Читать книгу Твои грязные правила - Виолетта Роман - Страница 5

Меня трясло до вечера следующего дня. Я была так напугана, так взволновала, что никак не могла прийти в себя. Не знаю, каким чудом удалось сдержаться и не убежать из клуба сразу после того, как он отпустил меня из той злополучной комнаты. Кое-как доработав смену, я собрала все вещи из своего шкафчика и с мыслью, что никогда не вернусь сюда, поспешила убраться.

До самого утра я проплакала в подушку. Никак не могла понять, за что мне все это? Почему у меня не может быть в жизни все спокойно и хорошо, так как это бывает у других людей? Не успела я нарадоваться хорошей работе, так попался скотина начальник.

Я никак не могла понять Рахманова. Почему он поступал так со мной? Что я такого сделала ему? Чем не угодила? С первого дня он относился ко мне неуважительно, я бы даже сказала – по-скотски. Но то, что произошло вчерашним вечером, было отвратительным. Такое простить просто невозможно. За что он так унизил меня? Избалованный деньгами мужчина считает, что ему позволено делать все, что он пожелает. Ужасно то, что у таких, как Назар, нет никакой грани между «хорошо» и «плохо». Нет моральных норм, нет четких границ между «дозволено» и «нельзя». Он делает все, что хочет, и ни с кем не считается. У такого, как он, нет сердца, а тем более совести.

Я представить не могла, какой дьявол сидит внутри него. Не понимала его действий. Ни целей первоначальных, ни того, почему он вдруг остановился, не закончив начатое. Но я была несказанно рада, что все обошлось. И больше не хотела подвергать себя риску. Хватит с меня острых ощущений, хватит оскорблений и издевательств. Ни одна даже самая большая в мире зарплата этого не стоит.

Утром следующего дня мы отправились с малышкой на прием к педиатру, на котором доктор дала нам разрешение на посещение сада. После больницы мы с Морковкой зашли в парк покормить местных лебедей. Состояние у меня было разбитое.

Я пыталась держаться. Не раскисать. Но перспектива вырисовывалась удручающая. На работу вернуться я просто не могла. Страх пережить снова подобное заставлял мои ноги дрожать. Пока Соня играла со сверстниками на площадке, я, обдумав все, пришла к выводу, что придется мне распрощаться с этим клубом. Слишком уж много требует он за зарплату мечты.

Выбрав в списке контактов администратора Элю, громко выдохнув, набрала ее номер.

– Лейла, что-то срочное? Я сейчас очень занята, – раздалось в динамике не особо приветливое. Удивительно, эта женщина вообще отдыхает когда-либо?

– Да, Эля, прости. Но я хотела сказать, что приняла решение уйти из клуба. Простите, но я не приду на смену, – произношу и замираю. Боже, почему мне кажется, будто я ломаю своими руками единственную надежду на светлое будущее? Кто же отказывается от работы с такой-то зарплатой? Но уже в следующую секунду я воскрешаю в памяти события вчерашнего вечера и убеждаюсь снова, что это единственное правильное решение.

– Что? Лейла, какого черта? Кто так делает? Нет, погоди, – осознав услышанное, Эля приходит в негодование.

– Простите, я не права. Я должна была заранее предупредить, но кое-что случилось… – замолкаю, не знаю, как ей объяснить. Не хочу говорить о Рахманове. – Я просто не могу прийти, поверьте, Эля, у меня веская причина…

– Так, ладно, – перебивает, не дав договорить. – Сейчас я разгребусь с ненадежным поставщиками, а потом займусь тобой. Дай мне пять минут, – произносит она и бросает трубку. А я, выдохнув в облегчении, только сейчас понимаю, что сидела все это время, сжав до боли кулаки.

Спустя полчаса мы с Соней отправились домой, зайдя по пути в продуктовый. Бытовые трудности и обязанности сами по себе не решатся. Как всегда, меня ждет готовка обеда и ужина, ну, а если особенно не повезет, то и бабушка добавит перчинки этому и без того сложному дню. Занятая грустными мыслями, не замечаю, как мы добираемся до дома. А когда вижу припаркованный у подъезда красный форд, сердце в пятки уходит.

Возле машины, сложив на груди руки и нервно постукивая каблуком об асфальт, по всей видимости, в ожидании меня, стоит Эля.

– Ну, привет, – произносит она, когда я наконец-то приближаюсь.

– Добрый день, зря вы приехали… – понимаю цель ее появления здесь. Вот только вряд ли Эле удастся изменить принятое мной решение.

– Да уж нет, – качает укоризненно головой, окидывая меня строгим взглядом. – Я познакомилась с твоей… бабушкой? – как-то неуверенно. По всей видимости, старуха не очень-то гостеприимно встретила Элю, раз она не может поверить в то, что она моя родственница.

– Оу, не стоило вам туда заходить, – шепчу, с ужасом представляя, что же могла такого сказать баба Галя. Эля усмехается. Осмотревшись по сторонам, кивает в сторону лавочки в другом конце двора.

– Присядем?

– Да, конечно, – тяжело вздохнув, все же соглашаюсь. Понимаю, что не избежать разговора. Наклонившись, шепчу малышке:

– Сонечка, хочешь поиграть еще?

– Да, мамочка, – кивнув, улыбается дочка. Забрав из моей сумки маленький резиновый мячик, убегает в сторону играющих на детской площадке детей.

– Красивая девчонка, на тебя очень похожа, – произносит Эля, задумчиво глядя на то, как Соня, радостно подпрыгивая, несется к своему другу Ване из третьей квартиры.

– Эля, я знаю, зачем вы здесь, – перехожу сразу к главной теме. – Но я не вернусь, – поднимаю на нее глаза. Судя по выражению лица женщины, она ни на секунду не прониклась моими словами.

– И чего ты взбрыкнула? – ее вопрос – будто насмешка. Бросив красноречивый взгляд в сторону моей квартиры, возвращает внимание ко мне. А я начинаю вдруг чувствовать себя дискомфортно. Мне стыдно, не понимаю даже, за что именно. За свое убогое жилье? За сумасшедшую старуху?

– Понятно, – протягивает задумчиво Эля, заметив, как я потупила взгляд. – Назар?

При звучании его имени тело покрывают мурашки. И это совершенно не приятное чувство.

– Да, – срывается шепот. Это слово дается с трудом, будто наждачкой царапает глотку.

– Поделишься? – ничуть не удивившись, спрашивает она.

– Может, вы у него спросите? Я сама не понимаю, что это было… – мне не хочется вспоминать о произошедшем, а уж тем более говорить. Но Эля не спускает с меня грозного взгляда, и я понимаю, что деваться мне некуда. Рассказав ей обо всем, стараясь сократить свое повествование до минимума, замолкаю. Внутри все закипает после произнесенных слов. Будто весь этот ужас я снова только что пережила.

После моего рассказа Эля несколько минут молчит. Отвернувшись, смотрит в сторону площадки.

– Лейла, – произносит вдруг, обернувшись. В ее взгляде столько доброты, что у меня сердце начинает щемить. – Я обещаю, этот говнюк больше тебя не обидит. Я поговорю с ним, если надо – поговорю с Серебряковым, – Эля поворачивается ко мне.

– Назар – еще та задница. Прости за мой французский, только этим емким словом можно дать ему точную характеристику, – смеется она. – Но он не плохой. Я не буду рассказывать тебе подробности его жизни, не потому что не хочу, не имею права. Но я знаю о нем многое, о его семье. У Назара очень непросто все… – меня злят ее слова, раздражает то, что она его еще и мучеником выставляет. Эля замечает мою реакцию, спешит исправиться.

– Нет, не подумай, я его не оправдываю ничуть. Я верю тебе. Знаю, как иногда он может сходить с ума. Но я говорю это к тому, чтобы ты понимала, Назар – не такой подонок, каким хочет казаться. И все, произошедшее вчерашним вечером, было гадкой, но шуткой… с самого начала. Он бы ничего тебе не сделал и не дал никому…

Слова Эли ничуть не трогают меня, не внушают доверия. Я не изменю своего решения, не хочу даже пытаться понять этого человека. Подонок он или нет, мне все равно.

– Но это не меняет ничего. Я не смогу даже смотреть на него. Я… – мой голос начинает дрожать. Мне обидно, что Эля не понимает, насколько это страшно – пережить вот такое. Насколько это заставляет чувствовать себя разбитой.

– Послушай, Лейла, – она снова перебивает меня. Повернувшись, накрывает своей ладонью мою руку, отчего я рефлекторно вздрагиваю. – Ты спасла мою задницу. Да что там, ты спасла наш клуб, вытащила его на новый уровень. Посмотри, вот, – отвернувшись, копается в своей сумке, а спустя несколько секунд выуживает оттуда журнал. – Вот, – перелистнув пару страниц, тычет пальцем в фото. Присмотревшись к снимку, я узнаю наш клуб, точнее – гостей со вчерашней вечеринки и официантов с моими рисунками на телах.

– Благодаря тебе мы попали в лучшие таблоиды! – Элин голос полон восторга, она буквально светится от радости.

– Я рада, правда. Но я больше ничем вам не могу помочь… – вырвав ладонь из ее хватки, поднимаюсь на ноги. Забрав с лавочки свою сумку, поворачиваюсь к детской площадке, собираясь позвать Соню, но Эля, поняв, что уговорить меня не вышло, использует последний козырь.

– Я повышаю тебе зарплату! – вдруг восклицает она, а я дышать перестаю. Замираю, но не оборачиваюсь.

– В три раза! – добавляет она. Молчу. Опустив глаза, нервно заламываю пальцы. Черт, это просто сногсшибательное предложение. С такой зарплатой уже в конце месяца я смогла бы переехать от бабушки.

– Лейла, я видела то, в каких условиях ты живешь… видела твою бабушку… Ты же хочешь выбраться из этой дыры, девочка?

***

Я дура. Идиотка. Возможно, так назовут меня все. И будут правы. Но я отказала ей. Признаюсь, было сложно… Но… я не смогла…

Несколько лет назад со мной случилась беда. Случилось непоправимое, то, что изменило мою жизнь и ее восприятие. После того злополучного случая я поняла одно. Некоторым людям можно делать безнаказанно абсолютно все. Если ты богат, успешен, ты – бог. Ты выше закона, выше справедливости. Тот ублюдок был похож на Назара. Такой же избалованный жизнью, такой же циничный эгоист. Он захотел, и все. Больше ничего его не волновало. Несмотря на то, что я не давала никакого повода думать обо мне как о легкодоступной девушке, оказывающей ему знаки внимания, несмотря на то, что я избегала общения с ним, как могла, он все равно не отпустил меня. Не успокоился, пока не взял то, что хотел. Пока не насытился вдоволь, не разрушил меня, а потом выбросил, как ненужный мусор. В глазах таких мужчин, как Назар, такие девушки, как я – лишь игрушка. С первого дня он выбрал меня целью для издевательств и продолжает играть, как бы я тихо не вела себя. Вчера все оказалось шуткой. Но завтра все может закончиться не так радужно. Такого «сюрприза» от судьбы я второй раз просто не переживу.

Вернувшись домой с Соней, я отправилась в кухню. К счастью, бабушки не было дома до позднего вечера. Меня терзали сомнения, не переставая. Занимаясь делами, я без конца прокручивала в голове разговор с Элей. Ее обещание повышения зарплаты – будто маленький червячок, приносило мне большой дискомфорт. Соблазн был так велик, но здравый разум и страх не позволили мне поддаться искушению.

Следующим утром мы поднялись с Соней как никогда рано. Позавтракав, пока грымза-старуха еще спала, вышли на улицу. Находиться дома с ней не хотелось, поэтому, пока малышка резвилась на площадке с другими детками, я, устроившись на лавочке, изучала на Авито объявления по поводу работы. Вот только ничего подходящего никак найти не могла. То опыта работы не хватало, то зарплату предлагали до обидного маленькую. Подняв глаза, с грустью посмотрела на Сонечку, которая в этот момент строила замок из песка. И как мне ребенка-то поднимать, если сама еле концы с концами свожу? Как мне выбраться из бесконечно черной полосы?

– Лейла, – громкий мужской голос вырвал меня из грустных дум. Обернувшись, едва ли не ахнула от удивления, увидев стоящего у припаркованного на обочине мотоцикла Костю. Парень слезает с байка и направляется в мою сторону.

– Мама, посмотли, – вдруг подбегает ко мне Соня. Запрыгнув мне на колени, вертит в руках перед моими глазами маленькую куколку.

– Это Аня мне подалила, у нее таких много, – смотря на игрушку, восторженно восклицает она.

– Сонечка, поиграй куклой, но потом отдай Ане. Обещаю, мы сами купим тебе такую, – немного остужаю пыл дочки. Зная скандалистку соседку, маму Ани, уверена, той не понравится новость, что дочка раздаривает купленные ей игрушки.

– Холосо, мама, только обесяй, что купишь! – Соня смотрит на меня строгим взглядом, будто не верит в обещание.

– Конечно, дочка, – поцеловав ее, отпускаю.

– Привет, – раздается над головой Костин голос. Поднимаю глаза, с удивлением отмечаю лучезарную улыбку на губах мужчины, с любопытством рассматривающего ребенка.

– Привет, красотка, – обращается к ней, присаживаясь рядышком на колени. – Как тебя зовут?

Соня с интересом рассматривает мотоциклетное облачение Кости.

– Плинцесса София, а ты кто такой? – хмурит бровки, уперев в бока руки.

– А я – верный слуга твоей мамы. Прибыл, чтобы забрать ее ненадолго и отвести туда, где ее очень ждут, – улыбаясь во все тридцать два, заявляет этот наглец.

– Заблать? – протягивает недовольно. – Нет, я не отдам мою маму, – обхватив ручками мои ноги, смотрит на Костю, как будто он Баба Яга.

– Морковка, пойди, поиграй в песочке, вон, Мира вышла. А я сейчас подойду к тебе, – отстраняю ребенка. Бросив напоследок подозрительный взгляд в сторону Кости, Соня уходит на площадку.

– И когда ты все успеваешь, красотка? – ухмыляется Костя, смотря вслед Соне. Пожимаю плечами. Не знаю, что ему сказать. Шутить и выдавать остроумный ответ сейчас нет никакого желания.

– Ты меня бросить решила? – вдруг спрашивает он, присаживаясь рядом.

– Что? – перевожу на него удивленный взгляд. Костя смеется, стягивая с кистей рук кожаные перчатки.

– Сбежала, даже не попрощавшись, пока я набирался храбрости пригласить тебя на свидание… – протягивает с наигранной обидой в голосе. Понимаю, зачем он явился на самом деле. А слова о свидании – лишь способ отвлечь меня и разговорить.

– Костя, ты по поручению Эли? Так вот, я ей уже все сказала. Я не вернусь в клуб, – не желая дальше играть эту комедию, отвечаю ему.

– Я не по поручению Эли, я по требованию всех ребят, – будто ни в чем не бывало, отвечает он. – А еще по своему желанию, – подмигнув, Костя не отпускает моего взгляда. – Лейла, я не знал о произошедшем. Заметил, что ты остаток вечера была притихшей, но думал, что дело просто в плохом настроении, – парень хмурится, выглядя при этом крайне подавленным. – Поверь, если бы я знал, я бы не допустил подобного. Втащил бы придурку по первое число.

– Ага, и вылетел бы пробкой вслед за мной, – нервный смешок срывается с губ. Только вот Косте совсем не смешно.

– Да и черт с ним, – кривится он. – Лейла, я прошлого не могу изменить, к сожалению, но обещаю, он больше не сделает тебе плохо. Я буду рядом с тобой каждую минуту. А когда мы будем работать на разных территориях, вдруг что случится, тут же звони. Я брошу все и прибегу. Даю тебе слово! – Костя ни на секунду не отпускает моего взгляда. В его глазах столько уверенности и готовности выполнять свои обещания! Мне становится не по себе. Никто никогда еще не заступался за меня, не защищал, поэтому я не знаю, как реагировать на подобные слова.

– Спасибо тебе. Ты очень хороший друг, правда, – нервная улыбка кривит мои губы, а голос предательски тих. – Но я не смогу. Этот человек очень напугал меня и унизил. Я не знаю, отчего он такой. То ли деньги кружат ему голову, то ли он просто по жизни такая сволочь, но я не хочу больше испытывать на себе его чувство юмора, – мне дико неуютно и стыдно говорить с Костей о произошедшем. Чувствую, как щеки заливает румянцем, пытаюсь отвернуться, но Костя не дает этого сделать. Прикоснувшись к моему плечу, несильно, но сжимает его.

– Лейла, они поднимают тебе зарплату, в три раза. Это повод задуматься. Не глупи. Тебе все обещают, что такого не повторится. Поверь, Рахманов м*дак, но он не подлый, не мстительный. Ты попала ему под горячую руку. Да, он поступил ужасно, но тебе нужны деньги. А нам нужна ты. Возвращайся, я обещаю стать твоим личным бодигардом, – его улыбка такая теплая, а во взгляде столько нежности, что дух захватывает. Мне вдруг захотелось расплакаться. И убежать.

– Костя, спасибо большое, – прочистив горло, вырываюсь из его хватки. – Но я не смогу, – покачав головой, смотрю на него убитым взглядом. Как бы ни старалась, не могу. Мне нужно срочно уйти. Спрятаться. Окликнув Соню, зову ее. Как только дочка подходит, беру ее за руку, направляясь домой.

– Лейла! – летит с спину его голос. – Я никуда не уеду. Буду сидеть здесь, под твоими окнами, и ждать, когда ты согласишься!

Остановившись, смотрю себе под ноги. Глупость какая. И чего он прицепился ко мне?

– Но у тебя смена через два часа, – кричу ему, не оборачиваясь.

– Да, и меня точно уволят, если не выйду, – подтверждает мои слова до странности довольным тоном. Упрямый парень даже не думает сдаваться. Но, несмотря на все уговоры и обещания, я не могу. Боюсь.

Оставляю Костю одного. Поднявшись с Соней по лестнице, захожу в квартиру. Вот только желаемого спокойствия и здесь не найти.

– Лейка! – раздается громкий голос старухи, как только мы появляемся в коридоре. – Где деньги? Завтра десятое число, мне квартплату нести! – спустя пару секунд она выходит из комнаты и, остановившись посреди коридора, впивается в меня гневным взглядом.

– Сейчас отдам, сколько с меня? – отвечаю спокойным тоном. Убрав нашу с Соней обувь в шкаф, пытаюсь пройти мимо бабушки в свою комнату. Но она даже не думает освобождать мне путь.

– Шесть тысяч, – произносит довольным тоном, улыбаясь.

– Так много? Но…

– Что «но»? – тут же перебивает меня. Теперь в ее голосе, как и во взгляде, я читаю угрозу. – Хочешь, чтобы я, старая пенсионерка, оплачивала ваше проживание? Да сейчас прям!

– Бабушка, но мы же всегда пополам платили. У меня нет таких денег… – растерянная и взволнованная, лихорадочно вспоминаю, сколько денег у меня осталось в шкатулке. Там, по-моему, и шести тысяч вряд ли наберется. И если я их все отдам, жить нам с Сонечкой будет не на что.

– Да плевать мне. Если нет, выметайся со своим ублюдком из моего дома! – рассвирепев вконец, разражается дикой бранью. – Еще я не кормила дармоедов!

– Хватит! Хватит обзывать меня и моего ребенка! – вдруг терпению приходит конец. Так много оскорблений выпало на мою голову за последние дни, что вытерпеть еще и ее издевательства я просто не смогу. Оттолкнув от себя старуху, прохожу в комнату. Открыв шкафчик стола, вытягиваю дрожащими от нервов руками шкатулку. Вытряхнув все ее содержимое на кровать, возвращаю взгляд к входу, туда, где, уперев в бока руки, стоит старуха.

– Подавись своими деньгами! Хватит трогать меня! – собрав все банкноты, впихиваю ей в руки. Вытолкав за дверь, захлопываю ее. Не ожидая от меня такой наглости, бабушка приходит в себя не сразу. Только спустя минуту начинает тарабанить в дверь, крича на меня с новой силой. Обвиняя в хамстве и наглости. Притянув к себе дрожащую от страха малышку, усаживаюсь вместе с ней на кровать. Уткнувшись носом в пушистый пух ее волос, зажмуриваюсь. Боже, как я устала от всего этого! Как сложно быть сильной, когда вокруг все так и норовят подставить тебе подножку или отвесить оплеуху.

– Не плачь, моя маленькая, – прочистив горло, успокаиваю дочку. Отстранившись, заглядываю в ее заплаканные глазки. – У нас с тобой все наладится. Мы больше не будем жить с этой ужасной женщиной, поняла?

Соня, шмыгнув носиком, кивает. Смотрит на меня, широко раскрыв глазки.

– Мама, нас спасет твой плинц? – спрашивает дочка. Я первые секунды не пойму, о чем она говорит. А когда до меня доходит, подскакиваю с кровати и несусь к окну. Выглянув во двор, вижу, что Костя, как и обещал, стоит на том же месте. Сложив на груди руки, задумчиво смотрит вдаль.

Так ли страшно все, как мне казалось с утра? Меня поддерживает весь коллектив «Майями». Сама Эля приезжала на разговор. А Костя… этот добрый жизнерадостный парень с готовностью жертвует ради меня своей работой. Боже, разве нужны еще доказательства того, что я должна вернуться? Тем более меня обещают защищать и уверяют, что Рахманов больше не потревожит меня.