Читать книгу Ошибка белой королевы, или Кто обидел попаданку - Вероника Горбачева - Страница 8

Тройя, столица Альвиона

Букингем-Хаус

Малый рабочий кабинет Короля

– Так вы полагаете… – рыкнул тяжёлый бас, от которого даже пламя в камине съёжилось.

Однако немолодой чуть надтреснутый тенорок ответил ему бестрепетно:

– Полагаю, состояние её величества позволяет надеяться на появление через восемь месяцев вполне здорового и крепкого младенца. Если, разумеется, будет на то воля Всевышнего и Древних Богов. К сожалению, пол будущего ребёнка определить пока невозможно…

– Ах, оставьте! Пол – это не так уж важно, было бы дитя действительно и здоровым, и крепким!

Его величество Альберт-Эдвард, при коронации названный Эдвардом Четвёртым (по причине нелюбви простого народа к его первому имени, ошибочно считаемому иноземного происхождения) досадливо отмахнулся. Бросил на стол стек, которым до этого нетерпеливо постукивал по ладони; туда же отправил и перчатки. Круто развернувшись, прошёлся по кабинету, печатая шаг. Костюм для верховой езды сидел на мужественной фигуре, как влитой. Светлые бриджи и ридинги с высокими голенищами выгодно подчёркивали идеальную линию ног, каковой в Альвионе мог похвастаться далеко не каждый представитель мужского пола. Да и ликом его величество, даже на подходе к сорокалетнему рубежу, оставался красив, как в юные годы, когда, после обнаружения Дара, принял от старшего брата, не-мага, титул принца Уэльсского.

Но вот считать с этого лица какие-либо эмоции в официальной обстановке было практически невозможно. Воспитанный в жёстких рамках придворного этикета, привыкший постоянно быть на виду, король являл себя миру в привычно-бесстрастном состоянии, позволяя разве что нечастые, но потому особо выразительные проявления чувств, как то: сурово сдвинутые брови, неодобрительный взгляд, подбадривающий кивок. А за его скупую улыбку краем рта, озаряющую лицо мягким сиянием (проявление родовой магии Харизмы!) готовы были пасть к ногам лучшие красавицы.

Бывало, и падали. С удовольствием и благоговением.

Лишь оставаясь наедине с доверенными людьми Эдвард мог позволить себе более свободное изъявление чувств. Таковым субъектом, входившим в ближнее окружение монарха, давно уже числился доктор Адерли, благополучно переживший и старого короля, и четверых лейб-медиков, включая покойного мэтра Дени. Сам почтенный врачеватель, явившийся ныне с отчётом к королю, магом не являлся, зато, как говорится, целителем был от Бога, одинаково искусно приводя в порядок поражённые недугом организмы и исцеляя душевные раны. За это, а также за доброту и неподкупность – редкие качества, особенно при дворе – его величество до сих пор не принимал отставки старика, упорно держа его помощником при очередном лейб-медике. Он бы охотно предоставил Адерли и эту должность, но… по статусу, да и в силу необходимости главным целителем при королевских особах должен быть всё-таки маг.

– Не так уж важен сейчас пол ребёнка, и вы это прекрасно знаете, Томас. Появись у меня на свет хоть дюжина сыновей-пустышек – они уступят трон единственной своей сестре, родившейся хотя бы с искрой родового Дара. Поэтому первейшая наша забота – создать условия для того, чтобы это долгожданное дитя нормально развивалось в чреве матери, а затем благополучно родилось. Меры безопасности я усилю. Вы же, со своей стороны, не стесняйтесь в озвучивании требований и пожеланий к образу жизни и состоянию будущей королевы-матери; я сам поставлю её в известность, что наделяю вас неограниченными полномочиями в части исполнения вами профессионального, а главное – государственного долга. И если для здоровья будущего младенца понадобится изолировать его мать от всего мира, балов и развлечений – она будет изолирована!

– О-о…

Старенький целитель неловко поклонился.

– Понимаю, Ваше Величество, и приложу… да, приложу не сомневайтесь! Но как же тогда быть с…

– С чем? – отрывисто перебил король растерянное бормотание. С размаху опустился в кресло за письменным столом, кивнул на стул напротив. – Садитесь, старина. Я прекрасно помню о вашей привилегии, а вот вы отчего-то забываете. Что вас смущает?

Мэтр Томас помялся и даже заёрзал на стуле, как провинившийся школяр.

– Ваше Величество, лучше всё же… да и безопаснее, сами понимаете, ежели высочайшую беременность будет курировать ещё и маг-целитель. Вы прекрасно знаете, что мои силы и умения ограничены. Боюсь, что…

– Не бойтесь.

Король ободряюще хлопнул ладонью по столу, так звонко, что задрожали хрустальные подвески декоративного канделябра на дюжину свечей.

– По мне, пусть лучше с самой ценной женщиной Империи будет рядом профессионал вашего уровня, чем маг-недоучка. Эх, надо же было мне так недоглядеть… Целитель, скончавшийся от грудной жабы! Курам на смех! Вся Европа обхохочется. Лейб-медик, не сумевший подлатать самого себя!

При его последних словах мэтр Адерли слабо улыбнулся и с достоинством выпрямил и без того безупречную спину. Уж ему-то, несмотря на полновесные с виду семьдесят пять, стыдиться в профессиональном отношении нечего. Подумаешь, седина! Подумаешь, благородные морщины! Это женщин они панически пугают, а в облике благородного мужа лишь подчёркивают мудрость и наработанный жизненный опыт. А вот абсолютно целые собственные зубы, острейшее зрение, изумительное пищеварение, ни намёка на хруст суставов или подагру, или прочие возрастные болячки – этим стоит гордиться. Его величество прав. В свои года Томас Адерли с лёгкостью побивал в спарринге на учебных рапирах пусть не молодых, но соперников среднего возраста, и в состоянии был отмахать в седле без остановки не один десяток миль, до сих пор сопровождал королевские выезды на охоту.

– Мы, разумеется, будем искать нового кандидата, – продолжил Эдвард, фыркнув, – но подойдём к отбору гораздо тщательнее. Кстати, я слышал, что и вы в своё время пытались кого-то рекомендовать, но Ковен отверг вашего протеже. Сожалею, я как-то не успел вас расспросить. Да и сейчас недосуг, но… давайте всё же в двух словах: кто он таков, откуда, чем не понравился нашим замшелым магозаконникам? Вашими рекомендациями я дорожу.

Почтенный мэтр подобрался. Чётко, словно озвучивая порядок лечения, изложил:

– Ричард Коннор, Ваше Величество. Дипломированный маг, целитель, выпускник Академии. Очень талантливый мальчик. И очень независимый, вот две его беды.

– Не понял? – нахмурился король. И вдруг оживился:

– Погодите, как вы сказали? Коннор? Что-то я о нём слышал…

– Очень талантлив, на грани гениальности, – сокрушённо повторил мэтр. – А покровителем так до сих пор не обзавёлся, ибо, несмотря на простое происхождение, горд. Да ещё имеет смелость поддерживать… э-э… простите, Ваше Величество, уж буду откровенным до конца… Поддерживает, причём открыто, не слишком благонадёжного в политическом плане джентльмена, друга детства. Сами понимаете, Ковен въелся на него и по этой причине, и из-за элементарной зависти. Его кандидатуру высмеяли и запретили упоминать впредь.

Щёки короля вспыхнули.

– Кому запретили? Вам? Зная, насколько я ценю ваше мнение? То есть, практически – мне?

Он откинулся на спинку кресла. Вперил взгляд в подсвечник. Одномоментно воспламенились все двенадцать свечей, принимая на себя избыток монаршего гнева.

– Пора разгонять этих маразматиков. Не Ковен, а какой-то шабаш, – буркнул король, успокаиваясь, и потянулся к бронзовому колокольчику. – Вот что, Томас…

Распахнулись двери. Из приёмной на призывный звон торопливо шагнул секретарь.

– Арчибальд, перенеси поездку в порт на иное время. Понятия не имею, какое, просто смести в расписании на своё усмотрение. И пусть нас с мэтром Адерли ближайшие полчаса не беспокоят. Да!..

Молодой человек, кинувшийся было к выходу, с готовностью развернулся и приготовил блокнот. Король едва заметно помрачнел.

– Предупредите её величество: я навещу её вечером, дабы поздравить. Вечером! – добавил, то ли оправдываясь, то ли раздражаясь. – Поскольку к поздравлению подобного рода обязательным приложением следует какой-либо подарок, а на его подбор нужно время. Вы меня поняли, Арчибальд?

Секретарь по-военному лихо пристукнул каблуками.

– Так точно, Ваше Величество! Обращусь к нашему консультанту из Дома Гэррарда!

– Вот-вот. Они там знают высочайшие вкусы.

Дождавшись хлопка закрываемых дверей, король повернулся к собеседнику.

– Итак, Томас, теперь давайте всё в подробностях, ничего не упуская. Кто и на каком основании готов душить гениев медицины ещё в колыбели? Самое время разобраться с этими ретроградами.

Часа через полтора к дому Ричарда Коннора мчался лейб-курьер с приказом о назначении безвестного медика на элитнейшую должность при дворе. Мало того; его сестра, некая Сара Коннор, целитель с академическим образованием и уже с немалой практикой, назначалась при нём консультантом. Его Величество логично рассудил, что иногда беременная женщина куда откровеннее с другой женщиной. Далеко не все особи этого пола не считают врачей за мужчин и элементарно стыдятся и осмотров, и обсуждений своего состояния.

После ухода окрылённого Адерли у короля состоялся ещё один разговор, краткий, важный, но для Эдварда очень неприятный.

– Колин, – как к давнишнему другу, обратился он к начальнику Службы Безопасности. – Мне… мне кое-что не нравится в… в супруге, да. Познакомился я с девушкой, чуть ли не по уши в меня влюблённой, а сейчас… Отношение ко мне изысканно-вежливо, не более. И переменилось оно не через год моих поездок по побережьям, а буквально через несколько дней после венчания. Я вроде бы не давал поводов…

Его Величество задумался, а Колин Кингзман утвердительно кивнул;

– Как супруг вы безупречны, сир. Вам не в чем себя упрекать. Надеюсь, не вызову гнева Вашего Величества, если сообщу, что рядом с королевой уже дежурит мой наблюдатель?

– Есть повод? – отрывисто спросил Эдвард.

Безопасник помолчал, прежде чем озвучить:

– Пока приглядываемся, сир.

– Шпионаж? Измена? Стороннее влияние? Может, приворот, действие которого закончилось?

– Мы наблюдаем.

Сей лаконичный ответ означал, что более из Кингзмана ничего не вытянуть. Стало быть, и у него свербит, да только доказательств нет.

Пока.

А там видно будет.