Читать книгу Конфедерат. Ветер с юга. Рождение нации - Влад Поляков - Страница 17

КША, штат Виргиния, Ричмонд,

апрель-май 1861 года

Ричмонд – город, славный не своими красотами, а большей частью металлургической промышленностью. Неудивительно, что власти КША придавали ему огромное значение. Без метал ла нельзя создавать почти ничего из требующегося для армии. Ружья, пушки, корпуса кораблей, паровозы, рельсы для починки имеющихся и прокладки новых железных дорог. Для всего этого нужен металл, причем в огромных количествах. Так что я понимал необходимость формирования армии для защиты даже не всей Виргинии, а хотя бы той её части, где была особо развита промышленность.

Именно в Ричмонд мы и прибыли после отступления из Александрии. Оно, кстати, было реализовано на неплохом уровне. С ходу были реквизированы те немногие паровозы и необходимое количество вагонов, которые только имелись на железнодорожной станции, на запасных ее путях. Помня о том, что для Конфедерации важно всё, имеющее отношение к промышленности и вообще технологическим товарам, я заставил местных в бешеном темпе погрузить в товарные вагоны буквально всё, что нашлось из числа ценного, важного и технологичного. Разумеется, не забыв о том, что люди по-любому в приоритете.

Впрочем, я бы не сказал, что покинуть город лишь с некоторой частью имущества решились многие. Довольно большая часть считала, что приход северян лично им ничем таким серьёзным не грозит. Что ж, это было их право. К тому же сейчас, в самом начале войны, уровень ожесточения и впрямь болтался где-то около нулевой отметки. И даже разгром «Огненных зуавов» не должен был пагубно сказаться на поведении федеральных войск.

Однако некоторые уходили. В основном идеологические сторонники Конфедерации, равно как и те, кто вполне обоснованно опасался конфискации «говорящего имущества».

В общем, Александрия была покинута теми, кто этого хотел. Армии США должен был достаться город, лишенный тех, кто не желал их там видеть. С одной стороны, им от этого будет легче. С другой – от воспоминаний о цене, которая была заплачена, им всё равно никуда не деться. Конфедерация ушла из Александрии с честью, навешав «песикам Эйба» внушительных и болезненных оплеух.

А в Ричмонде нас встречали как победителей. Собственно, мы ими и являлись в их глазах, несмотря на то что отступили. Такой вот парадокс бытия, однако имеющий немало аналогов в мировой истории.

Немного омрачало ситуацию лишь то, что понесённые ротой потери нельзя было назвать несущественными. Шестнадцать погибших – цена хоть и оправданная, но серьезная. Сами тела остались там, в Александрии, на местном кладбище. Гробы, прощальные слова как от меня, так и от трёх других офицеров роты… Церемониал прошёл как положено, хоть и сжато по времени. А ещё раненые, которых мы доставили сюда, в Ричмонд. Некоторым из них требовалась помощь куда более серьезная, чем мог обеспечить ротный врач, доктор Маркус Шмидт. Он сделал от него зависящее, претензий не было. Но никто не может объять необъятное, даже в области медицины. Особенно в этой очень обширной области. Так что надежда была на местных врачей.

Здоровым же и легкораненым требовался отдых. Не просто, а активный, чтобы парни могли выбросить из головы недавний бой, воспоминания о смертях своих товарищей. Средства известные: выпивка и женщины. Хорошо, что Ричмонд – город немаленький, недостатка в разного рода кабаках и борделях тут сроду не водилось, они были на любой вкус и толщину кошелька. А с кошельками у моих наемников было всё в порядке. Как и было обещано, каждый из участвовавших в бою получил премиальные. Ну а семьям погибших, у кого они вообще были, ведь некоторые являлись совсем одиночками, не имевшими близких родичей… Единовременные выплаты от меня лично вкупе с обещаниями попробовать устроить их дальнейшую жизнь. А подобные обещания я стараюсь выполнять.

Пусть парни отдыхают. Главное, чтобы горячая кельтская кровь не взыграла совсем уж сильно. Но на сей случай сержантам было приказано пить крайне умеренно и следить за подчиненными им обалдуями. В случае чего – безобразия пресекать. Учитывая же то, что сержанты выдвигались в том числе и по чисто физическим кондициям… Должны справиться с поддержанием хоть какого-то подобия порядка.

Что же до нас, офицеров, то об отдыхе покамест и мечтать не приходилось. Нас ожидал генерал Борегар. Точнее ожидал он меня и ещё кого-то из офицеров роты по выбору. Но и остальным дело найдется. Ведь следовало подробно доложить о бое офицерам штаба, а ЭТУ работу я собирался спихнуть на одного из друзей. В то время как выбивание для роты всяких полезных вещей за казенный счет – на другого офицера. Вот и получалось, что все будут заняты делами.

Бригадный генерал Пьер Борегар, как оказалось, обосновался не в самом Ричмонде, а поблизости, заняв под штаб один из особняков. Хозяин оного сейчас отсутствовал в городе, но позволил использовать свой дом для этой цели. И теперь некогда спокойное место напоминало растревоженный муравейник. Проносились туда и обратно офицеры в разных званиях, важно шествовали люди без мундиров, но определенно причастные к властным структурам. В общем, стояла привычная для военного времени суета, усугубленная ещё и тем, что армия, названная Потомакской, находилась в процессе формирования.

Хорошо еще, что нас ждали. Да и сопровождение в лице капитана Гэмбла тоже было в тему. Один из офицеров «ближнего круга» Борегара, он мог не только перемещаться сам, но и проводить с собой других. Доверенное лицо, однако. Уже успевший узнать, кого из нас куда, он и повел нас так, чтобы забросить Фила к интенданту, а Вильяма к штабистам. Ну и про ценных пленников забывать не стоило. Тут были и двое «подземщиков», и чисто военный трофей по имени Элмер Эллсворт. Последнего вели как «почетного пленника», ну а первых совсем по-иному. Черная ткань на головах, связанные за спиной руки. Ну и кляп во рту у каждого из шпионов. Подобное вызывало удивление, но плевать. Лишние сказанные ими слова или же увиденные лица «подземщиков» были бы весьма вредными факторами.