Читать книгу Вальс-бостон - Виктор Улин, Виктор Викторович Улин - Страница 11

* * *

Сегодня в течение всего ужина брат с Юлией обсуждали «Белые одежды».

Я эту книгу не читал: не смог одолеть и десятка страниц, настолько унылым, надуманным, а главное – конъюнктурным – показался мне модный роман. Разумеется, это мнение было не просто оспорено, а сметено в прах моей семьей. Это подтвердило еще раз, что ученые люди могут быть невероятно умны в своих областях деятельности, но в жизни оказываются подлинными идиотами, в тысячу раз более глупыми и зависящими от чужого мнения, нежели неученые.

Например, в отличие от меня, скептически относившемуся к жизни вообще – поскольку для меня она не сулила ничего хорошего – наша семья все еще жила в счастливой эйфории перестройки. И, разумеется, любую новую книжку воспринимала как очередное священное писание. Ведь среди научных деятелей считалось, что нельзя было быть интеллигентным человеком, не прочитав определенного перечня нашумевших книг.

Меня это мало трогало, тем более, что по сути я и интеллигентом-то не был.

Но Олег с Юлией жили по строгим канонам. Весь вечер брат высказывался по поводу книги – которая, кажется, ему действительно понравилась – а жена почтительно заглядывала ему в рот.

Под конец, когда мы допивали чай и невестка уже гремела посудой в раковине, брат испытующе посмотрел на меня. И я понял, что сейчас начнется разговор.

– Слушай Юра, – бросил он, стараясь говорить невзначай. – Моя сослуживица Инна, узнав, что ты столяр, весьма этим заинтересовалась…

Я молчал, предчувствуя развитие.

– У нее, понимаешь ли, есть некий старинный шкаф, наследство от тетки. Из какого-то ценного черного дерева…

– Шкафы делают из красного, да будет известно уважаемому доценту, – с усмешкой перебил я. – А из черного негры вырезают грудастых голых женщин и продают их белым туристам.

При упоминании о голых женщинах Юлия вздрогнула и даже уронила ложку.

– Ну неважно, – брат миролюбиво блеснул стеклышками очков. – В общем, у нее рассохся шкаф, нужен мастер. Ты бы не взялся починить, а?

Вообще-то ремонтом старой мебели я занимался частенько. Это давало некий приработок и, кроме того, лишний раз подчеркивало, что без моей земной профессии человечество не обойдется. Я вздохнул – брат расценил мое молчание как знак согласия.

– Инна хорошая женщина. Красивая, высокая. Всего двадцать пять лет, а диссер уже готов. Замужем не была…

– Хватит выездных характеристик, – перебил я. – Цвет глаз какой?

– Цвет глаз… – брат замялся, не сразу уловив издевку.

– Да. И номер лифчика тоже неплохо знать заранее.

От этих слов Юлия, вероятно, едва не умерла.

До брата наконец дошло и он взглянул на меня с укором:

– Юра, Юра… Взрослый человек, а хуже моих студентов, ей-богу! Сколько лет тебе маяться? Мужчине пора семьей всерьез обзаводиться. А ты на танцы свои ходишь, ходишь – а производная равна нулю.

– Я туда не для того хожу, о чем ты думаешь, – резко ответил я. – Тебе. ученому мухомору, не понять, что такое бальные танцы!

Брат махнул рукой с устало-рассудительным видом.

Не сдавшись сразу, он еще некоторое время рекламировал свою Инну.

Потом Юлия, разделавшись с посудой, пошла в большую «общую» комнату и включила телевизор. Мы уселись в глубокие кресла, которые обычно служили местами папе с мамой, а брат удалился.

Он занимался своей наукой каждый божий день вне зависимости от времени года, магнитных бурь и телепрограмм.