Читать книгу 100 великих мастеров прозы - Виктор Мещеряков - Страница 26

Проспер Мериме

Среди великих французских писателей первой половины XIX века Мериме наименее заметная фигура. И дело не в том, что его литературное наследие невелико: оно умещается в трех небольших томах.

В нем не было огромной продуктивности, характерной для Жорж Санд, Гюго, Стендаля, Бальзака. Мериме нечасто публиковался, и кроме художественных произведений он написал и другие, специальные книги – труды по истории, археологии, путевые заметки, замечательные литературные и исторические портреты. Очень точно о Мериме сказал Н. Я. Берковский:

«Мериме – превосходный писатель. Он мастер. Но я бы сказал, что он замечательный, но не гениальный писатель. Вот Бальзак, Стендаль – это гениальные, а Мериме – нет. Это талантливый писатель, очень острый, но вот гения он был лишен. А так называемого мастерства, остроты, изобретательности у Проспера Мериме сколько угодно».

В отличие от своих великих современников Мериме никогда не писал монументальных произведений. Самые большие его художественные вещи – «драма для чтения» «Жакерия» (1828) и небольшой по объему роман «Хроника царствования Карла IX» (1829). Любимым жанром Мериме была новелла, требующая предельной чеканности и простоты формы.

В Мериме не было фанатичной преданности служению литературе, он не «сжигал» себя в интенсивной литературной деятельности, подобно Бальзаку. Зато он был замечательным, талантливым чиновником, сыгравшим огромную роль в сохранении и реставрации архитектурных памятников Франции.

Мериме больше чувствовал себя человеком светским, эпикурейцем, умеющим наслаждаться жизнью. Известно, что он был «бонвиван», большой любитель женщин, не чуждался он и обильных, изысканных трапез. Кстати, современники его часто упрекали в литературном дендизме, да и сам Мериме утверждал, что сочиняет для развлечения, в минуту отдыха от светских удовольствий. Но стоит ли ему верить на слово? Ведь он был великим мистификатором…

Проспер Мериме родился в 1803 году в Париже. Его отец, Леонар Мериме, был известный художник, секретарь школы изящных искусств. Мать, Анна Моро, тоже была художницей, ее салон пользовался популярностью в среде людей искусства. Проспер был единственным ребенком, и его воспитанием занимались очень тщательно, с детства прививая ему вкус к литературе и изящным искусствам. Большую роль в судьбе Мериме сыграла мать, страстная вольтерьянка, женщина, обладавшая сильным характером и широкими интеллектуальными запросами. Она обучала сына живописи, знакомила с сочинениями «безбожников» XVIII века, прививала независимость в суждениях и эстетических пристрастиях. Мериме не суждено будет обзавестись собственной семьей, его семейный круг составляла мать, которую он боготворил. Она жила с сыном до самой своей смерти, создавая ему необходимую атмосферу семейного уюта и тепла.

Мериме получил прекрасное образование. Восьми лет он был отдан в Парижский императорский лицей, затем продолжил обучение в Сорбонне. Отец мечтал видеть его знаменитым адвокатом, но Проспер не испытывал желания облачиться в адвокатскую мантию. Его влечет литература. Он пополняет свои знания, изучает греческий и испанский языки (английский он уже в юности знал в совершенстве), философию, английскую литературу (его кумиры – Байрон и Шекспир).

Большую роль в формировании эстетических пристрастий Мериме сыграло его знакомство в 1822 году со Стендалем, человеком сложившимся, обладавшим большим жизненным и литературным опытом. Между ними двадцать лет разницы, но они симпатизируют друг другу, и Стендаль часто прислушивается к мнению своего младшего друга, всегда скептически настроенного, отвергающего все и всяческие авторитеты.

Вхождение в литературу у Мериме началось с двух замечательных литературных мистификаций. Первой стал сборник драматических пьес «Театр Клары Гасуль» (1825). Мериме приписал авторство своих пьес вымышленной испанской актрисе. Сборник открывал портрет актрисы, а точнее, портрет самого Мериме в испанском женском наряде. Далее шло предисловие, написанное неким Жозефом Л’Эстранжем, переводчиком, биографом и издателем Клары Гасуль.

Пьесы, входящие в сборник, наглядно показывали, что писатель может и должен творить свободно, не оглядываясь ни на какие литературные правила. В эпоху господства на французском театре классицизма с его жесткими канонами это был смелый шаг, направленный на утверждение новых принципов в искусстве. Мистификация удалась. Немало читателей и литературных критиков поверило в существование Клары Гасуль, замечательной актрисы и писательницы, смелой, решительной и обаятельной женщины.

В 1827 году была опубликована книга «Гузла» («Гусли») без указания автора. Этот сборник прозаических баллад Мериме их автор выдал за подлинные произведения южнославянской поэзии, якобы собранной и переведенной на французский язык анонимным фольклористом. Хотя позже Мериме говорил, что этот сборник он написал «между делом», «Гузла» выдает обширные знания ее создателя в области филологии, истории, этнографии и, безусловно, демонстрирует его незаурядный талант. Во вторую мистификацию также поверили. Среди обманутых были Мицкевич и Пушкин.

Расцвет исторического жанра во французской литературе был предвосхищен Стендалем в его трактате «Расин и Шекспир», где он выдвинул задачу создать национальную историческую трагедию. И Мериме пишет «Жакерию», «сцены феодальных времен». В основу драмы положены события крестьянского восстания 1358 года, одного из самых кровавых эпизодов французской истории. «Я пытался дать представление о жестоких нравах четырнадцатого столетия», – писал о «Жакерии» Мериме. И в этом вновь проявилась полемическая позиция драматурга по отношению к традиции. В пьесе Мериме нет ни одного идеального героя, носителя некоего морального урока – ни среди знатных людей, ни среди крестьян. Все персонажи социально обусловлены, они достоверны, убедительны и воспринимаются читателем как живые люди.

Вслед за «Жакерией» Мериме пишет «Хронику царствования Карла IX», один из лучших французских исторических романов. Он вновь обращается к переломной, трагической эпохе. Действие романа протекает в годы гражданских и религиозных войн, охвативших Францию во второй половине XVI века. Кульминацией исторического повествования стала Варфоломеевская ночь, страшная резня гугенотов, учиненная католиками. И гугеноты, и католики представлены в романе одинаково неприглядно. Мериме не приемлет религиозного фанатизма в любой форме, он источник смуты, национального раскола, разрыва семейных отношений. При этом Мериме отказывается судить людей XVI века с нравственных позиций века XIX. Ведь нравственные представления меняются, «и то, что сарацины и варвары называли подвигом, мы теперь называем разбоем и злодейством».

1829 год стал поворотным в творчестве Мериме. С 3 мая в журнале «Ревю де Пари» начинается публикация тех замечательных новелл, которые прославят имя своего автора и принесут ему широкую популярность и любовь читателя. Это «Маттео Фальконе», «Видение Карла IX», «Таманго», «Взятие редута», «Этрусская ваза», «Партия в триктрак». Отныне до конца жизни Мериме будет писать только новеллы, доведя этот жанр до высшей степени совершенства. В новеллистике он будет сохранять связь и одновременно полемизировать с романтической традицией, широко используя темы и мотивы, введенные в литературный обиход романтиками. Это и увлечение экзотикой («Таманго»), и изображение нравов людей, связанных с традиционным национальным укладом («Маттео Фальконе», «Коломба», «Кармен»), и интерес к мистическому и иррациональному («Венера Илльская», «Локис»), и воспроизведение колорита и духа минувших исторических эпох («Души чистилища», «Федериго»), и разоблачение эгоизма и опустошенности светского общества («Этрусская ваза», «Двойная ошибка»), и сочувственное внимание людям деклассированным, представляющим «дно» общества («Арсена Гийо»). И вся эта многообразная романтическая тематика решается Мериме в сугубо реалистическом ключе.

Далеко не каждому, даже великому, писателю суждено создать образ мирового масштаба, образ-миф, подобный образу Гамлета, Дон Жуана, Фауста. А Мериме это удалось. Речь идет, конечно, о Кармен. Это демоническая женщина, женщина-страсть, женщина-стихия. Это то, перед чем всегда преклонялись романтики. Но одновременно Карменсита крутит сигары на табачной фабрике в Севилье, она мошенница, ловко выуживающая у зевак деньги. В этой новелле весь Мериме, поместивший сугубо романтическую тему в реалистический контекст.

В 1830 году произошли знаменательные события и в жизни Мериме. В июне он уезжает на полгода в Испанию. Он путешествует по стране так, как до него редко кто пытался путешествовать: в дилижансе или верхом с одним проводником, останавливаясь, где придется, ночуя в бедных, пропахших дымом вентах, деля ужин со случайными попутчиками. Его интересуют нравы и быт испанского народа, он влюбляется в Испанию, в испанских женщин, из-за которых совершает, по его признанию, массу глупостей. В Мадриде он знакомится с юной Евгенией Монтихо, будущей супругой будущего императора Франции Наполеона III. Отныне на многие годы их свяжет глубокая и верная дружба. Результатом первого путешествия в Испанию станут его знаменитые «Письма из Испании» (1831–1833), прекрасный образец прозы Мериме и неисчерпаемый кладезь сюжетов для его испанских новелл.

Оппозиционность Мериме режиму Реставрации и близость его к «доктринерам» – либеральной партии, участвовавшей в подготовке Июльской революции 1830 года, – дало свои плоды. После революции Мериме получает награды, назначения в различные министерства. Но самой важной и любимой должностью для Мериме стала должность инспектора в Генеральной инспекции исторических памятников. Об этом назначении он с удовлетворением сообщал своему другу: «Оно глубоко отвечает моим интересам, моей лености, моему стремлению к путешествиям». Впоследствии он был назначен вице-президентом Комиссии по историческим памятникам.

Мериме очень дорожил своим местом инспектора. Новый взлет его карьеры произошел при Наполеоне III, в эпоху Второй империи.

В 1853 году, когда Мериме не без протекции Евгении Монтихо стал сенатором и разбогател, он отказался от жалования инспектора, сохранив за собой эту должность. Он ушел в отставку по здоровью только в 1860 году, оставшись вице-президентом Комиссии по историческим памятникам до конца своих дней.

Мериме по должности много и с удовольствием путешествовал. Юг Франции, запад Франции, Корсика, Греция, Турция, Испания, Англия… Он быстро становится знатоком в области архитектуры и истории. Его поразительная эрудиция проявляется в специальных трудах, не утративших своего значения и в наше время. Но перегруженный чиновник, ученый-эрудит, светский человек на какое-то время восторжествовали над писателем. Во всяком случае с 1834 по 1846 год появилось только шесть новелл, а потом и вовсе последовало двадцать лет литературного молчания.

В 1843 году Мериме был избран в члены Академии надписей и изящной словесности, 14 марта 1844 года он становится одним из «бессмертных» во Французской академии. А 15 марта разразился страшный скандал в связи с публикацией «Арсены Гийо». История несчастной проститутки, которая неожиданно оказывается нравственнее и выше светской дамы, лицемерной ханжи и святоши, произвела эффект разорвавшейся бомбы. Те, кто вчера выбирал Мериме в академики, сегодня уже искренне об этом жалели. Сам Мериме не ожидал такого скандала, но отнесся к нему с иронией: «Шум, поднятый вокруг моей новеллы, выеденного яйца не стоит». С иронией он относится и к своему высокому положению. Во время заседаний в Академии он рисует портреты-шаржи своих собратьев-академиков, и эти шаржи буквально рвут из рук друг у друга.

Еще одна замечательная страница жизни и творчества Мериме – это его любовь к России и русской литературе. Он выучил русский язык, чтобы читать русских писателей в подлиннике. Он переводил на французский язык Пушкина, Гоголя, Тургенева. С последним его связывала большая дружба. Вообще Мериме был в Европе одним из первых пропагандистов русской литературы, о которой он был очень высокого мнения.

Мериме суждено было дожить до трагического для Франции 1870 года. Разразилась франко-прусская война. Мериме уже был тяжело болен, и он понимал, что жить ему осталось недолго. Предчувствовал он и военное поражение Франции. «Сердце мое обливается кровью, я плачу, когда думаю о страданиях и унижении этих глупых французов, – пишет умирающий писатель своим друзьям, – но какими бы неблагодарными и нелепыми они ни были, я все-таки их люблю».

После седанской катастрофы Мериме уехал из Парижа в Канн. Здесь он умер 23 сентября 1870 года, пережив Вторую империю на несколько дней.