Читать книгу Девять дней волшебства - Виктория Дар - Страница 2

День первый

Оглавление

Я очнулась от холода. Мне было жутко холодно, и это не удивительно, ведь я валялась на земле и сейчас была весьма холодная весенняя ночь. Темная-темная ночь. Честно говоря, когда я теряла сознание было не так темно. И вовсе не из-за близости светящейся шаровой молнии, которой кстати нигде не было. И слава Богу! Получается я провалялась тут довольно долго, раз стало так темно, а я основательно замерзла. Что ж, оставим лирику, надо двигаться к машине и домой.

Идя по лесу, я отметила, что деревья стали вроде как больше, а бурелома наоборот поубавилось. Но я решила, что это темнота виновата. Но когда я, посмотрев время на телефоне, поняла, что бреду уже полчаса, то поневоле напряглась. Неужели я заблудилась? Как в той пословице, в трех соснах. Я же от машины, хорошо если на тридцать метров отошла, а может и того меньше! А может я не в ту сторону иду?

Я развернулась на сто восемьдесят градусов и снова продолжила путь. Ну и ну. Когда уже этот проклятый день закончится?! Ой, уже закончился, определила я, вспомнив, что уже пол второго ночи. Неужели и этот день будет таким же ужасным? Да нет. Куда уж ужасней. Тем временем я все шла и шла, беспрерывно спотыкаясь о всякие корни и сухие ветки. В одном месте пришлось даже продираться сквозь заросли крапивы. И когда только так вымахать успела? Листья ведь только три недели как распустились, а эта пакость уже с меня ростом! Чудеса! Да и крапива ли это? Вроде жжется так же, пришлось даже куртку на голову и руки натянуть, а листья совсем другие. Или это все темнота виновата?

«А сколько я уже иду?» – спросила сама себя, неожиданно вслух. Собственный голос даже напугал немного в этой лесной тишине. Пока стояла и вытаскивала из сумки телефон, поняла, что тишина совсем не тихая и в соседних кустах кто-то шебуршавится. Чуть не выронив от волнения вытащенный из сумки гаджет включила на нем фонарик и посветила на те самые кусты. Шебуршание не прекратилось, а теперь, в свете фонаря мне было видно, как раскачиваются ветки.

Сердце ушло в пятки, скрывшись там до лучших времен, а я стала медленно наклоняться за толстой палкой, так удачно валяющейся прямо у меня под ногами. «Иди к маме, родная. Вот так.» почувствовав себя гораздо уверенней, вооружившись сим незатейливым предметом, я стала медленно надвигаться на расшалившийся куст, посчитав что лучшая защита – это нападение. За пару шагов до укрытия предполагаемого врага, я решила добавить еще и шумовую составляющую и громко заорала, размахивая палкой.

Из кустов, с противоположной стороны от меня, тут же выскочил ошалевший заяц, и припустил со всех ног. Решил, наверное, не связываться с сумасшедшей мной! Ну и правильно. Нет, ну заяц! Я-то наивная, всегда думала, что они ночью спят, а оно вон как оказывается! Переведя дух, я посмотрела наконец на часы. Начало третьего. Это что, я опять не туда иду? Сколько уже можно бродить по этому лесу? Откуда он вообще здесь такой большой взялся, что я никак выйти из него не могу? Или я просто хожу кругами? Да нет, вроде иду прямо. Решив, что оставаться на месте, в любом случае, не стоит, я продолжила путь в никуда. Ну, то есть я, конечно, надеялась, что к шоссе.

Я шла еще около часа. Я шла и шла, глядя только себе под ноги, и, хотя последнее время дорога моя была практически лишена препятствий, я очень устала. Хотелось спать и просто нестерпимо хотелось пить. И если ходьба еще как-то разгоняла сонливость, да и свежий воздух бодрил, то вот жажда становилась все сильнее. Язык прирос к небу, а в горле начало першить. И, о, манна небесная! Ручеёчек! Наконец-то повезло! Я отчаялась уже выйти к дороге, просто шла, куда ноги несут. Но хоть от жажды не умру, и то ладно. Напившись в вдоволь, огляделась. Заметно посерело. Было уже не так темно, но все же до рассвета далеко. И вот что я с ужасом заметила. Смешанный лес остался позади и теперь вокруг были преимущественно сосны. Под ногами же была ровная, относительно, земля, покрытая толстым слоем хвои. Вот тебе раз.

Не придумав ничего умнее, я пошла по течению ручейка и вскоре мне послышался какой-то странный гул, похожий на шум моря. Я, наверное, начала сходить с ума по-настоящему. Ну откуда в Подмосковье море?! Но, не прошло и пятнадцати минут, как ручеек вывел меня на самый настоящий пляж самого настоящего моря. Я даже ущипнула себя. Больно.

Но даже это поразило меня не так сильно, как то, что я увидела в небе. Две луны! Одна луна очень похожа была на обычную, нашу единственную, с той лишь разницей, что была больше раза в два! Белая, яркая, она почти затмевала вторую. Почти, да не совсем. Ее все равно было отчетливо видно. Она была гораздо меньше и какая-то темно-серая, как будто находилась в тени первой, а по контуру у нее был красноватый ареол. Потому то ее и невозможно было не заметить. Но две луны!

Я села на песок и задумалась о своем психическом здоровье. Наверное, если бы я сошла с ума, то все происходящее не, казалось бы, мне таким невероятным. В голову пришла мысль о том, что я попала в какой-нибудь параллельный мир. Вспомнилась цыганка из кафе. Она ведь тоже про другой мир говорила, что, если она имела в виду именно это? Бред какой-то. Я, конечно, читала пару книг про пападанок, но это же выдумка! Это просто не может быть правдой, потому что не может быть в принципе!

Я скинула с плеча сумку, сняла сапоги и джинсы и подошла к воде. Холодная, в такой не искупаешься, но ноги помочить можно. Чуть-чуть, а то простужусь. Волны были не сильные, а берег песчаный, не пологий, но и не крутой. Красота, да и только, жаль, что холодно. Походив немного туда-сюда по берегу, я успокоилась и решила действовать по ситуации. Другой это мир, или мои собственные галлюцинации, мне надо отсюда выбраться и попасть домой.

С такими мыслями я посмотрела на море, где далеко-далеко на горизонте медленно рассеивалась ночная хмарь. Но тут мой взгляд зацепился за что-то темное в воде, метрах в пятидесяти от берега. Сначала мне подумалось, что это просто водоросли. Но чем дольше я смотрела, тем больше казалось, что это человек. Постояв так, вглядываясь в это темное нечто, еще минут пять я собрала в кулак свою силу воли и решила сделать-таки заплыв и проверить наверняка. Ну и что, что вода холодная. Авось не заболею.

Я разделась догола, нечего одежду мочить, от смущения не умру, если что, и с разбегу бросилась в воду. «А-а-а! Хорошо!» – закричала я в голос. Сдержаться было невозможно, уж очень холодной оказалась морская водичка. Плыла брасом, стараясь не сбить дыхание и не намочить волосы, забранные в пучок. Хорошо еще, что волны слабые, а то унесло бы меня в открытое море, вместе с этим темным непонятно-чем.

Непонятно-что оказалось все-таки человеком. Мужчиной. Он лежал на воде лицом вверх и кажется дышал, я не могла разобрать, находясь на плаву. Что ж, раз уж приплыла, надо его вытаскивать. Я подплыла к нему сзади и, перевернувшись на спину, кое-как уцепилась за него, и так и поплыла на спине к берегу. Очень сильно мешал его кожаный плащ, который мне, увы, снять с него не удалось. Но я все-таки справилась с задачей и скоро мы оба лежали на мелководье.

Расслабляться было некогда. Спасенный не спешил приходить в сознание, и я серьезно засомневалась в том насколько он жив. Припав ухом к его груди, прислушалась. Дыхания нет и сердце не бьется! Как же так? Не за тем я тебя тащила из моря, чтоб ты сейчас помер! Искусственное дыхание в купе с массажем сердца принесли свои плоды минут через пять. Сначала изо рта выплеснулась вода, потом он начал надрывно кашлять и наконец задышал ровно. Но в сознание так и не пришел. Что ж, хотя бы уже не умирает. Теперь можно и отдохнуть.

Я все никак не могла отдышаться и набраться сил встать. В конце концов мне снова захотелось пить и я, преодолевая усталость и лень побрела к ручью. Попила и кое-как, из ладошек смыла с себя морскую воду. Быстро добежала до места, где бросила вещи и растерлась майкой хорошенько, до красноты. Сразу потеплело. Одела белье, другую, вытащенную из сумки, майку и куртку. Джинсы решила пока не надевать, мне же еще этого утопленника с мелководья утаскивать.

Мне было тяжело с ним плыть и безумно тяжело его тащить по суше. Но мне удалось! Я молодец! Только вот за ним тянулся отчетливый кровавый след. Только этого-то мне и не хватало, для полного счастья! Так, без паники! Раз идет кровь, значит есть ранение. Значит нужна вода и аптечка. Второе у меня имеется, а вот первое слишком далеко. И принести мне ее не в чем. Вот засада! «Ты потерпи, мужик, не умирай пока. Я сейчас что-нибудь придумаю!»

Сбегала до леса и ободрала несколько молодых сосен для благого дела. Притащила ветки к утопленнику и перекатила его на это ложе. Так, теперь он уже лежал не на песке. Прекрасно. Далее нужно его раздеть. Одет он был весь в кожу. Кожаные штаны, заправленные в высокие с отворотами сапоги (которые каким-то чудом не потерялись в море) и кожаную куртку и плащ. И сейчас мне следовало его раздеть, дабы определить источник кровотечения. С сапогами и штанами проблем не возникло, и я обнаружила рану. На бедре был глубокий не длинный порез. Но где одно ранение там и другое, так что я решила заголить спасенного полностью. Ну, кроме трусов. Расстегнула пуговицы куртки и стянула с рук рукава, с рубашкой поступила так же, а вот дальше возникла проблема. Не знаю, как крепился ко всему этому огромный кожаный плащ, но он никак не снимался и мешал снять куртку. Пришлось перевернуть мужчину на живот. И вот тут я снова выпала в осадок.

Плащ оказался вовсе не плащ. На куртке, как и на рубашке оказались аккуратные прорези, в которые я смогла увидеть кусочек спины. А из спины росли… крылья. Крылья! Крылья!!! С осознанием этого факта моя крыша весело убежала за горизонт, а я заорала, что есть мочи и побежала, куда ноги понесли.

Ноги понесли меня в лес. Так что очень скоро я споткнулась и упала, рассадив себе левое колено и ладони. И так и осталась сидеть на земле. Крылья! Как такое возможно? Наверное, точно так же, как путешествие в параллельные миры. Нет, ну действительно! Если, предположим, я в своем уме, и взаправду попала в другой мир, то почему бы тут не жить крылатым людям? И чего, спрашивается, я так испугалась? Ну подумаешь, крылатый. Да хоть рогатый! Он же там умирает, а я прохлаждаюсь тут!

Поднялась и, чуть-чуть прихрамывая, вернулась на пляж. Надела джинсы, носки и сапоги. Хватит уже мерзнуть. Подхватила сумку и подошла к спасенному. Куртку пришлось разорвать, чтобы снять с него. Это было сложно, но помогало то, что она и так была уже изрядно подпорчена на боку, где обнаружилось еще одно ранение. Тоже нанесенное каким-то режущим предметом. А вот рубашку достаточно было просто приподнять, она была их тонкой мягкой ткани, похожей на хлопок или лен и не мешала так, как грубая кожаная куртка.

Из рукава уничтоженной куртки я сделала что-то вроде бурдюка для воды, завязав узлом один его край. Влезло литра три, наверное. Теперь следовало найти в недрах сумки мою чудо-аптечку. Не мудрствуя лукаво, я просто вывалила все, что в ней было, выясняя, заодно, что я туда засунула второпях. А оказалось там много интересного. Помимо надетой уже мной майки из одежды обнаружилось кружевное нижнее белье, белая шелковая блуза, горячо мною любимая, не менее любимые широкие синие штаны и длинная легкая туника, которую я, кстати, не могла найти с прошлого лета. Косметичка, в которой, кроме декоративной косметики, были и все мои крема и душистые мыла. Портативная зарядка для телефона, мини-колонки, любимый универсальный штопор, все мои документы, старый фотоаппарат «Зенит» (ничего я Артему не оставила, даже этот хлам), и много еще всяких мелочей. Ну и конечно же моя аптечка!

Она, кстати, заслуживает отдельного внимания. Мы с отцом периодически ходили в походы и после каждого из них моя аптечка все пополнялась и пополнялась. В итоге мне надоело, что все это постоянно путается между собой и позаимствовав идею хранения кистей для макияжа, сделала себе чудо-аптечку. Круглая кожаная сумочка раскладывалась в полотно тридцать на семьдесят сантиметров со множеством разнообразных кармашков, в которых хранились средства, буквально на все случаи жизни. Начиная с таблеток от головной боли и перекиси с зеленкой, заканчивая, необходимыми мне в данный момент, иглами для зашивания ран и некрашеными шелковыми нитками.

Начать свою хирургическую практику я решила с ноги. промыла как следует рану, сначала водой, потом перекисью. Парню повезло, что не задета бедренная артерия, а то он давно бы истек кровью. Шила я хорошо, но вот человека зашивала впервые. Но вроде бы у меня получилось. Он даже не дернулся. Зато, когда я почти закончила с его правым боком он начал ворочаться и стонать.

– Тише, тише. – успокаивала я его, – Еще чуть-чуть, еще два стежечка. – помогали мои уговоры или нет, но он перестал ворочаться, и теперь только еле слышно постанывал, когда я в очередной раз протыкала его иглой. – Ну-ну, ты же большой мальчик, потерпи еще немного. Вот так. – последний узелок и я заклеила шов большим пластырем.

Он открыл глаза и что-то прошептал так тихо, что я ничего не разобрала.

– Что? – переспросила я, наклонившись к самым его губам.

– Крыло. – сказал он и вновь отключился.

Делать нечего. Крыло так крыло. Перевернула его на здоровый бок и стала осматривать это нечто. Крылья были почти как у летучей мыши. Только вместо маленьких коготков на них были огроменные загнутые когти. Они были темно-бордового цвета, теплые и бархатистые на ощупь. Правое оказалось порвано, причем очень сильно. Я некоторое время думала, как зафиксировать шов, чтобы все срослось правильно, в конце концов решила поставить что-то вроде заплатки из обрывков куртки. Получилось, на мой непрофессиональный взгляд, неплохо. Вспомнилась даже сказка про Айболита:

«Не печалься, мотылек,

Ты ложись-ка на бочек,

Я пришью тебе другое,

Шелковое голубое

Новое хорошее крылышко!»


Мда. Закончив со спасением моего утопленника, я устроилась рядом с ним на ветках и обняв свою сумку, в которую собрала вываленные вещи, уснула сном праведника.

* * *

Невероятным усилием воли Рзартарихарт заставил себя открыть глаза. Луны уже скрылись и над морем вставало Айве. Но вовсе не его свет разбудил лиссара, а вполне естественные потребности. Боль была уже не такой сильной, как в момент прошлого пробуждения, зато гораздо более многогранной. Если в прошлый раз внимание заострялось на том, как девчонка протыкает тело иглой, то теперь чувствовалось все. Раны на бедре, боку и разорванное крыло ныли, болели многочисленные синяки, полученные при столкновении с водой, когда лиссар падал с большой высоты. А еще, кажется, была вывихнута кисть левой руки и очень болело горло и легкие. Терпя весь этот букет ощущений, Рзартарихарт осторожно встал, одел снятые с него штаны и сапоги и, хромая добрался до кромки леса.

Справившись с нуждой, он вернулся к лежанке из сосновых веток, на которой сейчас спала, дрожа от холода, девчонка, спасшая ему жизнь. Маленькая и хрупкая, и как только у нее сил хватило вытащить его из моря? К сожалению Рзартарихарта, она лежала на самом краю лежанки, так что лиссару пришлось вновь укладываться на левый бок. Он хотел прижать девушку к себе, что бы она не мерзла, но она заворочалась и что-то проворчала невнятно, отталкивая его руку. Тогда он аккуратно прикрыл ее раненым крылом, заметив заодно, как своеобразно оно было зашито. Как будто заплатку поставили на плащ. Но и за это следовало сказать спасибо, ведь если крыло не зашить вовремя, то потом его будет очень сложно восстановить. Теперь же, благодаря регенерации все заживет за пару дней.

С этими мыслями лиссар вновь провалился в сон без сновидений.

* * *

Резкие и ритмичные аккорды прорывались в мой мозг откуда-то издалека, заставляя его работать и соображать.

«I, I went to hell

I might as well

Learn by my mistakes» – запел будильник

Не хочу вставать. Не хочу на работу.

«I at twenty-four

Was insecure

To whatever it takes» – продолжала завывать Долорес, солистка группы “The Cranberries” откуда-то из-под уха, но почему-то слишком тихо для того, чтобы я проснулась сразу.

Точно! Меня же уволили! Ну значит и вставать не надо. С такими мыслями я решила дальше не просыпаться.

«Come on now

Wake up, wake up, wake up, wake up

Shut up, shut up, shut up, shut up

It's time, smell the coffee, the coffee»[3] – никак не заканчивалась песня, которую я определила на будильник.

Да что ж такое, придется вставать и выключать. Вспомнить бы только куда я телефон положила. И я открыла глаза. Лучше бы не открывала, честное слово. Меня укрывало с головой что-то темно-бордовое с черной заплаткой. Я посмотрела на это несколько секунд и меня накрыло страшным осознанием. Весь вчерашний бред мне не приснился и сейчас я лежу под крылом того монстра, которого вчера спасала от смерти.

– А-а-а-а-а!!!! – заорала я что есть мочи и резко вскочила.

С другой стороны заорал от боли владелец крыла. Я спотыкнулась и упала на песок, перевернулась лицом к опасности и поползла как рак подальше.

– Ты что, умалишенная? – искренне поинтересовался моим душевным здоровьем этот… эм… человек? Сидя на лежанке, подвернув под себя здоровую ногу он ощупал шов на крыле и слизнул с пальцев несколько капель выступившей там крови. Красной, как у людей, кстати.

– Не знаю. – ответила ему честно. Я и сама уже не была уверенна в своей разумности.

У крылатого утопленника удивленно вытянулось лицо. Видимо он так и не нашелся, что сказать на мое заявление, потому как молча встал и чуть прихрамывая подошел ко мне, протягивая руку. Я подозрительно на нее покосилась. Обычная рука, если не считать толстых и заостренных ногтей в цвет крыльям. Красит он их что ли? Хотя, не похоже.

– Ты что, боишься меня? – удивился спасенный моему замешательству.

– Ничего я не боюсь! – воскликнула возмущенно и схватилась за руку, вставая с песка. И, пытаясь скрыть легкую дрожь, стала судорожно от этого песка отряхиваться.

Нет, ну что за вопросы?! Конечно же я боюсь! Но уж точно не буду в этом признаваться.

– Пробуждение вышло не очень. – заметил этот субъект, глядя на мои попытки держать себя в руках, – Может попробуем начать с начала? – предложил он, надо сказать очень приятным бархатным баритоном.

– Ну давай попробуем. Я – Дарина. – представилась и робко протянула ему свою ладошку для рукопожатия. Он взял ее, перевернул и поцеловал. Я, кажется, покраснела.

– Рзартарихарт. – проговорил он какую-то белиберду, наверное, это его имя. Бедный, как же он живет с таким. – Спасибо, что спасла меня, как я могу тебя отблагодарить?

– Ну… – я высвободила свою поцелованную ручку и задумалась. Благодарность – это хорошо, благодарность мне пригодится. – Понимаешь ли, я попала в очень интересную ситуацию.

Рассказывать, или не рассказывать? Вот в чем вопрос!

– Присядем? – указала на груду сосновых веток, о которые отлежала себе все, что только можно, но зато песка в трусах нету.

– Умыться бы. – внес предложение этот Рзрт-кто-то-там.

– Это можно. Тут ручеек рядом.

После тщательного умывания и набирания воды в импровизированный бурдюк, над которым этот крылатый гад смеялся всю дорогу, мы уселись на нашем царском ложе, и я обижено зарылась в сумку. Подумаешь, куртку его испортила и емкость из рукава сделала. Да я вообще гений, что додумалась до такого! А то валяться бы ему с сепсисом! Или как я раны его промывать должна была? В горстях таскать?

– Ну не дуйся, Да-аррина, – все еще отсмеиваясь сказал он, как-то странно произнося мое имя, – Это на самом деле очень хорошая идея, учитывая обстоятельства.

И как-то сразу расхотелось обижаться. И бояться его тоже расхотелось, уж очень задорно он смеялся. И его страшные бордовые с узким зрачком глаза становились какими-то добрыми и милыми, что ли. Ели такое слово вообще можно применить к этой крылатой горе мышц.

Наконец я извлекла из недр дорожной сумки Барберри изрядно початую пачку печенья и выложила ее перед мужчиной.

– Угощайся. – предложила ему.

– А ты? – как это мило. Нет, ну правда! Артем вот никогда бы не поинтересовался, мол, раз предлагает, значит сама не хочет.

– Ты раненый, тебе нужней. Ешь.

– Давай на пополам. – тоном, не терпящем возражений отрезал крылатый и забрал их бумажной упаковки полагающиеся ему четыре печененки. Такие же остались дожидаться меня. Да уж, не густо. Долго мы на этом не протянем. Будто подслушав мои мысли или просто прочитав их у меня на лбу, Рз… блин, не помню, продолжил.

– Надо от сюда выбираться. По дороге поймаем кого-нибудь, поедим нормально.

На счет поймаем я очень сомневалась. Чем, интересно, мы будем ловить этого кого-то? У меня вот ничего пригодного для ловли животных нет. У этого героя я тоже не заметила ну никого оружия вообще. Даже ножа. Надеюсь, он не будет есть личинок, как Беар Гриллс? Или хотя бы меня заставлять не будет.

– Кстати, где мы? – вновь подал голос мой утопленник, прервав мои размышления.

– Хороший вопрос! Я не знаю. Это как раз к разговору о моей интересной ситуации. – да уж. И как такое рассказывать? Да еще и незнакомцу крылатому? Сейчас прикопает меня в этом песочке и дальше себе полетит. Что-то я опять начинаю бояться.

– Так, успокойся. – не знаю, что он увидел в моих глазах, но выводы сделал правильные, – ты что лиссаров никогда не встречала? Мы людьми не питаемся. – И, подумав секунду, добавил, – И убивать я тебя тоже не собираюсь. Ты мне жизнь спасла, я твой должник. Так что давай рассказывай.

– Ну… в общем, я, кажется, попала сюда из другого мира. – фух, даже легче стало. И как-то самой теперь проще в это поверить.

А этот… этот, вместо того, чтобы сказать что-то типа «А, ну раз так, то я сейчас взмахну волшебной палочкой, и ты проснешься в своей постельке», тупо заржал. Заливисто так, заразительно. Только вот мне совсем не смешно было. Увидев мое лицо кирпичом, он тоже перестал смеяться.

– Ты серьезно? – и столько скепсиса в голосе, хоть на хлеб намазывай!

– Серьезней некуда! – я даже злиться начала. А он мне ладонь ко лбу приложил. Тоже с весьма серьезным видом.

– Так, горячки вроде нету. Ты головой не ударялась в последнее время, нет?

– Зря я тебя спасала! Надо было тебя в море оставить! Ты хоть знаешь, как тяжело мне было тебя вытаскивать? Да я сама чуть не потонула! – я вскочила на ноги от переизбытка эмоций и сорвалась на крик.

– Сядь. – негромко сказал крылатый, но так твердо и резко, что я сразу заткнулась и села. – Слушай меня, женщина. Не смей повышать на меня голос. Никогда. Будь я хоть тысячу раз обязан тебе, такого не потерплю. Ты поняла меня, Да-аррина?

– Да. Поняла. – честно говоря, хотелось заплакать. А еще встать и гордо уйти. Вот только куда я пойду? От этого типа теперь зависит моя жизнь, хотя бы потому, что больше я тут никого не знаю.

– Хорошо. – уже нормальным тоном сказал мужчина. – Что же касается другого мира. Допустим, – на этом слове он сделал акцент, – я тебе поверил. Но с этим мы разберемся чуть позже. В первую очередь надо убраться отсюда.

С этими словами он встал, подхватил мою сумку и пошел.

– Эй, а ты куда? – опомнилась я и побежала за ним.

– Туда. – крылатый указал рукой на лес. Но не в ту сторону, откуда я пришла, а южнее.

– Ну ладно. Лес так лес. Ночью я там уже ходила, похожу теперь днем, для разнообразия.

– Чего ты там бурчишь? – обернулся на меня этот, как бы так повежливее у него еще раз имя спросить?

– Да так, мысли вслух. – отмахнулась я.

Вот вроде бы, в ногу раненый, должен еле ковылять. А он, хоть и хромает, все равно быстрей меня идет. Как так?

Лес не радовал. Ну, то есть, было очень красиво, живописно. Сосны, кустики, солнышко сквозь кроны светит. Но все равно мне было не радостно от одного осознания того, что я здесь, а не дома. Мне было страшно. И такого страха я не испытывала еще в своей жизни. Это не тоже, что бояться пауков или тараканов, и не так как бояться за своих близких, как я боюсь за папу. И уж точно не похоже на страх перед экзаменом, когда сосет под ложечкой. Нет. Это было что-то иное, первобытное, страх перед абсолютной неизвестностью. Как войти в незнакомую комнату, в которой нет ни капли света. Казалось, что в будущем меня ждет эта тьма, и я до чертиков ее боялась.

За своими мрачными мыслями и не заметила, как сильно отстала от утопленника. Ухватив покрепче рукав, наполненный водой, чтоб не расплескалась, я побежала его догонять.

– Эй, постой. Подожди! – вот что-что, а с бегом у меня плохо. Идти – пожалуйста, хоть весь день могу, а бегать не умею. Буквально через сто метров легкие начинает разрывать тяжелым дыханием. Папа говорит, что это из-за ларингита, которым я в детстве болела. – Может помедленней будешь идти? У тебя все-таки нога повреждена. – Предложила я стараясь не согнуться из-за боли в боку.

– Я-то нормально себя чувствую. А вот ты похоже не очень.

– Просто у меня ноги не такие длинные как у некоторых. – пробормотала обиженно.

Крылатый, или как он там себя назвал, лиссар, улыбнулся и пошел медленнее.

– Ты хоть знаешь куда мы идем?

– Очень приблизительно.

– Блеск. И куда?

– Вперед.

– Ты издеваешься?

– Самую малость. – вот… Рзрт! – Если я не ошибаюсь, то мы на Западном Фариссе.

– Где?

– Это материк. И судя по соснам, мы в северной его части. Тут очень много небольших рек, по которым очень просто выйти к какому-нибудь человеческому селению.

– Хорошо. А если ошибаешься?

– Хм. – как-то нехорошо он усмехнулся, – Лучше мне не ошибаться.

– И все-таки. – пришибленно спросила я. Специально он что ли на меня страх нагоняет.

Он снисходительно на меня посмотрел и соизволил успокоить:

– Расслабься. В срединном океане куча небольших необитаемых островов, возможно мы на одном их них. Это самое страшное, что может нас ждать.

– Я ночью тут видела зайца, значит мы не на острове? – воодушевилась я. Застрять среди океана в компании вот этого субъекта на неопределенно долгий срок мне не хотелось.

– Необитаемый – не населенный людьми. Зайцев на острове может быть сколько угодно. – развеял он мои надежды.

Дальше шли молча. Долго шли, целых четыре часа, определила я, сверившись с часами на телефоне. И, подумав, выключила его. Связи все равно нет, что не удивительно. Так что нечего батарею сажать. Вдруг он мне пригодится еще для чего-нибудь. Да хоть бы и музыку послушать.

Наконец-то до слуха донеслось журчание воды. А скоро и глазам посчастливилось лицезреть небольшую, метров в пять шириной, реку, которая весьма бодро несла свои воды по большущим валунам.

– Ура! Река! – обрадовалась я ей как родной, – Значит, мы не на острове, да?

– Ну, наверное, – посмеиваясь над моей реакцией, ответил лиссар.

– Как это, наверное? Ты же говорил: «реки, село»!

– Вот дойдем до села, тогда и будешь скакать. А пока рано. – я опять скисла. – Но это после обеда.

Он походил вдоль берега реки, осмотрелся, и, сделав какие-то мне не понятные выводы, указал мне на небольшой пятачок ровной земли рядом с большим камнем.

– Собери хворост и разведи тут костер, а я пойду что-нибудь поймаю.

– А чего это ты раскомандовался? – нет, я на самом деле ничего против его плана не имела, но чувство противоречия было сильнее меня. Особенно когда вот так вот приказывают. Даже отец в наших с ним походах со мной иначе разговаривал, советовался. Хотя, может это как раз потому, что он мой отец?

– А у тебя есть возражения? – удивился крылатый.

– Ну, в общем, нет. – потупилась я. Зачем, вообще выступала? Как-то странно я себя веду. Это все нервы!

– Ну вот и прекрасно. – рассудил мужчина и скрылся за кустами, бросив перед этим мою сумку рядом с камнем.

Костер, костер, костер! Ну, собрать хворост труда не составило. Сложить правильно тоже, не зря же я с папочкой каждое лето в походы ходила! А вот поджечь! Это уже проблема. Я не курю. Так что зажигалок и спичек у меня не было. Оставалось только два способа: трение и высечь искру камушком. Первый мне не подходит, сколько ни пыталась, так и не поняла, как он работает, и даже Беар Гриллс мне не помог. А вот второе попроще. В теории. На практике-то я таким еще не занималась. Но я ведь смогла зашить крылатому раны? Что мне какой-то там костер?! Я все знаю и все сумею!

Ха! Ха! Ха! Рзрт… моего утопленника не было около часа. За это время были избиты друг о друга все камни в округе. Я даже побилась головой о тот большой, рядом с которым валялась сейчас моя сумка. Искр не получалось. Я перепробовала все! Нет, ну правда все! Даже достала из аптечки скальпель (да, там и такое есть) и попробовала использовать его как кресало. Только порезалась. Заготовка для костра издевательски смотрела на меня, а вокруг валялись разномастные камни и насмехались над моей самоуверенностью.

В конце концов я не выдержала упала на колени и, обхватив лицо ладонями, взвыла в голос:

– А-а, да что ж это такое, Господи-и?! За что мне все это? Я хочу домой, в свой нормальный мир! Где мне не надо будет разводить костры таким варварским способом! Хочу стейк, телевизор и душ!

И тут из кустов вышел он! Весь такой крылатый и с двумя птицами в руках. Сел перед недокостром на корточки, щелкнул пальцами, и он вспыхнул, как пучок соломы.

– Етить-колотить. – все, что смогла я сказать.

Ближайшие полчаса я смотрела на все происходящее с благоговейным ужасом. Хотя ничего ужасного не происходило. Лиссар ощипал пойманных птичек, каждая величиной со небольшую курицу сполоснул их в реке и, обмазав речной глиной, положил в небольшую ямку и засыпал углями из костра. Даже положил пару свежих веток сверху, чтобы жар был больше. Но волшебное поджигание костра меня так впечатлило, что я не могла вымолвить ни слова, и лишь изумленно наблюдала за своим утопленником. Вскоре ему это надоело.

– Чего ты на меня так смотришь?

– Как ты это сделал? Это какой-то фокус?

– Ты об этом? – он снова щелкнул пальцами, соединив большой, указательный и средний в щепоть, над которой загорелся язычок зловещего черного пламени.

Я вскрикнула, но все же сдержалась и не убежала, а наоборот подалась вперед, рассматривая это чудо.

– А почему оно черное?

– Потому что это магия тьмы.

– Чего?

– Ты ничего не знаешь о магии? – как-то обреченно поинтересовался он.

– Откуда? – удивилась в ответ, – Я же из другого мира, забыл?

– Может я как-нибудь в другой раз расскажу тебе основы магии разных рас? А? – с надеждой в голосе спросил крылатый, явно не собираясь мне рассказывать об этом никогда.

Но мое любопытство уже проснулось и здравый смысл решил скрыться в недрах подсознания до лучших времен. Так что я была готова внимать магической чуши, и чем скорее, тем лучше.

– Нет уж, рассказывай сейчас! Все равно делать нечего, пока птички готовятся.

Крылатый уселся на траву скрестив ноги и вытянув крылья за спиной. Некоторое время он молчал, глядя куда-то в даль, видимо собираясь с мыслями. А я рассматривала его самого. У него была необычная, по крайней мере для людей, внешность. Если отбросить такие странности как крылья и ногти-когти, то телосложение у него было вполне обычное, спортивное. Ну, то есть, он был высок и худощав. А под одеждой, как я успела ночью заметить, были сплошь одни жилы и мускулы. У него была довольно смуглая кожа. Волосы черные, отсвечивающие бордовым на свету. Правильные, но резкие черты лица. Узкий, длинный и идеально прямой нос, без всяких там горбинок, широкие брови, высокий лоб. Резкие высокие скулы и тонкие губы. И глаза. Пожалуй, самое странное в его лице – миндалевидные, цвета выдержанного красного вина с тоненькими черными прожилками и с узким и резным, как у некоторых ящериц зрачком. Выглядело ну очень жутко. Особенно учитывая то, что белок напрочь отсутствовал.

– С чего бы начать. – наконец разорвал тишину его низкий бархатный голос. – В нашем мире…

– А как он, кстати называется? Ну в смысле ваша планета? – перебила я его.

– Ланим. Может ты не будешь перебивать? – спокойно ответил лиссар.

– Извини. – ничуть не раскаялась я.

– Так вот, в Ланиме есть несколько рас. Эльфы, люди, драконы, лиссары и гномы. У каждой своя магия. Самая разнообразная и многогранная – это магия людей. Про нее очень долго рассказывать, так что это как-нибудь потом. Эльфы называют свою магию светлой. Сопровождают ее многочисленными песнопениями и ритуалами, и не могут вот так как я зажечь огонь. Сами они считают себя высшей расой, а магию свою совершенной. Но я скажу тебе по секрету, и они сами и волшба их довольно примитивны.

Я не очень удачно подавила смешок. Крылатый тоже улыбнулся и продолжил.

– Гномы – мастера. Их магия не имеет внешних проявлений.

– В смысле?

– Они делают артефакты, зачаровывают оружие и так далее. – спокойно пояснил мужчина. Хоть он и просил не перебивать, казалось, на самом деле не имел ничего против моих вопросов.

– Драконы владеют стихиями. Но не как люди. Один дракон – одна стихия, не более.

– А люди как?

– Если человеческий маг – стихийник, то ему подвластны все сразу. Он может развивать владение какой-то одной, или несколькими или всеми, в зависимости от желания, силы и упорства конкретного человека.

– Ясно. – поверить во все это конечно трудновато, но все равно было очень интересно. А рассказывал лиссар так, будто всю жизнь отстоял за кафедрой.

– Так вот драконы не просто подчиняют себе какую-то стихию, они сами являются ее частью.

– Это как? – удивилась я.

– Честно говоря, это сложно объяснить. Тем более, что я сам не до конца понимаю. Вот если встретишь дракона, спросишь. – я не поняла, серьезно он говорит или шутит, но решила уточнить.

– А он меня не съест, если я его встречу?

– Это зависит от его характера и настроения. – сквозь смех ответил этот шутник.

– Опять издеваешься. – повинила я его, – Ну а такие как ты?

– Лиссары наделены Владычицей магией тьмы. Собственно, то, что ты видишь, – он снова зажег на пальцах черное пламя, – не совсем огонь. Я бы даже сказал совсем не огонь.

– А как тогда костер загорелся, если это не огонь? – да, я дотошная.

– Слушай, тебе обязательно все это знать в деталях? – раздраженно спросил этот… этот. – Просто прими как данность.

– Ну, – я решила оставить пытки на потом, – а что ты еще умеешь?

– Много чего. Всего и не перечислишь. При случае сама увидишь. Все, обед, думаю готов.

Мы съели напополам одну птицу, а вторую убрали в сумку, предварительно завернув ее в какие-то большие листья, по словам крылатого не ядовитые. После чего я набралась-таки смелости и спросила:

– Слушай. Я дико извиняюсь, но не мог бы ты еще раз сказать мне свое имя. А то я его, если честно, не запомнила. – протараторила я, искоса поглядывая на моего утопленника, следя за его реакцией. А то вдруг обидится.

– Мог бы, – усмехнулся он, – Рзартарихарт.

– Как-как? – переспросила еще раз. Потому что запомнить это было, по-моему, подвигом.

– Рзартарихарт, – медленно, чуть ли не по слогам повторил лиссар. – Знаешь, зови меня Харт. Так проще будет.

– О, спасибо! Ты тогда тоже можешь мое имя как-нибудь сократить, если хочешь.

Я вообще-то не очень любила, когда мое имя сокращают. В основном потому, что все непременно хотели назвать меня Дашей. Но я понадеялась, что этот лиссар, не знакомый с именами моего мира, проявит фантазию. Если, конечно, вообще будет его сокращать.

– Я подумаю над этим. – великодушно согласился Харт.

Теперь наш путь лежал вдоль берега реки. Солнышко во всю припекало, так что я решила снять свою кожанку и идти в одной футболке, но стоило мне это сделать, как я тут же ощутила на себе прохладный ветерок. Но хуже была неуемная любовь москитов, в избытке кружащих вокруг, к моей сладкой кровушке. Пришлось вновь одевать куртку и париться.

– Слушай, Харт. – обратилась я к лиссару на ходу, – а что мы будем делать, когда доберемся до села?

– Ты хотела сказать если?

– Ну, хорошо, если, – хмуро согласилась я, – и все-таки что?

– Отдохнем, попробуем разжиться каким-нибудь оружием и транспортом, и отправимся дальше.

– Куда?

– В Раитмах, полагаю. – пожимая плечами ответил крылатый, глядя вперед себя.

– А Раитмах это значится… – этот разговор начинал меня раздражать.

– Город.

– Ты не забыл, случаем, я из другого мира! Ты можешь нормально отвечать на вопросы, так, чтобы я все поняла! – не выдержала я.

Он резко развернулся и посмотрел на меня своими прищуренными нечеловеческими глазами и мне как-то сразу стало не по себе.

– Я не кричу, нет-нет. Я просто возмущаюсь. – поспешила оправдаться я, – Нет, ну правда. Я же тут ничего не знаю, и твои односложные ответы раздражают. И вообще, кто-то говорил про благодарность.

– Я и не отказываюсь. – все еще сверля меня взглядом Харт снова пошел по намеченному маршруту, то есть вдоль берега. – Скажи, чего ты хочешь, и я постараюсь это тебе дать. Если, конечно, это в моих силах, иначе тебе придется придумать что-нибудь другое.

– Чего хочу. – пробурчала себе под нос, – Домой я хочу.

– Домой, так домой. – отозвался крылатый, и вдруг опять развернулся ко мне, – Постой. Домой в этот твой другой мир? – и посмотрел на меня так, будто надеялся, что я сейчас рассмеюсь и скажу, что про другой мир – это шутка такая, а на самом деле я юродивая из ближайшей деревни.

– Именно! – развеяла я его мечты. – В тот самый, что зовется Земля, где только одна Луна и есть страна Россия и город Москва, где я и живу! Я! Хочу! Домой! – сказала я весьма эмоционально. И уже гораздо тише и спокойнее добавила, – И, если ты мне поможешь, считай, что мы в расчете.

– Джаграш эн тратх, фаэрсах! – кажется он только что выругался на своем родном. По крайней мере выражение лица было соответствующее.

– Значит так. Мне нужно в Раитмах. Это столица свободной Дзартии. У меня там дела. Закончу их и попробую помочь тебе. Но ничего обещать не могу. Я с подобным еще не сталкивался.

– И на том спасибо. – искренне поблагодарила я его заранее.

В конце концов он мог бы меня просто тут бросить или того хуже, а он вон, благородный какой. Согласился помочь первой встречной сумасшедшей. Ну, то есть я, конечно, нормальная, но Харт в этом явно сомневался. Будто отвечая на мои мысли, он негромко проговорил, не оборачиваясь на меня и обращаясь, судя по всему, к самому себе:

– Для начала свожу тебя к менталисту, посмотрим, насколько ты вменяема. – я услышала, но ничего говорить на это не стала. Доказательства моей нормальности никому не повредят.

– Слушай! А это твое шир-тыр-фыр на каком языке было? – всплыла в моей голове интересная мысль.

– На лиссарском. Только не спрашивай, как переводится. – попросил Харт.

– Вот еще, наверняка это нецензурно! Я о другом. Почему ты меня понимаешь, а я понимаю тебя? Вот ты сейчас со мной на каком говоришь?

– На общем, человеческом. Как и ты. – кажется он удивился вопросу.

– Не-ет, я говорю на русском и ты, кстати, тоже.

Он снова посмотрел на меня, не забавляя шага, и было в его взгляде что-то странное.

– Ты кажешься нормальным человеком, но иногда говоришь такие вещи, что я всерьез опасаюсь, не больная ли ты. – признался мне лиссар. – Если ты и вправду из другого мира, то возблагодари Творца, Владычицу и своих богов заодно, что мы понимаем друг друга.

– И правда. – с этим не поспоришь. Если бы не понимали, было бы на порядок сложнее.

Долго ли коротко шли мы вдоль берега… Ладно шли не долго. Где-то через час Харт так резко затормозил, что я врезалась в его спину.

– Ты чего?

Он как-то странно повел носом.

– Чувствуешь? – спросил он шепотом.

– Нет. – так же тихо ответила я, – А что я должна чувствовать?

– Дымом пахнет. – я принюхалась, но ничего не заметила. – Кажется мы куда-то все-таки пришли.

Я уже готова была завизжать от счастья, так как этот поход в неизвестность порядком мне действовал на нервы, но Харт вовремя на меня цыкнул.

– Не шуми. Не известно, как нас там встретят.

Он отправился дальше, уже не так быстро, как до этого. И вот тут я наблюдала еще одно чудо. Крылья лиссара, которые весь день просто топорщились за его спиной вдруг разложились во весь свой немалый размер, а потом миленько так сложились наподобие плаща, зацепившись самыми большими и изогнутыми когтями за плечи Харта. А потом все это дело подернулось черной дымкой и моему взору предстали уже не крылья, а обыкновенный плащ.

– Это что, тоже магия была? – спросила я забегая вперед, и не могла не заметить, что и глаза лиссара тоже изменились. Теперь они были вполне человеческими. Карими.

– Да. Маскировка, на всякий случай. Лиссарам не везде бывают рады. Если что, не зови меня полным именем.

– Да я бы и не смогла. – не постеснялась признаться я.

– И про другой мир тоже ни слова.

На это я решила промолчать, но Харт все-таки потребовал ответа.

– Да-аррина!

– Хорошо-хорошо! Я поняла, не тупее паровоза! – огрызнулась я. Честно говоря порядком уже достало то, что этот умник считает меня ненормальной.

– Твое имя тоже не совсем обычное. Не против если я буду звать тебя Рина?

– Нет, я же говорила, можешь сокращать. – отмахнулась я.

Все мои мысли устремились вперед, где по предположению Харта должно быть чье-то жилье. И, наконец, мы его узрели! У самого берега стояла водяная мельница, а в некотором отдалении за миленьким низеньким заборчиком стояла избушка. Рядом было еще несколько домиков поменьше сарайного типа. А вокруг все тот же лес. И все. Если это село, то я испанский ежик.

Вероятность того, что в этой одинокой избушке живет кто-нибудь достаточно сердобольный, что бы пустить в свой дом первых встречных поперечных незнакомцев была… такая же в общем-то, как и встретить на Тверской тираннозавра. Либо встретишь, либо нет.

Но нам, похоже повезло. Дверь избушки открыл бодрого вида старичок в бесформенной серой хламиде до пола.

– Вечер добрый, отец. – поздоровался с ним Харт и перешел сразу к делу, – Переночевать пустишь?

– Пущу, от чего же не пустить, коли зла не желаете мне. – фраза с намеком, которую лиссар непременно понял.

– Клянусь своей силой, что мы не причиним тебе вреда. – спокойно произнес он.

Старичок посторонился, пропуская нас в избушку.

Внутри было довольно уютно. Небольшие сени, сразу за ними большая комната, которую делила на две части просто огромная печь. За печкой закуток, где видимо спал хозяин, а в передней части, судя по столу, располагалась кухня и столовая.

– Вы как раз к ужину поспели. Кашкой не побрезгуете, гости дорогие? – спросил дедушка, доставая из печи горшочек, из которого отчетливо пахло гречневой кашей.

– От чего же брезговать? У нас тоже вот есть чем тебя угостить. – улыбнулся Харт и достал из сумки нашу птичку.

В общем ужин получился вкусный. Хозяин дома, который представился дедом Торимом оказался никем иным, как лесничим. На меня он произвел более чем положительное впечатление.

– Как же господ магов занесло в мой лес? – поинтересовался Торим после того, как мы поели и попили вкусного травяного чаю.

– Попутным ветром, отец. – усмехнулся Харт. – А не скажешь ли, куда именно нас занесло?

– Скажу, отчего же не сказать. Это Ринемский лес. Говорит тебе что-нибудь это название?

– Говорит. – спокойно ответил Харт, а я, как ни старалась, не смогла разглядеть на его лице никаких эмоций по поводу услышанного. – И в какой же его части, нас угораздило оказаться?

– В южной части полуострова. Не переживайте, господа маги, вам повезло. Тут небольшой городок арах в ста – ста двадцати. Я вам дорогу-то укажу.

– Спасибо отец.

– Да чего уж там. – Улыбнулся дедок. – Ну, а баньку не желаете ли?

Ох! Баня – это просто чудо чудесное! И подождать часок, пока она истопится совсем не трудно! Я забралась вместе с сумкой на печь, куда нас определил на ночлег дед Торим, почему-то вдвоем, но спорить с хозяином я не стала. Достала и включила телефон и, воткнув в уши наушники, разлеглась на теплой лежанке, ждать бани.

Не знаю, сколько времени прошло. Под приятную музыку я довольно быстро задремала. И очень испугалась, когда меня вдруг затряс Харт.

– Ты чего? – удивленно возмутилась я, вытаскивая из ушей провода.

– А ты чего? Я зову тебя, а ты не отвечаешь. Я думал тебе плохо!

– Я просто в наушниках была. – показала я лиссару свой телефон, обмотанный зелеными проводами.

– Что это? – и столько любопытства во взгляде.

– А у вас что такого нету?

– Первый раз вижу. Это какой-то артефакт?

Ну конечно! Как же я сразу то не додумалась? Вот оно – доказательство того, что я из другого мира. Что я вовсе не сумасшедшая, какой до сих пор меня считает Харт. Воодушевившись, я села в позу лотоса.

– А ну-ка забирайся сюда, кое-что покажу тебе. – похлопала я по одеялу рядом с собой.

Движимый любопытством крылатый мастер маскировки без вопросов забрался на печь и уселся рядом со мной. Благо потолок в избе был довольно высоким и даже Харт с его огромным ростом спокойно мог сидеть на печи.

– Вот это, – я включила перед ним экран своего сенсорного телефона, – называется смартфон. С его помощью можно общаться с людьми на любом расстоянии, писать им короткие письма, которые доходят до адресата за секунды. А еще можно слушать музыку, смотреть и снимать видео, делать фото и много-много еще чего!

В доказательство своих слов я показывала разные фотографии, меню сообщений. А потом и музыку включила, вставив лиссару в ухо один наушник, а другой оставив себе.

Я решила не шокировать его своим любимым тяжелым роком. Кто знает, какая у них тут музыка. Через секунду в наушниках раздались мягкие гитарные аккорды в сопровождении фортепиано, и хриплый голос Владимира Высоцкого запел:

«Здесь лапы у елей дрожат на весу,

Здесь птицы щебечут тревожно.

Живешь в заколдованном диком лесу,

Откуда уйти невозможно.»


Харт был в шоке. Смотрел на меня широко раскрытыми глазами, с которых даже иллюзия спала.

«Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,

Пусть дождем опадают сирени —

Все равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.»


Тексты Высоцкого всегда берут за душу. А от этой песни у меня вообще мурашки бегали по коже. Я перестала наблюдать за реакцией лиссара и, прикрыв глаза, просто наслаждалась песней.

«Твой мир колдунами на тысячи лет

Укрыт от меня и от света.

И думаешь ты, что прекраснее нет,

Чем лес заколдованный этот.»[4]


Мы дослушали песню до конца, а потом я выключила телефон. Харт еще некоторое время растерянно смотрел мне в глаза. Все еще не мог поверить.

– Послушай, мне не легче поверить в это, чем тебе. И сначала я тоже думала, что сошла с ума. Особенно когда увидела две луны и твои крылья. В моем мире, знаешь ли, такого нет. И магии нет.

– Но в песне…

– Это выдумка, не правда. – не дала я ему договорить, зная и так, что он скажет.

– Но как?!

– Если б я знала! Может потом это выясним, а сейчас в баньку и спать? – с надеждой предложила я.

– Я уже был, пока ты спала. Твоя очередь.

Предвкушая хорошую помывку, я кое-как спустилась с печи и стащила сумку.

– А дай еще послушать этот твой… ну эту штуку. – вдруг попросил лиссар.

Мне он в этот момент показался таким милым! Просто до невозможности! Даже не смотря на эти жуткие глаза. Ой, глаза!

– Харт, твои глаза! – напомнила ему о конспирации, и тут заметила, что и крылья тоже выглядят как крылья. Они продолжали цепляться за плечи, но с плащом их уже не перепутать.

– Расслабься. Торим все-равно понял, что я не человек.

– Зачем вообще нужен был этот маскарад тогда? – удивилась я, протягивая ему телефон с наушниками. – Вот сюда тыкаешь, и музыка включается, – наспех инструктировала я крылатого, – вот сюда – переключать, а вот это громкость.

– Разберусь. – он отобрал у меня мой телефон и жестом отправил в… баню. Вот же, самоуверенный! Посмотрим, как он разберется.

– Харт, забыла спросить, – обратилась я к лиссару перед ем как уйти, – что такое ар?

Меня это слово сразу заинтересовало, но как-то вылетело из головы. А теперь вот вспомнилось.

– Ар – мера длины. В них измеряют большие расстояния. – как по учебнику ответил Харт.

– Ну а хоть примерно, сколько это? – заинтересованно посмотрела на мужчину, так, чтобы понял, что я не отстану.

На минуту крылатый задумался, а потом выставил передо мной руку, согнутую в локте с вытянутыми пальцами.

– Вот это, – он провел второй рукой от сгиба до кончиков пальцев первой, – приблизительно, равно реару. Ар в тысячу раз больше. А париар в сотню короче. – он свел пальцы, оставляя между ними расстояние в полсантиметра.

– Надо запомнить. Спасибо. – я улыбнулась и пошла, наконец, в баню. Харт, кажется, был этому рад.

Напарившись и намывшись от души, я оделась и вышла на улицу. Была уже совсем ночь, часов, наверное, одиннадцать, а то и позже. Спать хотелось неимоверно. Вдохнув полной грудью лесной воздух, я направилась к избушке. Мне на встречу шел дед Торим, наверное, чтоб затушить банную печь.

– Ну что, напарилась? – издалека поинтересовался дедок с добродушной улыбкой.

– Ага. – я тоже улыбнулась.

Уже на крыльце дома я обернулась и посмотрела на луны. Удивительно! Как же это все удивительно! На фоне большой белой луны в небе мелькнула огромная крылатая тень. Увидев ее, я сначала испугалась, от неожиданности, но успокоила себя тем, что это какая-нибудь сова-переросток.

В доме горела всего одна свеча на столе. Так что было довольно темно. Я тихонько и быстро переоделась в тунику, решив использовать ее вместо ночной рубашки и убрав вещи в сумку, полезла на печь. Харт мирно спал под аккомпанемент песен Короля и Шута. Мило. Я осторожно освободила его от наушников и убрала телефон.

Заботливо прикрыла одеялом этого красавца, а лиссар действительно был красив, в этом ему не откажешь, я закуталась в свое такое же как в кокон и моментально уснула.

3

The Cranberries – Wake Up And Smell the Coffee, альбом: Wake Up And Smell the Coffee.

4

Альбом: Баллады и песни.

Девять дней волшебства

Подняться наверх