Читать книгу Антиполиграф для чайников. Вся правда о детекторе лжи - Виктор Бирюков - Страница 11

Утверждения, что мы являемся изобретателями и первопроходцами в области инструментальной детекции лжи, могут вызвать доверие только у совсем наивной аудитории. Конечно, можно ссылаться на опыты Павлова, Сеченова, Лурии и других очень уважаемых людей, но будем честны: всё-таки до прототипа даже самого простенького полиграфа нам было очень далеко. Очень немодно признаваться, что нас в этой области обогнали американцы, но факт остаётся фактом: пока мы строили коммунизм и уповали на честность и сознательность граждан, в Америке уже существовали работающие модели полиграфов. Уж как работали эти первые модели – другой разговор, но они, по крайней мере, были в наличии.

Первые серийные полиграфы отечественного производства появились в России после начала перестройки. Они, безусловно, объявлялись «инновационным изобретением наших учёных», но вот незадача – все они при этом как-то странно напоминали американский «Лафайет», который к тому моменту выпускался уже несколько десятилетий. Нет, я не склонен хвалить американские модели. Они вовсе не идеальны. Вот только наши полиграфы были до боли на них похожи, включая все недостатки, которые существовали на тот момент.

А потом понеслось! Полиграфологов стали выпускать разные школы, как государственные, так и частные. Они стройными рядами вливались в общество, которое оказалось ещё не готово к таким переменам. Тестировать стали всех и вся. В рекламных объявлениях заказчикам гарантировали «стопроцентную достоверность результатов», обещали «выявить воров», «изобличить измену», «распутать любую ситуацию». Прогонять через полиграф сотрудников своих фирм стало модным среди работодателей. Ещё престижнее стало иметь «своего полиграфолога», как многие имеют «своего юриста» или «своего врача». Фактические ограничения на проведение тестов отсутствовали, то есть были необязательными и почти символическими. Качество заключений полиграфологов, большинство из которых ещё только осваивали профессию, тоже было соответствующим.

Когда масштабы «полиграфной эпидемии» стали достигать поистине эпических размахов, группы настоящих профессионалов неоднократно пытались навести порядок в своей профессии, спасти её от неминуемой дискредитации. Для этого был разработан проект федерального закона №478780—5 «О применении полиграфа». В Государственной Думе депутаты позитивно оценили этот законопроект. Дело-то хорошее: установить понятные для всех правила, прописать единые требования, утвердить профессиональные стандарты, указать ограничения. В общем, на этом этапе никто и не возражал. Но процесс вставал намертво, как только доходило до экспертной оценки отдельных положений законопроекта. Для обсуждения приглашали представителей нескольких наиболее крупных школ, ведущих специалистов в разных направления детекции лжи, и… дальше всё останавливалось. Позицию любого из приглашённых экспертов можно было кратко сформулировать так: «Есть наша школа – и есть прочие шарлатаны, недоучки и „кнопкожатели2“, которые ничего не понимают в детекции лжи». И примерно так говорил каждый. А когда дело доходило до технических моментов, заложенных в алгоритмы работы различных полиграфов, которые выпускают конкурирующие друг с другом фирмы, то исследователи просто начинали изъясняться на незнакомом языке, понятном им одним. В итоге депутаты просили собравшихся продолжить обсуждение за стенами Госдумы, прийти к консолидированному мнению и с единой позицией профессионального сообщества вернуться назад для принятия законопроекта.

Пока никто не вернулся…

Что же мы имеем на сегодняшний день?

• Закон о полиграфе – отсутствует.

• Единые профессиональные стандарты – отсутствуют.

• Единые методики тестирования – отсутствуют.

• Единые критерии оценки тестов – отсутствуют.

• Единое профессиональное сообщество – отсутствует.

В настоящее время практикующие полиграфологи разделены по принципу принадлежности к крупным или не очень крупным школам. Оборудование и программное обеспечение обычно несовместимы с другими. Иными словами, каждый работает на своём полиграфе, по своим методикам, своими тестами, которые оценивают различные алгоритмы, встроенные в полиграфы по умолчанию. Полиграфолог, работающий, к примеру, на «Диане» не может поделиться полиграммами с полиграфологом, работающим на «Крисе», «Эпосе» или «Поларге». Везде будут стоять разные программы, которые несовместимы между собой. А уж если мы зададим вопрос о системах обсчёта реакций (а это, собственно, самое важное во всём процессе), то выяснится, что это вообще «коммерческая тайна», которую знает только очень узкий круг «посвящённых».

Если вновь поступить очень неполиткорректно и посмотреть на историю развития детекции лжи в тех же США (ну что поделать – они родина полиграфа), то можно заметить, что там в 1980-х годах тоже проходили схожие процессы. В результате «полиграфного беспредела» было поломано много человеческих судеб, после чего на федеральном уровне был принят упомянутый ранее федеральный закон «О защите сотрудников от полиграфа», который установил единые профессиональные стандарты и ограничения, кратно сократил возможность применения полиграфа и упорядочил систему подготовки полиграфологов.

Пройдёт время, и мы, вероятно, тоже придём к похожей ситуации, когда правила игры будут для всех едины, понятны и прозрачны. Сколько времени должно для этого пройти и сколько судеб сломаться, точно не скажет никто.

Но мы же оптимисты, мы верим, что когда-нибудь это случится…

Вопрос к читателю:

А вы верите, что сфера детекции лжи в России будет законодательно упорядочена в обозримом будущем?