Читать книгу Вспомнить забытое 2. Тайна пленённой планеты - Виктория Виннер - Страница 2

– Привет, – крикнула я, входя в квартиру брата без стука.

Дверь, конечно же, была открыта, как и всегда… Эдди мгновенно вынырнул из столовой и замер, рассматривая меня с ног до головы.

– Кнопка, – выдохнул брат, – ты так похудела…

– Эдди, мы не виделись всего месяц, вряд ли за это время я могла так заметно похудеть, – ответила я и сама ужаснулась. Мы никогда ещё не расставались на такой длительный срок! Самые долгие наши перерывы в общении бывали из-за двухнедельных отъездов брата в военный лагерь. А по приезду соскучившийся Эд буквально не отлипал от меня несколько дней, а я никогда и не возражала – тоже очень скучала.

А сейчас… Целый месяц мы даже не созванивались. Конечно, я знаю, что Йенс звонил Эду с Магитара каждый день, но их разговоры были зашифрованы, и из фраз «объект в норме» и тому подобных вряд ли брат мог вынести для себя что-то особо ценное о состоянии моего здоровья и настроения.

Пока я предавалась размышлениям, Эдди подошёл ко мне и обнял. Я привычно положила голову на мягкое плечо брата, но не ощутила того спокойствия, которое находила в его объятиях раньше. Я больше не чувствую себя в безопасности в его руках. Этот факт больно ударил меня прямо в сердце, и слёзы градом хлынули из глаз, струясь прямо на чистую, пахнущую знакомой свежестью и хвоёй серую футболку брата.

– Кнопка, – Эдди отстранил меня от себя и принялся вытирать большими пальцами моё лицо от слёз, – Кнопка, не плачь, пожалуйста. Что мне сделать, чтобы ты успокоилась?

В голосе Эда слышалось неподдельное беспокойство. Конечно, брат, как и всегда, переживает за меня, я знаю. Я знаю, что всё, что он сделал, было из добрых побуждений, но не могу… Не могу забыть. Хоть простить придётся. Когда-нибудь. Но не сейчас. Пока не могу. Сейчас рядом с самым родным человеком во всей вселенной я постоянно вспоминаю самый жуткий, отвратительный момент моего прошлого, каждый раз содрогаясь от неприятных ощущений. Я по-прежнему ощущаю влажные горячие руки Алекса на своём теле, и знание того, что никакого Алекса на самом деле не было, ситуацию нисколько не сглаживает. Я-то продолжаю помнить всё так, будто это было вчера

Забавно – самый близкий и дорогой для меня человек теперь ассоциируется с самым мерзким и ужасным днём в моей жизни. Я грустно усмехнулась, взяла себя в руки, и поток слёз остановился так же мгновенно, как и начался.

– Я быстренько в ванну и в столовую. Подождёшь? – спросила у брата, отстраняясь.

– Сколько угодно, – Эд опустил руки и проводил меня взглядом до комнаты.

Когда я вернулась в столовую, Эдди уже сидел за столом с бокалом в руке и потягивал какую-то коричневатую жидкость. Неужели коньяк? Подойдя ближе, я разглядела на столе мои любимые блюда – стэйк, рыбу и овощи на гриле, деревенскую картошку, лазанью от «Мичелато», оттуда же – пиццу и высокий стакан с молочным коктейлем, в составе которого можно не сомневаться. А еще – воду без газа и белое вино.

– Эдди, – ошарашено заговорила я, – ты пригласил на ужин отряд канджу-дэ? Потому что этим количеством еды точно можно накормить пару десятков здоровенных мужиков с отменным аппетитом…

Эд виновато пожал плечами.

– Я не знал, что именно ты захочешь. А ещё у меня для тебя подарок.

И вот тут мне стало как-то тревожно. Последним подарком без повода от Эдди была новейшая аудиовидеосистема для моего джиу.

Я отказалась принимать от Эда новый аппарат, потому что он слишком дорогой, и брат, видимо, решил подарить мне его по частям. Скоро, наверное, вручит новый модуль для тепловой подушки моей Старушки, а закончит новым железом для, надо признать, порядком прогнившего корпуса…

Но Эд удивил меня, достав откуда-то из-под стола коробку с известным логотипом фирмы-производителя сетбуков.

– Эд, – мои глаза заметно округлились, – это слишком дорогой подарок…

– Глупости, – ответил брат, – ты прекрасно знаешь, что я могу себе это позволить. И тебе он нужен. Гораздо удобнее заниматься за своим сетбуком в своей комнате, чем брать у Эльзы или бегать в библиотеку.

– Я люблю бегать в библиотеку… но спасибо, – отказываться от подарка я не собиралась – сетбук мне действительно очень нужен для учёбы. Хотя возникло такое ощущение, что брат пытается купить моё прощение… Но я быстро откинула эту мысль – слишком хорошо он меня знает, чтоб на такое надеяться.

Я отложила подарок в сторону и села за стол. Надо признать, яства с их ароматами пробудили во мне зверский аппетит. Разделавшись со стэйком за пару минут, я перешла к рыбе, закусывая её пиццей. Как оказалось, я была очень голодна. За последний месяц я и правда мало ела и, вероятно, действительно похудела. Прикончив кусок пиццы, я решила налить себе воды и столкнулась взглядом с улыбающимся братом.

– Что? – смущённо спросила я.

– Ничего, – Эдди помотал головой, как бы подтверждая свои слова, – просто рад тебя видеть здесь.

Я выпила воды и задала, наконец, вопрос, который буквально крутился на языке с самого начала вечера:

– Ты знаешь что-нибудь о дяде Максе?

Эдди перестал улыбаться и сосредоточенно принялся накладывать лазанью в свою до сих пор пустующую тарелку.

– Йенс звонил мне вчера.

И вот тут мне стало обидно. Конечно, хотелось, чтоб он и мне позвонил… Это ведь я помогла выявить причастность дяди Макса к похищению людей…

– И? – не выдержала я затянувшегося молчания, нервно перебирая в руках салфетку.

Эдди прожевал очередную порцию своего любимого блюда, отложил в стороны приборы и продолжил рассказывать:

– Никаких следов Максимилиана им найти не удалось. Портал из его комнаты вёл прямиком в лес, что находился неподалёку от лагеря. На том месте было построено ещё три выходных портала в разные направления герехтайтских лесов. Один даже на север. Наши люди прочесали окрестности по каждому направлению вдоль и поперёк, и ничего.

– Ясно, – я была, мягко говоря, разочарована, – и что они будут делать дальше?

– Сейчас Йенс обыскивает все планеты в поисках хоть каких-то зацепок. Информация, полученная от Милены – о похищениях людей на протяжении последних трёх лет – может оказаться очень полезной. Выяснили уже шесть имён пропавших без вести. Теперь пытаются восстановить события, предшествующие похищениям.

– И где сейчас Йенс? – осторожно поинтересовалась я, опасаясь, что брат расценит мой интерес как личный. Но именно так, судя по всему, и произошло.

– Ника, – Эд пристально всмотрелся в моё лицо, – тебя не должно это интересовать.

– Эдди, – я разозлилась, – не тебе решать, чем мне интересоваться! К тому же, именно меня это и должно интересовать. Так уж вышло, что я была вовлечена в расследование этих похищений! И более того, мои личные интересы в лице дяди Макса в это дело тоже замешаны.

Почему все вокруг считают, что имеют право указывать, как я должна поступать? Что такого я должна сделать, сколько лет мне должно исполниться, чтобы брат стал принимать меня, как равную? Как взрослого, самостоятельного человека, имеющего право на свое мнение! Да и на свою собственную приватную жизнь!

Брат помолчал с минуту и всё же ответил:

– Как раз сегодня Йенс должен отправиться на Фристхенд.

Фристхенд – это одна из двух планет системы Миит, которая не вошла в Миитское содружество. Их космограницы – непреступная крепость, их правитель – настоящий монстр! Я помню, как он в своём выступлении назвал Герехтайт продовольственными оккупантами, сказал, что народ Фристхенда не продаётся, и вообще нёс какую-то чушь…

Я резко вскочила со своего места, но, поняв, что мне некуда и незачем бежать, села обратно с глупым выражением на лице.

– Как? – спросила я шёпотом. – Они же не сотрудничают с миитскими планетами… Они же обособленно держатся… Они же ясно дали понять, что просто расстреляют из бластеров любого, кто к ним сунется, я помню выступление их Аскаэра…

– У них не Аскаэр, – перебил мой неуверенный лепет брат, – у них Бастунд.

А на мои глаза начали медленно наползать предательские слёзы – мне было настолько тревожно за Йенса, что внутри все перевернулось. Мысль о том, что прямо сейчас ему угрожает смертельная опасность, просто убивала, разрывая мое сердце и душу на мелкие кусочки.

– Ты его любишь… – брат остановил медленно разрастающуюся во мне панику своим бредовым предположением.

– Что за глупости, Эдди, – спокойно ответила я, стараясь говорить убедительно. И, более того, я действительно была уверена в своих словах. – Мы слишком мало знакомы. Я не буду отрицать, что он стал мне дорог. И возможно, имеет место влюблённость, но точно не любовь. И я тебе больше скажу – после того, что произошло, я обязательно избавлюсь и от этого чувства…

– Ник, – тихо перебил меня Эддон, – во-первых, не переживай. Йенс – профессионал, и я уверен, что ему ничего не угрожает. И, во-вторых, тебе абсолютно не за что обижаться на него.

Я посмотрела на брата с иронией, как бы намекая, что он не прав, но Эдди не обратил на это внимания и продолжил, замерев и уткнувшись взглядом куда-то чуть выше моей головы. Он словно вспоминал что-то, пытаясь воспроизвести картинки из прошлого.

– Ты спряталась в своей комнате, и когда я вошёл в гостиную, застал Йенса с выражением полного ужаса и беспомощности на лице. Это было так странно, потому что этот мужик, кажется, всегда абсолютно уверен в себе, и застать его врасплох невозможно…

Эдди грустно хмыкнул, а я поняла, что он говорит о том злосчастном дне, когда я поцеловала Йенса три года назад, и смутилась. Краска прилила к моим щекам, обдавая их жаром, и я искренне порадовалась, что брат продолжает буравить взглядом стену и не смотрит на меня.

– Когда он, наконец, обратил на меня внимание и заглянул мне в глаза, я как-то сразу понял, что произошло, – продолжил Эдди. – Ты можешь себе представить, как я разозлился?

Конечно, этот вопрос был риторический, и я даже не попыталась ответить.

– Естественно, я двинул ему по морде, и Йенс, естественно, даже не пытался сопротивляться. Он, по-моему, был даже рад. Наверное, он с превеликим удовольствием и сам бы себе врезал. Тем не менее, Регнер быстро собрался. Он порывался пойти к тебе, чтобы поговорить, но я его отговорил, решив, что в ближайшее время ты захочешь побыть одна…

Я кивнула. Вот в этом брат не ошибся. Я бы не смогла говорить с Йенсом в тот же вечер. Да я бы его просто в комнату не пустила.

– А когда Йенс разъяснил мне всю ситуацию насчёт зачистки родственников сотрудников секретных служб, я, скажем так, убедил его, что лучше ему уехать, надавив на то, что знаю тебя гораздо лучше. И хоть совесть поедом его ела, он всё же согласился со мной… ради тебя… Да чего там говорить… И так было понятно, что нет у вас будущего. Десять лет отношений на расстоянии, пока ты не закончишь академию? Лучше уж сразу было это остановить… Как пластырь оторвать… Кнопка, ну подумай сама. У вас действительно нет и не было шансов на «счастливы вместе». И как минимум ещё лет семь не будет. Пока ты не окончишь учёбу… И какие-то отношения возможны только в том случае, если ты поступишь на службу в консульство… Но я не хочу, чтоб ты таила в душе обиду на Йенса. Если кто и заслужил твой гнев, так это я. Регнер просто поверил мне и хотел поступить, как лучше для тебя. Поверь, ему это решение далось очень непросто. Все эти три года он при каждом удобном случае спрашивал о тебе… Мне кажется, он до сих пор злится на меня из-за того, что я его обманул… Обещал ведь только ваш идиотский поцелуй стереть, а сам буквально вырвал Йенса с корнем из твоей головы и сердца. Кноп, вот сейчас остуди голову и подумай, неужели я был абсолютно не прав в этом?

И я задумалась. Великий, какая же тяжёлая ситуация… Я абсолютно не знаю, как мне всё это переварить и как к этому относиться. Но я совершенно точно знаю, что никогда не забуду того, что Эдди заставил меня пережить с вымышленным Алексом. А что касается Йенса… Где-то в глубине души я понимаю, что брат выбрал верный путь. Ведь в противном случае всё это время я бы тешила себя надеждой на светлое будущее с Регнером. И возможно, это мешало бы мне жить нормальной полноценной жизнью. А, зная себя, я вообще могла бы проявить настойчивость, и кто знает, чем бы это закончилось? Слабоумием из-за парочки зачисток? Хотя убрать из памяти наш первый поцелуй было бы вполне достаточно… Йенс уехал бы через пару дней обратно в Столн, чтобы приступить к своим обязанностям начальника секретного отдела, я бы помахала ему ручкой, позабыв о своём позорном поступке, и Йенс Регнер остался бы в моей памяти тёплым воспоминанием о первой влюблённости.

И, несмотря на то, что произошло со мной за последний месяц, несмотря на то, что брат сейчас доложил мне об ещё одном своём косяке, я первый раз за месяц искренне улыбнулась. Мне невероятно приятно было слышать, что Йенс беспокоился обо мне все эти годы, а знать, что он не бросал меня, что хотел остаться и поговорить – и вовсе бальзам на мою многострадальную душу.

И пусть у нас ничего не может быть, осознание того, что и я ему не безразлична, пусть и не так, как он мне, согревало изнутри, разливаясь коньячным теплом по всему телу. Кажется, именно сейчас я впервые за долгое время отпустила волнения и тревоги, преследующие меня двадцать четыре часа в сутки, полностью оправдав Регнера в своей голове и сердце. И пусть это моё душевное спокойствие быстротечно, но оно дорогого стоит…