Читать книгу Золотой век человечества – что было, то и будет. Психологическое исследование - Виктор Павлович Петров - Страница 5

Мифы – древние народные сказания о богах, героях, о сотворении мира, происхождении людей и их былой жизни. Само слово «миф» в переводе с греческого означает «предание», «сказание». Мифы существовали и существуют практически у всех народов мира. Они – важнейшее явление истории человечества. Близкая к мифам форма древнего фольклорного творчества – легенды. Они представляют собой переходящие от поколения к поколению рассказы о былом, связанные преимущественно со священными персонажами (например, ветхозаветными или евангельскими).

На Руси мифы и легенды называли былинами, то есть – былью, отражением чего-то реально бывшего в прошлой жизни.

Мифотворчество имеет древнейшую историю. Происхождение многих мифов и легенд более раннее, чем библейских преданий. Не меньше и их значимость для жизни людей. Они – своего рода вариант устного «священного писания», в течение многих столетий определявшего мышление, поведение и даже судьбы народов. В древних обществах представляемая мифами информация воспринималась как подлинное, высокозначимое – сакральное, святое – знание. Мифы формировали определенное представление о мире, давали доступное объяснение причинно-следственных связей в нем, предотвращая негативное воздействие недостатка знаний на человеческую психику.

Одно из достоинств мифов и легенд в том, что они обращаются главным образом к «начальному», «первому» времени в жизни человека и человечества, предшествующему историческому («профанному») этапу. То есть – к тому периоду человеческой истории

(даже – предыстории), куда доступ науки почти исключен из-за недостатка сохранившихся материальных фактов, без которых ее аналитический подход невозможен. Мифам эти факты не нужны – согласно К. Юнгу, в них проявляется коллективное бессознательное народа, его архетипы.

В начале Нового времени вера в возможности объективного познания мира и в эффективность рационалистического обустройства жизни снижает внимание к мифам и их влияние на поведение людей. Появляется представление о мифах как «наивных» рассказах, «продуктах невежества» (Вольтер). В ХХ веке культ научно-технического прогресса почти вытесняет остатки трансцендентности из сознания людей обещанием без участия духовного начала и связи с чем-либо высшим по отношению к земной жизни распахнуть ворота в мир материального и личностного благополучия. Постепенно на смену мифам приходят многочисленные научные теории, взявшие на себя задачу дать ответы на все «проклятые» вопросы человеческого бытия, высветить все темные углы прошлого, настоящего и будущего.

Однако очень скоро обнаруживается, что объяснительные возможности науки весьма скромны, а апелляции к научному знанию далеко не всегда убедительны. Многие логические схемы прошлого и будущего оказываются далекими от подлинной жизни и, следовательно, недолговечными «завесами иллюзий». Мир явно не укладывается в научные схемы. Становится очевидным, что выстроенные на фундаменте народной мудрости и выдержавшие давление тысячелетий мифические представления могут нести информацию не менее значимую, чем научные версии. К концу ХХ века заметное разочарование общества в возможностях научного познания самого человека и его древней истории вновь делает мифологические воззрения актуальными. Появляется специальная наука – мифология, – сделавшая предметом своего исследования мифы и легенды. Все большее признание получает точка зрения, согласно которой мифы – это не наивные фантазии, не сказки, а историческая правда о былой реальности, дошедшая до нас в сказочном виде.

«Получилось, что миф более рационален, чем казалось прежде. А наука более мифологична, нежели думал о ней ХIХ век».

А. Кураев

Особенно значимы мифологические свидетельства, если они настойчиво повторяются в легендах и преданиях, сохранившихся у разных народов и в разных регионах земли.

Наиболее полны и содержательны в представлениях о золотом веке дошедшие до нас мифы Древней Греции. За 400 лет до Платона древнегреческий поэт Гесиод в поэме «Труды и дни» описывает мифологическое представление о существовавшем в доисторические времена золотом веке, когда бытие человечества было безопасным и счастливым, наполненным только блаженством. «Жили те люди, как боги, со спокойной и ясной душою, горя не зная, не зная трудов. И печальная старость к ним приближаться не смела… А умирали они будто объятые сном…»

Согласно Гесиоду, жившие в ту эпоху не знали страданий, сомнений, искушений, болезней, искусственности в поведении и лживости в словах, постоянно ощущали единство не только с окружающим миром, но и с вечностью, – в итоге оставались праведными и не боялись смерти. На земле не было войн, все жили в мире и согласии. Благополучию людей в тот период способствовали прекрасный климат, богатая растительность, хлебородные земли.

По мнению исследователей Древней Греции, свидетельства Гесиода заслуживают особого доверия. Он жил в то время (VIII век до н. э.), когда рационализм еще не был господствующей идеологией человечества и не опутанному рассудочными установками сознанию людей были доступны древние истины, позже заглохшие под догмами логического мышления. О том, что содержавшиеся в трудах того времени описания не были пустой фантазией, говорит следующий пример. Немецкий археолог Г. Шлиман уже в ХХ веке, руководствуясь только сочинениями Гомера (современника Гесиода), подробно описавшего (в «Илиаде») Троянскую войну, нашел знаменитое золото Трои. Эта война была за много веков до Гомера, но он знал ее подробности и объективно изложил в своей поэме. В той же мере может заслуживать доверия и версия Гесиода о золотом веке. Тогда не сочиняли, но описывали то, что было. Современники не случайно называли Гомера и Гесиода не поэтами, а историками.

Несколько позже сходную картину золотого века рисует римский поэт Овидий, очевидно, заимствовав ее из греческих мифов: «Первым посеян был век золотой, не знавший возмездья. Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду и верность. Не было шлемов, мечей, упражнений военных не зная, сладкий вкушали покой безопасно живущие люди. Также, от дани вольна, не тронута острой мотыгой, плугом не ранена, все земля им сама приносила… Не отдыхая, поля золотились в тяжелых колосьях… Реки текли молока… Капал и мед золотой, сочась из зеленого дуба…» (91, 471).

За золотым веком как у Геосида, так и у Овидия следовали, внося все больше регресса и страданий в жизнь людей, серебряный век, затем медный, наконец, – железный век, тяжелейший из всех других. В древней мифологии регресс человека (и его жизни) видится, как правило, неизбежным и завершающимся катастрофическим финалом. Тогда как самой модной темой научной мифологии станет воспевание прогресса, ведущего человечество от худших времен к лучшим. Череда веков здесь представляется в обратной последовательности.

В самом определении изначального века как золотого заложен определенный смысл. В мифологических представлениях золото обычно рассматривается символом света, солнца. С ним связываются идеи достоинства, величия, совершенства, чистоты, мудрости, любви. В Индии золото – не только символ света, но и форма воплощения божественного. Для американских индейцев (в частности, ацтеков) золото – эманация божества. В Китае золото также ассоциировалось с чем-то небесным, неземным. В христианстве этот металл – символ божественного духа, торжествующей веры, славы, любви. Не случайно волхвы приносят младенцу Иисусу в дар золото. Цвет волос Богоматери также золотой.

С использованием эпитета «золотой» традиционно связаны многие мифологические мотивы. Например, золотая цепь – символ достоинства, чести, успеха, восхождения духа (так, в одной из легенд по золотой цепи сказочный герой достигает небес). Много других весьма символичных вариантов использования этого эпитета, когда нужно что-либо показать в лучшем свете, дают и мифы, и реальная жизнь. Известны выражения «золотой дождь», «золотая чаша», «золотое руно», «золотые врата» (на небо), «золотое сечение», «золотое число», «золотая свадьба», «золотые горы» (обещать), «золотое поколение» и т. п.

В то же время железо, дающее наименование нынешнему «железному веку», соотносится с силой, твердостью, упорством, грубостью. В древнееврейской традиции железо – символ несчастья, рабства, выносливости. Эпитет «железный», как правило, усиливает негативную смысловую нагрузку в характеристике любой вещи (явления). Например – «железный век» (худший из веков), «железное дерево» (виселица), «железная маска», «железная рука», «железный крест» и т. п. (92, 147).

Представление об особой начальной эпохе в жизни человечества повсеместно встречается как в наиболее ранних, архаических мифах, так и в мифах более поздних периодов. Зародышевую форму таких представлений можно найти и в наше время у многих отсталых по меркам цивилизации народов в виде поверий (преданий) о своих далеких предках, которые якобы были наделены чудесными способностями и жили лучше нынешних людей. Подобные предания появились и веками передавались из поколения в поколение в разных регионах земного шара независимо друг от друга.

Этрусская мифология прямо указывает на существование золотого века в изначальной жизни своего народа и характеризует его как эпоху изобилия и всеобщего равенства. Называется и бог, покровительствующий людям того времени, – Сатре (92). О счастливой и привольной жизни первых людей говорится в китайской мифологии. Конфуцианство золотой век древности связывает с царствованием «священномудрого правителя Яо» (92). Мордовские предания выделяют в древней истории народа период, когда власть принадлежала культурному герою, основателю светской власти и «справедливому правителю» Тюштяну, и называют этот период золотым веком.

В иранской мифологии золотой век соотносится с семисотлетним правлением шаха Джамшида. Тогда люди и скот жили бесконечно долго, источники и деревья никогда не высыхали и пища не истощалась, не было ни холода, ни жары, ни зависти, ни старости. Однако после того как пришедшими после Джамшида правителями овладела гордыня и они возомнили себя независимыми от богов, счастливый век рухнул, началась эра царства зла.

Джайнская мифология, рисуя историю человечества в виде нескольких циклов, описывает начало жизни как беззаботное время, когда люди все необходимое для жизни получали от богов и земли. Они приходили в земную жизнь из высшего мира и возвращались в него после смерти. Только по окончании этого периода началась человеческая история: постепенно появляются социальные институты, брак, погребальные обряды, труд, обучение людей ремеслам. Неуклонно сокращается продолжительность жизни, укрепляется социальный порядок. Одновременно нарастают нравственная деградация людей и их разделенность. В последних циклах истории рисуется восходящее движение людей и повторение всего в их жизни и внутреннем состоянии в обратном порядке.

Тотемические мифы аборигенов Австралии рисовали предков способными восходить на небеса и вновь опускаться на землю, творить другие чудеса. Скандинавская мифология характеризует первый век жизни людей гармоничным, наполненным радостью и спокойствием. В нем все из золота – видимо, в прямом и переносном смысле. У скандинавских народов есть и миф о первой в истории человечества войне, возникшей вследствие вражды между группами богов (асами и ванами) и положившей конец золотому веку, не знавшему каких-либо распрей. Об этой войне, в частности, рассказывается в «Саге об Инглингах, а также в «Деяниях датчан» Саксона Грамматика (91, 214).

Шумеры древнего Междуречья, жившие уже за пределами золотого века – примерно в IV–II тысячелетиях до н. э., – сохраняли предания о древних людях, не знающих ни болезней, ни смерти. Обеспечивали им подобное состояние вера в существование высшего начала и жизнь после смерти, а также прямая связь с богами и вечностью.

Предания о Древнем Вавилоне, приуроченные к «началу истории» человечества, прежде всего свидетельствуют о единстве людей того времени: «Все люди на земле имели один язык и одинаковые слова». Затем – о высочайших способностях людей. Это – не дикари из повести братьев Стругацких. Они многое умели и на бесконечно большее были способны. «И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а асфальт вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню высотою до небес; и сделаем себе имя» (91, 206). Люди знали вполне современные строительные материалы – обожженные кирпичи, асфальт – и были способны возводить сооружения, которые наши современники назвали высотными и научились строить только в ХХ веке. Археологические раскопки подтверждают данное предание. Найдены развалины огромного недостроенного города и лежащей в руинах башни (91, 207). Легенду о Вавилонской башне подтверждают и библейские тексты.

Из Вавилона дошла до нас также древнейшая, написанная еще клинописью поэма о Гильгамеше, в которой тесно переплетаются действия богов, полубогов, героев и людей, подчеркивается возможность перехода между этими группами. В поэме, написанной, видимо, перед Великим потопом и отчасти отражающей его смысл, главный герой Гильгамеш стремится стать богом и обрести бессмертие. Боги не возражают, но ставят ему предварительные условия:

В преданиях мексиканских народов говорится о существовавшем задолго до них «сообществе совершенных людей» – толтеков. Куда они ушли, какова их историческая судьба – никому неизвестно. Но именно с ними пришедшие позже народы связывают свои достижения в искусстве, архитектуре, астрономии, математике, философии. Толтекам было дано, согласно преданиям, знать все. Любой рассказ о них начинается словами: «А толтеки знали…» И в доказательство этому звучат слова: они могли разговаривать с собственным сердцем. Возможно, от этого древнейшего народа получили ацтеки (и другие известные истории жители Центральной Америки) те величественные строения, которые сегодня изучаются в развалинах (70).

Из работ Платона и Аристотеля известна древняя легенда о благодатной стране Гиперборее. Греческие мифы помещали ее «за Бореем» – северным ветром. Аналог данной легенды был известен и древним славянам. В их интерпретации один из сегментов этой страны располагался на территории нынешнего Кольского полуострова, имевшего в те времена иные ландшафтные и климатические условия. Характеристики гипербореев примерно те же, что и у субъектов других древних преданий: господство любви и всезнания, почти безграничная способность к долголетию, связь с вечностью и свободный переход в нее в конце жизни.

Из сохранившихся источников, в том числе литературных, известно, что древние люди (вплоть до античного периода) не видели непроходимой пропасти между людьми и богами, между живущими и умершими. Для античной мифологии вполне естественно превращение богов в людей и наоборот. В Древнем Египте не вызывало сомнений учение о потустороннем мире и вечной жизни, наличии тесной связи между людьми и богами. Земная жизнь была для египтян одним из эпизодов жизни вечной. Древние ведические религии Индии (как и современный индуизм) верили в загробную жизнь, продолжение вечного, непрекращающегося существования человека и неизбежность отчета души перед высшими силами о делах в этом мире.

На существовании доисторического идеального периода в жизни человечества настаивали пророки Ветхого Завета, древние китайские мудрецы Лао-цзы, Мо-цзы, Конфуций, мудрецы народов Ближнего и Среднего Востока аль-Фараби, Низами, Ибн Рушд, древнегреческие гении Сократ и Платон… О золотом веке человечества пишет Вергилий в «Энеиде». Все они жили во времена, значительно более близкие к исходным этапам человеческого бытия на земле. И дошедшие до них предания были в большей мере наполнены жизненным смыслом и имели больше оснований для доверия.

Итак, согласно преданиям, почти все народы мира знали феномен золотого века. Этот факт не может быть случайным. Он скорее свидетельствует о существовании в жизни человечества, на самых начальных ее стадиях, периода, когда иные чувства правили поведением людей, их отношением к окружающему миру и к самим себе.