Читать книгу Вспомнить забытое. Тайна военного лагеря - Виктория Виннер - Страница 4

– О Великий, – прошипела я и спустилась на стуле ниже, чтобы спрятаться за могучей спиной сидящего спереди Нила Джонсона.

– Что случилось? – шепотом спросил Рич.

– Я назвала его придурком, – промямлила я в ответ.

– Кого?

Я промолчала. Не в силах вымолвить ни слова, уставилась на листок с вопросами коллоквиума и слушала уверенные шаги Придурка, двигающегося к преподавательскому столу. Великий Инопланетный Разум, я назвала своего нового преподавателя придурком! Пожалуйста, сделай так, чтобы он меня не узнал. Нет, он не узнает. Это невозможно, правда? Ведь я была накрашена, одета совершенно по-другому, хотя, скорее, раздета, да и волосы были распущены, а сейчас собраны в высокий хвост. И как я могла не обратить внимания, что это взрослый мужик? Да он лет на десять меня старше! Как я могла нагрубить взрослому мужчине? Один его надменный вид вызвал во мне неоправданный гнев. Почему? Обычно я лучше контролирую свои эмоции и слова. Что же случилось тогда, в клубе? Этот мужик на меня пялился? Да нет, это же я на него пялилась, как идиотка. О Великий… Я не просто назвала нового профессора придурком, я на него ещё и пялилась.

Я уронила лицо на руки, а профессор тем временем заговорил, прерывая мои самобичевания.

– Мира на Миите, эстады.

У профессора оказался глубокий низкий голос, рычащий какой-то… И мне стало страшно, а мои руки, продолжающие удерживать мою пустую черепушку, затряслись, и пришлось голове держаться самой, а рукам вернуться к уже изрядно помятому листку с вопросами. Я по-прежнему не решалась поднять взгляд или хотя бы сесть ровно.

– Как вы уже поняли, я буду заменять временно отсутствующего по причине болезни профессора Чадликта. Меня зовут профессор Йенс Регнер. И, судя по всему, я останусь с вами, по крайней мере, до конца семестра.

О нет! Это не на один день, и даже не на пару недель… Я не смогу просто тихонько отсидеться за спиной Нила весь оставшийся семестр! Мне остаётся только надеяться, что профессор никогда не узнает меня…

– Я успел ознакомиться с предложенной вам профессором Чадликом программой, и отступать от неё мы не будем. Сегодня у вас должен быть коллоквиум, и это очень удачное стечение обстоятельств – так я смогу оценить ваши знания и сделать определённые выводы. Но для начала мы с вами познакомимся. Я не успел взять ведомости из секретариата, поэтому, старший, будьте добры передать мне классный журнал.

Анна Николс поднялась со своего места, и я решила, наконец, оторвать глаза от листа с вопросами. Анна модельной походкой от бедра, широко улыбаясь, прошествовала к столу профессора и положила перед ним журнал:

– Пожалуйста, профессор Регнер.

Давно эта стерва стала такой милой и приветливой? Я осмотрела аудиторию: все мои одногруппницы уставились с открытыми ртами (образно говоря, конечно) на нового профессора. Сама я по-прежнему не решалась на него посмотреть, но вспомнила, что и на меня он произвёл некоторый эффект. Да, он очень хорош собой, отрицать это глупо, но чтоб так таращиться? Это же неприлично! Или я точно так же таращилась на него в клубе?

– Джек Адамс, – начал перекличку бывший Придурок.

– Я, – отозвался Джек.

– Александра Арнар.

– Это я, профессор Регнер, – томно прошептала Алекс и приподнялась со стула, слегка выпятив зад.

Я закатила глаза. О Великий!

– Эльза Бонти.

Мой мозг начал судорожно соображать, как правильно поступить, чтоб не выдать своего присутствия и минимизировать проблемы Эльзы. От напряжения мои щёки покраснели, но выход не находился.

– Ей нездоровится, профессор, – крикнул Рич, а я, быстро нырнув обратно за спину Нила, бросила на него благодарный взгляд. Рич кивнул.

– Николас Бунт.

– Я, – выкрикнул весельчак Николас, не поднимаясь с места.

– Никаэлла Вейс.

Я робко подняла руку, продолжая прятаться за спиной одногруппника, надеясь, что профессор таким ответом удовлетворится. Но надежды не оправдались.

– Никаэлла, я вижу лишь вашу руку, а хотелось бы увидеть и лицо. Приподнимитесь, пожалуйста.

Меня пробрала дрожь. Это был самый страшный момент во всей моей жизни. Где-то на подсознательном уровне мне казалось, что профессор меня узнает, и у меня будут большие проблемы, которые мне совершенно не нужны! Великий, почему я бываю такая несдержанная, когда злюсь? Я встала, но продолжила смотреть на свои дрожащие руки.

– Ганс Гардер, – как ни в чём не бывало, продолжил перекличку профессор, и я упала обратно на стул.

Не знаю, узнал ли он меня – я так и не рискнула поднять взгляд, но страх немного отступил, и появилась надежда. Перекличка закончилась довольно быстро, и профессор «обрадовал» нас началом коллоквиума.

– Теперь, пожалуй, можно начинать проверку ваших знаний. Отсутствующих эстадов предупредите, пожалуйста, что сдать коллоквиум можно будет только на этой неделе – в среду, в пять часов вечера в этой же аудитории. Все, кто не явятся, не будут допущены к зачёту. Не знаю, каким образом опросы проводил у вас профессор Чадликт, я предпочитаю формат поочередной беседы с каждым эстадом, – судя по звукам, профессор поднялся, и я рискнула, наконец, посмотреть на него.

Сегодня на нём были узкие чёрные брюки, светло-голубая стильная рубашка с длинными рукавами и чёрный узкий галстук. Пиджака не было, хотя в аудиториях довольно прохладно. Слегка вьющиеся тёмные, почти чёрные, волосы падали на лоб профессора, но глаза не закрывали, и такая причёска в сочетании с лёгкой щетиной, обрамляющей выразительные скулы и волевой подбородок, придавала облику мужчины некоторую небрежность, хотя взгляд оставался исключительно серьёзным.

Профессор Регнер подошёл к крайнему столу на первом ряду, за которым сейчас сидела одна Магда Сайд и спросил, взявшись за соседствующий с ней стул:

– Вы не против?

Магда покраснела с ног до головы, опустила глаза на руки и робко пропищала:

– Не против, конечно. Берите.

– Благодарю, – слегка улыбнулся профессор и потащил стул к преподавательскому столу. Поставив его напротив своего так, что получилось похоже на кабинет врача, профессор небрежно уселся на край своего стола и скрестил руки на груди.

– Ну что ж, пойдём по списку? – спросил профессор и, не дожидаясь ответа, пригасил к столу первую жертву. – Джек Адамс, готов?

– Да, профессор, – ответил Джек и бодро побежал к профессорскому столу.

– Пока я беседую с отвечающим, остальных прошу соблюдать тишину и повторять материал, – и сказал профессор это таким тоном, что как-то не возникло возражений, – те эстады, кто справятся, получат дополнительное задание, оно же будет являться вашим заданием к следующему семинару. Разрешаю пользоваться академической сетью.

В общем, точно так же проходили и другие наши коллоквиумы, только стул нам никто не ставил, мы стояли у доски и отвечали всему классу, а вместо дополнительной подготовки приходилось слушать ответы одногруппников. Отвечать вот так, перед всеми, было не очень приятно, особенно на парах Чадликта – он любил задавать дурацкие вопросы, которых зачастую в теме коллоквиума не было. Ему нравилось унижать эстадов публично, кажется, он так самоутверждался. Вообще, довольно мерзкий тип этот Чадликт, наверное, поэтому и заболел. А отвечать вот так, так сказать тет-а-тет, гораздо лучше.

– Профессор, получается как-то не очень справедливо, – с места поднялся Альф Янкис. – Я последний по списку, и, выходит, мне на подготовку дополнительного задания в аудитории времени не останется, и придётся тратить своё личное время после занятий.

Профессор заглянул в журнал, затем посмотрел на Альфа и заговорил обманчиво небрежным тоном, как будто прогноз погоды на завтра читал, а его взгляд, буравящий лицо Янкиса, в это же время не обещал ничего хорошего несчастному эстаду:

– Эстад Янкис, вы так уверены в своей безупречной подготовке к коллоквиуму? Вы уверены, что вам не требуется дополнительное время на подготовку, которое я вам любезно предоставил?

Альф промолчал. Кажется, он уже ни в чём не был уверен.

– Вы хотели бы подготовить дополнительное задание на парах и освободить свой плотный график после занятий? Что ж, я пойду вам навстречу. Параграф восемь в вашем учебнике. Если я не ошибаюсь, это со страницы сто сорок два по страницу сто восемьдесят шесть

Вот это да. Этот объём невозможно выучить за оставшееся от пар время, да и на дом даже Чадликт столько не задавал.

– Когда очередь дойдёт до вас, – продолжил новый преподаватель, – первые три вопроса будут по этому параграфу. Если не ответите хотя бы на один – жду вас в среду на пересдачу. И да, домашнего задания вам не будет, можете не благодарить. Так достаточно справедливо?

Альф судорожно сглотнул, и ответил:

– Да, профессор.

– Ещё вопросы есть? – решил уточнить Регнер у аудитории.

Вопросы как-то разом у всех отпали, да и желание дышать тоже. Зато у меня появилось чувство сожаления, что я не ушла вместе с Эл на «кинжальную» вечеринку старшаков. Может быть, там какой-нибудь подвыпивший девятикурсник случайно попал бы в меня кинжалом… желательно в голову.

– Мистер Адамс, присаживайтесь, – громко объявил профессор заметно побелевшему Джеку, которой уже давно добежал до стола профессора и теперь переминался с ноги на ногу в ожидании.

Я перестала обращать внимание на происходящее в аудитории и погрузилась в свой листок с вопросами и учебник с ответами на них. Времени на повторение у меня было не так много, в списке группы я пятая, но Эльзы нет, так что до меня очередь дойдёт быстрее. Я должна ответить блестяще, лучше всех. В общем, я к этому всегда стремлюсь, но сегодня мой ответ должен быть на самом высоком уровне.

И вот Джек уже идёт на своё место, вполне довольный – видимо, его ответ удовлетворил профессоромонстра, и на его место уже спешит Александра. Я продолжила усиленно повторять материал и в какой-то момент забыла о своей первой неудачной встрече с профессором.

– Никаэлла, – услышала я уже знакомый ледяной голос, и от него мне стало реально холодно, даже мурашки побежали по коже.

Я увидела, как Николас Бунт занимает своё обычное место в аудитории, и это означало, что наступила моя очередь. Отлично! Я готова! Я отвечу на все ваши вопросы, мистер Справедливость.

Я задрала подбородок и гордо двинулась к месту экзекуции.

«А если он узнал меня? Вдруг он злопамятный? – пронеслось в моей голове, и моя гордость поубавила пыл. – Может, он из тех преподавателей, для которых знания эстада – не самый важный критерий для выставления итогового балла? Он не поставит мне «девятку» или «десятку», я перестану получать повышенную стипендию, мне придётся пойти работать, я завалю остальные предметы, меня не возьмут на работу консулом, и вся жизнь – коту под хвост!»

В общем, накручивать себя я всегда умела, и к тому моменту, как подошла к профессорскому столу, я поняла, что мои плечи совсем поникли, а взгляд устремился в пол.

«Обожаю эти свои сапоги», – почему-то подумалось мне. Самый подходящий момент для таких мыслей!

– Никаэлла, у вас всё в порядке? Вы готовы к коллоквиуму? – спросил профессор абсолютно безразличным тоном, чётко давая понять, что ему совершенно наплевать и на моё самочувствие, и на мою готовность.

Я кивнула.

– Тогда присаживайтесь.

Хорошо хоть стол преподавателя стоит достаточно далеко от эстадских парт, и мой непривычно дрожащий голос никто не услышит,кроме профессора…

– Сколько рас населяет Герехтайт, и как это число менялось за последние десять лет?

Я поняла, что точно знаю ответ на этот вопрос, почувствовала уверенность, и начала говорить, вроде даже без дрожи в голосе:

– Десять лет назад Герехтайт открыл свои границы, и поток инопланетных беженцев хлынул на территории городов планеты. Ежемесячно на планету прибывали представители различных рас практически с каждой планеты Миита. В итоге, к концу десятилетия к пяти коренным герехтайтским расам прибавилось ещё тридцать две инопланетных. Итого, сейчас на Герехтайте насчитывается тридцать семь отличных рас. Все называть?

– Вы можете назвать все тридцать семь рас? – удивился профессор.

По-моему удивился. По его тону особо не понять.

– Могу, – уверенно ответила я.

– Не стоит. Назовите пять коренных рас Герехтайта.

– Гаскаэны, гаскилоты, гасматы, гастамиты, гастарты.

– Отличительные особенности гастартов.

– Самой главной особенностью гастартов является красный цвет глаз, благодаря которым их не спутаешь ни с какой другой расой.

– С чем это связано?

– С особенностью образа жизни в древние времена. Гастарты являлись подводными охотниками солёных морей, и большую часть жизни проводили под водой. В связи с этим глаза приобрели красный цвет, в ходе эволюции это повлияло на ДНК гастартов, сделав этот цвет постоянным.

– Хорошо, мисс Вейс… Видимо, с инопланетными расами у вас гораздо лучше, чем с искусством переговоров…

Я резко подняла взгляд на профессора, он смотрел на меня, кажется, не моргая.

– Я не понимаю, – искренне удивилась я, – причём здесь искусство переговоров… к тому же по тому предмету у меня высший балл, да и профессор Икельхав мной доволен…

Регнер перебил мой неуверенный лепет и так же бесстрастно и холодно заявил:

– Сомневаюсь, что это профессор Икельхав научил вас начинать диалог, называя оппонента придурком.

У меня перед глазами всё поплыло, пол под ногами разверзся, и я подумала – как же хорошо, что я сижу, иначе точно упала бы. Я попыталась сфокусировать взгляд на своих руках со сцепленными пальцами, сжала их так, что ногти покраснели. Что мне сказать? Извиниться? Великий, как стыдно…

А профессор продолжил свои издевательства.

– А вот ведение переговоров с демонстрацией нижнего белья действительно может привести к положительным результатам в некоторых случаях…

Возмущение стало заменять сжигающий стыд… Не поняла. Он на что намекает? Что я способна предложить себя первому встречному ради достижения цели?

– Я не помню, чтобы мы с вами когда-либо вели переговоры, – гневно глядя Регнеру в глаза, начала я, – а делать выводы о моих профессиональных и человеческих качествах, исходя из случайного столкновения в ночном клубе, да и к тому же не зная всех предшествующих этому столкновению обстоятельств, это неправильно и, простите, глупо.

– Вы сейчас назвали меня глупым, эстадка?

В его зелёных глазах появился какой-то блеск… Что это? Гнев? Веселье? Он так забавляется, что ли? Мне совсем не весело!

– Вы сделали неверный вывод, профессор. Снова.

– Я знаю больше, чем вы думаете, мисс Вейс. И о ваших личных качествах, и об обстоятельствах. Параграф восемь, пункт четыре. Подготовить доклад. Можете начинать готовиться прямо сейчас.

Я внимательно посмотрела на Регнера. Что это сейчас было? Что он знает? Я сдала коллоквиум или нет?

– Я сдала?

– В ведомости будет проставлен высший балл. Пройдите на своё место.