Читать книгу Одиннадцать секретов Кэтрин Алвайс - Виктория Фибер - Страница 12

Меня и по сей день возвращает к мыслям о том, какая бы была моя жизнь, будь жив Лев. Я иногда представляю, как мы живем с ним в пригороде Лондона; как в саду кричат от радостных криков наши дети-двойняшки: девочка и мальчик; как он подходит в строгом костюме к кровати, где я сплю, и целует перед работой.

Я представляю, будто у нас совместный бизнес, всю ответственность за который взял на себя Лев, а я ответственная дома – занимаюсь детьми, слежу за персоналом, выезжаю на спа-процедуры. Мы вместе путешествуем по миру, кидая детей на нянь, ведь нам так необходимо побыть вдвоем, что бы отдаться друг другу. У нас нет любовников и любовниц – мы живем так, будто мы единственные мужчина и женщина на Земле. И время течет сквозь пальцы.

Странно, но я не хочу вернуть все назад. Я перематываю этот фильм в голове, меняю сцены, но при этом не хочу переписывать сценарий. Все так, как есть, и даже если я не смогла пойти этим путем, то так тому и быть.

Со Львом у меня всегда были непростые отношения. Я выясняла все битьем посуды, дикими криками, ударами слабеньких женских кулаков по его спине, а он ничего не выяснял. Он говорил: «Все ясно», и уходил, даже не хлопнув дверью. Это ставило меня в тупик каждый раз, я плакала, убивалась от его ухода, но когда он приходил, я вела себя, словно мышь. На самом деле сейчас я понимаю, что он ловко покидал обитель ссоры в самый нужный момент, наверняка зная, что я остыну. Хотя при воспоминаниях порою кажется, что ему было просто наплевать.

Он всегда был спокоен, скромен, вежлив… с другими людьми, что выше его по определению. Со мной он вел себя порой по-хамски, отчего я заводилась не меньше, чем от его тела. Мне было непонятно, почему он был со мной нежен секунду, и в соотношении с этой секундой – целую минуту груб и высокомерен. Первое время я вела себя с ним сдержанно, несмотря на целую ночь, проведенную вместе. Я просто отдалась ему, как последняя шалава, но его это не остановило в дальнейших наших с ним взаимоотношениях. Он был со мной открытым и честным, хотя я так и никогда не добилась его признания в любви.

По отношению к таким же по статусу, как он сам, он был надменным, заносчивым. Он постоянно твердил, что эти люди – глупы, они не понимают жизни, и максимум, что им светит – работа на богатого дядю. Я с ним внутренне никогда не соглашалась, потому что имела другие представления о людях и возможностях человеческих амбиций. В кругу «английских лордов» были не только дети, прикрытые тенью и кошельком успешных родителей, но и молодые миллионеры, которые заработали все с нуля, потому что амбиции привели их к золотой жиле. Сетевой бизнес только начинал набирать обороты, множество международных соцсетей и приложений хлынули потоком на человечество, а самые популярные, или даже не самые популярные – раскрутились с нуля, и обеспечили будущее простых ребят, у которых кроме собственного интеллекта не было никаких козырей. Как-то раз я попыталась сказать Льву, что он не прав, и что у людей есть куча возможностей реализовать себя, просто не каждый в это верит. На что он ответил вопросом:

– По-твоему, эти люди не глупы, не мелочны, не злостны и не тщеславны. Они не никчемные, а им просто… не хватает веры в себя и свои силы? Ты так считаешь, Кэтрин?

Я тогда не нашлась, что ответить. Он видел всех людей своего круга сквозь призму какой-то злобы, которую я не понимала. Я допускала возможность его правоты, но не могла в это поверить. Я видела людей по другому, осознавая, что каждый человек на свете имеет свою уникальную судьбу, которая полна радостей и разочарований, только смысла говорить об этом Льву не было. И хотя я поменяла мнение касательно влияния судьбы, насчет людей я мыслю так же, как и раньше. С какой-то непонятной даже мне самой… верой.