Читать книгу Награда Бешеного - Виктор Доценко - Страница 9

Генерал Богомолов выполнил обещание, данное Савелию, связался с Майклом Джеймсом.

– Приветствую тебя, Майкл!

– Хелло, Костя! Судя по грустному выражению глаз, у тебя опять проблемы? – Майкл не скрывал своего хорошего настроения.

– Можно подумать, я с тобой связываюсь только при необходимости! – обиделся Богомолов.

– Что с тобой, Костя? Ты что, шуток не понимаешь? Или забыл, что мы с тобой друзья? Извини, если я неудачно пошутил. – В голосе Майкла слышалось искреннее раскаяние.

– Ладно, проехали! Впрочем, ты прав: я действительно хочу тебя кое о чем попросить.

– К твоим услугам!

– Спасибо! На днях к тебе приедет мой человек и попросит помочь. Его зовут Сергей Мануйлов.

– Да, я о нем слышал.

– Вот как? Очень интересно. – Богомолов покачал головой. Скорее всего, полковник краем уха слышал о том самом тайном счете бывших партийных функционеров, а в связи с его закрытием в швейцарском банке и о Мануйлове. Ни тот ни другой не обмолвились об этом ни словом.

– Может, скажешь, чем я могу ему помочь? – поинтересовался полковник.

– Он сам тебе все расскажет.

– Уж не связано ли это с нашим общим знакомым из Сингапура?

– Возможно! – Богомолов чуть заметно вздохнул.

– За Воронова переживаешь? – догадался Джеймс. – Уверяю тебя, все под контролем! Во всяком случае, пока без изменений.

– Вот именно «пока»! – Богомолов покачал головой. – Кстати, запомни пароль: Сергей передаст тебе или твоему человеку «привет от КаИ», то есть от меня. В силе и обратная связь. Для твоих ребят.

– Понял! Простенько и со вкусом! – улыбнулся Майкл. – Еще что? – Он словно подгонял Богомолова.

– Нельзя ли как-то обойти таможню? – прямо спросил Богомолов.

– Оружие?

– Да! – Богомолов даже не заикнулся о спецтелефоне, чтобы не ставить Майкла совсем уж в неудобное положение.

– Хорошо, попытаюсь что-нибудь придумать. Тип и номер оружия?

– Пистолет-пулемет Стечкина, а номер… – Богомолов достал записную книжку и зачитал ему номер своего «Стечкина». – Неужели сделаешь разрешение?

– Не обещаю, но попробую. Все?

– Теперь все. – Богомолов улыбнулся.

– Бывай, генерал!

– Пока, полковник! – в тон ему ответил Богомолов.

…В Америку Савелия провожал Михаил Никифорович. Начальник смены таможенников был предупрежден, и провели его через службу «особо важных персон». Богомолов вручил ему свое личное оружие, изложив вкратце свой разговор с полковником Джеймсом. Говорков, в конце концов, нехотя согласился.

Сейчас, в самолете, он все время думал о братишке. Как там Андрюша, что с ним? Правда, иногда Савелий вспоминал последний разговор с Розочкой. Правильно ли он сделал, что отправил ее учиться в Америку? Конечно, он поступил так согласно завещанию ее дедушки Волошина, но можно было получить образование в Париже, например, или Лондоне.

Впрочем, все сделано правильно. Именно в Америке сейчас концентрируются лучшие умы человечества, пусть приглядится, присмотрится, а там и сама поймет, что к чему.

Савелий откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и провалился в царство Морфея. Сначала перед ним во сне предстала Марфа Иннокентьевна, его любимая воспитательница в детском доме:

«– Савушка, ты такой еще слабенький, оставь ты этих хулиганов в покое! – укоризненно говорила она, смачивая бодягой синяк под глазом.

– Ты же знаешь, что они честно никогда не дерутся: нападают исподтишка и всегда втроем, вчетвером! Ничего, Марфа Иннокентьевна, я их когда-нибудь по одному подкараулю и накостыляю! – посулил маленький Савушка.

– А они тебя снова отлупят!

– А я снова подкараулю! Все равно я никогда не буду таким, как они! Никогда! – твердо заверил маленький Савушка.

– Ах ты, мой маленький Робин Гуд! – ласково проговорила женщина и прикоснулась прохладными губами к его разгоряченной щеке…

– И ничего я не маленький! – возразил Савелий, открыл глаза и с удивлением увидел перед собой мать.

– Конечно же, не маленький! – улыбнулась она. – Ты у меня совсем уже большой! – Мать крепко прижала его к своей груди, и Савушка счастливо зажмурился, а когда открыл глаза, то неожиданно отпрянул – перед ним стояла Варвара.

– Варечка, милая, ты жива? – воскликнул он.

– А ты разве не видишь? – Она смотрела так ласково, и в то же время в глазах ее стояли слезы. Савелий не выдержал и спросил:

– Что с тобой, милая? Почему ты плачешь?

– Это слезы радости оттого, что я вижу тебя! Я так скучаю, Савушка!

– Я все время хотел тебя спросить: зачем ты решилась на такое? Почему меня бросила?

– Господи, да как ты не понимаешь! Разве я могла спокойно жить после этого? Я стала такой грязной, я физически ощущала ту грязь, что прилипла ко мне от их рук, их вонючих тел! Я не могла дышать, я все время ощущала их вонь! Как я могла запачкать тебя, моего самого любимого и дорогого человека, прикосновением? Не печалься обо мне! Я была счастлива потому, что ушла из жизни любимой и любящей! Не грусти!..

– И все-таки… – начал было Савелий, но умолк на полуслове, обнаружив перед собой Варламова, своего друга-„афганца“, которого зверски убили по приказу Воланда. – Варламыч? – воскликнул Савелий, пытаясь прикоснуться к нему, но тут же отдернул руку: лицо бойца было страшно изуродовано – отрезаны уши, выколоты глаза… Тот постоял неподвижно, потом медленно развел руки, словно для объятий, и тихо сказал:

– Савка! Ты узнаешь меня? Савка, ведь это ты, я чувствую!

– Да, это я, дорогой Варламыч! Это я!

– Ну, отзовись, знаю, это ты, Савка! – продолжал взывать тот, шаря в воздухе руками.

Видимо, Варламов его не слышал, и тогда Савелий осторожно прикоснулся к его руке и пожал ее особым, придуманным пожатием.

– Я знал, что это ты, братишка! Знал! – Лицо „афганца“, несмотря на кровоточащие раны, озарилось счастливой улыбкой. – Не вини себя в моей смерти, братишка, не вини! Ты сделал все, что мог, я сам во всем виноват. Я знаю, ты отомстил за меня сполна! Спасибо, братишка, и не кори себя больше! Обещай! – Он крепко обхватил руку Савелия, затем разжал, и Савелий ответил согласием. – Ну, вот и хорошо: теперь я могу спокойно заниматься своими делами!..

„Какими делами?“ – хотел было спросить Савелий, но передумал – тот его все равно не слышит, тем более что Варламов внезапно исчез, и ему уже явилась Наташа. Она молча и укоризненно смотрела на него, как бы обвиняя, что Савелий не уберег ее от гибели.

– Родная моя, ты же знаешь, что я был тогда очень далеко! – с грустью выдавил он. – Поверь, мне легче было самому встать под пулю, чем увидеть тебя мерт… – Но она приложила свой пальчик к его губам, прерывая его.

– Глупенький мой, неужели ты думаешь, что я тебя в чем-нибудь упрекаю? Ведь я люблю тебя! Люблю!

– Но почему ты так смотришь на меня?..»

– Не понимаю, о чем вы? Ничего не понимаю, вы говорите очень тихо! – проговорила она, и голос ее показался Савелию совсем чужим, и только тут он обнаружил, что она говорит с ним по-английски!

Савелий открыл глаза. Над ним склонилась симпатичная стюардесса, ее обворожительная улыбка ослепляла.

– Я русский! – смущенно выдавил Савелий и тоже улыбнулся.

– Проснулись? Очень хорошо! Приведите кресло в нормальное положение и пристегните ремень. Самолет пошел на посадку. Мы приземлимся в аэропорту имени Джона Кеннеди! – Эти слова она проговорила так, словно читала лекцию, а потом вдруг с усмешкой добавила: – К сожалению, в терминале «Дельта».

– Почему к сожалению? – не понял Савелий.

– Он самый дальний от таможни: с километр придется тащиться.

– И как часто сажают в этом самом терминале?

– Российские самолеты – всегда!

– Почему?

– А платить нужно нормально. – Стюардесса вздохнула: – Извините, но мне работать нужно. Кстати, вы уже можете выходить.

– Спасибо за лекцию! – Савелий улыбнулся, подхватил свою спортивную сумку и пошел к выходу.

Богомолов не предупредил его, что просил Майкла помочь на таможне, и Савелий не знал, встречают его или нет. А жаль: он, во-первых, не знал, куда ехать. Во-вторых, его сильно напрягало оружие Константина Ивановича, в-третьих, АОН. К счастью, все оказалось гораздо проще: не успел он войти в «кишку», как тут же увидел табличку со своей фамилией. Высокий плотный атлет цепко скользил глазами по лицам идущих мимо пассажиров.

Перехватив заинтересованный взгляд Савелия, он расплылся в голливудской улыбке:

– Господин Мануйлов?

– Так точно, Сергей! – Савелий протянул руку.

– Капитан Джон Макмиллан! – Отвечая на рукопожатие, атлет, смешно картавя, добавил по-русски: – Вам «привьет от КаИ»!

– Отлично! – обрадовался Савелий. – Куда?

– Ваш паспорт. – Он взял паспорт Савелия и повернулся к стоящему рядом таможеннику.

Тот в ответ улыбнулся Савелию, поставил печать, козырнул и двинулся по «кишке» вместе с российскими пассажирами.

– Дайте-ка вашу сумку! – попросил Макмиллан.

– Спасибо, я сам.

– Вы наш гость! – настойчиво проговорил тот.

Савелий, наконец, догадался, что к чему, и безропотно отдал сумку. Американец придержал его за руку, толкнул чуть приметную дверь в «кишке», и они оказались на трапе, у которого их ждал сверкающий черный «Порше».

Уже в машине капитан не преминул поставить Савелия в известность:

– Полковник послал за вами.

– Классная тачка!

– Тачка? – не понял капитан Макмиллан.

– Это жаргон… – начал было объяснять Савелий, но подумал, что это бесполезно, и тотчас добавил: – Означает высшую степень похвалы!

– Выходит, я могу сказать своей возлюбленный, что она «классная тачка»?!

Легко, словно пушинка, подхваченная ветром, машина рванулась вперед.

– Что? Девчонке?! Ну, капитан, ты даешь! – развеселился Савелий. – Это можно сказать только о машине, – пояснил он.

На этот раз рассмеялся капитан.

– Чего это ты? – поинтересовался Говорков.

– Представил себе ее лицо, если бы я, допустим, назвал ее «классной тачкой»!..

– А я твое! – Савелий зашелся в хохоте.

– Что – мое?

– Твое лицо после соприкосновения с ее ладошкой!

Новый взрыв хохота сотряс машину.

Наконец они успокоились, и Савелий обратился к капитану:

– Знаешь, Джон… я могу тебя так называть?

– Буду только рад этому, Сергей! Так?

– Да, Сергей, Сережа, Серый: как хочешь! Так вот, если тебя не затруднит, стань ненадолго моим гидом: я ж впервые в Америке!

– О’кей! Только я не слишком хорошо знаю Нью-Йорк, я из Лос-Анджелеса. Могу говорить только о том, что знаю.

– О’кей! – улыбнулся Савелий.

– Сейчас мы находимся в одном из пяти районов Нью-Йорка, в районе Куинс! Собственно, здесь нет ничего примечательного: серые унылые двухэтажные дома!

– Зато рекламные щиты какие!

– А как же! – с гордостью заметил Джон. – Реклама – двигатель прогресса! – провозгласил он с пафосом.

– Послушай, я заметил ограничение скорости пятьдесят пять миль, а ты чешешь под семьдесят!

– Все ограничения не для нас! – подмигнул капитан и прибавил газу.

– «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку», так, что ли?

– Именно так! – кивнул тот. – Через несколько минут мы попадем в трехкилометровый уникальный туннель имени Линкольна. Он проходит под рекой Гудзон и выводит прямо в Мидтаун!

Вскоре они подъехали к своеобразным турникетам, остановились и капитан протянул что-то парню в униформе.

– Ты что ему дал, пропуск, что ли? – поинтересовался Савелий.

– Что-то вроде этого! – усмехнулся Макмиллан, потом добавил: – Три доллара: именно столько стоит проезд по туннелю!

– Не кисло! – покачал головой Савелий.

– Что? – переспросил тот.

– Это я так, про себя!

– А, понял: ты считаешь, что три доллара дорого.

– Да нет, вряд ли! – откликнулся Савелий. – Нужно же поддерживать в должном состоянии это уникальное сооружение.

– Именно! – улыбнулся Джон.

– И где же мы окажемся?

– Мы окажемся в самом сердце Нью-Йорка…

– Знаю! – подхватил Савелий. – В одном из самых дорогих районов Америки – Манхэттене!

– Поздравляю! – воскликнул Джон. – Остается только добавить, что эта часть Нью-Йорка в основном деловая: там сплошь и рядом фирмы, банки, самая яркая в мире реклама, небоскреб на небоскребе!

Не успел он договорить, как они выскочили из туннеля и у Савелия даже дух захватило.

– Мы едем по Сорок второй улице и сейчас подъедем к центральной площади. Там находится здание самой известной в мире газеты «Нью-Йорк таймс», рядом с ним огромный небоскреб какой-то очень крупной издательской компании, а посередине этой площади стоит театральный киоск, в котором продаются билеты вдвое дешевле, чем в других местах, и поэтому там почти всегда очередь!

– Слава Богу, и у вас есть очереди! – усмехнулся Савелий.

– И не только здесь! – Джон явно не понял юмора. – Нередки очереди и на всякие кинопремьеры, да еще какие очереди!

Савелий даже на мгновение позавидовал этому американскому парню, который с гордостью рассказывал об очередях в театры и кино.

– Слушай, а о моей сегодняшней программе ты ничего не знаешь?

– Сейчас сам разберешься: мы уже приехали! – Джон кивнул на двенадцатиэтажный дом.

– Так это вроде жилой дом?!

– Не совсем: первые четыре этажа занимает наша фирма, а выше – живут квартиросъемщики!

Савелий вошел в огромный кабинет полковника Майкла Джеймса и невольно задумался: с одной стороны – роскошная мебель и удивительный микроклимат, с другой – все довольно по-спартански, ничего лишнего, каждый предмет функционален. Кажется, убери что-нибудь, и сразу же станет заметно.

Полковник нисколько не изменился со времени их последней встречи, разве только чуть округлился и лицо стало порозовее. Казалось, он просто пышет здоровьем, впрочем, и неудивительно. Ведь в прошлый раз они встречались в приватизированной Рассказовым зоне на юге России, откуда Майкл забирал сына одного высокопоставленного чиновника.

Этого ребенка люди Рассказова захватили в заложники и тайно переправили в зону. Вполне естественно, что Майкл тогда перенервничал. Видимо, сейчас у него работа поспокойнее.

Едва Савелий вошел в кабинет, как полковник Джеймс поднялся из-за стола и с радушной, вернее, типично американской улыбкой двинулся ему навстречу.

– Наслышан о вас, наслышан! Здравствуйте, Сергей! – начал он на чистейшем русском языке, чем весьма удивил Савелия.

– Здравствуйте! Если хотите, мы можем беседовать по-английски! – тут же заметил Савелий.

– У вас отличное произношение! – улыбнулся Майкл. – Как хотите.

– Думаю, чтобы не привлекать особого внимания, лучше говорить на языке той страны, в которой находишься!

– Разумно! – согласился полковник. – Меня о вашем прибытии предупредил заранее наш общий знакомый. – Майкл сунул руку в карман и вытащил оттуда пластиковую карточку: – Это вам!

– Мне? – удивился Савелий и тут же восхищенно воскликнул: – Вот спасибо! – Он пожал полковнику руку. – Надо же, а он и не говорил, что я получу разрешение на ношение оружия!

– Видимо, сюрприз хотел преподнести!

Савелий сразу же отметил, что Майкл не называет Богомолова по имени, значит, надо держать ухо востро.

– Но он передавал вам большой и самый горячий привет! – Савелий многозначительно улыбнулся.

– Вы не голодны? Может, пообедаем? – Полковник кивнул, давая понять, что отказываться нельзя.

– Вы как в воду глядели! – улыбнулся Савелий.

– Вот и прекрасно! – Полковник вытащил что-то из ящика стола, сунул в карман, затем нажал кнопку селектора: – Стив, меня сегодня уже ни для кого нет, кроме важных звонков свыше. Свяжешься тогда по мобильному!

– Так точно, господин полковник! – раздался в ответ бодрый голос.

Спустя несколько минут они уже сидели в шикарном черном «Порше», но и здесь полковник предупредительно приставил палец ко рту: «Опасно!»

– Как долетели? – спросил он.

– Более-менее! Все-таки такое расстояние, да и акклиматизироваться я еще не успел, хотя и проспал почти все время!

– Ничего, организм молодой, день-другой и – порядок! – Полковник подмигнул. – Вы никогда не были в Нью-Йорке?

– К сожалению, вообще в Америке не был.

– В таком случае, если не возражаете, буду иногда обращать ваше внимание на достопримечательности.

– Не только не возражаю, но и настаиваю! – улыбнулся Савелий. – Более того, буду очень признателен, если вы и о прошлом что-нибудь расскажете!

– Вот уж не думал, что вы интересуетесь историей.

– Думаю, такие знания не только не помещают, а, наоборот, сослужат службу. Многое тогда откроется по-другому, я стану лучше разбираться в здешних людях, – заявил Савелий.

– Вероятно, вы правы! – задумчиво протянул полковник и весьма уважительно взглянул на Савелия – этот парень ему явно нравился. – Что ж, я готов: в колледже это был мой конек! Во-первых, о том, где мы сейчас находимся. Эта местность впервые упоминается в документах за 1524 год: Джованни Веррацано, итальянский моряк, состоящий на службе французского короля Франциска I, заплыл в нью-йоркскую бухту, но высаживаться не стал, опасаясь нападения индейцев-алконгинов. Около ста лет об этих землях даже не вспоминали, и в 1609 году английский мореплаватель Генри Гудзон открывает бухту заново. Более того, пройдя по реке, которая носит сейчас его имя, он нашел, что она судоходна на протяжении двухсот километров и берега ее сулят огромные богатства благодаря обилию в лесах пушного зверя. С этого времени и отсчитывает свое возрождение Нью-Йорк. А началось все с форта на острове Манхэттен, что в переводе означает «место скалистых холмов». Существует легенда, согласно которой первый губернатор Нью-Йорка Петер Минюит скупил все земли этого острова за 24 доллара.

Нью-Йорк часто называли «мелтияг пот», что означает «тигель». Конечно, в переносном смысле. Здесь смешались разные культуры, разные народности. Знаменит город и тем, что в 1858 году Авраам Линкольн именно здесь выдвинул свою кандидатуру в Президенты. Не знаю, известно ли вам это, но именно он выступил в то время против рабства.

Вначале территория Нью-Йорка ограничивалась лишь островом Манхэттен, позднее к нему присоединились Бронкс, Бруклин, Гарлем. И все это стало возможным после изобретения невероятно изящной конструкции подвесного моста. Сейчас такие мосты соединяют – впрочем, как и туннели – Линкольн, Мидтаун и Бруклин-Баттери – все острова с материковой частью города. А благодаря изобретению лифта резко увеличились жилищные площади, и вскоре Нью-Йорк становится центром международной банковской и финансовой систем, а также центром торговли, коммуникаций, транспорта.

– Вы сейчас с таким воодушевлением говорили о своем городе, что я даже позавидовал: вы так много знаете о прошлом своего города! – прервал его Савелий. – А что вы скажете насчет преступности? О том, что вечерами обывателю нельзя из дома выйти, о росте числа убийств, о расовых конфликтах?

– Что ж, начну с последнего. Нью-Йорк был первым городом в Америке, который в 1989 году избрал себе чернокожего мэра по имени Динкинз. Я не поборник расовой дискриминации и ценю человека только по его качествам. И тем не менее замечу, что мэр Динкинз оказался абсолютно недееспособным. В отношении же разгула преступности могу сказать, что это беда всех больших городов мира. Или, может быть, в Москве все благополучно? – Он замолчал и лукаво посмотрел на Савелия.

– К сожалению, нет, – вздохнул Савелий. – Давайте лучше говорить о городе Нью-Йорке!

– Район Манхэттена жители города именуют «Сити», противопоставляя его остальным четырем районам: Бруклину, Бронксу, Куинсу и Стейтен-Айленду. Все эти районы и составляют Большой Нью-Йорк. В настоящее время население города около семи с половиной миллионов, а весь штат Нью-Йорк, то есть вместе с окраинами, насчитывает около восемнадцати миллионов человек!

Жители Нью-Йорка не говорят «север» или «юг». А употребляют определения типа: «Верхний город» – «Аптаун». «Нижний город» – «Даунтаун». «Средний город» – «Мидтаун». «Восток» и «запад» называют «Ист-Сайд» и «Вест-Сайд».

– Расскажите мне про Брайтон-Бич, – неожиданно попросил Савелий.

– Район Брайтон-Бич более известен в городе под названием Литтл-Одесса, то есть «Маленькая Одесса», и здесь находится крупнейшая в мире колония эмигрантов из Советского Союза. Официальные границы Брайтон-Бич: Нептун-авеню – на севере, Осеан-парквэй – на западе, Корбин-плейс – на востоке и Атлантический океан – на юге. А что, есть желание там побывать?

– Хорошо бы! – неопределенно мотнул головой Савелий.

– Сейчас мы из Вест-Сайда едем в Ист-Сайд! Видите справа огромный небоскреб?

– Его трудно не заметить! – хмыкнул Савелий. – Какой-нибудь банк?

– Нет, это Рокфеллер-центр! Уже шесть поколений семейства Рокфеллеров удерживают одно из первых мест среди финансовых воротил! На сегодняшний день семья Рокфеллеров стоит более ста миллиардов долларов! – не без пафоса добавил Майкл.

– Впечатляет! – заметил Савелий: после того как он совсем недавно держал в руках около двух миллиардов долларов, названная цифра его не очень-то и удивила. – А еще мне бы хотелось немного узнать о статуе Свободы. Откровенно говоря, я удивлен, что вы начали не с нее, – усмехнулся Савелий.

– Мне просто казалось, что о ней уже знают все и во всем мире! – откликнулся Майкл. – Эта статуя прислана в дар американскому народу от французов в знак братской дружбы. Она сооружена в 1874–1884 годах при участии Гюстава Эйфеля, а прообразом ее послужила его мать. Статую Свободы установили в 1886 году на одиноком островке, неподалеку от Эллис-Айленда. Высота статуи – пятьдесят метров, а стоит она на тридцатиметровом пьедестале, который в свою очередь опирается на двадцатиметровые опоры в виде звезд. Пешком или на лифте можно добраться до самого венца.

– Я слышал, что можно и в факел попасть, – заметил Савелий.

– В настоящее время факел закрыт для посещений, но когда-нибудь я вас туда обязательно свожу!

– Вот было бы здорово!

– Сейчас мы проезжаем Линкольн-центр, известный всей Америке как театрально-развлекательный центр искусств.

– А это очень напоминает парк, – проговорил Савелий, посмотрев налево.

– Угадали! Центральный парк, предмет гордости жителей Нью-Йорка. На трехстах тридцати гектарах земли растет около четырех миллионов деревьев, а простирается парк от 60-й до 110-й улицы, то есть около пяти километров, а в ширину – около четырех километров. В этом парке столько всяких развлечений, артистов, разнообразных ансамблей, драматических спектаклей, что любой даже самый привередливый посетитель останется доволен. А в середине парка есть небольшое водохранилище.

– И сколько стоит вход?

– И вход, и все развлечения в парке бесплатные! – с некоторой обидой ответил Майкл. – Кстати сказать, в Нью-Йорке много бесплатных зрелищ: например, Рокфеллер-центр, Чэннел Гарденз – спектакли летом, каток зимой, музеи, Саут-стрит Сипорт – бесплатные концерты на набережной. Линкольн-центр тоже спектакли, Ботанический сад – Бруклин Ботэник Гарден… – Неизвестно что бы еще назвал полковник, но Савелий его остановил.

– Все, все, все! – замахал он руками. – Убедили! Собственно, я спросил так, из любопытства.

– Извините, мне, видимо, показалось. Ладно, сейчас свернем на Легсингтон-авеню. Здесь нет ни одного светофора, но есть одно замечательное строение, к которому мы и направляемся…

Всю дорогу Савелий с восторгом и удивлением смотрел на Майкла: как же нужно любить свой город, чтобы с таким воодушевлением рассказывать о нем, помнить многочисленные даты, разнообразные подробности. Однако Савелий, кроме того, пытался решить для себя самую главную проблему: раскрываться перед Майклом или нет? Вообще-то Майкла давно уже проверили не только он сам с Вороновым, но и Богомолов, и вопрос был не в том – доверять или нет полковнику, а в том, что положение обязывает. Вдруг в обязанности полковника Джеймса входит представлять отчет о каждом новом человеке, с которым ему приходится общаться? Одно дело – он будет докладывать о каком-то там Сергее Мануйлове, и другое – о Савелии Говоркове, который наверняка известен американским спецслужбам еще с августа девяносто первого. Ладно, посмотрим, как «масть ляжет».

Как только они остановились перед фешенебельным заведением «Притти Вумен» (оно полностью финансировалось ФБР и потому для серьезных переговоров, по мнению полковника, подходило как нельзя лучше), Майкл отдал ключ для парковки машины шустрому пареньку, потом подтолкнул Савелия к входу.

– Насколько я понимаю, разговор конфиденциальный и очень важный, не так ли? – сказал он.

– Несомненно. Как для меня, так и для вас, – отозвался Савелий.

– Очень интересно! – Полковник взглянул на него в упор: – У меня такое впечатление, что и ваши глаза, и ваш голос мне уже знакомы.

– Мы сможем здесь спокойно поговорить? – Савелий кивнул на заведение.

– Именно поэтому я вас сюда и привез! – подмигнул Майкл. – Более того, на всякий случай решил подстраховаться. – Он вытащил из кармана миниатюрный приборчик.

– «Шумовик»? – усмехнулся Савелий.

– В каком смысле? – не понял полковник.

– Так его у нас прозвали. Это чтобы заглушать подслушивающие устройства, да? – Савелий тоже подмигнул.

– Послушай, приятель, если бы я сейчас не видел то, что вижу, я бы решил, что передо мной совсем другой человек. – Полковник остановился и вдруг неожиданно провел рукой за ухом Савелия, пытаясь нащупать рубцы.

– А ты, Миша, не верь глазам и рукам своим! – усмехнулся Савелий.

– Са… – восторженно начал Майкл, но Говорков его тут же оборвал:

– А вот этого не нужно: я – Сергей. Помнишь? Сергей Мануйлов.

– Извини, Сережа, я все понял! – проговорил полковник, глядя как зачарованный.

Они вошли в небольшой, но весьма уютный кабинет – там уже был накрыт стол на двоих.

– Теперь понятно, почему вы загниваете! – улыбнулся Савелий, обводя взглядом всевозможные закуски и напитки на столе: креветки, огромный усатый краб, разнообразные салаты, несколько сортов рыбы, черная и красная икра, и запотевшая бутылка «Смирновской». – Что ж, неплохо живут сотрудники ФБР, – добавил он и лукаво взглянул на Майкла.

– Надо же пустить пыль в глаза заокеанскому гостю! – Полковник подмигнул и усмехнулся: – Прошу! Надеюсь, сударь, против рюмки «Смирновской» вы не возражаете… – Затем нажал кнопку «шумовика»: сразу же засветился красный индикатор. Полковник ловко наполнил рюмки.

– За встречу! – провозгласил он. Они чокнулись и быстро выпили. – Ну, Рекс, рассказывай, как дошел до жизни такой?

– Мне ли тебе рассказывать, тебе ли меня слушать? Будто ты не знаешь, как это бывает! – со вздохом ответил Савелий.

– Что, так сильно на хвост сели? – сочувственно спросил полковник.

– В общем, да.

– Ты и представить себе не можешь, как я рад, что ты жив! – продолжал восторгаться Майкл.

– Может, ты мне и не поверишь… – начал Савелий печально, и полковник нахмурился. – Но я тоже весьма рад этому! – добавил он, и они весело рассмеялись.

– А ты все такой же!

– Так горбатого могила исправит.

– Судя по всему, это не про тебя!

Они вновь расхохотались. И тому и другому казалось, что перед ним сейчас старинный друг; наконец-то они увиделись!

– Так, значит, ты здесь из-за Воронова?

– Не только! Неужели ты не догадался? – удивился Савелий.

– Рассказов?

– И он, конечно, но не только! – Глаза Савелия начали хитро поблескивать.

– Все, сдаюсь! – Полковник поднял руки.

– Господи! Да я ж по тебе соскучился! – Савелий хохотнул, но на этот раз полковник не поддержал его шутку.

– Если честно, ты даже не представляешь, как я переживал, узнав о твоей гибели. Я словно потерял очень близкого, родного мне человека.

– Спасибо! За это стоит выпить.

– И не единожды, как говаривал один твой земляк! – воскликнул Джеймс и снова наполнил рюмки.

– За то, чтобы наши потери почаще оказывались мнимыми! – с кавказским акцентом проговорил Савелий.

– Вай! Даже я лучше бы не сказал? – в тон ему подхватил Майкл и выставил указательный палец совсем как грузин.