Читать книгу Вальс-бостон - Виктор Улин, Виктор Викторович Улин - Страница 15

Галя стояла у окна над зеленым морем шелестящей тополиной листвы и отрешенно накручивала на палец длинную черную прядь.

– Ты песню пела в тот раз, помнишь? – тихо сказал я подойдя к ней.

– А что? – она порывисто обернулась. – Тебе понравилось?

– Очень, – я кивнул, глядя на ее потемневшую родинку и опять вдыхая маслянистую волну роз. – Жаль, тот тип допеть не дал. Может быть, еще раз споешь?

Галя улыбнулась, смущенно склонив порозовевшую шейку, и скрипнула крышкой рояля.

– Изо всей округи люди приходили к нам,

И со всех окрестных крыш слетались птицы

Танцовщице золотой похлопать крыльями…

Как давно, как давно звучала музыка та!

Голос ее звучал как-то нежно, точно пела эту песню она только для меня – хотя по сути дела для меня она и пела.

– Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,

В котором осень мне танцует вальс-бостон…

Тополь искрился началом июньской свежести, даже пух еще не вызрел и не пустился в свободный полет.

Но я-то знал: пройдет время, нагрянет осень свернутся трубочками и слетят листья. И грустный ветер подхватит их с серого асфальта и закружит прощальный вальс…

– Там листья падают вниз, пластинки кружится диск.

Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз…

Мне почудилось, что на последней строчке Галин голос дрогнул. Я обернулся – и встретил ее прямой горячий взгляд. Она тут же уронила ресницы, склонилась над клавишами, точно боясь ошибиться в звонких ледышках-нотах, а треугольный вырез ее черного купальника еще гуще налился цветом болгарской розы.

Бог ты мой, к чему бы все это… – с необъяснимой тревогой подумал я.

Явился Арсен, привычно полез к Гале. Опять не допев до конца, она убежала прочь, оставив за собой тающее облачко аромата.

Люда, как ни странно, пришла к точному времени.

– Слушай, Юр, – спросила она. – Я дома вчера пыталась вспомнить медленный вальс. Что там после поддержки на бедро?

– Поддержка на другое, потом крыло и через открытый телемарк выход в окончание левого поворота… Да ты не волнуйся, – я засмеялся, увидев, как вытягивается ее лицо. – Тебе помнить незачем. Твое дело просто слушаться.

Она улыбнулась, ничего не ответив.

Наконец прибыл Викстан в сопровождении нагруженного, как осел, Андрея. Раи не было видно нигде.

– Что за бар-рдачный ансамбль! – Викстан грохнул печаткой по исцарапанной крышке рояля. – В кои-то веки хотел начать с общего вальса! Ну ладно… Юра, Люда, на румбу – живо!!!

– Мы еще не разогрелись, – спокойно возразил я, не в силах отказать себе в удовольствии его позлить.

– В танце разогреетесь, – отрубил он, включая музыку.

Мы нехотя поднялись на сцену и начали композицию.

– Стоп-стоп! – завизжал наш руководитель, едва мы прошли десяток тактов. – Юра, ты как руку держишь?!

– А что? – я невозмутимо пожал плечами. – Как надо, по-вашему?

– Кисть расслаблена, пальцы сгруппированы, средний смотрит в пол!

– Это классическая постановка, – зная бесполезность спора, все-таки возразил я. – Латину так не танцуют.

– Тан-цу-ют!!! – фальцетом выкрикнул Викстан, ударив печаткой теперь уже по еле дышащему магнитофону. – Постановка рук одинакова во всех группах!

– Была одинакова в одна тысяча девятьсот пятьдесят восьмом году от рождества Христова. А сейчас иная трактовка. Кисть в латине напряжена и выгнута наружу, большой палец…

– Ты меня учить будешь?! – он взорвался уже всерьез, краснея и брызжа слюной. – Будешь учить, да? Из ансамбля выгоню!

– Где ты партнера найдешь, придурок… – удовлетворенно прошептал я.

Но руку стал держать, как он велел: душу я отвел, большего мне не требовалось.

Откуда во мне кипела такая всепожирающая злость к Викстану? К нему ли, впрочем? Может, к самой жизни?..

Я удивился своим мыслям.

Да не все ли равно, в конце концов…

Встряхнувшись, я принял в ладони теплые Людины бока.

Перед медленным вальсом моя партнершу, натянуто улыбаясь, подошла к Викстану:

– Виктор Станиславович, композиция скучная. Нельзя изменить что-то?

– Нель-зя, – отрезал он. – «Скучная»! Вы и эту-то танцуете так, что плакать хочется.

Люда вспыхнула, закусила губу – я схватил ее за руку, не давая наговорить лишнего, и потащил прочь, навстречу занудным аккордам.

Общий вальс, как всегда, был завершающим во всей репетиции. Рая с Андреем сегодня ругались даже на нем, самом безобидном из всех танцев.

Я слышал, как, переходя ко мне при очередной смене партнеров, она злобно шипела ему вслед:

–…с тобой танцевать!!!

Рая не успела сразу погасить раздражение, вызванное своим партнером. И в глазах ее, зеленовато-крапчатых, еще перебегали злые искры. Но через пару тактов размякла и привычно, забыв про разницу наших возрастов, облепила меня всем телом.

– Слышь, Юрий, история какая неслабая! – жарко прошептала она, тесня меня своими небольшими, но какими-то непристойно твердыми грудками. – Отпад натуральный, сто процентов. Галька наша в тебя втрескалась. По самые уши и еще выше и еще ниже – вот, блин, умора-то!