Читать книгу Осторожно, детство закрывается - Виктор Кухов - Страница 3

Дорога до Сердобска и санатория ничем примечательным не запомнилась: такие же деревья, похожие дома, так же трясло. Разбились в пыль и представления о путешествиях – полтора часа пути немного утомили. Вечная проблема ожидания и реальности.

Территорию санатория заполонили ели, которые, судя по размерам, росли уже не один десяток лет. Усыпанные снегом, они возвышались белыми стенами и, словно прикрывали от недобрых глаз корпуса, котельную и другие постройки. Деревья создавали невероятный уют и окутывали гостей вековым спокойствием. Говорили, что летом здесь ещё красивее.

«Наверное, красивее… Да только путёвку не достать», ― размышлял Ваня.

Первое, что бросилось в глаза ― памятник около главного корпуса. Женщина сидела лицом к въезжающим, перед ней стоял мальчик. Видимо, мама и её сын. Создатели памятника явно уважали женскую грудь больших размеров, что и отразили на статуе. Сам санаторий снаружи оказался неприметным – обычные кирпичные здания советской постройки.

Невдалеке от главного корпуса красовалась деревянная беседка, выкрашенная в яркий зелёный цвет. Приезжающие дожидались в ней очереди на заселение. Но в холодное время детей отводили в спортивный зал.

Когда все собрались, директор санатория поприветствовал вновь прибывших и рассказал о правилах и условиях проживания. Обращение он старался дополнять эмоциями и выражением, но монотонность от многолетнего произнесения одних и тех же слов нет-нет, да и проскальзывала.

Затем снова были списки, переклички, новые кучкования.

К группе из человек тридцати-сорока подошла невысокая дама в очках предпенсионного возраста. В отличии от улыбающегося и эмоционального директора, женщина не пыталась выражать ни дружелюбия, ни радости.

– Добрый день, дети, меня зовут Надежда Константиновна, я ваш воспитатель, – сухо процедила дама. – Сейчас я буду называть ваши фамилии и номер, в котором вы будете жить. Обратите внимание, каждый номер начинается с цифры три, то есть третий этаж, ошибиться сложно.

«Ого, номер! Прямо как в гостинице», – Ваня слушал и по привычке вёл внутренний диалог с самим собой.

– А можно мне номер люкс? ― выкрикнул один из новобранцев. Некоторые ребята поддержали шутку короткими усмешками, которые тут же растаяли под испепеляющим взглядом Надежды Константиновны.

– Далее все вместе мы пойдём на наш этаж, – продолжила воспитательница, игнорируя вопрос про люкс. – Все номера открыты и готовы к заселению. Первым делом необходимо будет заполнить анкеты въезжающих, вы их найдёте на столах. После я…

– А чем заполнять анкеты?

Надежда Константиновна не любила, когда её перебивали, особенно дети. – Ручками! ― возмутилась она, ― Надеюсь… все знают, что это такое и как этим пользоваться?

«Боже мой, кажется, подвезли очередную порцию идиотов», – читалось на лице воспитательницы.

– Если никто не возражает, я продолжу… Сейчас вы заселитесь. Я посещу каждый номер, подробнее расскажу о наших правилах и познакомлюсь с каждым лично, – Надежда Константиновна позволила себе сдержанную улыбку.

Ваню, Колю и ещё одного мальчика по имени Сергей определили в номер 314. Номера с 301 по 305 вообще не назвали.

«Интересно почему?» – подумали многие.

После переклички толпа медленно двинулась в сторону выхода. К этому времени людей в спортивном зале осталось не больше четверти. По пути на третий этаж Ваня обратил внимание на внутреннюю скромность корпуса, вполне сочетавшуюся с внешней. Но назвать помещение плохим язык не поворачивался, косметически оно выглядело сносно. Санаторский завхоз явно не дремал: места с облупившейся краской были покрыты новым слоем, трещины на стенах и потолках аккуратно замазаны шпатлёвкой и побелены.

Нумерация дверей на третьем этаже слева начиналась с 301, справа с 313, так что с расположением номера Ване повезло.

– Не подфартило тем, кто попал в 312, – заметил Коля, – Каждый раз пилить через весь этаж…

– Ага, – ответил Ваня.

Первые пять номеров существенно отличались от остальных: начиная с приятного цвета дверей, которые к тому же не вызывали ощущения, что их можно проломить одним нажатием; заканчивая наличием дверного коврика и глазка.

– Ого, здесь реально есть люксы! ― восторженно прозвучало из разбредающейся по новым домам толпы.

Ваня и Коля вошли в 314 номер и очутились в небольшой квадратной прихожей. С обеих сторон стояли слегка обшарпанные шкафы для верхней одежды, далее зеркально шли две двери – по одной на каждую сторону. Баранкин толкнул правую.

– Толчок. Там, походу, ванная, – буркнул юноша и открыл левую дверцу, – Не, душевая. Фига! Даже зеркало есть! Неплохо.

За коридором следовали две комнаты с гостеприимно распахнутыми дверьми. Одна оказалась просторнее другой, в неё заселенцы и направились.

– Блин, где тут свет?! ― Коля шарил рукой по стене, словно пытался прихлопнуть убегающего паука.

– Не суетись, – ответил Ваня и нажал кнопку выключателя.

– Всем привет, я Сергей, – раздалось за спинами ребят.

Земляки одновременно обернулись. Коля выглядел слегка напуганным. Перед ними стоял невысокий симпатичный парнишка, с плеча которого свисал плотно набитый рюкзак.

– Здорово, я Колян!

– Я Ваня. Привет.

Юноши обменялись рукопожатиями и стали рассматривать комнату, как раз рассчитанную на троих. Каждому в ней отводилась кровать и тумбочка, у окна стоял общий письменный стол со стулом, а справа от входа шкаф для одежды, разбитый на три секции с отдельными дверцами.

– Пойдём, глянем ту комнату? – предложил Коля.

– Там всё тоже самое, только для двоих, – бросил вслед Сергей, но пошёл за ребятами.

На этот раз Баранкин нашёл выключатель быстро и бесшумно. Комната действительно напоминала предыдущую, разве что была немного уже: такие же кровати и тумбочки, только по две; такой же стол и стул у окна; похожий шкаф, но с двумя секциями. Пока юноши разглядывали комнату, лампочка даже не успела нагреться. Они выключили свет и вернулись обратно.

Ребята побросали куртки и сумки на кровати. Ваня сел на стул, Коля плюхнулся на ближайшую к столу кровать, Сергей начал рыться в рюкзаке, поставив его на тумбочку.

– Чего ищешь? ― поинтересовался Ваня.

– Ручку. Надо заполнить карточки.

– Точно! ― Ваня увидел на столе три одинаковых небольших листа и полез в сумку за шариковой ручкой.

– Пацаны, у кого-нибудь есть запасная? – спросил Коля, на что получил отрицательный ответ от обоих соседей, – Ладно, дайте тогда, как закончите.

Анкета состояла из простых полей: дата рождения, имена родителей, адрес проживания и прочие мелочи. ФИО заселяющихся было заполнено. По красивому и аккуратному почерку Ваня решил, что карточки подписывала девушка.

– Блин, пацаны, у меня фамилия неправильно записана! Как думаете, можно в карточке исправлять? ― спросил Ваня.

– Думаю, можно, – ответил Сергей, – На крайняк, другую дадут.

– Ну, ладно.

Спустя четверть часа в комнату вошла Надежда Константиновна.

– Добрый день, ребята.

– Добрый день, – почти в один голос ответили подростки.

– Надеюсь, анкеты успели заполнить? ― спросила воспитательница.

– Ага.

– Хорошо, давайте проверим, – каждый из ребят протянул свой листок.

– У меня в анкете неправильно фамилия указана, – сказал Ваня.

– Так, ты у меня кто?

– Сухов Иван.

– Посмотрим, – воспитательница начала проверять в толстом журнале, – Сухов Иван. Хм, в моём списке всё верно, а что в анкете указано?

– Сулов.

– Странно, конечно. Ну, да ладно. Чистой анкеты у меня с собой нет, так что исправь в этой, – женщина протянула карточки парню.

– Я уже исправил.

– Вот и молодец, – почти безэмоциональной речью Надежда Константиновна напоминала робота.

– Иван, по какому адресу ты живёшь? ― уточнила воспитательница.

– Улица Луговая, дом девять.

– А почему тогда написал дом двадцать девять? Подожди, или это значок перед девяткой?

– Да, кружок с чёрточкой.

Ваня всегда выводил знак номера полностью: «№». Иногда, при быстром написании, круг с чертой сливались в двойку. Вообще, среди сверстников только у него не поднималась ручка обрезать знак.

– Старайся писать более разборчиво. Это важно! – получил наставление Ваня. – Да и мало уже, кто так пишет, – хотя Надежда Константиновна относилась к номерным меньшинствам.

– Угу.

– Так, Николай, почему не написал отчество мамы? ― Баранкин поймал слегка недовольный взгляд.

– А я не знаю, какое у неё отчество, – с улыбкой ответил Коля.

– В смысле? ― воспитательница начала выходить из равновесия, словно перед ней размахивали красной тряпкой. – Ты издеваешься?!

– Нет, я правда не знаю её отчества.

– А дедушку ты как называешь? Маминого папу?

– Так и называю ― дедушка.

Надежда Константиновна не знала, что ответить. С подобным она столкнулась впервые за многолетнюю работу в санатории.

– И что мне с тобой делать? Карточки должны быть заполнены!

– Не знаю. Меня что, выселят теперь?! ― голос Коли сквозил нотками дерзости.

– Никто не собирается тебя выселять! Но карточки ― это очень важно! – бюрократически заключила Надежда Константиновна. – Если к тебе приедут родители или будут звонить, обязательно узнай отчество мамы и скажи мне, хорошо?

– Хорошо.

– Что вы должны знать о пребывании в нашем санатории, – воспитательница не нашла изъянов в анкете Сергея и перешла к инструктажу. – На ближайшие три недели ― это ваш дом, поэтому ведите себя подобающе. Верхняя одежда не должна быть разбросана по комнате, для неё есть специальный шкаф в прихожей, – Надежда Константиновна окинула взглядом куртки, развалившиеся на кроватях, как бы намекая, что ребята уже нарушают местные правила. – Запомните, как выглядят ваши комнаты в день заезда, также они должны выглядеть и в день выселения. Никаких пятен и рисунков на мебели и обоях, всё должно быть в целости и сохранности, – мхатовские паузы шли после каждой мысли. – Отбой у нас в 22:00. После отбоя шуметь запрещено, уважайте ваших соседей. Вы уже взрослые, поэтому сами контролируете посещения столовой, занятий и мед кабинетов. Вы же не приехали сюда валять дурака, верно? Проведите время с пользой. Если возникнут сложности, я живу в номере 324 – это крайняя дверь в конце этажа. Есть вопросы?

Мальчики отрицательно покачали головами.

– Хорошо.

Надежда Константиновна положила на стол три ключа.

– Это ключи от вашего номера. Просьба не терять, у нас здесь негде делать дубликаты. Двери рекомендую закрывать, – воспитательница старалась побыстрее закончить процедуру знакомства, будто затронула неудобную тему.

– А что, тут воруют? ― удивился Ваня.

– Кражи бывают крайне редко, но лучше не рисковать.

Ребята молча переглянулись.

– В 12:00 встречаемся в коридоре нашего этажа, я провожу вас в столовую на обед. После обеда покажу, где вы будете учиться и куда будете ходить на процедуры. Так, кажется, всё.

– Как можно позвонить домой? ― Ваня прослушал много информации, но не услышал главного.

– Нам не оплачивают междугороднюю связь, поэтому пусть родители звонят сами, – равнодушно процедила воспитательница.

– Как же они узнают, куда звонить?

– Это не моя забота, мальчик. – от сухости ответа Ваня чуть не поперхнулся. – Да, кстати, Сергей и Иван, вы будете учиться в одном классе, поэтому занимайте соседнюю комнату. Завтра приедут ещё двое ребят, которые будут учиться с Николаем, поэтому они будут жить в этой.

Ответ с «не моей заботой» слегка расстроил ребят, и они никак не отреагировали на новость о межклассовом расселении.

Надежда Константиновна направилась к выходу из комнаты и неожиданно обернулась к Коле. – Не забудь узнать отчество мамы и сообщить мне, это очень важно! – последнее слово подчеркнул поднятый вверх указательный палец.

– Какая же она неприятная! – выпалил Ваня, как только за воспитательницей закрылась дверь.

– Мерзкая! – добавил Коля. – Это не моя забота, мальчик! – пытался спародировать Надежду Константиновну юноша.

– Карточки должны быть заполнены! Это важно! ― подхватил Ваня.

– Пацаны, расслабьтесь! Это же старуха! Она всегда такая, – спокойствие на лице Сергея насторожило ребят.

– Слушай, – спохватился Коля, – Чё-то ты слишком много знаешь, местный что ли?

– Нет, я из Пензы, просто был здесь несколько раз. Кстати, а вы из какого города?

– Никольск, – коротко ответил Баранкин.

– Ясно.

– Серёг, расскажи про эту старуху? – заинтересовался Ваня, – И почему её так называют?

– Почему её зовут старухой, я не знаю, – задумался Сергей. – Знаю, что она не любит детей. У неё, вроде как, и своих-то нет, вот.

– То есть, она проблемная тётка?! ― расклад Колю не устраивал.

– Не-е, – замотал головой пензенец, – Ей вообще на всё пофиг. Просто она будет общаться с нами, как с отбросами, вот и всё.

– Фух! Ну, и ладно, – обрадовался Баранкин.

– Капец! А зачем тогда работать с детьми, если ты их ненавидишь?! ― тема со старухой никак не отпускала Ваню.

Сергей лишь пожал плечами.

– Всё равно, что есть конфеты, когда у тебя аллергия на сладкое, – философски заключил Иван.

– Забей, Ванёк! Главное, что я услышал – ей на нас плевать, – положение вещей, по мнению Коли, кардинально изменилось.

– Слушай, – обратился к нему Сергей, – А ты и правда не знаешь, как зовут деда, или просто её стебал?

– В натуре не знаю, Серёг, и живу с этим очень даже неплохо!

Сергей посмотрел на Колю и больше не захотел ни о чём спрашивать.

* * *

Ровно в двенадцать коридор стал наполняться людьми. Ждать никого не пришлось, с дороги все прилично проголодались.

Надежда Константиновна пересчитала подопечных, попросила разбиться на пары, чтобы не создавался хаос, и, как в детском саду, повела подростков на откорм.

Колонна спустилась на первый этаж и оказалась в просторном холле, который вправо и влево раскидывал рукава коридоров.

Столовую не пришлось бы долго искать. С правой стороны доносился несравнимый букет запахов. Животы дружно застонали. О чём можно говорить, когда совсем рядом в огромных кастрюлях стоят густые щи с мясом, пышут жаром румяные и аппетитные котлеты, разлит компот из сухофруктов. Ароматы блюд сливаются в единый ― запах столовой, который невозможно ни с чем спутать. Детский сад или школа, летний лагерь или санаторий, завод или фабрика ― везде свой ритм, своя жизнь и свой запах. Парта школьника никогда не будет пахнуть станком фрезеровщика, а комната в лагере не имеет ничего общего с кабинетом русского языка. Но всегда их будет объединять как минимум одно: вместительный зал где-нибудь на первом этаже здания, аккуратно расставленные в нём столы и стулья, прикрывающая всё это богатство деревянная дверь и табличка с надписью: «СТОЛОВАЯ».

Надежда Константиновна повернула налево, в ту часть коридора, которая отсутствием запахов не сулила ничего аппетитного. Многие не поняли, что происходит, но двинулись следом.

– Столовая же в другой стороне!? – послышались возмущённые крики. Сергей оказался не единственным, кто побывал в стенах «Полесья».

– Не переживайте, – ответила воспитательница, – Я знаю, где находится столовая. Мы туда пойдём через пять минут, сперва я должна вам рассказать о важных вещах.

Длинный коридор заканчивался небольшим переходом в другой корпус. Тот перпендикуляром примыкал к главному. Оба здания образовывали зеркальное отражение буквы «Г».

Надежда Константиновна подошла к висевшему на стене расписанию и обернулась к последователям.

– Дети, минуту внимания! – она поймала взгляд юноши, что-то увлечённо объяснявшего соседу. – Ваши занятия будут проводиться на первом этаже этого корпуса. Здесь, – указательный палец воспитательницы коснулся доски с расписанием, – Вы всё найдёте: предмет и кабинет, день и время. Прошу подойти ответственно к этому вопросу и не допускать прогулов. На втором и третьем этажах процедурные кабинеты. Завтра ровно в 10:00 всем необходимо явиться в кабинеты 201 и 202 на медосмотр, по итогу которого вам выдадут медицинские книги и направления на процедуры.

– Скукотища, ― зевая выдал Коля.

– У кого-то есть вопросы? ― все решили, что дама специально оттягивает момент трапезы.

– Не-ет, – вяло отозвались подростки.

– Тогда возвращаемся, – воспитательница указала на двери перехода, – И идём на обед.

Как все уже успели догадаться, столовая находилась с противоположной стороны главного корпуса. Перед входом в зал, манящий гостей запахами приготовлений, воспитательница снова взяла слово.

– Обратите внимание на график приёма пищи, рекомендую всем его запомнить.

На удивление многих, помимо привычных завтрака, обеда и ужина, в расписании нашлось место для второго завтрака, полдника и второго ужина.

На этом первое знакомство с санаторием закончилось, и перед детьми распахнулась дверь, если не в светлое будущее, то уж точно в сытое.

Обед шёл в самом разгаре, а столовая напоминала большой муравейник: тут и там сновали дети с подносами, кто-то искал свободный стол, кто-то уже относил грязную посуду. В очереди на раздачу ещё стояли люди, потому группа Надежды Константиновны, финишировавшая последней, особо не расстроилась. Только вот сесть рядом друг с другом всем не удалось. Приходилось разбредаться по столовой и подсаживаться к чужакам с других этажей.

На обед каждый получил щедрую порцию густого борща со сметаной, горку макарон с мясной подливой, салат из квашеной капусты и компот из сухофруктов. Нарезанный чёрный и белый хлеб лежал каждый в отдельной корзине, и брать его можно было сколько угодно.

Коля первым вышел из зоны раздачи и устремился к столу, места которого ещё не успели остыть. Он приземлился на стул, тут же вцепился зубами в горбушку чёрного хлеба и, откусив добрый кусок, звучно прихлебнул борщом. Когда в поле зрения показались Ваня с Сергеем, рука с хлебом взметнулась вверх и активно замахала, привлекая внимание. Баранкин убедился, что ребята его заметили, и вновь набросился на обед.

– Охрененный борщ! Нажористый! Вон, скока мяса! ― в полном восторге выпалил Колян, когда ребята добрались до стола.

– Да, кормят здесь вкусно, – подтвердил Сергей.

– Угу, – промычал Коля с набитым ртом, – Серёг, а тут чё, реально шесть раз кормят? – спросил подросток, когда закончил жевать.

– Да, но вторые завтраки и ужины так себе. На них не все ходят.

– А чё там дают?

– Ну, всегда разное, – Сергей начал вспоминать. – На второй завтрак могут дать сок и печенье, на полдник какой-нибудь фрукт, на второй ужин стакан кефира или йогурта.

– Фига се! ― Коля решил, что Серёгины «так себе» ему очень даже по душе. – Так-то нормально.

– Кому как, – улыбнулся Сергей и принялся за слегка остывший борщ.

Когда ребята добрались до компота, столовая заметно поредела.

После плотного обеда каждый захотел немного полежать на кровати, на пути к которой раскинулось несколько коридоров и лестничных пролётов. Последний оказался самым трудным – ступеньки на нём словно стали выше и круче. Но запыхавшимся юношам всё же удалось покорить вершину третьего этажа.

Поваляться вот так сразу не удалось: кровати до обеда никто не заправил, как и не прибрал разбросанные на них куртки и сумки.

– Капец, я обожрался! ― Коля скинул рюкзак на пол и плюхнулся на белый с синими полосками ватный матрас. Ваня и Сергей взяли вещи и отправились обустраивать комнату.

Сергей зашёл последним и закрыл дверь.

– Вы с ним хорошие друзья? ― поинтересовался юноша.

– Я бы не сказал, что мы прям друзья. Так, знакомые. А что?

– Да, гопник он какой-то.

– Ну, есть немного, – улыбнулся Ваня.

– Ты куришь? ― неожиданно спросил сосед.

– Не, а ты?

– Я тоже, – смущённо ответил Сергей.

Ребята разобрали вещи и положили их в шкаф. Оставшегося места хватило бы ещё на несколько человек.

Тумбочки состояли из трёх выдвижных секций. Им достались: зубные пасты, щётки, школьные принадлежности и прочие мелочи. Затем руки дошли и до кроватей: наволочки, простыни и пододеяльники то и дело взлетали вверх, делали волны и поглощали подушки с одеялами.

После проделанной работы комната изменилась не сильно, но в ней стало гораздо уютнее, даже появился свой запах, чем-то напоминающий дом.

* * *

Остаток дня ничем примечательным не запомнился: ребята прогулялись по корпусу и решили сходить на улицу. Они поднялись в комнату, чтобы переодеться, но в итоге заленились и идти передумали.

В полдник каждый получил по апельсину.

– Блин, они чё, не могли его в обед дать?! Ради апельсина заставили спускаться! ― возмутился Коля.

– Поэтому некоторые и не ходят на вторые перекусы, – ответил Сергей.

– Нормально! Как раз, чтобы не разжирели, – пошутил Ваня.

На ужин всех ждала картофельная запеканка с мясом и лимонный компот, а на второй ужин ― йогурт, разлитый по гранёным стаканам.

– Ну? ― усмехнулся Ваня над недовольным Колей.

– Иди в жопу!

– Ха-ха-ха! ― не удержался земляк.

– Они просто так не отделаются, – серьёзно заявил Баранкин, допивая йогурт, – Я всё равно буду ходить.

– Красавчик!

* * *

– Подъём! Просыпаемся! ― Ваня резко открыл глаза и даже слегка испугался. – Подъём! ― команда повторилась в комнате Коли. Затем в коридоре промелькнула человеческая фигура и стремительно покинула номер.

Часы показывали 8:06. Ребята уставились друг на друга.

– Чёэтобыло? ― сонно произнёс Ваня

– Старуха.

– Пипец.

Завтрак начинался в 9:00. Нужно было успеть умыться, одеться и прийти в столовую немного раньше, чтобы не стоять в очереди ― так советовал опытный Серёга.

Когда ребята собрались, Коля ещё лежал в кровати.

– Колян, ты чё, на завтрак не идёшь? ― спросил Ваня.

– Иду, – неразборчиво пробубнил земляк, – Я вас догоню.

– Ну-ну, – улыбнулся товарищ, сомневаясь в успехе.

Ваня и Сергей не спеша отправились в столовую. На последнем лестничном пролёте кто-то неожиданно подлетел сзади и врезался в ребят, чуть не сбив их со ступенек, словно кегли. Коля выполнил обещание. Пусть в мятой одежде и с торчащими во все стороны волосами, но он сделал это.

– Фу-ух! Успел! ― выдохнул Баранкин.

– Ну, ты даёшь! – Сергей не понял, чему удивился сильнее: внешнему виду Коли или его скорости.

После завтрака троица дружно пошла в соседний корпус на медицинский осмотр. В 201 комнате проверяли мальчиков, девочек в 202. Местные терапевты измеряли рост и вес новобранцев, слушали их с помощью стетоскопов, затем выдавали им направление на обследование ещё у нескольких врачей. По итогам осмотров каждый получал медицинскую книгу с графиком посещения назначенных процедур.

Ваня рассказал про плохое зрение и хронический ринит. Второй диагноз поставили прошлой зимой, когда у мальчика месяц не проходил насморк. Ваня не знал: есть у него ринит или нет? и действительно ли он хронический? Но мысль о незавидном приобретении ему нравилась. Он думал, что все хронические заболевания бывают только у взрослых. А какой ребёнок не мечтает им стать?

Сергей ни на что не жаловался и ни о каких болезнях не поведал, поэтому и получил лишь профилактические направления. Ваня же собрал целый букет: прогревание, электрофорез, разные процедуры по восстановлению зрения и несколько для борьбы с ринитом. Кислородные коктейли, массаж и ванны с травами прописывали всем.

– Трынде-ец, ― Ваня удивлённо листал график процедур и искренне не понимал, как в него вклинивать учёбу и столовую.

– Чёт я задолбался! ― пожаловался Сергей после прохождения врачей. – Хорошо, что учёба только завтра начинается.

– Согласен, – ответил Ваня.

Обследования проходили довольно быстро, но томление в очередях изрядно вымотало ребят.

– Тебе на сегодня что-то назначили? ― поинтересовался Сергей.

– Ага. Две процедуры у глазного и ванную с розмарином. А тебе?

– Мне только ванную.

– Повезло.

Коле повезло ещё больше, у него не только учёба начиналась с завтрашнего дня, но и процедуры.

* * *

После ванны с розмарином Ваня вернулся в номер и заметил в коридорных шкафах новые куртки. Сергей уже был в комнате. Он валялся на кровати и рисовал в блокноте цветными гелиевыми ручками.

– О! А вот и Ванёк пришёл! Будешь Филом? ― встретил земляка Коля.

– Чё? ― Ваня остолбенел, сражённый и непонятным вопросом, и странноватым поведением соседа.

– Ну, блин! Я, короче, Саня Белый, это Кос и Пчёла, – Колян указал на ребят в своей комнате, которые разбирали сумки. – Будешь Филом?

В те годы по второму каналу гремел сериал про бандитов «Бригада». Прозвища «Белый», «Космос», «Пчёла» и «Фил» стали слышны повсеместно. В каждом крохотном дворе каждого маленького города зарождались местячковые «бригадки». Подобные «ОПГ» часто разваливались, не успев объединиться, потому что каждый хотел стать Сашей Белым, но ни один не изъявлял желания откликаться на кличку Пчёла. Многие бригады на том и погорели, не сумев распределить роли.

– Ну, так чё, будешь Филом?

– Педофилом! ― Ваня не нашёл ничего умнее рифмованного ответа.

– Ха-ха-ха! Ванёк, ну, ты даёшь! Ха-ха-ха! ― не удержался Баранкин. – Ну, так чё?

– Не, Колян, спасибо. Бригадир из меня так себе… ― ответил приятель и пошёл в большую комнату знакомиться с новенькими. ― Здорово, пацаны! Я – Ваня.

– Здорово, я – Петя, – ответил хлипкий, сутулый парнишка в бело-голубой полосатой майке, как у десантника.

– Миха! – представился второй. Ростом и упитанностью он превосходил всех ребят в номере. Кто здесь Пчёла и Космос, Ваня догадался сразу.

– Блин, пацаны, чё за херня?! Мы же договаривались! В общем, Ванёк, это Пчёла! – Коля указал на Петю, – А это Кос! – рука Баранкина уже смотрела на Мишу.

– Круто, – вяло отреагировал Ваня. – Парни, а вы чего не вместе со всеми приехали? ― спросил он у ребят.

– Мы, короче, недалеко живём, – слово взял Миха, он же Космос. – Своим ходом добрались, вчера просто машина сломалась.

– Ясно, а вы чё, в одном городе живёте?

– Почти, – подключился Петя, – В одном селе. Соседи мы.

– Круто, мы с Коляном тоже из одного города…

– Э-э… Я Белый! ― недовольно воскликнул Баранкин.

– Да, мне пофиг, Колян, хоть серый! ― Ваня осадил товарища, выдавая колкость на манер шутки. Односельчане её оценили и синхронно, даже почти одинаково, ухмыльнулись, словно долго репетировали. – Ладно, пацаны, обустраивайтесь! Не буду мешать, – закончив знакомство, Ваня пошёл к себе.

– Ванёк, точно не будешь Филом? Последний раз предлагаю! ― не унимался Коля, не ожидавший отказа.

Ваня не стал ничего отвечать и просто помотал головой, закрывая дверь комнаты.

– Ну, он и дебил, конечно, – вместо привета сказал пензенец.

– Да, Серёг, тяжёлый случай, – ответил Ваня.

– Я это… – замялся Сергей, – В общем… Я решил переехать.

Заявление соседа ошарашило Ваню, хотя он ещё не отошёл от «бригадного» представления.

– Ни фига себе! – слегка обиделся юноша.

– Да, ты погодь! Погнали со мной? ― предложил товарищ.

– Куда?

– На самом деле, я уже всё узнал у старухи. Завтра днём как раз освобождается комната на двоих, и она не против переселения. Что скажешь? ― с надеждой предложил Сергей. Он не хотел столкнуться с очередным Баранкиным, а Ваня ему показался вполне вменяемым соседом.

Ваня взвесил «за» и «против» и решил, что лучше в комнате с незнакомым, но спокойным пареньком, чем в номере с неадекватным земляком.

– Ну, раз уж старуха не против… – Ваня не закончил фразу и улыбнулся.

– Отлично!