Читать книгу Асилум. Рутина - Виктор Чернолевский - Страница 5

– Значит, Мамонт, – говорю я. – Где он?

– Этого я сказать не могу. Пока. Видишь ли, мы тебе еще не очень доверяем, несмотря на все то время…

– Все то время?

– Должна признаться, мы за тобой давно наблюдаем. Несколько лет. А потом подвернулся твой информатор. Наладить контакт с Мамонтом было не так уж и просто, но, когда знаешь людей… тех, кого надо… бывает проще решать кое-какие задачи. Эй, с тобой все нормально? Мерсен!

Боль. Пронизывающая. Та, про которую я уже забыл. На Свалке все страдают тем или иным недугом, но по большей части заболеваниями кожи. Мне же достался непонятный букет, съедающий изнутри. Пульсация в голове усиливалась, а давящая боль в груди сжимала, словно тисками. Тяжело дышать.

– Я в порядке, – стиснув зубы, произношу я. – Давно не летал.

В такие моменты становилось тяжело думать, не говоря уже о том, чтобы что-то делать. Видимо, пора на пенсию. Всему нужно знать меру. Мера – хорошее слово для всех. Для вора. Для власти. Для всех, кто хочет взять больше, чем может унести. Для тех, кто думает, что «еще немного» не повредит. А потом ты тащишь очередной кусок добычи в свой схрон, в котором уже и так нет места, и падаешь на землю. Конец. Ты умер, так ничего и не поняв. Не думал, что я такой же. Получается, что я выполняю заказ за заказом лишь для того, чтобы удовлетворить свою потребность в наживе. Сколько у меня металла? Его хватит, чтобы позволить себе безбедно существовать на Свалке долгие годы. Но я беру очередной заказ, а за ним еще один, потом третий. Ты делаешь что-то лишь потому, что чувствуешь бесконечную жажду. И тебе мало. Всегда и всего. Это не может оправдать людей, но я и не ищу им оправдания. Делай то, что считаешь нужным. Главное – делать. И не нужно ждать всю жизнь, чтобы делать что-то особенное. Можно ждать подачек судьбы, которая поменяет все режимы. Поменяет все то, что мы ненавидим. А можно все решать самому. Наверное, этим я и занимаюсь. Но когда тянешь большой груз, то за каждый пройденный километр ты отдаешь свое здоровье.

– А выглядит так, как будто не нормально. Скоро будем на месте. Если есть необходимость, наш врач может осмотреть.

Виви без тени притворства прониклась моей проблемой, и я это чувствовал. Она не могла не располагать к себе. Но информация про врача меня вновь поставила в положение, будто я ребенок, который в первый раз пришел на аттракционы. Он удивляется всему, что видит.

Врачи. Я думал, они вымерли много лет назад. Найти врача в такой глуши сродни поиску чистого металла. Интересное Убежище. Глейдеры, инженеры, энергия, врачи. Кто же они такие и почему я до сих пор о них не слышал? При таких масштабах где-то должна была всплыть информация, хоть раз. Но нет. На моей памяти не было ничего подобного.

Летели мы не больше десяти-пятнадцати минут, и даже в темноте, что простиралась под нами, я временами узнавал очертания знакомых мне локаций.

– Мы на месте, – внезапно сказала Виви, и на приборной панели глейдера показался цифровой код.

Обычно такие коды рандомно формировались из бесконечного множества вариантов и удаленно предавались на дешифровальное устройство замка, который в свою очередь просчитывал подлинность кода. Взломать такую систему удавалось немногим. И для того, чтобы это сделать, нужно считывать код в определенный момент, перехватывая цифровой импульс от устройства к замку. Где, кто и когда будет использовать подобную систему, оставалось еще большей загадкой. Такая защита устроена в резиденции правления. Несколько заводов по производству репозита – ценного металла, добывавшегося в далекие годы, – также были снабжены родоначальницей этой системы, если верить документам. Я помню, что во времена моей работы в «Фэбрик Джоук» мне попадалась информация об инциденте, произошедшем на каком-то «Ресурсе», после которой и ввели усиленные меры по контролю и охране того репозита, что остался после происшествий. Но, как бы я ни искал, в нашей системе я не нашел ни планеты под названием Ресурс, ни чего-то похожего на ценный металл. Когда-то давно я и прибыл на Джанки с определенной целью – найти хоть какие-то зацепки по тем давним историям об искателях Высшего круга, преследователях Низшего круга и неведомых иллионах. Но все мои поиски привели лишь к тому, что я нашел новое призвание и новую работу, оставшись в этом богом забытом месте.

Глейдер несколько раз перевернулся в воздухе и завис. Ненавижу такие трюки, способные вывернуть тебя наизнанку. Снизу под нами один за одним начали зажигаться маяки, описывающие окружность, и глейдер начал медленно опускаться. Из-под мутно-зеленоватой болотной жижи поднималась телескопическая платформа с раздвижными шторками герметичных ворот. То ли из-за герметичности кабины не было слышно ни звука, то ли вся конструкция работала абсолютно бесшумно. Виви взяла рычаг управления и аккуратно направила глейдер в открытую пасть образовавшегося тоннеля, уходящего куда-то вниз. Он был достаточно глубоким. По крайней мере, так казалось по змеевидным светящимся лентам, находящимся по бокам тоннеля и уходящим в бесконечность.

Над глейдером закрылись створки, и он вновь набрал скорость по тоннелю.

– Впечатляет? – осторожно спросила Виви.

Это действительно впечатляло. Я видел многое, но на Свалке подобными вещами мог похвастаться лишь верховный лидер. Однако в этом районе, кроме топей и гнилого мусора, не было ничего. Я старался обходить стороной эти места, потому что никакой добычи здесь и в помине не было, а тратить время впустую на труднопроходимые пути нелогично.

– Не могу отрицать. Это удивляет, – соглашаюсь я.

Виви коснулась экрана и несколько раз нажала на сенсорную панель.

– Двойная блокировка, – пояснила она. – Попасть через первые ворота еще не значит попасть внутрь Убежища.

И тут я заметил, что летательный аппарат, не меняя скорости, приближается к концу тоннеля, но выхода из него не видно. По прямой были очередные створки. Я с недоверием посмотрел на свою спутницу, которая сейчас улыбалась.

– Не переживай, Мерсен. У нас есть пропуск.

Не могу сказать, что у меня на этот счет были сомнения, но, когда ты на полной скорости мчишься в стену, варианта два: либо ты ее пройдешь, либо нет. Но узнать ты об этом сможешь лишь тогда, когда пути назад уже не будет. Поэтому все стены, которые так манят и за которыми хранится то, чего ты так сильно желаешь, всегда будут бросать вызов искателям приключений. И далеко не каждый из них сможет преодолеть барьер. У кого-то мозги обязательно останутся на шершавой поверхности. Штурмовать стены нужно тогда, когда уверен, что сможешь. Когда готов лишиться самого дорогого. Когда готов выйти из зоны комфорта. Тогда ты выходишь против любой стены на равных.

За несколько метров до того, как глейдер должен был разбить корпус о сегмент закрытых ворот, они открылись так резко, будто не весили ничего, но я успел заметить их толщину. Что это за место с таким уровнем защиты? Ни одна из известных мне группировок, работающих на Свалке, не смогла бы взять эту крепость. Даже если бы они все объединились.

Пространство, в которое попал наш корабль, было небольшим, учитывая, что мы были на значительной глубине под землей, но я успел заметить несколько кораблей класса МЕХА и еще один глейдер, отличавшийся от того, на котором я находился, выставленным вперед стволом пулеметного оружия.

– Оружие тоже не проблема? – спрашиваю я девушку, но уже сам знаю ответ.

– Не такая большая, как у людей на поверхности. Плюс какие-то вещи мы можем изготавливать сами. Здесь, на месте. Скоро сам увидишь.

– Прямо не терпится.

На самом деле тебя расслабляет жизнь, к которой ты привыкаешь. С утра до вечера ты делаешь то, что знаешь. Работаешь ли наемником, барменом, рабочим или клерком, ты очень неохотно меняешь свой привычный график. Ты жалуешься на жизнь. Ненавидишь ее. Но у тебя появляется возможность, и ты с опаской смотришь вперед. Ты оглядываешься, но забываешь, что путь уже пройден. Еще там, сидя за столиком «Мораны», я надеялся получить очередной заказ, чтобы пополнить запас гвоздей, которых и так достаточно. А теперь у меня есть шанс узнать что-то, ради чего я еще молодым и неопытным прибыл на Свалку людей и отходов, но я не радуюсь. Почему? Потому что я тоже привык и не хочу пробивать стену. Потому что за ней неизвестность.

Один парковочный отсек для глейдера был свободен, и Виви направила к нему аппарат.

– Птичка на месте. Ник, принимай управление, – проговорила Виви кому-то через переговорное устройство, а затем обратилась ко мне: – Ну что? Ты в порядке?

– Я уже отвечал. Да все путем. – Изрядное беспокойство с ее стороны меня немного нервировало, но я не стал придавать этому значение.

– Вот и славно.

Корпус глейдера прилип к пневмозахватам, расположенным по двум сторонам стыковочного места, и замер. Виви откинула защитный элемент со своего кресла и поднялась.

– Идем, – скомандовала она.

Крыша летательного аппарата отъехала в сторону, и Виви ловко выпрыгнула из отсека управления. Я следую за ней и вижу, как нам навстречу идет крепкий бородатый парень.

– Привет, Николас! – Виви приветствует его тепло и по-приятельски.

– Хай, Вивиан. Как? – Он кивнул в сторону замершего глейдера.

Значит, Вивиан. Здесь, в отгрузочном отсеке этого комплекса – а именно так я охарактеризовал место, в котором мы сейчас находились, – глаза непривычно щурились от яркого света. Виви опустила капюшон куртки, и черные локоны разбросало по ее плечам. Должен заметить, она довольно красива. На мой вкус.

– Да все в порядке, но немного трясет из перехода, – отвечает она.

– Понял, принял, подправим. Хай, я Николас. – Он протянул мне руку, и я протягиваю в ответ.

– Мерсен, – коротко отвечаю я.

– Наслышан, наслышан. Какими судьбами? – Вопрос скорее был адресован Вивиан.

– Долго объяснять. Эм хочет поговорить с ним. Николас – наш инженер, – поясняет она мне. – Все, что может крутиться и вертеться, крутится и вертится во многом благодаря ему.

Николас засмеялся.

– Вивиан всегда щедра на комплементы. Но я не настолько хорош.

– Если все, что я видел в глейдере, твоя работа, снимаю шляпу, – подбадриваю его и я.

– Круто. Рад, что понравилось. Ладно, мне нужно провести диагностику. Еще увидимся. Бывайте, Виви. Если что, знаешь, где меня найти.

Он хлопнул меня по плечу и направился в сторону недавно припаркованного аппарата. Подойдя к глейдеру, Николас что-то пробормотал.

– Он разговаривает со своими… подопечными, – шепнула мне Виви и подмигнула. – Странный, но хороший малый. Без него мы были бы как без рук. Идем.

В грузовом отсеке, кроме нас и Николаса, было еще несколько человек, которые крутились возле одного из МЕХА, загружая в него закрытые ящики. Что на них написано, мне не видно, но погрузчик, который они использовали, явно перегружен.

– Борис вечно торопится. – Кажется, Виви заметила мои мысли. – Берет всегда больше, чем требуется. Причем не только по работе.

Я слышу заметное раздражение в ее голосе и еще раз смотрю в сторону парня в оранжевой жилетке и каске, как у патруля, но без защитной маски. Он впрыгнул в погрузчик и, схватив еще один ящик, быстро скрылся в открытой задней части МЕХА, на борту которого красуется буква «М».

– Кто такой Эм? – спрашиваю я у девушки.

– Что-то вроде босса, – отвечает она, нарочито подчеркивая слово «босс».

– Ага, и, значит, он со мной хочет поговорить?

– В точку. Идем. – Виви показывает мне путь к закрытой стальной двери лифта. – Слушай, я не большой мастер объяснений и всего такого, да это, честно говоря, и не моя работа. Моя работа закончилась ровно тогда, когда я привезла тебя и высадила из глейдера. Но наш… босс решил иначе, потому что, видите ли, это особый случай, бла-бла. И я не могу его послать. К сожалению.

– Это еще почему? Что-то подсказывает мне, что тебя это не особо затруднит, – подмечаю я.

– Потому что… – Вивиан вздыхает. – Потому что он мой отец. И, кстати говоря, за эту информацию ты уже можешь получить неплохой куш.

Двери лифта открылись, и мы вошли в тесное пространство. Вивиан ненамного ниже меня, и я ощущаю запах ее волос. Свежий и чистый. Он напоминает мне запах ранней весны, когда воздух насыщен влагой и только-только начинают распускаться цветы. Давно забытый запах, который нельзя ощутить на этой планете. Мы едем молча, и я не слышу никакого постороннего шума от работающих механизмов.

– Интересный лифт, – говорю я. – Тоже работа Ника?

– Не совсем, – уклончиво отвечает девушка. – Наш уровень следующий.

– Сколько их тут? – Я знаю, что она не ответит, но все же спрашиваю.

– Достаточно, чтобы существовать и не подниматься наверх без особой необходимости.

– Сто?

– Смешно. Давай закроем эту тему. Я не могу тебе сказать.

– То есть показать мне, очевидно, секретную базу, познакомить с инженером, рассказать, что твой отец иллион и он же босс, ты можешь, а рассказать про количество уровней – нет? Что за бред?

Вивиан засмеялась. От этого смеха мне стало немного не по себе. Я отвык от такой реакции людей. От воздуха в лифте, пропитанного ее запахом, стало невыносимо. Сколько у меня не было женщины? Так давно, что я и лица ее не помню. Рыжие волосы, горящие огнем в полутьме. Пустые глаза, уставшие от бремени, что на нее свалилось. Как ее звали? Нет. Это слишком сложно. Я так долго был сосредоточен на работе. Мамонт несколько раз намекал, что можно воспользоваться услугами «Мораны», но я не видел в этом большой необходимости. Я спокойно отношусь к девушкам легкого поведения. У каждого свой заработок. Но мне всегда казалось, что они работают так же расчетливо, как и я. Никаких вопросов, если ты за это не заплатишь. Никакой страсти, если ты за это не заплатишь. Ничего, если ты за это не заплатишь. А когда заплатишь, то будут четкие правила. Все это слишком профессионально и слишком предсказуемо, а в итоге скучно. Рыжая была совсем другое дело. Она мне нравилась. Но почему она так быстро стерлась из памяти?

Лифт остановился так же бесшумно, как двигался, после чего открыл свои створки.

Помещение было похоже на лобби. Большая стойка, за которой сидела пожилая женщина. За ее спиной вертикальные и горизонтальные полки со всяким скарбом. Перед стойкой несколько стульев на одной ножке, точно в баре. Из лобби выходило еще несколько помещений, но я не вижу, что в них. Слышу оживленные голоса, но не слышу, о чем они разговаривают.

– Доброй ночи, Маргарет! Эм у себя? – спрашивает Вивиан.

– А где же ему быть в это время? – Голос у Маргарет чрезвычайно мерзкий. – Ты что, первый день на свете живешь?

– Спасибо, бабуля.

Слово «бабуля» прозвучало так тихо, и мне показалось, что услышал его только я.

Вивиан направилась дальше мимо стойки, за которой сидела Маргарет.

– Ничего не забыла, дорогуша? – Она посмотрела через стекла своих узких очков немного исподлобья и заставила Вивиан замереть на месте.

Слово «дорогуша» было в той же интонации, что и «бабуля». Видимо, она слышала Виви. Старая, но слух у нее что надо, отмечаю я. Вивиан развернулась на одной ноге.

– Что именно? – спрашивает она.

– Что именно… Именно то, что ты не сдавала бумаги уже несколько недель. То, что Эм относится к тебе с трепетом и любовью, не означает, что нужно пренебрегать общими правилами, дорогуша.

– Маргарет, Маргарет, у нас же гости, – слышу я чей-то голос и поворачиваю голову.

Мужчина с седыми волосами. Средний рост. Белая рубашка обтягивает крепкое и развитое тело. Серебристые волосы и такая же аккуратно стриженная борода. Он подошел ближе.

– Рад приветствовать. Прошу прощения, что не смог встретить лично возле посадочного шлюза. Неотложные дела. Эм, – представился он и протянул мне руку.

В голубых глазах будто сверкал огонь. Я никогда до этого не видел столь живого человека. В его движениях совсем не чувствовалось того, что обычно привыкли отмечать в стариках. Тех, что идут по улице, опустив голову, уставших от прожитых лет.

– Мерсен.

Рука его тоже крепка. И на ней я замечаю блестящий серебряный перстень со странной гравировкой.

– Устал? Хочешь передохнуть и осмотреться? Вивиан может показать тебе тут все. У меня нет секретов от людей, которые приходят ко мне в гости.

По виду Вивиан я вижу, что идея быть моим экскурсоводом ей не нравится.

– Пожалуй, предпочту перейти к делу, – отвечаю я.

– Я свободна? – тут же спрашивает Вивиан.

– Да. Иди. Позже зайди ко мне, – отвечает ей Эм.

– И не забудь про бумаги. Эм, это уже не в первый раз, – тихо добавила Маргарет.

– Обязательно. – В ответе Вивиан было столько желчи, но, кажется, Маргарет это ничуть не задело. – Но сначала душ.

– Разберемся, – обратился Эм к Маргарет. – Принеси мне отчеты по отгрузкам. И два стакана чая. Голоден?

Я понимаю, что этот вопрос адресован мне.

– Эм-м… нет.

– Бумаги и чай, Маргарет. В мой кабинет. Пожалуйста. Иди за мной.

Он кивнул мне, и я в очередной раз за вечер размениваю своего спутника.

Кабинет был небольшой и обставленный по вкусу. Стены покрыты деревянными панелями, создающими уют. В шкафу напротив стояли какие-то книги. Языка на них я не узнаю. Скорее похоже на иероглифы. Но больше всего удивляет большое окно, через которое сейчас можно было наблюдать великолепный закат.

– Присаживайся, Мерсен. – Эм указал мне на кожаное красноватое кресло рядом со столом для бумаг и документов. – Куришь?

– Да, спасибо.

Эм подошел к шкафу, достал оттуда небольшую коробку и поставил передо мной на столик.

– Угощайся сигарами. Я против сигарет. Они убивают. Запомни. Но иногда могу себе позволить качественную сигару. Помогает думать.

Я не перестаю смотреть в окно. Вид действительно завораживает.

– Как и эта бутафория, – продолжает Эм. – Под землей живется легче, если смотришь на что-то подобное.

– Впечатляет. Правда.

Я давно не помню такого солнца. Солнца, которое может ласкать своими лучами. Проникать внутрь тебя и греть. Заполнять теплом каждый участок, каждую клетку. Когда оно над нами, мы не замечаем его прелести. Принимаем его как должное. И только когда начинаем жить среди мусора, понимаем, что есть прекрасные вещи. Цветы. Чистая и прозрачная вода, стекающая с горных ледников. Воздух, пропитанный запахом сосен. Но везде, куда мы приходим, мы оставляем лишь груды отходов, замещая природные пространства индустриальными проектами. А затем отходов становится столько, что для них требуется целая планета системы.

– Говорю же, помогает думать. – Эм улыбается мне.

– Что? – Я понимаю, что на мои размышления ушло какое-то время. Я будто завис в пространстве, где мне никто не мешал.

– Итак, Мерсен. – Эм присел рядом и скрестил пальцы, блеснув серебряным перстнем. – Я искал тебя. Для одного дела, в котором помочь мне сможешь только ты.

– Не думал, что я такой уникальный.

– Нет, конечно, нет. Не то чтобы ты очень уникальный, но у тебя есть все, чтобы им стать. Твоя голова. Да-да, не смейся. Сейчас немногие люди используют эту часть тела по назначению. Да и искать кого-то еще у меня времени нет.

– Если верить тому, что я читал, времени у вас хоть отбавляй.

– Вижу, Вивиан зашла с козырей. Что ж, мы не выбираем себе детей. Значит, на то была причина. Что думаешь?

– По поводу того, что вы иллион? Чушь собачья.

– А зачем тогда согласился сесть в глейдер?

– Хороший вопрос, но у меня нет ответа. Правда, – честно отвечаю я.

Эм выпустил ароматный клуб дыма. Такие сигары здесь могли стоить целое состояние, если бы на них были покупатели. Но я понимаю, что вряд ли эти ребята закупаются у местных барыг.

– Нет ответов, но есть вопросы, – говорит Эм. – Классическая ситуация. С чего начнем?

У меня было столько вопросов, но все они испарились. То, что ты хочешь и не можешь себе позволить, всегда будет сверлить тебе разум, но как только ты получаешь желаемое, понимаешь, что все это пустяки. Вот он, возможно, кладезь нужной для меня информации. Сидит передо мной в своей идеальной рубашке и курит сигару, медленно, наслаждаясь процессом. Время в его кабинете вообще, кажется, бежит в другую сторону. Оно вязко. Не хочется ничего просить и спрашивать. Хочется сидеть тут вечно. Смотреть на идеальное солнце, уходящее за горизонт. Думать о чем-то простом и в то же время таком важном. Вопросы. Ответы на них всегда порождают другие вопросы. Я это уяснил для себя еще много лет назад.

– Мамонт. Работает на вас? – наконец решаюсь я.

– На нас много кто работает, – легко отвечает Эм. – Но – нет. Во всяком случае, не напрямую.

В этот момент дверь кабинета открылась и вошла Маргарет. Движения ее были скованны, заторможенны, а лицо выглядело усталым. Строгий брючный костюм темно-синего цвета сидел на ней идеально. Деловой стиль на Свалке был не в ходу. Непрактичен. В последний раз я видел нечто подобное, когда находился в «Фэбрик Джоук», где сотрудницам не разрешалось надевать что-либо вызывающее, что не попадало под понятие кодекса корпоративного стиля. Но в целом для своих лет Маргарет кажется мне симпатичной. Эм же больше походил на чопорного аристократа, но с живым взглядом, а каждый его жест говорил о том, что он точно знает, что делает и хочет. Никакой суеты, никаких лишних действий.

Маргарет поставила две чашки на журнальный столик, бумаги передала в руки Эма, забрала поднос и медленно вышла.

Аромат неизвестный и манящий, который исходил от того, что было налито в чашки, чувствовался на расстоянии. Это не было похоже на тот чай, что подавался в здешних заведениях.

– Настой липы и чабреца, – сказал Эм, хоть я и не задавал никакого вопроса.

Я лишь пожал плечами. Таких названий я не слышал.

– Мой отец был из мест, где росли лекарственные травы. А сейчас время изменилось и люди перестали ценить то, что у них под ногами. Она предпочитают заменители того, что дала им природа. Искусственный хлеб, искусственная вода, искусственные добавки, искусственная пища. Поэтому, когда удается найти нечто подобное… – Эм указал на чашки, а точнее сказать, на то, что было в них, – это становится на вес золота. Мы больше ничего не производим, кроме тонн мусора. Ну, мы отвлеклись. Еще какие-то вопросы?