Читать книгу Танец по осколкам любви - Виктория Лайонесс - Страница 4

Из сонного забытья меня выводит назойливая трель дверного звонка. Со стоном переворачиваюсь на спину и открываю глаза, жмурясь от ярких солнечных лучей, льющихся из окон. Кидаю взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, показывающие еще только восемь утра.

Стягиваю себя с кровати и плетусь вниз, чтобы открыть дверь, догадываясь, кто это может быть в такую рань.

Даже не смотрю в глазок, зная, что консьерж в вестибюле не пропустит ко мне посторонних.

– Доброе утро, спящая красавица, – произносит бодрый, в отличие от меня, Майкл, заходя в квартиру. Как всегда, он не с пустыми руками. В одной он держит два стаканчика со свежим кофе на специальной картонной подставке. А в другой – бумажный пакет, в котором наверняка что-то из выпечки. Потому что от него исходит аромат, от которого непроизвольно начинает выделяться слюна. Под мышкой у Майкла зажаты свежие выпуски журналов и газет.

– Доброе утро, – приветствую сонным голосом, закрывая за ним дверь.

Уверенным шагом Майкл сразу направляется на кухню. Ставит на мраморный остров, расположенный по центру, принесенный завтрак и кладет журналы.

Шархаю босыми ногами, идя за ним, все еще до конца не отойдя от пробуждения. Голова немного затуманена. Перед сном я, как всегда, выпила таблетку, но легла слишком поздно. Эти волшебные лекарства отлично укрепляют мой сон уже не первый год, чтобы я не просыпалась среди ночи для своих “прогулок”.

Он поворачивается и застывает на месте, смерив меня каким-то странным взглядом. Только сейчас до меня доходит, что я не накинула халат, а так и спустилась в одной черной полупрозрачной шелковой сорочке. Вот только я думала, что Майкл давно привык видеть меня и в более откровенном образе.

– Как…кхм…спалось? – прочистив горло, произносит голосом, в котором слышна некоторая растерянность.

– Крепко. Не думала, что ты придешь сегодня так рано, – инстинктивно скрещиваю руки перед грудью.

– Это я еще дал тебе поспать, – отворачивается, садясь на высокий барный стул. – У нас сегодня очень плотное расписание, и чтобы ты могла все успеть и не опоздать на ужин к Фостеру, я решил начать твой день пораньше.

При упоминании об ужине внутренности сжимаются он волнения. Вдруг я не понравлюсь ему? Вдруг он посчитает меня недостаточно способной или заслужившей такой шанс?

– Что сегодня в моем графике? – интересуюсь с досадой осознавая, что больше не управляю своей жизнью. Она полностью состоит из строгих расписаний.

– В одиннадцать фотосессия для журнала “ELLE”. В два часа запись для ток-шоу Сары Соломон и тебе нужно быть готовой к разного рода вопросам. А в пять нам нужно встретиться с клиентом, который пожелал, чтобы ты выступила на его двадцатой годовщине с женой.

– Зачем мне нужно встречаться с ним? Ты мог бы сделать это и без меня.

– Он захотел встретиться с тобой лично, чтобы обсудить какие-то детали.

– Ладно, – пожимаю плечами. – Лично, так лично. Я пойду умоюсь и спущусь к тебе.

– Только не долго, чтобы кофе и круассаны не успели остыть.

– Я быстро.

Умывшись и предусмотрительно накинув халат, спускаюсь вниз, застав Майкла за телефонным разговором.

– Что именно от нее требуется?

– …

– Она должна будет просто надеть его или демонстрировать гостям?

– …

– Хорошо. Думаю, это возможно.

– …

– Я поговорю с ней. Роза всегда рада принять участие в таких мероприятиях. У нее своя личная трагедия, связанная с этим.

– …

– Да, конечно. Спасибо, что позвонили, – Майкл заканчивает разговор и устремляет на меня взгляд голубых глаз, обратив внимание, что я уже в халате.

– Кто звонил? – подхожу к кухонному острову, взяв свой стакан с кофе.

– Из нью-йоркской онкологической ассоциации. Через три недели у них состоится благотворительный аукцион, и они хотели, чтобы ты пришла и продемонстрировала один из лотов на себе.

– И что же это?

– Какое-то драгоценное колье, переданное одним богатым ювелиром. Тебе просто нужно надеть его и весь вечер быть в нем, а когда аукционист пригласит тебя выйти на сцену и постоять, пока будут идти торги. Там будет пресса, так что тебе будет полезно лишний раз засветиться на таком мероприятии.

– Ясно, – делаю глоток кофе.

– Так ты согласна? – удивленно приподнимает бровь.

– Согласна.

– Я думал, при упоминании о прессе ты сразу откажешься.

– Не могу сказать, что я в восторге от этой новости. Но, как ты сказал, у меня своя личная трагедия и я делаю это для того, чтобы принять участие в помощи людям.

– Меня всегда поражала твоя доброта, Роза. Даже с годами, став по настоящему знаменитой ты не растеряла этого качества.

– Быть доброй не так уж сложно, Майкл.

– Я бы так не сказал. В моих кругах многие люди менялись с возрастанием уровня их доходов и становились ужасно эгоистичными.

– Я всегда считала, что прежде всего нужно оставаться человеком. Меня этому научила мама.

– Жаль, что мне не посчастливилось познакомиться с ней.

– Тебе бы она понравилась.

– Уверен. Она ведь сделала тебя такой, какая ты есть.

Повисает пауза, и я совсем не знаю, что на это ответить. В последнее время Майкл ведет себя как-то очень странно, и иногда мне становится не по себе.

– Что в пакете? – прерываю неловкую паузу, указав на пакет.

– Сегодня круассаны с апельсиновой начинкой, – придвигает пакет мне.

– Должно быть, очень вкусные, – заглядываю в пакет, доставая из него все еще теплый хрустящий круассан. Кусаю его и мычу от удовольствия. – Что бы я без тебя делала, – произношу с набитым ртом, благодарно посмотрев на тепло улыбающегося мужчину.

– Как всегда, осталась бы без завтрака. У тебя наверняка пустой холодильник и вместо приборов до сих пор одноразовые пластмассовые вилки, а кружки тебе заменяют бумажные стаканы, – чуть не давлюсь от его замечания, проглотив непрожеванный кусок, который комом становится в горле. Приходится запить его кофе, чтобы протолкнуть дальше.

– Яяя…кхм…просто не люблю мыть посуду и уже привыкла есть вне дома, – вру, стараясь не смотреть на него. Майкл не знает о моем лунатизме. Не вижу смысла его посвящать в это. Приступы уже давно не беспокоят меня, но я все равно по оставшейся привычке убрала из квартиры все хрупкое и острое.

– Я так и подумал, – смеется. – Кстати, – берет один из принесенных журналов и, открыв его на первой странице, демонстрирует мне крупное фото со мной и статью с кричащим заголовком: «Роза Перес – Королева испанского фламенко!»

– Как я и ожидал, ты понравилась критикам.

Беру журнал из его рук и пробегаюсь глазами по напечатанному тексту, в котором рассказывается о состоявшемся успешном выступлении, на котором я собрала полный зал. В статье указано о том, как быстро мне удалось стать кумиром и примером для многих женщин. Лестные, на мой взгляд, слова о моей неповторимой красоте. И о том, как артистично мне удается проживать на сцене неподдельные эмоции.

Я ведь должна сейчас просто прыгать от радости, но вчерашняя эйфория с наступлением утра куда-то испарилась.

Закрываю журнал и поднимаю глаза на Майкла, который все это время наблюдал за мной.

– Ты в порядке? – внимательно смотрит на меня.

– Д-да… – отвожу глаза, кинув взгляд в сторону гостиной на рисунок девушки.

– Разве не этого ты хотела?

– Хотела.

– Но ты не выглядишь счастливой.

– Я счастлива, Майкл. Просто еще не до конца осознала это, – поворачиваюсь, взглянув на стопку журналов и газет, которые по моей просьбе он приносит каждое утро лично для меня.

– Я все время пытаюсь понять для чего тебе все эти журналы? – произносит, проследив за моим взглядом.

– Я не очень люблю смотреть телевизор, но люблю узнавать последние новости, – отвечаю первое, что приходит в голову.

Сама не знаю, зачем мне это, и прекрасно осознаю, что только мучаю себя, но мне просто необходимо знать о нем хоть что-нибудь.

В дверь раздается звонок, и я встаю, чтобы открыть.

– Доброе утро! – звучит слишком, на мой взгляд, нервное приветствие от Мишель.

– Доброе утро, – за ее спиной появляется Шарлотта.

– Доброе утро, девочки, – открываю дверь шире, пропуская девушек.

– Ох…Майкл, ты уже здесь, – как-то странно реагирует Мишель, кинув на нас растерянные взгляды.

– Ну да. А что? – интересуется мужчина, читая только что пришедшее сообщение на телефон.

– Вы разве не в курсе?

– О чем ты, Мишель? – Майкл поднимает на нее вопросительный взгляд.

– Да так…кхм… – Мишель переводит взгляд на Шарлотту.

– Почему вы так странно себя ведете? – смеряю их внимательным взглядом.

– Вот… – Мишель протягивает мне какой-то журнал. – И сразу предупреждаем интернет просто пестрит, а внизу полно репортеров.

Беру журнал в руки и начинаю листать. Дыхание перехватывает, когда я вижу на полстраницы наше фото с Майклом в тот момент, когда за кулисами после выступления он коснулся моей щеки в слишком интимном жесте. Даже не обратила внимание, что мы стояли так близко друг к другу. На фото кажется, что Майкл вот-вот поцелует меня.

Заголовок статьи звучит ужасно унизительно:

 “Так вот почему знаменитая звезда фламенко Роза Перес так тщательно скрывала свою личную жизнь? Ее избранником является ее же пиар-агент Майкл Уильямс. Похоже, одной из самых завидных холостячек Нью-Йорка стало меньше. Уверены этим мисс Перес разбила много мужских сердец. Интересно, как скоро мы узнаем новости о помолвке влюбленной парочки?”

На самом деле мне приписывали романы со многими мужчинами, если только я где-то появлялась в городе в сопровождении. В их список входил и сын известного Нью-Йоркского банкира. Им был и знаменитый актер театра и кино. Руководитель адвокатской конторы, известной во всем Нью-Йорке. В этот список даже входил кандидат в сенаторы штата Нью-Йорк, который старше меня на целых тридцать пять лет. Но ни в одном случае слова желтой прессы не были подпитаны такими явными кадрами, как в этот раз.

Поднимаю взгляд на Майкла и замечаю, как его брови сведены на переносице. Похоже, он знал об этой статье и ничего мне не сказал.

– Ты ведь видел это?

– Видел. Телефон моего секретаря уже оборвали с самого утра.

– Почему ты не сказал мне?

– Чтобы от этого изменилось? – голос полон безразличия.

– Я хотя бы была подготовлена к провокационным вопросам, которые теперь посыпятся на меня.

– Я тебя предупредил о вопросах.

– Ты не сказал, какого рода они будут.

– Роза, тебе уже пора перестать так реагировать на то, что о тебе пишет желтая пресса.

– Ты звонил в это издание? – игнорирую его слова.

– Нет. А зачем?

– Чтобы приказать им написать опровержение. Пригрозить засудить их за клевету. Сделать хоть что-нибудь.

– Детка, расслабься. Если сегодня у тебя что-нибудь спросят обо мне, просто скажи, что все не так поняли.

– На этом фото сложно так не подумать, – трясу журналом, начиная откровенно злиться за его безразличное отношение ко всей этой ситуации. Он даже не пытается извиниться за свой неосторожный жест.

Все это время, пока спорим с Майклом девушки молча стоят, не сказав ни слова.

– Тебе пора собираться на съемку, Роза. Мы потом поговорим с тобой об этом без лишних свидетелей, – сейчас он ведет себя грубо по отношению к девушкам.

Швыряю журнал на диван и, отвернувшись, иду наверх, едва сдерживая гнев, рвущийся наружу.

Слышу, что девушки поднимаются за мной.

Вхожу в гардеробную и упираюсь руками о ящик, стараясь выровнять дыхание.

– Дорогая, ты в порядке? – за моей спиной звучит встревоженный голос Мишель. – Прости, что мы расстроили тебя.

– Нам очень жаль, Роза, – виноватым тоном произносит Шарлотта.

– Все хорошо, девочки, – провожу рукой по волосам. – Вам не за что извиняться.

– Честно говоря, я думала, что Майкл хотя бы попытается извиниться, – гневным тоном произносит Мишель.

– Я тоже, – с досадой смеюсь. – Но он считает, что ничего такого не произошло.

– И вообще, он ведет себя как-то очень странно в последнее время. Я думала, у него серьезные отношения с той его Моникой. А ему, похоже, все равно, что она может подумать.

– Не знаю. Я уже совсем ничего не понимаю, – чувствую себя загнанной в ловушку.

– Нам лучше поторопиться, Роза. Если ты хочешь успеть на съемку к назначенному времени, – прерывает нас Шарлотта.

– Да-да, Шарлотта. Ты как всегда права.

– Я сейчас найду, что тебе одеть. Ты должна выглядеть безупречно, когда на тебя набежит толпа этих кровопийц, – Мишель пытается подбодрить меня, и я ей очень благодарна за это.

– Может, лучше попросить водителя подъехать к черному входу? – начинает одолевать паника.

– Если будешь убегать, они решат, что тебе есть что скрывать. А ты должна появиться перед ними с гордо поднятой головой.

– Да, наверно, ты права.