Читать книгу На грани - Вильям Богуславский - Страница 3

Поезд прибыл на Киевский вокзал ранним утром. На шумном перроне народ с баулами, мешками, чемоданами. И спрашивать не надо было – слово Польша висло в воздухе.

Звягин пробился через толпу. Дальше открывалось свободное пространство, у боковой стороны застекленного киоска, рядом, один возле другого странно стояли люди. Одни держали на весу какие-то объявления, у других они навешаны на груди. Звягин понял: люди предлагали квартиры.

Вышел на привокзальную площадь. Подъезжали трамваи. Он обратился к одному из кондукторов, как легче добраться до улицы Баумана. Ему объяснили.

Высокая худая кондукторша оторвала с мотка билетик и сказала:

– Я вас поклычу.

От безлюдной трамвайной остановки он преодолел по крутому подъёму довольно большое расстояние. Кругом дома типа коттеджей, нашел 26 в глубине садика, одноэтажный, с высоким крыльцом и большими дверями. Впереди, ближе к дороге находилась асфальтированная площадка, похоже, для автомобиля.

Место для наблюдения он выбрал сразу – детская площадка с грибком и каруселью. Все осматривалось. Потянулось время.

«Давно я не сидел в засаде», – с усмешкой про себя подумал Звягин.

Он, было, решил зайти и спросить, приблизился к крыльцу, но входная дверь под сигнализацией – слева пульт с цифрами, и он вернулся к карусели.

Через какое-то время из открывшейся двери появилась женщина с сумкой, явно из прислуги. Звягин ее догнал, извинился и спросил, живет ли здесь Тиунов Петр Николаевич.

– Живет. Он вам зачем?

– Сослуживцы, договорились, надо встретиться.

Женщина с подозрением посмотрела на Звягина:

– Не знаю, не знаю! – она поспешила и озабочено затараторила. – Ничего, ничего не знаю!

«Похоже, Петр Николаевич требует бдительности! – Усмехнулся Звягин, – а бабка проговорилась. Подождем, посмотрим!»

Ждать хоть до вечера!

Но ждать ему долго не пришлось. Белая «Волга», съехала с дороги и остановилась на асфальтированной площадке. Открылась дверца.

«Пропажа! Точно длинношеий! – чуть ли не в голос воскликнул Звягин. – Не узнать, раздобрел, красный пиджак, чубчик подстриженный!»

Тот не спеша, спокойным шагом двинулся в сторону крыльца.

Звягин – наперерез.

– Гражданин Кравчук! Остановись!!

В движении тот дернулся, было понятно – за оружием!

– Звягин!?

– Да! Звягин! Слушай, как там тебя теперь, Кравчук или Тиунов?! Объясняться с тобой я не собираюсь. Ты отдаешь мне десять тысяч долларов, и я тебя не знаю.

– Ты откуда свалился? Какие тысячи!?

– Ты знаешь, какие! Могу удвоить.

Бывший Кравчук вроде пришел в себя от неожиданности. Он поправил ворот рубашки, застегнул пиджак и недобро еще больше вытянул шею, – Ты о том песке, который взяли? Кинул нас тот зубник хуев. Не было золота!

– Неважно, есть за что платить!

– Ты, вообще здоров? Думаешь, о чем говоришь! Все ушло в давность!

– Не прикидывайся! – Звягин повысил голос и на языке ему хорошо знакомом, бросил. – Десять тысяч, и кончаем базар! Не хочу приглашать на такую встречу еще и братву…

– Ты полегче на оборотах! Кто так дела решает!? Я тебе предлагаю. Зайдем ко мне домой. Спокойно поговорим. Чарку выпьем.

– Ты, видно, не понял, – Звягин приблизился вплотную, – я приехал за долгом! Врубился!

– А с какого потолка ты взял десять тысяч баксов, может сто!?

– Так я решил.

– Кто ты такой, да я тебя знать не знаю!? – наклонившись, вдруг угрожающе проговорил Кравчук. – Да я тебя как вымогателя сдам, пошёл вон!

Звягин проговорил тихо:

– Вместе пойдем, прихвати с собой два паспорта! И жену с детьми на всякий случай! Мне терять нечего! Или к друзьям тебя пригласить? Тебя, как суку, трухнут!

Кравчук вроде опомнился, покривился, сделал шаг в сторону от Звягина, потрогал пуговицы пиджака, даже шея еще больше вытянулась, и кадык стал заметнее.

– Пойдем к машине, что тут, на виду, обсудим.

– Возвращаешь деньги, и я тебя не знаю.

– Ты, Звягин, нахрапом, наскоком. Думаешь, я не понимаю, как мы тогда могли лохануться! Хоть доходов я с того ведерка не имел, но тебя подставил. Извини! Ты как на меня вышел? Фамилию еще кто знает?

– И кроме фамилии кое-что знают! Так что поторопись!

– Слушай, Звягин, я готов с тобой держать «мазу» по-доброму.

– Ты плохо соображаешь.

– Лады! Давай разойдемся без обиды! Дам тебе половину.

– Я сказал.

– Ну, десять не наскребу.

– Десять, и как можно скорее!

Кравчук уставился исподлобья на Звягина, брезгливо поморщился:

– Расколол ты меня!

– С деньгами решаем сейчас, – сказал Звягин.

– Такие баксы собрать надо. Недели мало!

– Два дня хватит. Слушай внимательно! – это уже Звягин говорил, как о продуманном. Он мало знал Киев, но заранее считал, что предпочтительнее людные места.

– Через два дня ровно в десять я буду стоять на первой трамвайной остановке железнодорожного вокзала. Меня увидишь. Подъезжаешь к тротуару, отдашь из кабины деньги и прощай. Куклы, фальшивки – никаких фокусов! Предупреждаю, у меня есть за что зацепиться! Лишних, пока не привлекаю!

– Так и быть. За грехи расплачусь. Виноват я! Молодой был, горячий. Расквитаемся! Может подвезти куда надо?

– Обойдусь!

Звягин вернулся на железнодорожный вокзал, пошел на остановку, где предполагалась встреча, еще раз внимательно осмотрел место, но беспокойство его не оставляло:

«Опасная сволочь! Но блеф, похоже, сработал! – Приходится по волчьи выть!»

На вокзале он направился к стеклянному киоску, где видел людей, предлагавших жилье. Подошел наугад к женщине, стоящей поодаль.

– Мне надо остановиться на несколько дней. Что у вас?

– Комната, – торопливо ответила она, – недалеко от вокзала, две остановки.

В ожидании трамвая женщина продолжал говорить:

– Я бы хотела посмотреть ваш паспорт. Так положено.

Была она небольшого роста, в серой длинной юбке, какой-то бесцветный платок надвинут почти на глаза.

– Командировочный? Я бы хотела деньги наперед.

– Я на два дня.

– Можно за два дня.

Дом был из старых, не тронутых новостройкой. Калитка, дорожка, выложенная плиткой, застекленная веранда и ступеньки к двери с кнопкой звонка. Она открыла дверь, пропустила Звягина перед собой. Большая комната. Над столом высоко люстра. Шторы. Телефон на тумбочке, радиола «Сакта».

Цветная портьера закрывала боковую дверь, она ее ключом открыла.

– Проходите! Это ваша! Вот тут и располагайтесь, туалет, душ покажу! Если курите, есть выход на веранду.

– Не курю!

– А я курю. Вот вам ключ от вашей комнаты. Меня зовут Нина, так и называйте. Да, – добавила она, снимая с головы свой платок, – если захотите вскипятить чай или кофе, на кухне плитка.

Звягин кивнул и невольно задержал взгляд на ее открывшемся лице.

– А ключ от входной двери? – спросил он.

– Я почти всегда дома.

Оставшись один, Звягин осмотрелся. Большая кровать, подушки одна над другой, возле кровати глубокое кресло под белой накидкой, на стене единственная картина – чеканка: парусник на вздутых парусах режет волны. Окно зашторено тюлевой занавеской, он подошел, раздвинул ее: проходной двор, видны проезжавшие машины, двигались люди. Он постоял некоторое время, потом сбросил свою кожаную куртку и сел, откинувшись в кресле: «Опасный подонок, надо быть настороже!»…