Читать книгу Придурки, или Урок драматического искусства (сборник) - Виктор Левашов - Страница 12

На другой день. Комната в рабочем общежитии. СТЕПАНОВ-МЛАДШИЙ один. Дорого, современно одет. Держится отчужденно.

Стук в дверь. Степанов не отвечает. Стук повторяется. Входит КЛИМОВ. Он в штатском.

КЛИМОВ. Можно?.. А где хозяева?

СТЕПАНОВ. Сам жду. Куда-то свалили.

Появляются ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ, ПЕТУХОВ и ПОЛСТЯНКИН. В руках у бригадира телефонный аппарат.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ (Степанову). Еще минутку!.. (Петухову.) Включи в холле. Что там за шум?

ПЕТУХОВ. Вахтер разоряется. Что телефон забрали.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Не с вахты же звонить – все равно что на весь город!

Петухов уходит, вытаскивая за собой телефонный шнур.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ (взял трубку, слушает). Порядок. Звони.

ПОЛСТЯНКИН. Она знает мой голос.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. А мой нет? (Климову.) Вы к кому?

КЛИМОВ. К вам. Но я подожду.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Где-то я вас видел. Или ошибаюсь?

КЛИМОВ. Не ошибаетесь.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Вспомнил.

ПОЛСТЯНКИН. Приезжий, что ли? Пусть и позвонит. Мужик, выручи. Я сейчас наберу номер, ответит женщина. Скажи: знакомый просил позвонить. Что ждет ее у общежития горняков. Срочно. Очень, мол, надо.

КЛИМОВ. Кто эта женщина?

ПОЛСТЯНКИН. Да какая тебе разница?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Вера Голубева. С нами не хочет разговаривать. А нам нужно кое в чем разобраться.

КЛИМОВ. Что ж, попробую.

Полстянкин набирает номер, передает трубку Климову.

КЛИМОВ. Я говорю с Верой Голубевой? Добрый день. Я звоню по просьбе вашего знакомого. Ему очень нужно вас видеть, он будет ждать вас возле общежития горняков… Нет, не знаю. Я передаю только то, о чем меня попросили. До свиданья.

ПОЛСТЯНКИН. Что надо! Придет?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Должна. Если все так, как мы думаем.

ПЕТУХОВ (заглядывает в комнату). Порядок?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Верни телефон. И стой в подъезде. Появится Верка, проводи сюда. Вежливо, но деликатно.

ПЕТУХОВ. Понял. (Взял аппарат, вышел.)

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ (Степанову). Извини, что заставили тебя ждать. Ну, расскажи: как там в Москве жизнь?

ПОЛСТЯНКИН. К тебе человек.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Может, и человеку интересно послушать, как живут в Москве студенты?

КЛИМОВ. Разговаривайте, я не спешу.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Тем более, человек не спешит. Трудно в институте? На дом небось много задают?

СТЕПАНОВ. В институте на дом не задают. Читают лекции. А потом экзамены.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Так вот сразу экзамены? А если не сдашь?

СТЕПАНОВ. Один – стипешка накроется.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. А два?

СТЕПАНОВ. Могут отчислить.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. А могут и нет? А если все три?

СТЕПАНОВ. Вышибут. И к бабки не ходить.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Странно как получается. Скажи, Виталька? Сколько мы со Степанычем работали?

ПОЛСТЯНКИН. Больше трех лет.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. И столько же про его старшего слышали. То желтухой заболел. То курить начал. Потом репетиторы пошли, где физика найти, математика. Поступил – новые хлопоты. Сапоги надо, кожаное пальто надо. А познакомились вот только сейчас… (Степанову.) Ты, значит, сразу три экзамена завалил? Чтоб уж не гадать – вышибут, не вышибут. Так? Да ты не стесняйся, здесь все свои.

СТЕПАНОВ. Это что, по радио передавали?

ПОЛСТЯНКИН. Ага. По «Маяку». «С добрым утром».

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Он шутит. Когда все это случилось, мы дали тебе телеграмму. На общежитие. Потом позвонили: ждать – не ждать. И в деканате нам сказали, что студент Степанов уже четыре месяца как отчислен. По результат зимней сессии.

СТЕПАНОВ. А знаете – чего спрашивать?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Что тебя вышибли, мы знаем. Не знаем другого. Что за письмо могли прийти из института? На твой домашний адрес?

СТЕПАНОВ. Какое письмо?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Мы об этом и спрашиваем. На официальном бланке.

СТЕПАНОВ. Может, чтоб забрал документы?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. А ты не забрал? Почему?

СТЕПАНОВ. Студенческий потребовали бы сдать.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Зачем тебе студенческий?

СТЕПАНОВ. Ну как? Документ.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. А на кой черт вообще околачиваться в Москве? На птичьих правах. Смысл?

СТЕПАНОВ. Дотянуть до весны.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. А весной – В Африку? С перелетными птицами?

СТЕПАНОВ. В армию. Дома бы сказал – спецнабор. В этом роде. А после армии снова поступил бы, без конкурса. Так батя ничего бы и не узнал.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Что ж, резонно.

ПОЛСТЯНКИН. И главное – удобно. До весны. А пока – красивая жизнь. Дискотеки. Бары. На отцовские деньги.

СТЕПАНОВ. Вам-то какое дело?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Придется объяснить.

ПОЛСТЯНКИН. Сам. Я бы объяснил…. Так бы объяснил, что… Молчу. Ну, молчу, молчу!

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Вот и молчи. (Степанову.) Видишь ли, то самое письмо, на бланке, твой отец получил перед сменой… понимаешь, перед какой? И прочитал в раздевалке. И сразу порвал. Человек он был, как ты знаешь, общительный, но в тот раз никто слова от него не услышал. Но главное не в этом: из рук у него все валилось. И там, где от него требовалось все внимание, мысли у него были заняты совсем другим. Сейчас вот мы узнали – чем. И можно считать большой удачей, что подорвались только двое, а не вся смена.

ПОЛСТЯНКИН. Мы, понял? Я, он и еще шестьдесят человек. Теперь понял, почему это наше дело?

СТЕПАНОВ. Погодите! Вы что? Я, по-вашему, виноват?

ПОЛСТЯНКИН. Не ты. Секретарша, которая отправила то письмо!

СТЕПАНОВ. Ну, сачковал, керосинил – было. Два экзамена завалил, на третий и не пошел – было. Домой не написал – да. И из-за этого отец погиб?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Даже трудно представить? А разве не убиваем мы тех, кто нас любит, когда пьем, врем, вытворяем разные пакости? Тебе просто не повело. Если бы твой отец был бухгалтером, ты так бы и не узнал, чем оплачивается твоя жизнь. Арифмометры не взрываются. А может, взрываются? Только мы не слышим.

СТЕПАНОВ. Я не виноват? Не виноват! Слышите, вы? Я тут ни при чем!..

Пауза. Быстро входит ВЕРА Голубева. За ней ПЕТУХОВ.

ВЕРА. Где он?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Кто?

ВЕРА. Кто мне звонил?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ (показывает на Климова). Он.

ВЕРА. Вы?

КЛИМОВ. Я.

ВЕРА. Кто вас об этом просил?

ПОЛСТЯНКИН. Я.

ВЕРА. Он?

КЛИМОВ. Он.

Вера решительно направляется к выходу. Петухов преграждает ей дорогу.

ВЕРА. Пошел к черту!

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Раз уж ты пришла, так, может, уделишь нам минутку?

ПОЛСТЯНКИН. А что пришла – факт.

ПЕТУХОВ. Не пришла – прибежала.

ВЕРА (Климову). Вчера тоже вы звонили? И молчали в трубку?

КЛИМОВ. Нет.

ВЕРА. Честное слово?

КЛИМОВ. Честное слово.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Присядь. Видишь, как много ты успела нам рассказать. Кто-то тебе звонит. И молчит в трубку. Тот, к кому ты прибегаешь по первому слову.

ПЕТУХОВ. На другой день, как мужа похоронила.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Да. Этим и вызваны наши вопросы.

ВЕРА. Там спрашивай, что ты резину тянешь? Кто он? Это не ваше собачье дело. Что еще?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Да, пожалуй, и всё. Я спросить не успел, а ты уже отвечаешь. Мы хотели узнать, что у тебя за разговор был с мужем – перед той сменой. Но сейчас это и так ясно. В общем и целом.

ВЕРА. Да, я сказала ему, что ухожу от него. Дальше?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Почему?

ВЕРА. Что почему? Почему сказала? Или почему ухожу?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Сказала. И как раз тогда.

ВЕРА. Да не могла больше – тошнило уже! От вечных расчетов, сколько в этом месяце выйдет. От разговоров, что купим. Понимаешь? Тошнило!

ПЕТУХОВ. А о чем же говорить с женой? О международном положении? Или, может, стихи читать? Нараспев, да?

ВЕРА. Не знаю. Потому что стихов не было. А вот разговоров о белой «Волге» – выше головы!

ПОЛСТЯНКИН. Ты же сама сказала ему, что хочешь белую «Волгу»! Ты! Сама!

ВЕРА. Да, сказала. Чтобы он хоть чем-то занялся. И не рада была: когда получим, куда поставим, какие чехлы лучше!

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Может, ты просто не любила его? А тогда зачем же замуж вышла?

ВЕРА. Зачем? Не знаю. Думала: да не все ли равно. Оказалось, не все равно. Верно ты, Володенька, сказал: не любила. Да только это еще не всё. Хуже другое: не уважала. И вот за это мне сейчас стыдно. Какой никакой, а для меня же старался.

ПЕТУХОВ. Ей стыдно! А? Да ведь это же из-за тебя, сука, Славка взорвался! Он же сам не свой был после вашего разговора! Руки у него дергались! Беда на него навались, это ты понимаешь? И ты – ты! – ее навалила!

ВЕРА (негромко). А если бы я сказала ему, что люблю его больше жизни и жду не дождусь с работы, руки у него не дергались бы? От радости. А если бы я ему ничего не сказала, он бы не взорвался? От скуки. С перепою. С недосыпу. От хорошей погоды. От плохой!.. Это вы комиссии врите про взрыватели. А мы-то с вами прекрасно знаем, почему был взрыв!

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Ну, почему?

ВЕРА. Да потому что все вы – рвачи! Жми. Гони. Дави. Хватай! А жить-то когда будете? Не вкалывать, не пахать – жить!

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Это что же получается? А? Один – разгильдяй. Другая…

ВЕРА. Ну кто? Говори!

ПОЛСТЯНКИН. Не будем уточнять.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. И чтобы они ни в чем себе не отказывали, чтобы пенсии им не урезали, мы всем городом врем людям в глаза. И знаем, что врем!

ВЕРА. Да пошел ты со своей пенсией! Ничего ты не понял! Из-за меня вы врете? Из-за себя! Чтобы все осталось как было: рвать, хватать, выжимать! По штуке! По полторы! Во жизнь!

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ (помедлив, достает из тумбочки сверток в носовом платке, кладет перед Верой). Держи.

ВЕРА. Что это?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Узявка. Второй конец, с выключателем. Из-за чего был взрыв. Не нужна тебе пенсия? Отдай это комиссии. Только сама, своими руками! (Показал на Климова.) Вон, товарищу эксперту отдай!

ПЕТУХОВ. Товарищу… эксперту?

ПОЛСТЯНКИН. Точно! То-то, я слышу, голос знакомый. А лицо… В забое не больно-то разглядишь.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Чего ты ждешь? Отдай. А Софья Ивановна пусть уборщицей устраивается. На две ставки. Ничего, перебьется!

ВЕРА. Убери.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Вот так-то! (Климову.) Извините, но это вещественное доказательство вы не получите. Вы ведь за ним пришли? Сами видите – она не отдаст.

КЛИМОВ. Вы уверены? (Вере.) Вы не могли бы задержаться еще на минутку? (Бригадиру.) Допустим, я пришел проситься на работу в вашу бригаду. Что вы захотели бы обо мне узнать?

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Всё. На проходке работали?

КЛИМОВ. Три года. Здесь же, на «Маяке».

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Почему ушли?

КЛИМОВ. Кончился договор. Три года назад.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. А почему решили вернуться?

КЛИМОВ. В свое время я приехал сюда из Ленинграда. Заработать. Познакомился здесь с молодой женщиной. Видимо, мы понравились друг другу. Поэтому, когда я предложил ей быть вместе, она согласилась. Хоть я и сказал, что через три года вернусь к семье… Прошло три года…

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. И что?

КЛИМОВ. Я вернулся к семье.

ВЕРА. Где он? Откуда вы это знаете? Где вы это слышали? Я искала его. Звонила в Ленинград. Уехал. Никто не знает куда. Вы видели его?

КЛИМОВ. Да.

ВЕРА. Где? Где?

КЛИМОВ (бригадиру). Вы по-прежнему уверены, что я не получу это вещественное доказательство?

ВЕРА (отдает сверток Климову). Берите… Только скажите… он…

КЛИМОВ. Секунду? (Разворачивает платок, рассматривает содержимое. Затем заворачивает и отдает сверток бригадиру.)

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Вам это… не нужно?

КЛИМОВ. Нужно. Очень. Но только если отдадите мне это вы. Сами. И сопроводите письменными объяснениями. (Вере.) Вы хотели что-то спросить?

ВЕРА. Он… здесь?

КЛИМОВ. Да.

ВЕРА. Я знала… я знала!.. (Быстро выходит.)

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Думаете – отдадим?

КЛИМОВ. Вы провели расследование. И что выяснили? Сына исключили из института. Жена сказала, что уходит. И всё? Этого хватит, чтобы взлететь на воздух? У вас есть способ устранить из жизни такие причины?.. Я вижу, вы еще склонны считать всё случайностью. Что ж, подумайте. А пока объясните мне, как используется эта… узявка. Вас это ни к чему не обязывает.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ (помедлив). Зачем иголки, вы, наверное, уже поняли. Чтобы подключиться к сети. Конец оттаскивается в укрытие. И оттуда… (Несколько раз щелкает выключателем торшера.)

Лампочка загорается и гаснет.

ВОЛОДЯ МАЛЕНЬКИЙ. Если же по какой-то причине выключатель оказался замкнутым… хотя бы так… (Вывинчивает лампочку, кладет в патрон монету, завинчивает лампочку.) То… (Щелкает выключателем.)

Короткое замыкание. Свет гаснет. Полная темнота. Слышен отчаянный крик Степанова: «Я ни при чем!.. Ни при чем!.. Ни при чем!..»