Читать книгу Награда Бешеного - Виктор Доценко - Страница 6

Чтобы не привлекать особого внимания, Савелий остановил свой выбор на частной турецкой авиакомпании с многозначительным названием «Дестини», что в переводе с английского означает «Судьба».

Оставалось чуть более часа до вылета в Москву, как к группе Говоркова неожиданно подошел представитель некой фирмы – невысокий турок с золотым зубом и весьма неприятной улыбкой. Он обратился к Савелию с просьбой уделить ему несколько минут для конфиденциальной беседы. Пожав плечами, Савелий повернулся к Михаилу:

– Интересно, что ему нужно?

– Главное, не отходи от нас больше чем на десять метров. – Михаил выразительно кивнул на прикованный к руке Говоркова «дипломат».

Савелий подмигнул и двинулся к Алик-паше…

– Я очень внимательно вас слушаю? – проговаривая каждое слово чуть ли не по слогам – представитель фирмы не был большим знатоком английского языка, начал наш Герой.

– Я, конечно, понимать, что мой просьба, может быть, выглядеть несколько странная: вы оплатить весь рейс, и вы иметь все права отказывать… – Алик-паша виновато поморщился.

– Если я вас правильно понял, вы хотите попросить меня о каком-то одолжении? – усмехнулся Савелий.

– Точно так, господин! – обрадовался он так, словно Говорков угадал, как зовут его любимую невесту.

– Груз, люди?

– Три ваших соотечественник с один красивый девушка! Они иметь срочные дела в Москва по бизнес. А их багаж очень мало: только один совсем маленький коробка. – Алик-паша, казалось, вот-вот пустит слезу.

«Интересно, сколько зеленых упало ему в карман, что он так сильно хлопочет за моих соотечественников?» – промелькнуло в голове Савелия, и он многозначительно улыбнулся.

Парень истолковал улыбку по-своему:

– Треть, уплаченная ваших средствов я вернуть прямо сейчас!

Алик-паша тотчас полез в карман, но Савелий жестом остановил его:

– Подождите, подождите! Сначала я должен посоветоваться со своими партнерами. Пойдемте. – Он повернулся, и турку ничего не оставалось, как следовать за ним.

– Проблемы? – спросил Михаил.

– Трое наших земляков «с один прекрасный девушка» очень просятся к нам на борт. Алик-паша, если согласимся, даже готов вернуть нам треть наших денег за аренду самолета! Что скажешь?

– А ты?

– Я? Черт его знает! – Савелий поморщился. – Что-то мне все это не очень-то нравится.

– Да и мне, если честно… – начал было Михаил, но вдруг, схватив шефа за рукав, кивнул в сторону летного поля: – Посмотри-ка, уж не эти ли?

Действительно, невдалеке результатов переговоров дожидались трое молодых парней, один из которых сидел в инвалидном кресле-каталке. На коленях у него лежала какая-то коробка. Рядом с ним стояла ярко накрашенная пышногрудая блондинка с длинными ногами, чуть прикрытыми коротенькой красной юбчонкой. Чем-то, возможно, грудью и прической, она напоминала американскую певицу Мадонну. Она обнимала инвалида за шею.

– Кажется, мы с тобой подумали об одном и том же, а? – бросил Михаил.

– Что ж… – Савелий покачал головой и повернулся к представителю фирмы: – Ладно, Алик-паша, считайте, что договорились: давайте наши двадцать пять тысяч долларов, и пусть занимают места в самолете!

Турок облегченно вздохнул, быстро, словно опасаясь, что Савелий может передумать, вытащил из внутреннего кармана пачку банкнот и с улыбкой протянул Савелию:

– Вы так меня выручать! Большой спасибо! Большой спасибо! – потом махнул парням рукой, и те сразу же двинулись в сторону самолета.

Когда они приблизились, Михаил еле слышно шепнул:

– По-моему, парень в коляске не выглядит слишком уж болезненным, а?

– Кажется…

Тем не менее Говорков встретил незнакомцев широкой улыбкой.

Похоже, Бог не наградил интеллектом ни одного из них. Они были какие-то безликие, что ли. Даже не раз, встретившись с ними, вы вряд ли запомнили бы эти лица, но всех их отличало одно – недобрые, осторожные, вернее, даже беспокойные глаза, особенно у того, что сидел в инвалидном кресле. Возраст их был примерно одинаков: от двадцати двух до двадцати восьми лет, и конечно же они не могли быть «афганцами». Поражали шикарные костюмы ребят и очень дорогая обувь, а у того, что толкал коляску, из-под рукава выглядывали золотые часы «Ролекс». Девица же была настолько молода, что сама мысль о совершеннолетии казалась абсурдной. Тем не менее она вызывающе и нахально осмотрела каждого из них и даже призывно подмигнула Михаилу.

Один из парней осклабился и протянул руку Савелию:

– Не знаем, как и благодарить! Меня зовут Вадим. В кресле – Игорь, а вон тот – Семен.

– А меня зовите просто Марго! – томно прошептала девица и протянула руку сначала Михаилу, который взял ее руку двумя пальцами и с усмешкой представился, щелкнув каблуками:

– Миша!

Потом протянула Савелию.

Но он, словно не заметив руки, коротко бросил:

– Привет! – и тут же снова взглянул на Вадима.

– Завтра у нас важная встреча в Москве, а сообщили нам об этом только два часа назад. – Он как бы извинялся перед Савелием, но очень уж суетился.

– Сергей, – отвечая на рукопожатие, сказал Савелий и добавил: – Землякам помогать нужно… Прошу…

Инвалидное кресло с парнем пришлось вносить в самолет на руках. Савелий решил помочь, но ребята почему-то запротестовали. И вдруг в глаза Говоркову бросилась странная конструкция кресла, он хотел что-то спросить, но затем передумал. В салоне Савелий с улыбкой отметил, что «афганцы» расселись по разным местам, Михаил же вообще занял место в последнем ряду. Незнакомцам пришлось расположиться как бы между «афганцами»: двое сели справа, а парня-инвалида перенесли в кресло левого борта, причем свою коляску он оставил подле себя и стал колдовать над ней, видно, решив сложить ее, чтобы она не мешалась в проходе. Коробку, лежавшую у него на коленях, взял к себе разговорчивый Вадим.

Последней внутрь салона вошла девица, за ней Савелий. Внимательно оглядевшись, девица направилась к самому внушительному из «афганцев» – Александру.

Савелий, усевшись в первом ряду, лениво вытянул ноги и словно бы задремал. На самом деле, интуитивно ощутив тревогу, он начал внимательно следить за действиями пассажиров. И место это выбрал не случайно: перед ним на стенке висела какая-то инструкция под стеклом, в нем-то и отражался, как в зеркале, весь салон.

Он увидел, как девица подошла к Александру.

«Ну вот, сейчас соблазнять будет!» – подумал Савелий и почесал за ухом. В тот же момент Михаил знаком ответил, что все под контролем.

– А чо ты такой молчаливый, красавчик? – кокетливо спросила девица. – Может, трахнуться хочешь?

Александр посмотрел на нее и молча покачал головой.

– Не нравлюсь, что ли? – с явной обидой спросила она и неожиданно задрала юбку буквально до пупка, хвастаясь своими стройными ножками. – А это видел?

Александр неожиданно смутился и быстро посмотрел по сторонам: не видит ли кто из друзей?

– Да не хочу я тебя трахать! – прошипел он, но оказалось, что избавиться от нее не так-то легко: она опустилась перед ним на колени, расстегнула ширинку и сунула туда руку. – А говоришь, не хочешь? – Она хитро прищурилась, вытащила его член и чмокнула пухлыми, ярко накрашенными губами в набухшую головку.

Александр посмотрел на Михаила, виновато пожал плечами, потом обхватил ее затылок своей огромной пятерней и резко надавил. Девицу это нисколько не смутило: несмотря на молодость, она была профессионалом своего дела: ее губы плотно обхватили его мгновенно одеревеневшую плоть и Марго заработала языком.

Но все ее попытки отвлечь на себя здоровенного парня, особого успеха не принесли: Александр внимательно следил по сторонам, готовый в любой момент отложить сексуальные ласки. К счастью, ее настойчивость и опыт принесли свои плоды: еще несколько минут – и он познает высшее блаженство…

Когда девица нахально взяла инициативу в свои руки, а ее спутники никак не среагировали на это, Савелий понял, что и это неспроста.

Взревели двигатели, и стальная машина, оторвавшись от земли, стала набирать высоту. Еще не погасло табло, а Михаил уже подал Савелию знак: внимание! Затем быстро и бесшумно подкрался к инвалиду и сел прямо у него за спиной, явно стараясь что-то рассмотреть. В этот момент Вадим, сидевший у самого прохода, неожиданно обернулся и, заметив перемещение «афганца», что-то сказал. Тот недоуменно пожал плечами и улыбнулся, но уже в следующий момент Говорков понял, что расслабляться пока рановато: говорливый Вадим неожиданно поднялся, поставил на кресло коробку и решительно направился в сторону Савелия, держа руку в кармане пиджака.

– Какие-то проблемы? – поинтересовался Говорков.

– Пустяки, – усмехнулся пассажир. – Что-то Игорю поплохело, хочу минералки попросить, – кивнул он в сторону кабины пилотов.

– Так есть же кнопка вызова.

– Пробовал – не работает, – спокойно бросил тот и уже взялся за ручку двери.

– Послушай, землячок, не работает у тебя, работает у другого! Вернись на место, чтобы не было неприятностей. – Савелий встал и мгновенно накрыл его руку своей. Если у Вадима есть оружие, то он не сумеет моментально воспользоваться им в таком положении.

Пассажир на миг замер в растерянности: по всей вероятности, ситуация развивалась не по сценарию.

«Инвалид» тотчас вскочил на свои «больные» ноги, навел на Савелия невесть откуда взявшийся автомат.

– А ну пропусти его к пилотам! – выкрикнул он.

Однако Михаил, предусмотрительно вставший у него за спиной, одной рукой ловко обхватил шею бандита, а второй вцепился в автомат и направил его на Семена:

– Не балуй, пацан, хуже будет!

Савелий тут же двинул Вадима «дипломатом» под колени: тот, охнув от боли, чуть присел, и Говорков, сделав захват, вывернул ему руку, в которой был зажат пистолет.

– Вы что, кретины, по фазе сдвинулись! – кривясь от боли, прохрипел Вадим. – Семен же – полоумный: он нас сейчас всех взорвет!

Дальше произошло совсем уж неожиданное: вдруг странно вскрикнул Александр, который попытался высвободиться из плена девичьих губ, а Марго неожиданно впилась в член зубами. Семен обернулся на крик, и этот момент использовал Савелий.

– Хлопотно это, – хмыкнул Савелий и резко взмахнул рукой: стальная сорокамиллиметровая игла, вылетев из «хитрой» авторучки через долю секунды, впилась Семену в сердце.

Он даже не понял, что произошло: просто сильно кольнуло сердце. Бандит застыл в том самом положении, в котором его застала смертельная стальная игла. «Афганцы» Михаила немедля бросились к нему и, убедившись, что он мертв, осторожно приоткрыли коробку. Внутри действительно находилось какое-то взрывное устройство.

– Задушу, сучка! – донеслось со стороны Александра и он изо всех сил сдавил тонкую шею проститутки.

Задыхаясь от нехватки воздуха, Марго разжала зубы, и освободившаяся плоть изверглась, наконец, потоком спермы. Девице пришлось сглотнуть, чтобы не захлебнуться. В этот момент Александр заметил, как Марго незаметно вытащила что-то из-за пояса, и он, не выпуская из руки ее шеи, наклонился, схватил за руку, в которой оказалась опасная бритва: еще мгновение и та пустилась бы в ход.

– Лежать, падаль! – рявкнул он, вырвал бритву и ткнул кулаком в спину, заставив распластаться между креслами. После чего поставил ногу на ее пышные ягодицы и стал застегиваться.

В это время Савелий разбирался с Вадимом: он так надавил на его локоть, что послышался треск сухожилий.

– Брось пистолет или я руку сломаю.

– Все, все! Бросил уже! Не дави! – взмолился тот. – Да кто вы такие, черт бы вас побрал? ФСБ, спецназ, а может, ОМОН? И что ты сделал с Семеном, загипнотизировал, что ли? Сидит, не шелохнувшись, и смотрит в одну точку.

– Не слишком ли много вопросов, а? – усмехнулся Савелий, забрал у него пистолет и только тогда взглянул в сторону Михаила. Тот уже держал в руках автомат «инвалида».

– Говори! – приказал Савелий своему пленнику.

– Что говорить? – Тот даже всхлипнул от боли.

– Все говори! Не испытывай моего терпения! – Говорков нажал посильнее.

– Ой, больно! – взвизгнул Вадим. – Скажу, все скажу! Сегодня утром к нам в отель пришел один парень, заплатил аванс – по десять кусков на брата, предложил захватить самолет и посадить его в Пакистане.

– Какой он из себя? Опиши его!..

– И описывать, в общем-то, нечего… Высокий, чуть кучерявый, темноволосый. И очень интеллигентный.

– Почему он обратился именно к вам? Почему вы приняли его предложение? Выкладывай! – Савелий совсем не шутил.

– Больно! – снова завопил тот. – На нас «заказчика» навел Бригадир. А нам чего отказываться – такие бабки светят: если бы мы доставили вас живыми, то по пятьдесят кусков на нос.

– Куда он приказал нас доставить?

– Об этом нам должны были сообщить по рации после захвата.

– Как бы они узнали о захвате?

– Я бы включил маяк. Он здесь у меня в кармане.

– Что дальше?

– Дальше каждому из нас предписано было сказать кодовое слово в эфир и после этого ждать инструкций.

– Твое кодовое слово?

– Никосия.

– Семена?

– У всех свое слово. Я правду говорю! – снова заверещал тот, едва почувствовал боль в локтевом суставе.

Савелий кивнул одному из «афганцев»:

– Пригляди за ним: если что – ломай шею.

– Без проблем, – усмехнулся тот, перехватывая руку бедного Вадима.

– Поговорить нужно! – бросил Говорков Михаилу.

Тот подозвал одного из «афганцев» и препоручил ему своего «инвалида». Когда они проходили мимо «сладкой парочки», Савелий спросил:

– Скажи, Саша, ты специально отвлек внимание Семена?

– Почти! – поморщился тот, вспомнив недавнее испытание.

– Что, не удовлетворила? – усмехнулся Михаил, кивнув на распластанную девицу, которая жалобно умоляла отпустить.

– Сучка, хотела меня бритвой полоснуть!

– Не виновата я: они меня заставили! – Она всхлипнула.

– Да, так можно и евнухом стать, – заметил Савелий.

– Убил бы стерву!

– А ты ее обыщи тщательнее: вдруг что найдешь? Откуда ты? – поинтересовался Савелий.

– Из Солнцево! – всхлипнула она. – Меня Семен год назад изнасиловал и обещал жениться, а потом, когда я заявление взяла, на субботник отправил…

– На какой субботник? – не понял Михаил.

– Это когда вся братва бесплатно трахает! Сколько же тебе лет? – спросил Савелий.

– Пятна-а-адцать…

– Да-а… – вздохнул Савелий. – Отпусти ее! Пусть сядет рядом и сидит как мышка! Будет бузить, выброси за борт! – Он подмигнул.

– Нет-нет, никто меня не услышит! Клянусь мамой! – тут же воскликнула Марго, обрадовавшись, что ей разрешили встать с пола. – Спасибочки вам! А Семен, правда, мертвый?

– Мертвее не бывает!

– Ну и слава тебе, Господи! – радостно прошептала она, устраиваясь в кресле.

– Есть новости? – спросил Михаил, когда они отошли в самый хвост самолета.

– Эти трое – просто исполнители. По-моему, их наняли наши преследователи из Швейцарии. Судя по описанию – так оно и есть. – И Савелий подробно рассказал другу обо всем, что удалось выдавить из Вадима.

– Может, рискнем, отзовемся?

– Если бы не это, – кивнул Говорков на «дипломат». – Да еще Семен…

– Ладно, – поморщился Михаил. – Что с этими-то будем делать?

– Как что? Сдадим нашим доблестным органам правопорядка, – хитро подмигнул Савелий.

– А может, их проще за борт? Кто хватится? – предложил Михаил.

– Не забывай про того турка, сотрудника фирмы: этот хлюст наверняка все бумажки оформил. Да и вообще – не хочется руки марать, хотя, думаю, многие бы за это только спасибо сказали. Уверен, что они приезжали как киллеры.

– Надо же было им так вляпаться! – засмеялся Михаил. – Может, потрясти их, пока они свеженькие, заставить расписаться, как думаешь?

– Поступай, как знаешь. – Савелий делано зевнул. – И вот что, свяжи их покрепче: им сейчас терять и вправду нечего, наверняка они попытаются действовать.

Устроившись поудобнее, Говорков вытащил радиотелефон и набрал номер генерала Говорова. К счастью, он сразу же взял трубку. Савелий очень подробно поведал ему о случившемся. Тот объявил ему благодарность за успешные действия и пообещал лично встретить группу в аэропорту.

После рапорта Савелий устало прикрыл глаза: он не слышал, как допрашивали бандитов, как те, поняв, наконец, что имеют дело не с сотрудниками ФСБ, стали наперебой «делиться воспоминаниями».

Бешеный крепко заснул, и снились ему разные люди, с которыми сталкивала его судьба, а потом почему-то оказалось, что он, совсем еще маленький, сидит на коленях у мамы и едут они отдыхать к широкой речке…

«– Мам, а мам, а речка там и взаправду широкая? – спросил Савушка.

– Широкая, широкая, – ласково улыбнулась мать.

– Шире, чем море?

– Конечно же нет, глупенький. – Она прижала его к своей груди. – Море ведь такое широкое-преширокое, что совсем не видно другого берега.

– Это ж надо, – укоризненно воскликнул статный мужчина в морском кителе, – сын моряка и не знает, какое из себя море!

– А ты скажи: папка, вместо того чтобы насмехаться, взял бы и свозил меня не на речку, а на море. Так ведь, сынок? – Женщина чмокнула сына в щеку.

– Да, взял бы и свозил меня не на речку, а на море, – слово в слово повторил пацан, а потом рассудительно добавил: – Там и я стал бы моряком, правда, мам?

– Конечно, сынок!

– Машенька, ты же знаешь, что сейчас это совершенно невозможно, – огорченно вздохнул мужчина, – а на будущий год отправимся все вместе в Ялту, то-то тетка твоя обрадуется, да, Савушка?

– Нет, в Ялту мы не поедем! – сухо и категорично произнесла женщина и надула пухлые губки.

– Господи, так никогда и не простишь? – со вздохом заметил капитан.

– Сейчас же прекрати! При ребенке-то хоть… – резко отозвалась женщина.

– Хорошо-хорошо, милая, только не нервничай. Ты же знаешь, что я люблю тебя и только тебя! – Он взял ее руку и нежно прикоснулся губами.

– Хватит подлизываться, – словно продолжая дуться, проговорила женщина, но голос ее потеплел. – Нам еще долго?

– Час-полтора, и мы на месте. Так, Василий?

– Так точно, товарищ капитан первого ранга, – отчеканил водитель.

– Может, поднажмешь?

– Вы извините, товарищ капитан первого ранга, но асфальт от жары расплавился – не хочется рисковать. Да и темнеет уже? – Парень явно смутился.

– Тебе виднее: ты – водитель, значит, в машине ты капитан.

– Спасибо, товарищ капитан первого ранга. – Благодарно взглянул на командира Василий, а когда вновь посмотрел на дорогу, то даже вздрогнул от неожиданности: прямо на них, выскочив из-за автобуса, неслась на огромной скорости светлая „Волга“.

Водитель черной „эмки“ резко рванул машину в сторону, но „Волга“, как назло, дернулась туда, же и, ударившись со всего маху в дверцу „эмки“, подскочила вверх, перевернулась, проскользила вниз по насыпи и так и застыла с крутящимися в воздухе колесами.

Старенькая „эмка“ дымилась на шоссе. Василий сидел неподвижно, уткнувшись головой в руль, из разбитой головы медленно текла струйка крови.

Рядом, так же неподвижно, сидел капитан первого ранга, сзади – его жена со странно вывернутой головой.

Спустя некоторое время капитан пришел в себя, смахнул кровавую пелену с глаз и обвел салон мутным взглядом. Потом попытался открыть дверцу, но ее, видимо, намертво заклинило. Перегнувшись через спинку сиденья, он схватил за плечи жену и, едва ли отдавая отчет в своих действиях, стал тормошить ее:

– Машенька, милая! Очнись! Где Савушка?

Но все было напрасно: женщина не отзывалась. Раздался взрыв. Всепожирающий беспощадный ОГОНЬ спустя минуту поглотил машину…

– Мама! Мамочка! Где ты? А-а-а! Мне больно! – кричал маленький Савушка. Как же так?! Родная мать, и выбросила его из машины?! – Больно мне, мамочка! Больно! – В этот момент его подхватили чьи-то сильные руки. Но оказалось, что это не мама, а какая-то незнакомая женщина. – Больно мне! Тетенька, больно! Я к маме хочу! Мамочка! – Рыдая, выкрикивал Савушка, правой рукой поддерживая левую руку, которая почему-то неестественно вывернулась в сторону…

И почти сразу же картина сменилась. Савелию снился тот самый день, когда он сбежал от своих „усыновителей“ к тете Тамаре, истопнице детского дома. Вот он стоит перед молодой женщиной, совсем голенький, и, всхлипывая, умоляет ее не отдавать его „в сыновья“.

– Тетя Томочка! Прошу вас! Я буду хороший! Буду всех слушаться! И пусть меня бьют: буду терпеть, и никогда не буду мстить! Только не отдавайте больше меня в сыновья! Миленькая тетя Томочка! Никогда!

Смазывая йодом синяки на его худенькой спине, тетя Тома украдкой утирала слезы…»

Савелий проснулся от внезапно наступившей тишины, открыл глаза. В салоне самолета стоял полумрак, и в первый момент он даже не понял, где находится.

– Мы дома! – неожиданно резко прозвучал в темноте радостный голос Михаила.

– Дома? – удивленно переспросил Савелий.

– Да, во Внуково. Ты точно все обговорил? – кивнул Михаил на черный дипломат, пристегнутый к руке Савелия. – Мне что-то совсем не хочется на Петровку!

– Не дрейфь, – подмигнул ему Савелий. – А попутчики наши тебя не волнуют?

– А чего волноваться: через пару минут они уже перейдут на полное государственное обеспечение. Правда, если честно, мне бы не хотелось оказаться на их месте, – тяжело вздохнул Михаил. – Выходим или здесь ждем? Я к тому, что пилоты интересуются…

– Сидите пока.

– Как скажешь.

Михаил направился к летчикам, но войти к ним не успел. В дверь постучали. Пилоты стука не услышали, и Михаил, прежде чем открыть дверь, метнулся к иллюминатору.

– Ничего себе! – встревожено воскликнул он и даже присвистнул.

– Что там такое? – нахмурился Савелий.

– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – хмыкнул Михаил.

Савелий подошел к иллюминатору. Удивляться действительно было чему: от трапа и до бронированного автомобиля для инкассаторов с обеих сторон выстроились автоматчики, чуть поодаль стоял «воронок». Судя по пятнистой форме и маскам, это были ребята Богомолова. Савелий махнул «афганцам» рукой, чтобы не шумели, а сам подошел к двери.

– Надеюсь, «воронок» не за нами? – съехидничал вслед ему Михаил.

– Посмотрим! – откликнулся тот и тут же сымитировал популярного актера. – Кто стучится в дверь моя?

– Открывай, «крестник»! – раздалось за дверью. – Генерал Говоров!

Савелий обернулся к ребятам и вскинул большой палец кверху:

– Отбой, братишки, свои!

Порфирий Сергеевич растрогался до слез. Они с Савелием крепко обнялись и несколько минут стояли, молча, не в силах вымолвить ни слова.

– Как ты, «крестник»? Натерпелся? – выдохнул, наконец, старый генерал.

– Хлопот хватило, – с улыбкой откликнулся Савелий.

– Ладно, в машине поговорим. – Говоров кивнул на бронированный автомобиль и тотчас бросил стоящему рядом офицеру: – Капитан, займись-ка задержанными. Женщину в бокс, двоих связанных – в «воронок», а третьего, покойника, – медспецам. «Афганцев» – в черную «Волгу» и развезти по домам. Все понятно, капитан?

– А протоколы? – нахмурился тот.

Говоров поморщился и виновато взглянул на Савелия.

– Миша! – крикнул Савелий. – Давай сюда свои бумажки!

– Прошу. – В дверях тут же показался Михаил и протянул Савелию заполненные листы. – Здесь не только протоколы допросов, но и их чистосердечные признания. Все честь по чести: я ж на юридическом учусь, – подмигнул он капитану.

– Действуйте, капитан! Что стоите, действуйте! – кивнул офицеру Говоров.

Однако Савелий, в упор посмотрев на генерала, недоверчиво покачал головой.

– Да не волнуйся ты за своих «афганцев». Все нормально. – Говоров прильнул к уху Савелия. – Более того, скажу по секрету: все представлены к наградам.

– Надеюсь, одинакового достоинства? – спросил Савелий.

– Да… – кивнул Говоров, затем, помедлив, добавил: – А ты представлен к ордену.

– Вот уж совсем ни к чему. – Савелий набычился, затем неожиданно махнул рукой. – Ладно, потом поговорим.

Савелий обнялся с каждым из «афганцев», а Михаилу на ухо шепнул:

– А вы еще от десяти тысяч баксов хотели отказаться. Я ж говорил, что родина вас наградит, и наградила… – сделав паузу, он добавил: – Медалями!

– Хорошо еще, что не посадила, – подмигнул Михаил. – Отличная работа, земляк! Понадоблюсь – свистни. Пошли, ребята.

«Афганцы» заторопились к машине, а Савелий подумал, что правильно поступил, выделив ребятам по десять тысяч долларов: они это заслужили. На душе, впрочем, кошки скребли: парни жизнями рисковали, выручая огромные деньги и ценности, и за это – всего по медальке?

– Так что там у тебя по поводу награды? – спросил Говоров уже в бронемашине.

– Да я не только о себе пекусь, а и о ребятах тоже. Вы же знаете, как они живут… Вернее, не живут, а ютятся. Один с женой и тремя детьми в общежитии, другой жениться не может: в однокомнатной квартире его мать, отец и младшая сестренка. Да что там говорить! – Савелий безнадежно махнул рукой.

– Не горячись, – отозвался Говоров. – Действительно, вы столько сделали на благо Родины. Поверь, я этого так не оставлю, похлопочу. Ну а с наградой-то что?

– А кого вы награждаете: Савелия Говоркова или Сергея Мануйлова? – с грустью спросил Савелий.

– Конечно же Сергея Мануйлова! – В этот момент Говоров обратил внимание на наручник Савелия. – И где только удалось такой огромный «дипломат» раздобыть? – Он с улыбкой покачал головой, потом, догадавшись, спросил: – Ценности из сейфа?

– Еще какие! – воскликнул Савелий. – Показать?

– Не здесь! У Богомолова в кабинете… – Говоров поморщился. – Константин Иванович решил перестраховаться и создал целую комиссию по приемке ценностей!

– Что им известно? – нахмурился Савелий.

– Только то, что им нужно принять, описать, оценить и по описи сдать в Гохран Государственного банка России, где они будут находиться вплоть до принятия особого решения Президентом России.

– Кто в комиссии?

– Главный эксперт Госбанка по драгоценностям, представитель Гохрана, представитель Президента России, генерал Богомолов и мы с тобой. – Он хитро подмигнул.

– Ладно, что сделано, то сделано! – задумчиво проговорил Савелий, потом тихо добавил: – Хорошо бы это самое решение было принято по возможности скорее!

– В общем-то ты конечно же прав. Я и сам так считаю. Было бы весьма и весьма разумно разобраться со всем поскорее, – согласился Говоров, и Савелию показалось, что генерал о чем-то глубоко задумался.

– Что-то случилось, Порфирий Сергеевич? – встревожено спросил он.

– С чего это ты взял? – встрепенулся старый генерал и попытался улыбнуться, затем подмигнул и положил руку ему на плечо: – Рассказывай о своих миллионах, миллионер!

– Да уж, миллионер, – усмехнулся Савелий. – Экономил буквально на всем!

– И правильно: настоящие миллионеры только так и поступают! Итак…

– Откровенно говоря, если бы не ребята, вряд ли я бы это дело провернул. Да и девушка одна помогла.

– Девушка? – насторожился Говоров.

– Да, в Швейцарии… Не беспокойтесь, она действовала исключительно из личной симпатии.

– Тебе виднее, – облегченно вздохнул старик. – Надеюсь, обошлось без жертв?

– В Швейцарии – да, а в Никосии… – поморщился Савелий, – они пошли на открытый контакт…

– Ты о столкновении? Я уже все знаю. Кстати, тебе привет от Ромаса. Ему кое-что удалось выяснить. Найденные два трупа…

– Значит, и второй не выжил, – вновь поморщился Савелий.

– Как же, выживешь от твоих выстрелов, – хмыкнул Говоров. – Одного в сердце, другому в лоб! Ладно, продолжаю: эти двое убитые числились в картотеке Интерпола. На их счету многочисленные заказные убийства в разных странах. Соображаешь?

– Убийцы из больницы? А о третьем Ромас ничего не сообщил?

– А что, был и третий? – нахмурился Говоров. – Оставили его в живых? Он же тебя видел!

– Нет, меня он не видел, но вполне может получить мое описание от служащих банка, – вздохнул Савелий. – Меня другое интересует: кто за ними стоит?

– Кое-какие догадки имеются, – покачал головой Говоров. – Следы ведут… – Он словно взвешивал, посвящать ли «крестника» в некую тайну.

– Ну, не тяните!

– О тайном Ордене слышал?

– Как же, как же: они еще в Афганистане садились нам на хвост! Серьезные ребята, ничего не скажешь. Теперь понятно, откуда такая прыть. – Савелий вдруг пристально посмотрел в глаза Говорову. – Порфирий Сергеевич, вы что-то от меня скрываете.

Старый генерал почему-то смутился, а потом раздраженно бросил:

– Да ни о чем я не умалчиваю. Просто… просто задумался о своем. Кроме того…

Трудно сказать, что еще мог придумать Говоров, чтобы не огорчать Савелия неприятным известием о Воронове, но, на его счастье, они наконец-то добрались до резиденции генерала Богомолова.

– Приехали, – с облегчением вздохнул Говоров.

– Порфирий Сергеевич, я вот о чем сейчас подумал: хорошо бы мне лишний раз не светиться перед всякими людьми, а?

– И что теперь делать? Богомолов хочет, чтобы ты непременно присутствовал.

– А вот что. – Савелий вытащил из кармана платок, закрыл им нижнюю половину лица, завязал, после чего водрузил на нос затемненные очки. – Ну как?

Судя по всему, сия затея не очень-то воодушевила старого генерала.

– Если ты не хочешь привлекать к себе особое внимание, то придется как-то аргументировать… – Генерал задумчиво посмотрел на Савелия.

– Понял, – усмехнулся тот. – Положитесь на меня – объяснюсь как надо.

Говоров вошел в кабинет первым, чтобы объяснить вид «крестника»: через минуту пригласили и самого Савелия.

– Прошу извинить за столь необычный вид, но меня прямо-таки замучила аллергия, – виновато проговорил Савелий, и все понимающе закивали головами, а седой представитель Президента России сочувственно заметил:

– Могу себе представить, как вам достается. Этого нельзя, того нельзя… Моя внучка тоже аллергик! Чуть что – и все лицо покрывается какой-то дрянью. Очень сочувствую вам, молодой человек! А кроме того, хочу передать личное приветствие Президента! На днях все вы будете приглашены в Кремль для награждения!

– Спасибо за понимание, – специально или просто невпопад кивнул Савелий.

– Ну что ж, приступим, – тотчас вмешался Богомолов и укоризненно взглянул на Говоркова. – Прошу!

Савелий поставил «дипломат» на стол, не торопясь снял с руки наручник, потом набрал на замке код и откинул крышку… Чиновники так и ахнули при виде всего этого великолепия, а один вдруг восторженно воскликнул:

– Господи! Да это же «Голубое око Персии»! – Он даже подался вперед, но тотчас отдернул руку, как бы боясь спугнуть сладчайшее наваждение.

– Вы уверены? – спросил Богомолов.

– На все сто: в свое время меня приглашали в качестве одного из экспертов этой диадемы.

– Прекрасный подарок, молодой человек, прекрасный! – Генерал с чувством пожал Савелию руку.

– Итак, коллеги, приступим, – тут же поспешил переменить тему Говоров.

Все драгоценности были тщательно описаны, занесены в специальный реестр, затем каждую вещь аккуратно обернули фланелькой и все сложили в тот же самый «дипломат». После чего его опечатали, присутствующие расписались в документах, и вскоре в кабинете остались только Савелий да генералы.

Богомолов выдержал паузу и извлек из ящика стола небольшую синюю коробочку. Затем открыл ее, встал и подошел к Савелию. Встал и Говорков, его примеру последовал генерал Говоров. Савелий снял с лица очки, повязку и вытянулся по стойке «смирно».

– Дорогой мой, представитель Президента был не в курсе, а Президент лично просил меня вручить тебе эту награду! То, что ты совершил, невозможно переоценить! Президент даже верить отказывался…

– Ничего, серьезный орден, – спокойно кивнул Савелий.

– Ты только посмотри, Сергеич: он словно бы каждый день ордена получает! – нахмурился Богомолов.

– Да нет, Костя: он за своих «афганцев» переживает, – пояснил старик. – У ребят с жильем хуже некуда, а им – медали!

– А вот в этом он прав, и я обязательно что-нибудь придумаю! – Богомолов что-то черкнул в своем ежедневнике. – Но сдается мне, дело не только в этом, или я ошибаюсь?

– Ну почему же, – вздохнул Савелий. – Сергей Мануйлов рад, и даже очень, а вот Савелий Говорков… – Он не договорил.

Богомолов мгновение помедлил, потом подошел к «крестнику» и протянул ему руку:

– От всей души поздравляю тебя, Сергей Мануйлов, и тебя, Савелий Говорков! – Он лукаво подмигнул.

– Служу России, товарищ генерал! – вытянулся Савелий.

– Горжусь тобой, сержант! – Говоров крепко, по-мужски, обнял его.

– Эх, жалко, Андрюшка не видит, – смущенно улыбаясь, проговорил Савелий и заметил, как генералы переглянулись. – Что случилось? – встревожился он. – Что с Вороновым? Старый генерал сконфуженно поморщился и опустил глаза…