Читать книгу Приемщица - Виктор Улин - Страница 2

«Ася я так долго и трепетно ищу родственную душу. Я так одинок в этом космосе бездушных людей и так счастлив что на черном небосводе одиночества вдруг появилась звездочка вы.»

«Стася мне хочется дружбы и общения мне хочется интересных содержательных бесед на различные темы которые оказались бы волнующими для нас обоих.»

«Настя, когда же мы наконец встретимся. Моя душа и тело трепещит при мысли о тебе я тебя ни разу в жизни не видел но чуствую что мы одиноки и созданы друг для друга хотя бы на короткий момент встречи.»

«Анастасия я изнываю. Я так мечтаю о том как мои руки расстегнут твою кофточку и погладят твои упругие сосочки. А потом я коснусь языком твоего тела и пройду ниже через пупок и дальше и осторожно сниму твои прозрачные трусики. Ты раздвинешь свою киску и получишь от меня такой потрясающий канилингос какого ты в жизни не имела.»

Я сидела перед компьютером и перещелкивала окна, по кругу читая сообщения.

Меня сильно раздражало отсутствие знаков препинания. Но особенно бесил этот «канилингос» в последнем письме. Потому что даже дурак мог посмотреть, как правильно пишется этот тупой термин. Изобилие ошибок в одном слове говорило о количестве извилин в мозгу автора. Я с детства терпеть не могла людей, неправильно говорящих – и тем более пишущих.

Хотя больше всего меня должен был взбесить тот факт, что все послания написал один и тот же человек.

Носящий претенциозный ник «Ловец жемчуга».

Правда, глупый ловец не подозревал, что под разными именами на фотографиях разных лет, в разных видах – не вовсе голых, но и не совсем одетых – под разными как бы одеждами скрываюсь одна и та же я.

Сорокатрехлетняя Анастасия Звягинцева, зависающая на сайте знакомств в поисках мужчин.

С самой простой и вполне определенной целью.

Как уже давно привыкла делать одинокая российская женщина.

Не знаю, как обстояло дело с жемчугом, но по отношению к женщинам этот Ловец был ужасающе ненаблюдателен: не требовалось служить в розыске, чтобы узнать одну меня в разных лицах. Общее наверняка просматривалось и в анкетах; и даже в никах, которые я, не мудрствуя лукаво, придумывала от своего имени.

Как Анастасия я залогинилась первой, как Ася – последней.

Зачем я так сделала?

Мне было лень напрягаться.

И, кроме того, хотелось таким образом ввести в заблуждение всех местных искателей приключений – чтобы какой-нибудь из них мучился, выбирая приоритет на ближайший вечер между ипостасями Стаси – а потом раскрыться и всласть поиздеваться над его глупостью.

В том, что все мужчины глупеют, когда ими движет томление в паху, я убедилась давно, еще до своего неудачного замужества… И особенно после – когда, оставшись на свободе, пошла вразнос. Впрочем, аналогичные ощущения в точке схождения моих прекрасных ног мне тоже ума не прибавляли.

Правда, опыты приносили мне пользу и после каждого нового я на какое-то время прозревала. Во всяком случае, у меня уже не возникало мысли связать с одним из этих ловцов дольше, чем на одну ночь… В последнее время – даже вечер; теперь я предпочитала ложиться одна в спокойной тишине и среди приятных запахов, а просыпаться без чьей-то небритой рожи на соседней подушке.

Такой разумный подход требовал постоянного обновления и все новой новизны – поэтому я уже несколько лет подряд вечера проводила в интернете.

И, если честно, все чаще мои поиски, начавшись у компьютера, около него и заканчивались.

Сайтов знакомств даже в нашем, не слишком большом городе имелось несколько: как я давно поняла, все они пользовались общей базой, но слегка отличались вариантами подачи и направленностью информации.

На одном можно было узнать, какие книги уже прочитал тот или иной аватар – если, конечно, он умел читать, а не только слушать новости по радио.

На другом – какие он любит фильмы: тупые американские сериалы про ФБР или слезливые российские, про современных принцесс с силиконом в ягодицах.

На третьем: что предпочитает есть утром, чем насытится днем, а что оставит на ужин.

Хотя оптимальным вариантом были бы простые фотографии половых органов – крепких мужских и влажных женских – без всяких комментариев.

В последнее время мне эти игры стареющих младенцев уже стали надоедать и я начала подумывать над заменой ежевечернего серфинга по сайтам для своей личной жизни… которая у меня уже почти сошла на нет.

Я несколько раз закрывала свои страницы, но создатели сайтов предусматривали такую возможность – и, помаявшись в одиночестве неделю-другую, я все восстанавливала до даты полного удаления.

Сейчас я переживала в себе мысли об очередном закрывании – причем намерения были гораздо более серьезными, чем прежде.

Соискатели и ловцы начали утомлять своей однообразностью

Моя телесная зависимость от их недостойных достоинств стала меня напрягать… Ну если не совсем уж напрягать, то по крайней мере вызывать злобу за то, в чем виновата была я сама. Хотя, если говорить честно, из многих десятков, прошедших через мою жизнь, нормальных мужчин я могла пересчитать по пальцам, не выпуская мыши: одной руки хватило бы с лихвой.

Да и те были безнадежно женатыми.

Я находилась в состоянии неустойчивого равновесия и стояла на каком-то не то чтобы перепутье, но при ответвлении других дорог.

И я понимала, что надо хотя бы попытаться что-то изменить в своем привычном распорядке.

По крайней мере на какое-то длительное время мне стоило оставить всю эту бесполезную возню и занять себя чем-то конструктивным – свойственным другим, не столь озабоченным женщинам. Например, вечным рукоделием – к которому у меня никогда не было склонности. Или прогулками на свежем воздухе, способными осветлить мое и без того светлое лицо.

Но сегодня меня насмешил дурачок, упорно ищущий жемчуг в глубинах навозной кучи.

Фотографии на все свои аккаунты я загрузила самые красивые из имевшихся; не обделенная приятностью от природы, я была еще и довольно фотогеничной.

Разные тряпки и разные парики делали меня разной, несмотря на отсутствие темных очков и в общем одинаковый стиль макияжа.

Блондиночка Ася скромно сидела, выставив кругленькие коленочки – в коротеньких шортиках и футболке на голое тело.

Златовласая Стася кое-как обернула свои нескромные места полупрозрачным парео.

Жгучая брюнетка Настя хохотала, затянувшись в глухой купальник: гимнастический по фасону, но насквозь мокрый и потому просвечивающий везде, где положено.

А рыжая Анастасия стояла в минимально допустимом бикини со стразами, которые даже на снимке резали глаза.

Ловец подцепил всех четырех и написал всем по очереди.

На данный момент Анастасия прочитала четыре сообщения, Настя – три, Стася, – два, а Ася еще только начала восхождение к завлекательному «канилингосу».

Я не сомневалась, что набор заготовленных писем у Ловца достаточно велик, хоть и убог.

И если я отвечу еще раз, то Анастасия получит обещание

«фонтана белоснежной спермы в коралловый ротик»

или чего-то еще в подобном ключе, а у Аси спросят,

«какого цвета трусики ласкают ее пушистую киску».

В принципе меня это не удивляло и даже не злило.

На сайтах знакомств цель общения у всех была одна.

И зачем он избрал длинный путь через «одиночество и звезды»? Точно не подманивал к постели зрелую женщину – правда, на сайте я переставила цифры и там мне было всего тридцать четыре – а пытался пощупать за коленку ученицу шестого класса.

Ему следовало написать просто и даже по слогам:

«Хо-чу те-бя трах-нуть».

За строчками подразумевалось бы: хочу, очень хочу, все равно кого, но вот подвернулась ты и потому сейчас я хочу именно тебя.

Тогда-то и там-то, при таких-то условиях.

Прямо, просто, грубо, но честно.

За словесами, посланными мне, прятался какой-то утонченный идиот. Возможно, даже неполноценный и боящийся женщин в совокупности.

По идее ему стоило послать простую фразу:

«Пошел ты туда-то, придурок!»

Но я с детства не любила хамить людям, тем более, что этого Ловца в глаза не видела.

Поэтому скопировала во все четыре письма лаконичный ответ:

«Извини, но ты мне не интересен»

– и отправила корреспондента в черные списки.

Которые – я знала – все равно время от времени разблокировались сами по себе.

Потом быстро проглядела переписку с другими претендентами на мои интимные места.

Они были по сути одинаковыми и общем не отличались от ухищрений Ловца.

С этого сайта действительно стоило уходить.

Мне он надоел – как надоели и другие подобные..

Но все-таки я не стала прямо сейчас закрывать страницы, не стала выключать компьютер, даже не вышла из браузера.

Подобно усталому грибнику с пустой корзиной, увидевшему новый березовый колок, я ощутила иллюзию, что стоит пройти… то есть подождать еще немного, и я в самом деле найду нечто стоящее.

Я встала и пошла немного подкрепиться, решив дать сайту последний шанс. Ведь стояло самое многолюдное время: полтретьего ночи.

Из кухни я слышала, как компьютер несколько раз пропищал, принимая новые сообщения.

Заев кофе половиной темной шоколадки, я пошла чистить зубы и невольно посмотрелась в ванное зеркало.

Я не увидела своих

«темных плоских сосков, лежащих по краям небольших крепких грудок и порочно глядящих сквозь невесомый пеньюар, отороченный снежным заячьим мехом».

И не потому, что драгоценности мои были нежно-розовыми, до сих пор хранили некоторую девичью припухлость и росли не по краям, а по самым что ни на есть центрам этих самых «небольших». Которые, кстати, небольшими не могли именоваться ни по каким критериям. Просто самого пеньюара на мне не имелось, а заячий мех пришел на ум только по причине своей снежности.

В нашем панельном, растрескавшемся во всем швам доме каждую весну по отключении отопления воцарялся арктический холод. И приходя с улицы, я не раздевалась, а одевалась теплее.

Подумав о том, как удивились бы ловцы и стрельцы, увидев нежную Асю, загадочную Стасю, задорную Настю и роскошную Анастасию в виде бесформенной капусты в ста одежках без застежек, я ощутила необъяснимое желание посмотреть на себя в натуральном виде.

Процесс самораздевания не обещал быть быстрым, но я никуда не спешила: наутро предстояло воскресенье. И я принялась за дело – начала с теплых тапочек, потому что нижняя часть моего желанного тела всегда замерзала медленнее, нежели верхняя – аккуратно растряхивая вещи и без суеты складывая их стопкой на стиральной машине.

Разувшись и сбросив толстые носки из действительно заячьего – хоть и серого – пуха, по одной стащила со своих прекрасных ног гамаши, потом спустила лосины с безвкусным узором из красных и зеленых ромашек по черному фону. Цветочки на своих конечностях я всегда считала излишеством, они были и без того прекрасны, но в магазине «40 ден» только эти оказались достаточно толстыми. За лосинами пошли кремового цвета рейтузы… к сожалению, без начеса. Потом полминуты ушло на новые черные колготки, которые мне не хотелось зацепить ногтями. Отправив следом черные хлопчатобумажные трусы – не узкие и не широкие, а самые удобные и без всяких украшений, я перевела дух.

Важнейшая часть меня сияла нетронутой наготой, но это было не все.

Раздернув молнию, я спустила фиолетовый жилет на синтепоне, который мне пытались продать как пухо-перовой. Затем выпросталась из пуловера салатной ангорки. Под ним был простой серый джемпер, надетый на просторную белую рубашку мужского покроя, которая не натирала мне подмышками. И наконец я завела руки за спину и расцепила черный бюстгальтер. Он имел конусообразные чашки и радикально сдвигал мои конуса. Ходить в таком дома было некомфортно, но вернувшись из субботнего рейда в гипермаркет, я не то чтобы поленилась его снять, а просто не захотела раздеваться и мерзнуть хоть десять секунд.

В ванной было тепло; горячую воду еще не отключили и полотенцесушитель гнал ко мне жаркую волну.

Я огладила себя по тем местам, где остались следы от бретелек, застежек и резинок домашней одежды и наконец взглянула на себя.

Точнее, ту меня, что жила в зеркале.

Определенно, несмотря на неумолимо приближающуюся середину пятого десятка, Ася-Стася-Настя-Анастасия была хороша.

Я не стала разглядывать своего лица и любоваться глубиной своих глаз, которые, как александрит, меняли цвет от серого до зеленого: лицо интересовало всех в последнюю очередь.

Но фигура моя была отличной – даже не для моего возраста, а просто отличной – хотя из-за врожденной лени спортом я пренебрегала.

Плечи мои были ровными и соразмерными, не покатыми и не прямыми. Грудь росла вперед и вверх, не раздаваясь в ширину и – я знала – до сих пор не показывалась сзади. Подумав о спине, я попыталась увидеть свою нежную попу. Этого не удалось, но я представляла те места очень хорошо. Покупая зимой цветочные лосины, я примеряла их в кабине с тремя зеркалами и, не сворачивая шеи, рассмотрела все свои изгибы, вполне меня удовлетворившие. Правда, лосины сильно утягивали, но я помнила некоторых удачливых ловцов, утверждавших, что попа у меня чудесная и за нее не только удобно меня держать, но и смотреть на нее тоже приятно.

Не могла как следует рассмотреть я и свою важнейшую часть: теснота ванной комнаты не позволяла этого сделать, даже вспрыгни я на стиральную машину… На которой не раз и не два проверялись и качества моей попы при поддержке со стороны и длина моих ног для захвата собственными силами. Видела лишь прекрасную, четко выраженную талию и приятно – но не слишком сильно! – расширяющиеся бедра. Живот, который даже сыну не удалось испортить своим ненужным появлением на свет, радовал пупком: аккуратным и не втянутым как у толстух, с родинкой чуть повыше. Дальше картинку обрезала рама зеркала, но я знала, что еще ниже сильно заросла. Пляжный сезон закончился прошлой осенью, любви к бассейнам или фитнесу я не имела, а последний раз, когда мне довелось порадовать кого-то ухоженностью «дельты», случился как минимум месяц назад.

Но это меня не волновало, мелкие недостатки лишь подчеркивали мою яркую индивидуальность… до сих пор никем всерьез не оцененную.

Я зажмурилась и представила себя неким сторонним, оказавшимся сейчас тут.

Увидела свои ровные тугие бедра и круглые, сверкающие без всяких кремов колени и в меру полные икры и аккуратные узенькие ступни, и…

Ванная дверь имела щель над порогом, откуда веяло холодом.

Один из давних ухажеров – видимо, имевший опыт – впервые оказавшись тут, окрестил мою квартиру «вытрезвителем».

Оставалось лишь недоумевать, как чукчи могли всю жизнь проводить в чумах и при том исправно размножаться…

При мыслях о размножении чукч я открыла глаза и опять посмотрелась в зеркало.

Лет десять или пятнадцать назад один мой приятель, фотограф, эстетически наслаждался мною, зажавшей бюстами букетик васильков. Сегодня для фотосессии он бы мог использовать первосентябрьский пучок гладиолусов.

Подержав себя за нежные места, повертевшись, оценив свой классический торс и анфас и в профиль, я запрыгнула в ванну.

Стоя под ласковой теплой водой после нескромного самосозерцания, оставившего нечто приятное в отдельных частях тела, я даже захотела себя чуть-чуть порадовать… но передумала.

Ведь мне, черт бы меня побрал, предстояло просмотреть пришедшие сообщения – и, возможно, даже на них отвечать, а после всего подобного я становилась никакая и мне хотелось только спать.

Вымывшись гелем, вытершись насухо, но не растираясь, чтобы не портить свою нежнейшую кожу, и снова укутавшись: находиться даже пять минут неодетой было невозможно – я вернулась в спальню.

Точнее, в свою единственную комнату, выполнявшую сразу три функции: помимо широкой, хоть и редко используемой во всю свою ширину кровати, там стояли гардероб в одном углу и компьютерный стол под теплым розовым торшером около шкафа с сотней постоянно перечитываемых книг – в другом.

Сообщения меня разочаровали. Точнее, не порадовали; разочарованной я чувствовала себя давно.

Я закрыла их одно за другим, мельком взглянув на текст и увидев клишированные фразы.

Честно говоря, я просто разозлилась и посетовала на саму себя за то, что не упала, разнеженная, спать, сразу выключив компьютер.

Мужчины оставались полными дураками, но я была не лучше их, до сих пор находясь в зависимости от них…. точнее, от самых вонючих частей их неблагоуханных тел.

Последнее письмо хотела уничтожить даже не взглянув: в нем не имелось фотографии, а вместо ника значилась «Служба поддержки». Оно пришло от администрации виртуального публичного дома, с которой я не желала иметь дел.

Не знаю, что меня побудило все-таки не выбрасывать его вслепую – наверное, простое женское любопытство, двигающее мир, который иначе давно бы умер в руках рассудительных мужчин.

Там оказалось несколько строчек.

«Социологическая служба проводит опрос среди женщин старше сорока лет на тему секса. Все данные строго анонимны. Мы делаем это для помощи вам. Просим откликнуться. Опрос ведется по телефону с 12-00 до 15-00 ежедневно и занимает 10 минут.»

Дальше значился сотовый номер.

Больше не было ничего.

Никаких извещений о выигрыше миллиона долларов в австралийской лотерее или внесении в базу данных для богатых женихов дикого Запада.

Мне просто предлагался некий «Опрос на тему секса».

В этот момент я была настолько зла на всех и вся, что записала телефон на первое, что подвернулось под руку. Хотя никакой опрос меня не интересовал.

Я просто решила кому-то позвонить и выдать анонимно все, что думаю о сексе в этой стране – особенно с помощью этого сайта, где барахтались одни придурки типа Ловца жемчуга.

Я никому не проговорила эту фразу: проговаривать было абсолютно некому – но даже мысленное обилие слов меня успокоило.

Выключив компьютер, я пошла спать: кофе среди ночи всегда действовал на меня как снотворное.