Читать книгу Тарас Шевченко та його доба. Том 2 - Віктор Берестенко - Страница 41

Опираясь в своей характеристике развития русской литературы на общую концепцию, намеченную в своё время Белинским, Герцен, однако, впервые смог открыто и отчётливо установить связь русской литературы с революционным движением. Он, в частности, по-новому осмыслил и осветил политическую роль творчества Пушкина и впервые в нашей историографии неразрывно связал автора «Евгения Онегина» и «Истории Пугачёва», с одной стороны, с декабристами, а с другой – с передовой литературой и общественной мыслью 30-х и 40-х годов, с Лермонтовым, Гоголем и Белинским.

Герцен со всей силой подчеркнул значение передовой русской литературы как могучего средства распространения освободительных идей в России. Постоянно углублявшееся в русской литературе изображение действительности и отражение стремлений угнетённого народа определяли, по мнению Герцена, рост её реализма, её творческое своеобразие.

Герцен дал классические по идейной точности и эстетическому чутью характеристики деятельности и творчества виднейших писателей – Пушкина, Лермонтова, Гоголя, показав их связь с русским освободительным движением, подробно обрисовав в завершающей главе общественно-политическую борьбу в России в 40-х годах.

В то же время в книге отразились и слабые стороны воззрений Герцена. Идеалистическое понимание истории не позволило ему раскрыть глубочайшие экономические и социальные основы русского исторического процесса, подлинную картину классовой боротьбы. С этим, например, связана слишком высокая оценка им внешних влияний – варяжского, византийского, монголо-татарского – в историческом развитии России. Древнерусское государство Герцен, в отличие от Чернышевского и Добролюбова, рассматривал как бесклассовое. Герцен несколько переоценивал значение политических факторов в русской истории, в частности, Петра I и других государственных деятелей.