Читать книгу Небесная Канцелярия - Виктор Юрьевич Кукушкин - Страница 6

Ноги сами несли по задворкам, зарослям, заросшим тропам мимо неухоженных деревьев, кустов крапивы и сами остановились перед дверью у высокой цементной стены.

– Только у нас дверь плохо открывается, – смущенно сообщил глухой низкий голос. – Может, вы пролезете в щёлочку? Все так делают.

Дверь, действительно, заедала о каменную плиту. Скорее всего, она просто осела. Никаких следов, свидетельствующих о попытках ее открыть. Но Кирилл решительно взял обеими руками по разные стороны двери, поднажал и, сдвинув дверь, открыл ее полностью.

– Вот, все так будут делать, и разойдется! – посоветовал он.

– Если все так будут делать, снизу останутся полосы от двери. Придется заново делать ремонт, – проворчал голос.

– Ремонт всё равно когда-нибудь придется делать заново. Поверьте моему опыту

– Это ж надо кого-то будет нанимать?

– Надо. А что вы так растерялись? Кстати, где вы? – удивился Кирилл, решительно шагнув вперед.

Пространство за дверью напомнило летний театр. С одной стороны – полукруглая стена, с другой – парк с возвышенностью. Отдельные фигуры людей располагались хаотично и каждый занят собой. Первое, что заставило забеспокоиться, большинство из них повторяют одни и те же фразы.

– Скорую ему надо, а не милицию. Скорую.

– Помни обо мне, помни обо мне, – это мужчина и женщина играют в «ладушки».

– Членские взносы платить будете?.. – это уже человек с элементами одежды милиционера.

Хрупкая женщина в полупрозрачной тунике, шевелящейся от дуновений невидимых потоков, капризничает:

– Человек должен иметь право на ошибку!.. Человек должен иметь законное право на ошибку.

– Почему оно так болит? Чего оно ждет, по чему тоскует? – раскачивался худощавый мужчина, прижимая руки к груди.

Здесь же обнаружились седая старушка и мужчина неопределенного возраста с наушниками, сидевшие в той роковой маршрутке, которая устроила погоню. Правда, у мужчины с наушниками дизайн стекол в очках уже другой, не менее современный – в виде пятаков.

Лишь один человек со скрипкой не замкнулся на себе, и переходит от одной группы к другой:

– Хотите, я вам сыграю? Я музыкант! Мне это даже нужнее чем вам. Хотите?.. – предлагает он.

Но все склоняют головы и отвечают «Спи спокойно».

Кирилл попятился назад, но дверь оказалась закрытой. Он даже не заметил, когда ее закрыли. Не осталось даже малейшей щелочки. Попытался открыть, поковырял ногтями. Попытка оказалась тщетной. Дверь плотно прилегала к стене.

Скрипач, обойдя все группы, подошел к Каркушину.

– Не понял… где это я?.. – растерянно выдохнул Кирилл.

– Всё вы прекрасно поняли, – ласково ответил музыкант. – Это, как бы лучше объяснить… Здесь инкубатор. Здесь мы проводим девять дней. Сегодня девятый день. Сегодня все и решится. Вы в нашей группе! Кстати, вы всех так переполошили, когда вас не оказалось. Когда нас стали считать, обнаружилось, нет одного человека. Не было вас! Теперь все в сборе! Теперь нас будут отправлять по этапу дальше. Хотите, я вам сыграю?!

– Куда это «дальше»? – совсем растерялся Кирилл.

– Там… эээ… типа другого инкубатора, – добродушно пояснил скрипач. – Там мы уже будем без одежд. А здесь нельзя! Здесь мы еще не успели утратить чувство стыда. Полный, так сказать, инкубационный период, длится сорок дней. Давайте я вам лучше сыграю.

И музыкант заиграл. И вокруг стали собираться присутствующие.

– Я не смогу утратить чувство стыда за один день, раз я только что пришел!.. Я и за сорок дней не смогу утратить чувство стыда! – пытаясь прийти в себя, возмутился Кирилл.

– Сможете! Не сможете – не страшно. Потерпите. После сорока дней у вас отберут не только одежды, но и тело. Стыд тогда потеряет всякий смысл. Нас уже в этом смысле проинструктировали, – донеслось со стороны.

– Не хочу я ничего терять! – перебил Кирилл. – Я домой хочу! У меня развод с женой! Не представляете, что она может устроить, если я вовремя не приду?!

– Что вы кричите? Здесь теперь ваш дом! И смиритесь перед неизбежным. Смиритесь! Где тонко, там и рвется!

– Не хочу смиряться! И, вообще, что за насилие? Из своей квартиры… можно сказать…

– Молчите!.. Здесь не принято критиковать этот мир! Все должны жить в мире и спокойствии.

– Нельзя жить в мире и спокойствии, когда с тобой поступают несправедливо!

– Эх, молодой человек, если бы вы знали, с каким количеством людей поступают несправедливо! если б вы знали, – донеслось со стороны.

– Если б вы знали, какие у меня в свое время были женщины!.. Если б вы знали… Но все они, к сожалению, умерли, – влез в разговор седой старичок, прислушивавшийся некоторое время через слуховой аппарат.

– Я.… дойду до суда! – выкрикнул Кирилл.

– С ума сошли?! Это ж… Вечный суд!

– Какие были женщины!.. – вздохнул старичок.

– Вы что, меня больше не слушаете?.. – очнулся музыкант.

– И что? Что! В цивилизованном мире все спорные вопросы должен решать суд, пусть даже и Вечный!.. Я еще и вас вместе с собой отсюда вытащу! – не унимался Кирилл.

– Ты что?! Мы не хотим! Нам и здесь хорошо, – засопротивлялись присутствующие. – Чего вы с ним разговариваете? Не видите, сумасшедший!.. У нас, если с человеком начинаешь разговаривать, он вскоре твое сознание, а потом и всего тебя начинает считать зоной своих интересов, несмотря на то что всё здесь, конечно, общее. Нагими, как говорится, приходим, нагими уходим.

– Не хочу я никуда уходить! У меня развод, завтра! Вы не представляете, что будет с женой, если я не приду!.. Что она обо мне подумает…

Но все уже отступили, и Каркушин остался один.

На окраине парка шел другой спор.

– У меня есть допуск! Есть! – доказывал незнакомец высокой фигуре в капюшоне. Фигура скорее напоминает недвижимое изваяние, плащ ее не то уходит в землю, не то сливается с землей.

– Стоять! – рявкнула фигура.

– Да на, смотри, вот документы! Вот… На них ничего не написано… да… О чем это говорит? О том, что на них может быть написано все что угодно!.. Что это значит? Значит, я могу ходить, куда угодно и когда угодно!..

– Стоять! – гулко пробасила фигура. – Шляются всякие.

– Ах, так! Хорошо… «Всякие»?.. Ещё посмотрим кто «всякие»… – ретируясь, пригрозил незнакомец. – Я тебя отсюда уберу! Уволю! Будешь знать, с кем связываться.

– Допуск! – рявкнула фигура, рявкнула так, что земля задрожала вокруг.

Вскоре затрещали кусты в парке, сквозь ветви выглянул, чуть не вывалился, недавний спорщик.

– Эй, ты, иди сюда!.. Эй, опоздавший, иди сюда! – донеслось до слуха Кирилла.

– А этот? – Кирилл с опаской указал на фигуру в капюшоне.

– Они тупые. Они охраняют только земляные дорожки. Это же черви!.. Ну, иди, чего скажу.

Кирилл, озираясь, подошел.

– Ты что ли навел столько шороху? Можно сказать, устроил сбой в слаженной работе всей Канцелярии. Давай знакомиться! Я – отлученный от дел Небесной Канцелярии, – представился незнакомец.

– Какого шороху? Кто навел?

– Не прибедняйся. Ты. Точно ты! Дай-ка рассмотрю поближе. Хорош!.. Я хоть и отлученный от дел, всё равно числюсь в Канцелярии прикомандированным. У нас ведь как? даже если отлучают, всё равно находят место и пристраивают. Мимо меня ничто, можно сказать, не проскочит. К чему это я? Хочешь выбраться отсюда?

– Как? Реку что ли эту переплыть?

– Ты что?! Это ж океан Разума! Его переплыть невозможно. Там иногда бывают такие штормы, когда кто-то пытается добраться до глубин!.. В общем, никому не позавидуешь. Лучше и не пытаться.

– Мне показалось – река.

– Всем поначалу так кажется.

– Как тогда выбраться?

– С помощью Канцелярии! Хочешь, я передам им твою жалобу?.. Я когда услышал твой митинг протеста, увидел заложенный в тебе потенциал, смекнул, что к чему. И повод имеется: они не имели права тебя забирать, раз вовремя не забрали!..

– Не имели!.. – возмутился Кирилл и насторожился: Что значит «вовремя»?

– Так, к слову. Не принимай близко к сердцу. Не будь меня, с тобой никто и разговаривать бы не стал! А так… они еще не успели опомниться после случившегося, а мы им новый удар!

– Но говорят, суды здесь вечные, – сказал Кирилл.

– Это там вечные, а здесь… при моем участии… еще не совсем вечные.

– Но нас уже собираются отсюда депортировать, послать, как сказали, дальше по этапу. Какая несправедливость!

– Раз есть жалоба, Канцелярия обязана будет её рассмотреть, раз уж ты обратился ко мне. Только потом не забывай, кому обязан!

– Ну, что вы?.. Кстати, а где мой ангел-хранитель? Я что-то слышал…

– Ушел. Наверняка, до самого конца ждал и надеялся. Тебе он больше не нужен.

– То есть как это не нужен?! Можно хотя бы с ним встретиться?..

– Они никогда не встречаются. Они стесняются. Да и нет его больше здесь. Я теперь твой ангел-хранитель. Ха!.. Вот и занятие себе нашел! Ну, что, будем подавать жалобу?

– Будем! Согласен!.. Передавайте от меня жалобу в Небесную Канцелярию на…

– На Небесную Канцелярию! – потирая руки, ухмыльнулся отлученный от дел.