Читать книгу Моя кровь – бензин. АВТОбиография менеджера Шумахера - Вилли Вебер - Страница 10

Бонн

Октябрь 1960 года

По окончании учебы я переехал в Бонн, молодую блистательную столицу, где устроился официантом в «Белого слона» – лучший из ресторанов города. На дорогах царил настоящий автомобильный хаос. Добраться на машине до другого конца Бонна было труднее, чем до Кёльна. Все из-за широких, зачастую без шлагбаумов, железнодорожных путей, которые были проложены по центру и делили город пополам.

Вскоре у меня появились постоянные клиенты, в числе которых – один джентльмен, вероятно, африканский дипломат. Чаще всего он приходил в сопровождении свиты: человек 10 в кафтанах и тюрбанах, и все они набрасывались на наше фирменное блюдо – зауэрбратен по-рейнски с кнедликами в изюмном соусе[26].

Мы с его превосходительством довольно быстро нашли общий язык.

«Эта работа не для тебя», – сказал мне посол, пока я жестами объяснял, чем занимаюсь. Расплачиваясь, он отеческим жестом придвинул ко мне свою визитную карточку: «Позвони мне».

Так я стал личным водителем. А моим новым местом работы – импозантная черная тачка со скрипучим кожаным салоном и выдвижными ступеньками по бокам, в которую можно было сесть не нагибаясь. Подстать была и зарплата, которую мне предложил посол. За то, чтобы я служил мальчиком на побегушках и был доступен 24 часа в сутки. Но вместо того чтобы экономить, я в первый же месяц купил в долг алый Porsche Speedster.

– Как эротично! – охали девочки в баре, где я после работы стоял у стойки и хвастался своей должностью в африканском посольстве. После пары кружек пива обычно начиналось:

– А прокати нас на машине!

– Без вопросов, девчули, устроим веселую прогулку!.. – сказал я как-то вечером, икая и еле ворочая языком: кто откажет таким красивым девочкам.

Вилли сказал – Вилли сделал. И вот я веду машину, битком набитую смазливыми барышнями, еду в черепашьем темпе по ночному Бонну. Опасаюсь помять кузов. Девочки между тем обнаруживают электростеклоподъемники и опускают окна. Вытаскивают свои голые ноги и покачивают ими в такт «A one, a two, a three, a four! Sugar-Sugar-Baby, oh-oh, Sugar-Sugar-Baby!»[27]. При появлении прохожего девочки, словно синхронистки, начинают болтать ногами и кричать: «Ау!»

Красота.

Фотограф местной газеты тоже так решил и нажал на кнопку своей камеры. Бонн, конечно, столица, но при этом деревня, так что наши вечеринки на колесах не остались без внимания.

«Вилли, тебя к шефу!» – услышал я, когда на следующее утро с похмелья появился в посольстве, обвешанном изнутри шкурами зебр, львов, гепардов и антилоп. В этих стенах упокоился целый зоопарк. Его превосходительство сидел за столом, перед ним – газета с посольской машиной на первой полосе.

– Вильгельм, ты знаешь, что ты мне нравишься, – сказал он мне с искренним сожалением в голосе. – Однако, учитывая обстоятельства, я не могу дальше держать тебя здесь. Оставь ключи на столе и покинь здание.

Беда не приходит одна. Как это верно! Словно Господь Бог, вооружившись огромным тюбиком клея «Момент», прилеплял одно несчастье к другому, сооружая для меня прекрасные длинные бусы. Потому что, едва потеряв работу и притащившись домой пешком, я обнаружил очередную досадную неприятность: исчез мой Porsche. А с ним – ключи и документы, которые я вообще-то хранил в супернадежном тайнике. Среди трусов.

Я сразу призвал к ответу мою хозяйку Вилму, женщину чуть за 30, в одиночку воспитывавшую сына Винфрида, который был необыкновенно похож на меня. Маленький прохвост тоже не знал, куда его вывезет кривая. Быстро выяснилось, что машину он загнал одному торговцу в Дюссельдорфе, деньги спрятал и навсегда исчез где-то в Иностранном легионе. Гад такой. Во мне все кипело.

– Тогда ты вернешь мне деньги! – я требовательно посмотрел на Вилму.

– С чего это? – ледяным тоном возразила она.

Я задохнулся от возмущения.

– Ну потому что это твой сын и ты несешь за него ответственность!

– Серьезно? – Вилма сложила губы трубочкой. – Может, мне еще в няньки податься? Винфрид – большой мальчик, сам должен знать, что делает. А тебе нечего было ключи разбрасывать.

– Да что ты говоришь! Ну ладно! Пеняй на себя… – я с трудом держал себя в руках. – Я заявлю на паршивца в полицию! Увидишь, что будет!

Хороший был рык, львиный. Вот только идти в полицию в моем случае было не самой лучшей идеей: добрая Вилма с самого первого дня, как я к ней переехал, была очень отзывчива. И постороннему человеку несколько странно было бы читать протокол допроса, в котором написано: «А кроме того, мы все время кувыркались в постели, господин следователь».

Так что лучше уж никакого заявления. Я решил записать все в статью «Расходы на образование».

Когда я в следующий раз пришел домой, мои чемоданы уже ждали меня перед дверью. За добро не жди добра. Вилма должна была бы целовать мне ноги за то, что я уберег ее сына-балбеса от тюрьмы. Вместо этого она меня выставила.

Как там говорится? Сначала просто не везет, потом крупно не везет.