мог выиграть без какого-то дорогого прибора. – Краем глаза Росас заметил, что Нейсмит кивнул. – Тем не менее… – он задумчиво потер подбородок и выглянул наружу, где ярко светило солнце, – я не прочь узнать об этом малыше побольше.

Нейсмит вышел из палатки вслед за ним, оставив у себя за спиной возмущенно булькающего Теллмана. Большинство детей стояли кучками на лужайке Мастеровых.

Таинственного победителя нигде не было видно. Очень странно. Район игровых автоматов выходил на открытую лужайку, поэтому все торговые ряды без труда просматривались. Майк несколько раз растерянно огляделся по сторонам.

– Думаю, мальчишка решил сбежать, как только мы начали наблюдать за ним, Майк. Ты заметил, что он не стал спорить, когда Теллман вышвырнул его из своей палатки? Наверное, на него нагнала страху твоя форма.

– Угу. И, едва оказавшись на улице, он помчался прочь как ветер.

– Не знаю, не знаю. Мне кажется, мальчишка не так прост.

Нейсмит приложил палец к губам и жестом предложил Росасу обойти баннер, растянутый вдоль павильона. Скрываться не было никакой необходимости – посетители центра вели себя шумно, кричали и смеялись, а рядом, возле ремонтных мастерских, грузили на телеги мебель.

Легкий вечерний ветерок со стороны Ванденберга трепал разноцветное полотно. Ярко светили два солнца, поэтому тени нигде не было, и все равно Майк и Нейсмит едва не наступили на негритенка, который скорчился под брезентом. Мальчишка подскочил в воздух, словно распрямившаяся пружина, и попал прямо Майку в руки. Если бы Росас принадлежал к другому поколению, если бы он был старше, все тут бы и кончилось: прочно укоренившееся уважение к ребенку и опасение причинить ему вред заставили бы помощника шерифа немедленно выпустить мальчишку. Но Росас не собирался ничего ему спускать, и какое-то время Нейсмит видел только безумное переплетение ног и рук. Майк заметил, что в руке мальчишки что-то блеснуло, а потом его предплечье обожгла боль.

Росас упал на колени, а мальчишка, который так и не выпустил ножа, вскочил на ноги и бросился бежать. Бежевый рукав рубашки Майка окрасился кровью. Он зажмурился от боли и достал служебный станнер.

– Нет!

Крик вырвался у Нейсмита чисто инстинктивно, он ведь вырос во времена, когда в ходу было огнестрельное оружие, а потом жил в эпоху, когда человеческая жизнь впервые в истории стала по-настоящему священной.

Мальчишка упал в траву и скорчился. Майк убрал пистолет в кобуру и, прижимая правой рукой рану, поднялся на ноги. Похоже, рана была неглубокая, но все равно чертовски болела.

– Позовите Сеймура, – проворчал Майк. – Нам придется тащить этого ублюдка на себе до самого участка.