Читать книгу Спираль Эолла. Часть вторая. Межзвёздные узники. Книга третья. Письма ушедшего в вечность - Виктор Вассбар - Страница 9

В замедленном падении человек успел сгруппироваться, поднять спасительное орудие, перевернуться в воздухе лицом к врагу и направить древко в его приближающуюся пасть. Ломая клыки монстра, копьё вошло в его мозг и, пробив черепную коробку, вышло третьим кровавым рогом. Предсмертный рёв зверя потряс плато, но не он, а надвигающаяся туша поражённого врага заставила вздрогнуть человека и вновь, как на замедленном кинопросмотре, потекли секунды его жизни. Отстраняясь от падающей туши, он видел тугую струю крови, выплеснувшуюся из оскала твари, видел как, перемешиваясь со зловонной слюной, она стала приближаться к нему…» – сидя на диване, я читал новый фантастический роман, вдруг в моей голове кто-то включил бур, и тотчас затылок неимоверно зачесался.

– Н-м-у-ух! – промычал я и, запустив пальцы правой руки в хилую поросль волос, заскрёб ногтями по тонкой плёнке кожи.

Безрезультатно! Наглец, засевший в голове, стал досаждать мне ещё настойчивее.

– Ну, паразит! – возмутился я и довольно-таки сильно ударил кулаком по затылку.

– Эй, ты что это! Нельзя осторожнее? – донёсся до меня синхронный хор чьих-то голосов – Разрушишь с трудом восстановленный канал!

– Чего? – не сразу вникнув в суть происходящего явления, промолвил я и вторично ударил по голове, но уже костяшками пальцев.

Бурильщик выключил свой бур и на душе стало неимоверно радостно, но одновременно с этим торжеством я осознал говорящих со мной и понял, что моя психика избрала нежелательное направление, – как говорится «сдвинулась по фазе». Передёрнувшись от столь нерадостной мысли, я закрыл книгу, отложил её в сторону и, оторвав от своего тела старенький диван, зашлёпал ногами в стоптанных тапочках в прихожую. Там, – на одной из её мизерных стен сиротливо висело зеркало в гипсовой раме.

– Интересно, что со мной произошло? – приближаясь к нему, мысленно спрашивал я себя, но не находил ответ. – Произошло, конечно, произошло, но если что-то и произошло с моей психикой, значит, в первую очередь сие должно отобразиться на моём лице!

Уставившись на своё изображение в зеркале, я не находил никаких изменений ни в своей внешности, ни даже в цвете глаз.

– Уж цвет-то точно должен был бы измениться! – подумал я и, расстегнув рубашку, перевёл взгляд на грудь и живот.

Осмотрев верхнюю часть своего тела и не найдя в ней никаких изменений, я пришёл к выводу, что голоса в голове – плод моего воображения взращённый книгой.

– Пора кончать с этой безмозглой фантастикой, напичканной чудовищами и мускулистыми суперменами! – подумал я и пошёл на кухню, чтобы выпить бокал вишнёвки.

– От настойки, а не от фантастики заскоки в твоей голове! – неожиданно громко проговорили Они, да так, что покачнулись стены и дверные косяки моей хрущёвки. – Попил в молодости, пора бы и угомониться!

– Я сошёл с ума! Я сошёл с ума! Я сошёл с ума!.. – осознавая реальность своего безумия, тараторил я, одновременно перешагивая порог кухни шатающейся походкой.

– С твоей психикой всё нормально, успокойся! – вновь прозвучал хор голосов в моей голове.

– В-в-вы кто? – заикаясь, протянул я, всё ещё осознавая себя умалишённым.

– Мы память твоих кровных предков!

– Бред! – мысленно подумал я, услышав в ответ:

– Туманно, малопонятно и сложно осознаваемо?

– Не то слово! Непостижимо, но главное бредово! – приводя в порядок свои чувства и мысли, ответил я и, подумав, обратился к ним с новым вопросом. – Вы постоянно сидите в моей голове? Если это так, то почему я не слышал вас до сегодняшнего дня?

– Мы постоянно с тобой, но не в твоей голове, а в обществе равных себе! А не слышал ты нас, потому что не хотел слышать!

Ответ показался мне расплывчатым, но я не стал уточнять его, спросив:

– Когда-нибудь я увижу Вас?

– В своей следующей жизни ты увидишь всех нас сразу, и всё узнаешь! – ответили Они.

– После смерти? – спросил я и услышал Их лёгкий смех.

– Смерти нет, есть переход в следующую, – более совершенную фазу развития! – сказали Они.

– Пусть будет так! – буркнул я.

– Не пусть, а так оно и есть! – проговорили Они.

– Хорошо! Так оно и есть! Но ответьте ещё на два вопроса. Когда вы уберётесь из моей головы, и всегда ли будете входить в моё сознание помимо моей воли?

– Ты не внимателен! Мы сказали тебе, что всегда находимся рядом с тобой. Всегда!

– А-а-а…

– А вот войти нам в твоё сознание предложил ты!

– Предложи-и-ил? – протянул я и громко рассмеялся, после чего почувствовал резкий удар в левый бок, следом чей-то неведомый голос проник в моё сознание.

– Ты дашь поспать? – раздражённо проговорил кто-то рядом со мной.

Я открыл глаза. На меня смотрели серые стены спальни и глаза жены, отражающие свет раннего майского утра, проникшего сквозь незашторенное окно.

Сон был уничтожен, а пробуждение оставило горький осадок в душе. Было морально больно, что жена, которую люблю, так грубо обошлась со мной, но более всего было обидно от того, что не удалось узнать, чем закончился диалог с Ними.

Освободив кровать от своего присутствия, я вышел из спальни в гостиную комнату, тихо закрыл за собой дверь и спросонья пошатывающейся походкой побрёл мелкими шашками к выключателю. Серое утро слабо освещало мой путь, но всё же видимость была не нулевая, и я благополучно дошёл до выключателя.

– Тихо, тихо, родной, без громких возмущений! – обращаясь к выключателю, проговорил я и поднял его маленький чёрный рычажок вверх.

Старый выключатель как назло громко щёлкнул пружиной, блеснул яркий свет и раздался оглушительный хлопок, вслед за которым в комнату вновь влетели слабые проблески раннего утра и на пол посыпались осколки стекла.

– Когда же ты угомонишься! – донеслось из спальни.

Протяжно и глубоко втянув в лёгкие застойный воздух комнаты, но тихо и медленно выдохнув его из себя, мысленно произнеся: «Э-хэ-хэ! Жизнь Бекова, меня все долбят, а мне некого!» – я направился в санузел за веником и лопаткой.

Вскоре, в рванном свете летящем из ванной комнаты, я переместил все стеклянные осколки взорвавшейся лампочки с пола в ведро для мусора, и вкрутил в плафон новую 100 ваттную лампочку.

– Слава тебе, господи! Всё прошло чудненько и спокойненько! Веник не шумел, стёкла не звенели. – Мысленно проговорил я и посмотрел на настенные корейские часы.

4 часа 23 минуты. Спать не хотелось.

Потянувшись и широко зевнув, я мысленно прокрутил сон, взял в руки ведро, лопатку с веником и пошёл в ванную комнату. По пути случайно задел зимне-летнюю коляску моей годовалой внучки, расплывшуюся на большей части узенького коридора, шарахнулся в сторону, ткнулся правым плечом в тонкую стену, за которой располагалась комната-малютка в двенадцать квадратных метров, и в которой сейчас спали моя дочь с зятем и внучкой, чем ещё больше произвёл шум, мысленно матюгнулся, не на внучку, а на коляску и подумал: «До чего же надоела эта серая однобокая жизнь!»

После душа и бокала кофе с куском серого хлеба настроение приподнялось, а после выкуренной на балконе сигареты оно взлетело почти до небес. Захотелось не только жить, но и плясать. Но плясать было нельзя, а вот шепотком промурлыкать незатейливую мелодийку я себе позволил.

По дороге, шурша шинами колёс, промчался ГАЗ-24.

– И что это им не спится! – подумал я и лёгкой, уже не покачивающейся, походкой покинул балкон.

Пол под ногами скрипнул. Я замер, прислушался, тишина.

«Слава тебе, господи! Спят!» – подумал я и, как мультяшный воришка на цыпках и мелкими шажками подошёл к стенке-шкафу. Медленно повернул ключ в секретере.

Желая всё делать беззвучно, осторожно потянул дверку секретера на себя, но она, как бывает всегда, когда пытаешься сделать что-либо тихо, открываясь, протяжно и громко заскрипела.

«Фу, ты чёрт!» – ругнулся я, и в тот же миг что-то скрипнуло ещё, но уже слева. Тотчас раздался недовольный голос жены, вышедшей из спальни.

«Ты дашь поспать людям, полуночник несчастный! – проговорила она и, тяжело ступая, прошла мимо. Через минуту захрюкал сливной бачок унитаза, через десять секунд вновь пропищал голос жены. – Писака!»

«Фу!» – расслабляясь, выдохнул я тугую струю воздуха и вынул из секретера папку с листами формата А-4 и простенькую шариковую авторучку.

В наступившей тишине закрыл дверку секретера. Удивительно, но на сей раз, она не скрипнула. Я мысленно поблагодарил её и уселся на пуф за журнальный столик.

– Одно заделье осталось в жизни, – писать. Пишу уже несколько лет, сразу как вышел в отставку, а прочитает кто-нибудь написанное мной, или не прочитает, поверит в него или не поверит это уже другой вопрос. Хотя… какая разница! Буду писать для себя! – подумал я и услышал Их.

– Пиши! Мы поможем! – сказали Они.

– Вы!.. Как?.. Я, что… ещё сплю? – тряхнув ошарашенной головой, мысленно проговорил я и услышал Их ответ.

– Ты бодрствуешь!

– Но почему я слышу Вас? – вновь мысленно спросил я Их. – Я что, свихнулся?

– Наш голос проникает в тебя не через твой слуховой аппарат, а через твоё сознание. Ты мыслишь, думаешь о нас, вспоминаешь наш разговор и этим самым, того не сознавая, входишь с нами в контакт. Твой разум не закатился шарик за ролик, как сказали бы твои современники. Ты абсолютно здоров.

– Чудеса-а-а! – протянул я шёпотом.

– О чудесах мы поговорим потом, сейчас пиши!

– Что?! Что писать? – вновь мысленно спросил я Их.

– Пиши всё, что приходит на мысль.

– Мысль одна, – сновидение.

– Вот и пиши о своих видениях во сне!

Я раскрыл папку, вынул из неё бумажный лист, взял в руку авторучку и, старательно выводя каждую букву, крупно написал «Голоса». А дальше тупик! В голове мешанина сна и одно жирное слово в застывшем на листе взгляде!

– О чём задумался? – вероятно, увидев мой упёршийся в бумагу взгляд, проговорили они.

– Ни одной мысли! – ответил я. – И зачем только решил войти в священный для каждого настоящего литератора храм.

– Вошёл, иди! И не сворачивай с пути!

– Не выйдет из меня ничего путёвого.

– Очевидно, без нашей помощи тебе не обойтись, – ответили Они, и тотчас розовый туман скрыл от меня пространство комнаты.