Читать книгу Объект «Укрытие» - Виктория Олеговна Рогозина - Страница 10

Принадлежавшие бОльшему, чем мы.

Апрель, 1986 год

Никто, из тех кто находился в городе Припяти, не мог представить такого. Обычная тихая спокойная ночь, люди видят уже не первый сон. Никто из них не мог представить какая битва развернулась сейчас на Чернобыльской атомной электростанции. Виктор Николаевич взял командование на себя, поскольку его наряд шестой части прибыли чуть раньше его товарища Владимира Правика. Оценив обстановку, они стали свидетелями ужасающей катастрофы, наблюдая нутро радиоактивных недр.

Лейтенант Правик в компании Тищура и Титенка забрались на крышу наблюдая пылающий машзал и множество выброшенных из активной зоны кусков графита. Кровля машзала третьего блока оказалась завалена твэлами и ядерным топливом. В свое время, несмотря на все протесты пожарных, строительство кровли продолжалось без огнеупорных покрытий и материалов, поскольку те попросту не были завезены и приходилось использовать то, что было доступно строителями. Журналист Любовь Ковалевская ни раз писала о наплевательском отношении на стройке, пуске в эксплуатацию, форсировании событий для постановки галочки в отчете. Теперь же пришла расплата за грехи.

Горящий графит приходилось сбрасывать вниз, с крыши, не обращая внимание на громаднейший уровень излучения. Да и чувства опасности такого не было, многие не могли вразумительно оценить происходящее.

В то время, как лейтенант Правик с товарищами занимались тушением очага кровли машзала, Виктор Николаевич Кибенок с бойцами направился тушить четвертый энергоблок, не подозревая об уровнях радиации, но понимая, что огонь может перекинуться на работающий третий энергоблок и тогда ситуация стала бы непредсказуемой и неподконтрольной. Командир не покидал свой пост, руководя операцией в то время, как у пожарного лафета бойцы сменялись. Люди рисковали своей жизнью, не взирая на собственное самочувствие, выполняя свою работу, туша очаг за очагом, предотвращая все бОльшую катастрофу. Многих ли вспомнят из этих героев лет через десять, двадцать, тридцать..?! Наверное, нет, человеческая память, к сожалению, так уж устроена, что все забывается, тем более те, кто рисковал своей жизнью ради человечества.

Василиса Дмитриевна, как только узнала об аварии, хотела вернуться. Она считала своим долгом воротиться, но существовала проблема, в которой девушка была вынуждена помочь бабушке Марфе, а также гостившим у нее внукам и внучкам. Собрать необходимые вещи, закрыть дом и направиться к остановке – заняло не так уж и много времени. Две пересадки и спустя несколько часов вся компания добралась до Киева. Но это не было конечной целью. Они направились в Брянскую область к родственникам. Купить билет на поезд не составило труда. Уже следующим же днем они прибыли в деревеньку. Мама Василисы была рада ее видеть. Об аварии на Чернобыльской АЭС здесь еще не знали. Народ готовился отметить первомайские праздники. Несмотря на все это, Вася стойко решила вернуться. С трудом дозвонившись до своего начальника, ее подозрения лишь подтвердились. Открытым текстом ей конечно же не сказали о том, что произошло, но удалось уговорить непосредственного руководителя выписать пропуска, чтобы девушка могла вернуться нигде не задерживаясь. В Киеве ее уже ждала правительственная «Волга». По дороге домой удалось хоть чуть-чуть ознакомиться со сложившейся ситуацией. Миновав Чернобыль, автомобиль свернул на проселочную дорогу.

– Дугу уже разбирают, будут перевозить самые ценные запчасти, – вдруг сообщил водитель, мужчина лет сорока пяти. – Сейчас главное уладить последствия катастрофы.

– Когда комиссия приедет?

– Они уже прибыли. Двадцать седьмого начали проводить мероприятия по эвакуации населения. Больше тысячи автобусов пригнали. Нестеров и Серебряков исследовали окрестности с воздуха, сейчас карту готовят, с каких сторон совершать подлеты к реактору.

– Понятно, – потерянно протянула она. – А о… Мирославе Владимировиче и Борисе Станиславовиче ничего не слышно?

– Я краем уха как-то зацепил, что они сейчас помогают Мешкову и генералу Антошкину грузить мешки с песком. Щербина сейчас там гоняет всех, реактор тушить надо.

– Песком!? – девушка с сомнением произнесла это. – Надо поспешить, поскольку у меня есть конкретные предложения.

На совещании рассматривались различные варианты. До конца серьезность сложившейся ситуации никто не знал, а точнее не признавал. Но главное боялись осознать одну, но крайне важную вещь – реактор разрушен!

– Очередная партия песка загружена и вскоре уже вылетают, – сообщил на заседании Щербина.

– Простите, конечно, но на какой высоте это все будет происходить? Вы же понимаете, что тонны радиоактивной пыли будут подняты в воздух, – несколько робко вклинилась Василиса. – А также будет оказано сильное воздействие на активную зону.

– Токаренко, Дейграф и Антонщук вылетают поочередно. Работа осложняется высоким радиационным фоном. Мы нашли добровольцев, которые сейчас активно помогают с погрузкой мешков. Уже сброшено больше трехсот тонн песка. В большинстве своем используются для повышения производственных успехов парашюты. Это уменьшает количество поднимаемой пыли. Эффективность первых сбросов низкая, почти сводится к нулю, – Щербина устало вздохнул. Сказывалась общая нервозность и усталость. Все понимали, какая ответственность лежит на плечах всех присутствующих.

– А товарищ Филимонцев уже прибыл? – вдруг спросил один из специалистов правительственной комиссии.

– Двадцать седьмого, вечером, – эхом кто-то откликнулся.

– Простите, но я считаю, что реактор нужно гасить. Мешки с борной кислотой. Евгений Александрович Решетников дискутировал со мной на тему эксперимента двадцатилетней давности, на вскрытом аппарате был разгон на мгновенных нейтронах. Тогда они заглушили реактор мешками с борной кислотой. Соответственно и сейчас нужно сделать тоже самое. Подойдет литий, кадмий и карбид бора. В конце концов, имеет смысл проконсультироваться с Евгением Александровичем, он специалист высокого класса и наверняка даст дельные советы, в которых мы сейчас нуждаемся.

– Отличные поглощающие материалы, – поддержали товарищи.

– Вы хорошо знаете товарища Решетникова?! – шепотом спросил пожилой коллега, сидя справа от Василисы.

– Он мне помог определиться с профессией, – Вася позволила себе мимолетную улыбку. Хотя все ее мысли сейчас были с Мирославом. Как он там? Сколько рентген уже схватил?! Боря наверняка с ним, все-таки друзья не разлей вода. Поразмыслив, девушка спросила:

– Борис Евдокимович, разрешите мне выехать на место аварии для оценки последствий и составления плана дальнейших действий?

– Там очень опасно, повышенный фон и…

– Пожалуйста, – Василиса встала, отодвинув стул. – Я не могу бездействовать пока мои друзья, товарищи да и вообще столько людей рискуют жизнью. Я хочу быть полезна. Принадлежать и сделать нечто бОльшее, чем просто жить.

– Хорошо, – неожиданно согласился заместитель Председателя Совета Министров СССР.

Василиса не медлила. Оценка местности. Узнать у дозиметристов результаты замеров, решить какие действия должны следовать дальше, дабы предотвратить последствия катастрофы. А еще найти Мирослава и Бориса. Как они там? Живы ли? А вдруг их уже перевезли в Москву? Вдруг водитель ошибся? Но гадать можно долго и делу это не поможет.

«Ладно, на месте разберешься», – решила Василиса, поторапливая водителя.

Приехав к месту происшествия, девушка была рада увидеть хотя бы одно знакомое лицо – Вилия Прокопов. Она знала его еще с детства, когда с мамой жила в Славутиче.

– Как успехи? – спросила Василиса, минуя приветствие.

– Воду откачиваем из помещения, под реактором.

Был он сейчас явно не в лучшей форме – ядерный загар, постоянная рвота… Припоминая один из разговоров с женихом, Вася знала, что рвота появлялась при лучевой болезни и набранных более ста бэр, и это при годовой норме в пять бэр.

– Вы случайно Борю с Мирославом не видели?

– Видел, как они с дозиметристом разговаривали, этот, – мужчина защелкал пальцами тщетно пытаясь вспомнить. – Гена, Гена…

– Ширяев?!?! – пронзительно осенило Василису и дождавшись утвердительного кивка, проговорила. – Спасибо большое!

И убежала по своим делам. А дел было еще много. Очень много. В процедурах дезактивации участвовало максимально возможное количество людей, среди которых встречались и военные, и гражданские.

Вертолеты продолжали летать взад-вперед сбрасывая сыпучие смеси; люди копали, готовя мешки. Дозиметристы то и дело меряли фон.

Василиса посмотрела в жерло катастрофы с высоты птичьего полета и в ее голову пришла гениальная идея. Готовя записи и зарисовки, она уже планировала доклад перед Борисом Евдокимовичем. Но проект будет что надо. Он поможет законсервировать четвертый энергоблок, спася весь мир от техногенной катастрофы.

К вечеру девушка почувствовала слабость, ее периодически рвало, а кожа потемнела приобретя ядерный загар. Покрасневшие глаза, опухший язык.

«Ну, красавица», – с иронией подумала девушка, впрочем не отвлекаясь от работы. Она продолжала идти к цели, желая спасти как можно больше людей. И главное найти потом своего жениха. Ведь с Мирославом она готова была идти хоть на край света, ведь именно ради него она вернулась.