Читать книгу Рассказы - Виталий Чернов - Страница 7

За каждым инспектором уголовного розыска закреплялась своя территория, на которой кроме него работали участковые инспектора. Все, что касалась бытовухи, лежало на плечах участковых. И надо сказать раньше спрашивали с них очень жестко. Не дай бог, если на участке произошло бытовое убийство. Самое мягкое, что за этим следовало – это взыскание. А если участковый ни разу не был в этой семье, то могли и уволить.

Большую работу проводили участковые по очистке города от тунеядцев, бомжей, пьяниц.

Злостных тунеядцев пытались устроить на работу. Логика была простая – не работает, а на что живет? Значит ворует. Если тунеядец уклонялся, материалы направляли в суд и это действовало.

На моем участке жил ранее судимый за кражи Суров Валя по кличке «Валет». Нигде не работал, но всегда имел справку, что работает. При этом ни в чем себе не отказывал. Вокруг него вращались сомнительные личности. Сколько сил и времени потратили участковые, проверяя липовые справки. Но результата достигли. И пошел наш «Валет», сменив масть, на зону. Ох, и бесился он, «просто рвал и метал, рвал и метал…»

Бомжей отлавливали по чердакам и подвалам в ходе совместных рейдов участковых и оперативников. Предупреждали о выезде из Москвы по месту регистрации. После третьего предупреждения через суд изолировали в местах не столь отдаленных. Большая часть этих представителей – ранее судимые за тяжкие преступления, которым запрещено проживание в столице. После отсидки, некоторые опять возвращались в Москву. Их опять сажали. Один старожил района 9 раз сидел за «чердак».

Во время рейдов попадались уникальные экземпляры. На ул.Руставели находились дома, которые построили сразу после войны военнопленные немцы. Дома добротные, подвалы просторные. Проходящие в них теплые трубы, как магнитом притягивают бездомных. Осматривая такой подвал с участковым Федосеевым, неожиданно наткнулись на существо из фильмов ужаса. Из темного угла вышел мужчина неопределенного возраста, голый по пояс. Лицо круглое, широкое в обрамлении белых шевелящихся, наверное от сквозняка, волос. Из левой ключицы через кожу торчит металлическая спица. Жуть. Горгона, да и только. Рука невольно потянулась к пистолету. Доставили в отделение, вызвали скорую помощь.

Алкоголиков, от которых страдала семья, направляли в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий).

Город становился чище, на улицах спокойней.

Плохо это или хорошо – это вопрос. Сейчас сказали бы, что нарушаются права и свободы граждан. А тогда эти меры снижали преступность, спасали многих от преждевременной кончины от пьянства, болезней, обморожений.

Со мной на участке работали трое участковых – капитан Леша Наумов, старший лейтенант Николай Растунов и лейтенант Миша Шварц. Последний по национальности был немец. До службы в Армии, проживал в Казахстане (из обрусевших немцев). Если первые двое были серьезными ребятами, то Шварц относился ко всему с юмором, легко. Но работу свою знали и выполняли хорошо.

Однажды, после пятиминутки в отделении милиции, я и Наумов ехали на троллейбусе №3 на опорный пункт. На остановке «Ул. Милашенкова» в троллейбус зашел молодой парень с большим бумажным мешком. Тащил его тяжело. Переглянувшись, решили проверить. Мешок оказался полный стирального порошка с фабрики-прачечной №50, что находилась неподалеку. А это уже хищение социалистического имущества. Сроки за это гораздо больше, чем за кражу личного имущества граждан.

Беседу продолжили в опорном пункте. Отработали по всем преступлениям. Парню предложили оформить явку с повинной, в обмен на интересующую нас информацию. Таким образом, узнали, что недавно в пьяной компании житель района, так называемый «Слава-поэт» проговорился, что знает кто обнес квартиру на ул. Милашенкова. Кличку «Слава-поэт» получил за чтение стихов, которые и стихами то назвать смешно. Но собутыльникам нравилось.

Информацию решили проверить.