Читать книгу Команда Бешеного - Виктор Доценко - Страница 8

После того как генерал Богомолов со своими помощниками Говоровым и Вороновым разобрались с инцидентом в клубе «Виктория», им пришлось выпустить на свободу Красавчика-Стива и его подручного Ронни, да еще и принести им извинения за «незаконный арест». Вскоре они втроем навестили в больнице Савелия. Тот был без сознания, но врачи заверили, что опасности нет. Это вселило в них надежду, и они, пробыв у его постели полчаса, вышли на улицу. Несколько минут они шли молча, никто не хотел прерывать молчание. Служебная «Волга» медленно следовала за ними.

Первым не выдержал Воронов:

– Черт бы меня побрал! – в сердцах воскликнул он. – Это я во всем виноват!

– А вот это ты, молодой человек, напрасно, – тихо возразил генерал Богомолов. – Зачем так казниться?

– Как зачем? Почему я не прислушался к предупреждению Савелия?

– О чем это ты? – удивился Говоров.

– Об этом Франке! Савелий же говорил, что он очень опасен.

– Франк… – вздохнул Богомолов и переглянулся с Говоровым. – Этот человек был даже опаснее, чем можно себе представить. – Мне удалось получить о нем кое-какие сведения, несмотря на то что это было совсем не просто. Он был так сильно засекречен, что его даже не захотели признавать, чтобы забрать труп…

– Ничего не понимаю, – покачал головой Воронов.

– А ты слушай лучше, тогда поймешь, – бросил Говоров.

– Когда мы получили сведения, что эти двое едут к нам, я сделал запрос по своим каналам, чтобы о них разузнали все, что возможно. Про Ронни сообщение пришло через сутки, а вот о Франке ничего не было: ни по официальным данным, ни по каналам секретной службы. Это меня насторожило, и я решил воспользоваться любезностью Джеймса. Его реакция была странной – вместо того чтобы ответить, он сам задал вопрос: с какой стати мы интересуемся этим человеком и откуда у нас его фотография. Забыл сказать, что я на всякий случай послал фотографию Франка Джеймсу и сообщил, что это фото сделано мною в Москве несколько часов назад.

– Представляю состояние Джеймса… – с усмешкой заметил Говоров.

– Я все еще ничего не понимаю! – признался Воронов. – Этот Франк что, персона нонграта?

– В каком-то смысле – да, – хмыкнул Богомолов. – Я до сих пор не возьму в толк, как он рискнул приехать в нашу страну!

– А что тут понимать? – небрежно заметил Говоров. – Всем нужны деньги. Уверен, что Рассказов отвалил ему столько, что тот, не раздумывая, пошел на такой риск.

– Что ж, не исключено, – задумчиво сказал Богомолов.

– О чем мысли-то? – подмигнул Говоров. – Никак, дома заждались?

– Скоро меня женушка пускать в дом не будет, – со вздохом ответил Богомолов. – Ухожу – она еще спит, прихожу – уже спит. Никакой личной жизни!

– А вы что хотели, товарищ генерал? Взвалить на себя такой груз и продолжать думать о личной жизни?

– Да-а-а… Как бы мне сейчас хотелось бросить все к чертовой матери, махнуть куда-нибудь на юга! И поваляться там на солнышке, а?

– Константин Иванович, а что вам мешает взять пару-тройку деньков и действительно махнуть куда-нибудь, отдохнуть? – спросил вдруг Воронов.

– Отличная идея! Вот встанет наш Савелий на ноги, и махнем втроем куда подальше!

– Втроем? Не согласен! – возразил Говоров. – Сам же говорил о женушке, да и моя была бы на седьмом небе от счастья.

– Хорошо, не втроем, а… – Генерал вдруг взглянул на Воронова. – А как у тебя, капитан, на личном фронте? Что-то никогда не рассказываешь…

– А что тут рассказывать, – с грустью отозвался тот. – У меня на личном фронте никаких проблем, потому что… – Он вдруг махнул рукой. – Да что там: нет у меня никакого личного фронта!

– Не горюй, паря, найдем тебе невесту. – Генерал дружески хлопнул его по плечу, потом немного помолчал, глядя ему в глаза.

Порфирий Сергеевич догадывался, о чем хочет поговорить с капитаном Богомолов, и потому прошел немного вперед. Генерал после кровавой драмы в клубе «Виктория» совершенно неожиданно обратился к нему за советом. Речь шла о работе капитана Воронова в органах госбезопасности. Богомолов сказал, что давно присматривается к Воронову, ему нравится его честность, быстрота реакции в самых трудных ситуациях, четкость мышления и даже актерское мастерство, что тоже немаловажно для сотрудника госбезопасности.

Согласившись с такой оценкой, Порфирий Сергеевич заметил, что все качества Воронова наиболее полно раскрываются, когда он ведет самостоятельную работу. И если генерал Богомолов хочет прислушаться к его совету, то он бы рекомендовал предложить Воронову должность спецагента, или как там это у них называется, поручал бы ему задания серьезные и не загружал текучкой.

Богомолов воспринял этот совет негативно, заявив, что такой должности еще не придумали в Органах, и высказал еще много такого, что Говорову и слушать-то не хотелось. Когда он закончил, Порфирий Сергеевич сказал очень тихо и твердо:

– Если вы хотите иметь рядом с собой преданного и честного офицера, которому можно доверить самое трудное задание, и хотите, чтобы он согласился работать с вами, то придумайте такую должность. Вы же руководитель отдела, или как? В противном случае вас ждет отказ.

После этого разговора Богомолов не раз возвращался в мыслях к кандидатуре Воронова, и всякий раз его одолевали сомнения. Вот и сейчас, когда он решился, наконец, поговорить с ним о работе, они появились снова, и генерал выжидал, молча глядя капитану в глаза, словно в последний раз что-то решая для себя.

– Знаете, товарищ генерал, если вы хотите сказать что-то серьезное, то рубите сплеча! – неожиданно заявил Воронов. – Если новость плохая, то я предпочитаю услышать ее быстрее, чтобы побыстрее и забыть, а если хорошая, то услышать ее хочется еще быстрее.

– Что ж, сплеча так сплеча, – улыбнулся Богомолов. – Вы хотели бы работать у нас в Органах?

– Работать у вас? – переспросил вдруг Воронов. – В качестве кого?

– Кем – это уже другой вопрос, – улыбнулся генерал.

– Не скажите! – нахмурился Андрей. – Для меня это гораздо важнее, чем может показаться с первого взгляда.

– Вы что, не можете ответить в принципе?

– Если в принципе, то нет! – отрезал Воронов.

– А если не в принципе? – мягко улыбнулся генерал и с удивлением бросил взгляд в сторону Говорова.

– А если не в принципе, то давайте поговорим.

– Поговорим или поторгуемся?

– Я сказал, поговорим, а торговаться не люблю вообще! – Воронов насупился.

– Ладно, капитан, не сердитесь, это я так, дурака валяю, – дружелюбно сказал Богомолов. – За время нашего общения вы мне понравились, и мне бы очень хотелось, чтобы вы работали у меня. Ну, скажем… – он бросил взгляд в сторону Порфирия Сергеевича, – офицером по особым поручениям. Как вы на это смотрите?

– А нельзя подробнее? – В тоне Воронова появилась явная заинтересованность.

– Пока коротко – вы будете подчиняться только мне. Кстати, по возрасту вы давно должны быть майором, не так ли?

– И что? – не без вызова бросил капитан.

– Не ершитесь, я все и так знаю. Так что, товарищ майор, оставайтесь всегда самим собой и никогда не бойтесь рубить правду-матку, идет? – Богомолов подмигнул ему.

– Я хочу сразу заметить, что просиживать форменные штаны в кабинете не смогу. – Воронов взглянул генералу прямо в глаза.

– Об этом можете не беспокоиться! – Богомолов неожиданно рассмеялся и снова хлопнул его по плечу. – И первое ваше задание…

Воронов напрягся. Больше всего ему хотелось сейчас быть рядом с Савелием.

– Успокойся, Андрюша, – отечески проговорил незаметно подошедший Говоров. – Наш Константин Иванович – большой любитель неожиданностей, но на этот раз у него для тебя сюрприз приятный: он поручает тебе твоего братишку и моего любимого ученика.

– Правда?! – радостно воскликнул Воронов.

– Ну вот, такой сюрприз испортил, – шутливо огорчился генерал.

– Я… я… – Воронов не находил слов, чтобы выразить свою благодарность.

– Ладно, оставьте, майор, – Богомолов вдруг засмущался. – Завтра ко мне в кабинет к десяти ноль-ноль!

– Слушаюсь, товарищ генерал! – щелкнул каблуками Воронов.

– Вольно, майор, вольно, – отмахнулся генерал. – И вот что, поживи пока в квартире Говоркова, потом что-нибудь придумаем. Вопросы?

– Вопросов нет, – не очень уверенно ответил Андрей.

– Что-то не так? – Говоров почувствовал неуверенность в его голосе.

– Может, мне стоит у Савелия подежурить?

– Пока он без сознания, я думаю, ты вряд ли сможешь ему помочь, – стараясь не обидеть его, тихо проговорил Богомолов. – А мне сейчас очень нужна твоя помощь по этому клубу «Виктория». Что-то мне подсказывает, что он еще принесет нам хлопот.

– Но… – попытался возразить Воронов.

– Но тебе никто не мешает навещать его, – кивнул с улыбкой Богомолов.

Воронов не стал развивать свою мысль дальше и потом очень ругал себя за это. Он хотел поделиться своими предчувствиями, ему казалось, что Савелию что-то угрожает, и потому нужно было бы круглосуточно дежурить у его кровати. Но неожиданное предложение работать под руководством генерала Богомолова так его взволновало, что он решил вернуться к этому вопросу чуть позже. Сейчас его переполняла гордость за себя: в него поверили, поверили в его профессионализм, честность. Он как ребенок радовался, что справедливость все-таки восторжествовала.

– Поздравляю тебя, Андрюша! – Порфирий Сергеевич крепко пожал ему руку и по-отечески обнял его, а на ухо прошептал: – Думаю, что за пару-тройку дней с нашим Рексом ничего не случится. Один убит, другой уехал за границу, а Рассказов далеко. Так что оформляйся спокойно, а потом – к Савелию. Будем надеяться, что к тому времени он уже придет в себя.

– Может быть, вы и правы, но у меня все же на душе не спокойно. – Воронов тяжело вздохнул и покачал головой.

– Не боись, майор, все будет «хоккей», как говаривал наш общий друг: большой его любитель!

– Дай-то Бог!..