Читать книгу Ищейка - Вирджиния Бокер - Страница 10

Я смотрю на нее, не в силах отвести взгляд.

Небо темно, черно и пусто, как в ту безлунную ночь, когда меня арестовали. И на этом фоне вертятся звезды: большие и яркие, и маленькие, тусклые. Планеты мелькают между ними цветными шариками, широко, лениво вращаясь вокруг какого-то ярко-оранжевого солнца. Перевожу взгляд на Николаса, который под всем этим сидит: руки простерты вверх, ну просто всемогущий бог – нет, скорее небесный дирижер: помавает дланью туда-сюда, и планеты со звездами пляшут под его мелодию.

В благоговейном ужасе смотрю, как на небе возникает черта, а рядом с ней – череда мелких цифр и знаков. Николас поворачивается к стоящему рядом человеку. Тот одет во все черное, будто клирик, в одной руке толстая книга в кожаном переплете, в другой – готовое к записям перо.

– Транзитный орб, два градуса, Нептун в трине с натальным Юпитером, – тихо говорит Николас и делает паузу, давая клирику записать. – Скажи ему, что сейчас лучше не дергаться. До четырнадцатого числа следующего месяца, хотя и не позже. Все пустяки, которыми он занимается, могут подождать. И пусть хорошенько поразмыслит, не заткнуться ли ему и не помолчать несколько дней. Его жена, насколько я знаю, будет только рада.

Все вокруг стола смеются.

Это астрология – могу опознать, меня учили. Многие колдуны обращаются к астрологическим таблицам, ища божественных ответов у планет и звезд. Это общая практика – я такие таблицы дюжинами находила в домах колдунов, которых приходилось брать. Но никогда я еще не видела, чтобы колдун делал такое точное полномасштабное изображение звездного неба. И как тогда, когда он раздваивался и расчетверялся передо мной в тюрьме Флит, я не знаю, как он это делает. Не понимаю, как это возможно.

Отступаю еще на шаг. И тут, будто звезды ему подсказали, Николас поднимает глаза и встречается со мной взглядом над столом. Делает знак рукой – клирик перестает записывать. Повисает молчание. Мне не нужно даже смотреть – я и так чувствую, что взгляды всех сидящих обращены на меня.

– Элизабет!

Мое имя, провозглашенное через всю Вселенную, пробуждает меня от задумчивости. И сразу исчезает небо, звезды, планеты, солнце. Потолок как потолок, в нем балки, с полдюжины небольших люстр висят над столом через равные интервалы.

Я опускаю глаза и вижу идущего ко мне человека. Я узнаю́ его. Черные кудри, черная короткая борода. Сейчас у него в зубах нет трубки с собачьей головой, но я все равно узнаю его.

– Ты? – ахаю я.

Это Питер. Что, черт побери, забыл здесь пират?

– Я, – смеется он, крепко хватает меня за плечи и звонко чмокает в обе щеки. Чувствую, как краснею. – Рада меня видеть, деточка?

Даже не знаю. Рада ли я? Он вроде бы совершенно безобидный, неизменно добрый. Но насколько может быть безобидным пират-реформист?

Я не успеваю решить этот вопрос: Питер обнимает меня за плечи и тянет в столовую. Каменные стены, каменные полы. Ряд цветных окон тянется по одну сторону от длинного полированного стола, тяжелый комод с ящиками – по другую, стол же густо уставлен едой.