Читать книгу Всё о мореплаваниях Солнышкина - Виталий Коржиков - Страница 23

Всю ночь судно бросало с волны на волну. За иллюминаторами грохотало, и по стёклам били брызги.

– Держись крепче! – кричал Перчиков и хотел привязать Солнышкина к койке.

Солнышкин упирался то ногами, то головой в переборку, и ему казалось, что внутри у него взад и вперёд перекатываются гружёные вагонетки.

Но к утру шторм успокоился. И Солнышкин враскачку вышел на палубу. Море было зелёным и так пахло арбузами и свежими огурцами, что из него можно было делать салат. Волны были белыми, лохматыми и прыгали у борта, как пудели в цирке. Солнышкину хотелось по-свойски потрепать их по загривку. Он перегнулся через борт, но тут за спиной раздался голос Перчикова:

– Любуешься природой? А наверху баталия!

Солнышкин побежал за Перчиковым. В коридоре стоял гам. Полкоманды толпилось около каюты уборщицы Таи. Каюта находилась возле капитанской. Тая стояла с чемоданчиком и узелком и утирала глаза. В дверях топтался капитан с клеткой в руках. Перчиков возмущённо взмахнул руками:

– Из-за какого-то попугая переселять человека!

– Не из-за какого-то, а из-за ценного. Он куплен у факира в Индии! – с усмешкой возразил Плавали-Знаем.

– Не имеете права!

– Послушайте, Огурчиков, – Плавали-Знаем многозначительно поднял палец, – вы мне надоели…

– Во-первых, не Огурчиков, а Перчиков! – оскорбился Перчиков. – А во-вторых, мы будем жаловаться начальству!

– Начальство вас готово выслушать, – сказал Плавали-Знаем.

Он повесил клетку на вешалку, запер каюту и опустил ключ в карман.

И попугай опять показался Солнышкину очень знакомым.

Тая взяла чемоданчик и, всхлипывая, пошла к молоденькой буфетчице Марине, которая поддерживала её под руку. Толпа зашумела. Все были возмущены. И только артельщик сверкнул зубами:

– Будь я капитаном, я бы отхватил себе не одну каюту, а все четыре! – И кривыми ногами он начал выписывать твист.

– Прекрати! – крикнул Перчиков.

– А-а, Огурчиков, вам не нравится? – засмеялся артельщик.

– Вертится, как камбала на крючке! – обозлился Перчиков и сплюнул.

Боцман только посмотрел под ноги, но промолчал.

– А может, попугай и вправду особо ценный? – сказал он, вздохнув.

– Будь он трижды индийский… – начал Перчиков.

Но тут из-за двери на чисто русском языке раздался крик: «Загоню дурака! Доведёт до милиции! Загоню дурака, доведёт до милиции!»

Все переглянулись, раскрыв от удивления рты. А Солнышкин вдруг щёлкнул себя по лбу:

– Вот оно что!

Он сразу же вспомнил шумную барахолку на сопке, старую спекулянтку и конечно же знаменитого попугая из Индии.

– Ну всё! – сказал он и сжал кулаки.

– Что – всё? – озадаченно спросил Перчиков.

– Всё! – твёрдо ответил Солнышкин.

Что «всё», он ещё не решил и сам, но кулаки его были готовы к бою.