Читать книгу Вселенные ужасов Влада Райбера - Влад Райбер - Страница 3

Как только потеплело, я забросил свою ушанку подальше на антресоль. Как мне надоела эта ушанка! Я ждал наступления весны, чтобы поскорее ходить в белой выглаженной рубашке, в красном пионерском галстуке и чтобы все видели Орлятский значок у меня на груди. Мою гордость.

Кто знал, спрашивали: «А ты правда был в «Орлёнке»?».

«Был! – отвечал я. – Меня наградили путёвкой за успехи в школе».

Весна топила снег, бежали ручьи. Я был уже не малыш, но так хотелось складывать из газет кораблики или вырезать из дерева.

На уроках труда мы во всю мастерили скворечники. Готовили сочинения о прошедших весенних каникулах. Мне хотелось делиться радостями, восторгами. После долгой и утомительной зимы просыпалась жизнь. Долго я этого ждал!

Как было славно гулять после школы. Старый дворник подметал просохшую дорожку. Младшеклассники гоняли в футбол.

Я ходил, любовался природой и городом. Хотел отправиться к берёзовой роще. Смотрю: дверь старого одноэтажного здания открыта. Значит, что-то там будет. Вдруг библиотека! Хорошо бы библиотеку недалеко от дома!

Я зашёл, не постеснялся, и оказался среди торговых рядов и полок. Ха, магазин! И сколько там было замечательных вещей!

Радиоэлектроника, пластинки, инструменты. Как много всего! Глаза разбегались. Я так увлёкся рассматриваем этих вещей, что и не заметил человека за перегородкой. Это был крупный мужчина, широкий, высокий и с двойным подбородком.

– Здравствуйте, – сказал я. – Вы продавец?

– Я заведующий… завмаг, – торжественно ответил мужчина.

Я спросил, когда магазин откроется и заведующий ответил, что скоро. Со дня на день! Я сказал, что купил бы тут всё! Особенно мне приглянулась сборная модель самолёта IL-14. Авиамоделирование было моим главным увлечением. Я пообещал, что разобью копилку ради этой чудесной игрушки.

– Ну, зачем же! – сказал продавец. – Бери её бесплатно. Как говорится: для почину.

– Не могу, – сказал я. – Не посмею!

– Бери, не бойся! Ты пионер, видно, прилежный. Учишься, наверное, хорошо. Такое надо вознаградить.

Продавец снял коробку с полки и вручил мне.

Мне казалось, что я сейчас взлечу к потолку – так я был счастлив. Я почувствовал, что все мои старания, все мои труды не проходят зря. Даже незнакомый человек захотел поощрить меня за мои успехи. Казалось, сама жизнь улыбается мне.

– Спасибо, – я протянул руку завмагу, но он не стал её пожимать, а только улыбнулся.

Я подумал: «И правда не вежливо первому подавать руку взрослому» и спрятал ладонь за спину.

– Как тебя зовут? – спросил мужчина.

– Алёша Петров, – представился я.

– Пользуйся, Алёша!

– Спасибо, товарищ завмаг!

Я побежал домой чуть ли не вприпрыжку, надеясь встретить кого-нибудь из знакомых во дворе, чтобы они увидели меня с новенькой коробкой. Никто мне не встретился. Ну, и хорошо! Хотелось скорее заняться сборкой, а не тратить время на болтовню и хвастовство.

Пришёл и сразу начал клеить модель. На следующий день трудно было усидеть на уроках. У меня в голове был только мой самолёт. И когда уроки закончились я прямо по лужам бежал к своему дому. Скорее собирать, клеить и красить.

Здорово получилось! Всем самолётам самолёт. Я был так доволен, что у меня колотилось сердце и та сухая благодарность продавцу показалась мне недостаточной.

Без капли жалости, я расколотил свою копилку, собрал все деньги и понёс в магазин.

Дверь была закрыта, но не запрета. Внутри был только заведующий. Похоже, я пока был единственным, кто знал, что тут будет новый магазин. Крупный мужчина раскладывал на полки какие-то коробки. Он меня узнал и сразу поздоровался.

Я принёс с собой не только скопленные монеты, но и модель, которую склеил, чтобы показать продавцу, как ровно легла краска. Ни одного потёка!

– Ты умный! – восхитился продавец. – Сообразил, как собрать. Голова у тебя хорошая!

Я подошёл к небольшому столику у стены и вычерпал из карманов свои монеты, сказал, что не имею права не заплатить за коллекционную модель. Завмаг поглядел и ответил, что это много. Платить так платить, но зачем переплачивать? Он предложил мне выбрать себе что-нибудь ещё или забрать часть денег.

Обойдя магазин, я заметил то, что не замечал до этого. В дальнем, тёмном углу, под прозрачной плёнкой на железной подставке висел скелет. Я увидел выступающие из-под плёнки кости грудной клетки и спросил продавца:

– А этот скелет человеческий?

Мужчина бросил на него взгляд и ответил:

– Да, какой же он человеческий?

У нас в кабинете биологии тоже был скелет – муляж. Но я слышал, что иногда и в школах, и в медицинских институтах встречаются настоящие человеческие скелеты.

Я прошёлся по рядам и нашёл ещё одну сборную модель самолёта F-214. Не самая редкая, но у меня в коллекции такой не было.

Завмаг сгребал со стола мелочь. Теперь я обратил внимание, что его правая рука была не в порядке. Вот почему он молча отказал мне в рукопожатии.

Его ладонь и пальцы были розовыми и дрожащими как желе, словно в руке не было костей. Я и представить не мог, что с ним случилось, чтобы он так покалечил руку. Возможно это был какой-то химический ожог? Я не знал, что могло превратить руку человека в розовый студень, да и спрашивать не стал – неприлично это.

Потом мне бросился в глаза здоровенный стеклянный сосуд с мутной зелёной жидкостью. Он стоял на полу у дальней двери.

– А что это там такое зелёное? – спросил я.

– Технический раствор, – ответил завмаг, но не стал объяснять, что за раствор такой и для чего.

В нём плавали какие-то лохматые чёрные комья. Отвратительная жижа. И чем здесь только не торгуют…

Моя коллекция самолётов пополнилась ещё одной замечательной моделью. Я делал всё аккуратно и кропотливо.

Мне стало интересно, а есть ли в том магазине ещё какой-нибудь интересный экземпляр. Денег у меня пока не было, но присмотреть себе что-нибудь не мешало.

Гуляя по улице, я заскочил туда. Там по-прежнему было мрачно, а на полках полно товара. Никто сюда не ходил и не выстраивался в очередь. Когда же магазин откроется? У меня было чувство, что пока о нём известно только мне. И я не спешил рассказывать о нём друзьям. Лучше потом, когда откроется, сказать, что я первым о нём узнал и уже делал покупки.

Заведующего в магазине не было, и я решил его подождать, а не лазать по полкам в его отсутствие. Но всё же не удержался и полез в коробку с пластинками. Интересно было какие мелодии и сказки имелись в магазине. Пластинок было множество, но особенно среди них выделялась ярко-зелёная в прозрачной упаковке.

Когда я взял её в руки, в дверях появился завмаг. Он мне улыбнулся и мне стало ясно, что он не против.

– Никогда таких не видел, но слышал, что такие есть, – сказал я разглядывая пластинку «Апрелевского завода». – Знаете, есть даже такая страшилка про зелёную пластинку! Я, когда был в «Орлёнке», у нас на пионерском костре рассказывали разные страшные истории. Детские сказки, но аж дух захватывало! Наш вожатый рассказал историю, как одна девочка пошла в магазин и купила зелёную пластинку, хотя мама сказала ей такие не покупать. И вот её мамы не было дома, девочка включила пластинку, а там заиграл «Похоронный марш», а потом её мама пришла домой без рук. На следующий день без ног, а потом вообще одна голова от мамы прикатилась. Было и смешно, и страшно!

Мужчина и слова на это не сказал. Я почувствовал себя глупо. Рассказываю взрослому человеку такую ерунду. Убирая пластинку на место, я запоздало прочитал надпись: «Похоронный марш» – «Музыка Ф.Шопена», и меня как от розетки дёрнуло. В голове так и прозвучали тяжёлые ноты: там-там-тадам-там-тадам-тадам-тадам…

Мне подумалось, что это и есть та самая пластинка. Зелёная и с «Похоронным маршем». Трудно было поверить, что это всего лишь совпадение.

– Ты что-нибудь ещё себе хочешь? – спросил мужчина.

– Нет, я так, посмотреть, – ответил я.

– Ну, смотри, смотри, не робей! – завмаг не уставал улыбаться.

Я посмотрел по сторонам… Меня больше не интересовали модели самолётов или что-либо ещё. Я только делал вид, что мне любопытно, однако на глаза попадались всё новые и новые детали, которых я не замечал раньше.

Скелет под прозрачной плёнкой не был муляжом. На жёлтых костях остались присохшие обрывки плоти, а череп скелета больше походил на собачий или волчий. Руки и ноги заканчивались костями звериных лап.

«Да, какой же он человеческий?», – вспомнил я слова завмага. И правда не человеческие это были кости, а оборотня какого-то…

В большом сосуде с мутной зелёной жидкостью плавали не просто лохматые комья. Это были обрезанные головы! Я увидел лица юных мальчишек и девчонок.

Заведующий магазином не отрывал от меня глаз, и я не хотел, чтобы он догадался, как мне страшно.

Помимо его уродливой руки, я подметил и другие особенности его облика. Если завмаг переставал улыбаться, то его лицо «провисало». Губа оттопыривалась, нижние веки сползали. Казалось, что передо мной не мужчина, а кто-то обрядившийся в костюм из человеческой кожи.

Я вымученно улыбнулся и спрятал руки за спину, чтобы он не заметил, как дрожат мои пальцы.

– И когда же вы откроетесь? – я просто заговаривал ему зубы. – Говорили со дня на день, а всё никак.

– Так мы уже давно открыты! – торжественно и гордо объявил завмаг.

– Ну, где же тогда касса? Где вывеска и покупатели? – спросил я.

– Так мы же не в самом магазине, – ответил заведующий. – Это склад. А вход, прилавок и касса с той стороны.

Завмаг указал на дверь из которой пришёл. Она была приоткрыта и сквозь щель, я увидел, что там горел свет, там были очертания прилавка и кассы, и там кто-то стоял на фоне больших витрин, молчаливо ожидая продавца.

Я не верил! Это было невозможно! Никакого входа с той стороны быть не могло! Я знал точно, что с обратной стороны здания не было ни единой двери или окна, а уж широких витрин не могло быть и подавно. Там была сплошная кирпичная стена, я проходил там несколько минут назад.

– Будешь что-нибудь брать или нет? – спросил завмаг. – Меня ждут покупатели.

Больше я не мог скрывать своего испуга и молча выбежал на улицу. Но страх остался со мной. Я выдал себя, дал понять, что обо всём догадался. Это был не простой магазин. Это был один из тех магазинов, где торгуют зелёными пластинками с «Похоронным маршем» и другими проклятыми вещами, о которых в шутку рассказывают истории на пионерских кострах. Стало быть, это не шутки.

А что мои самолёты? Может, и они могут приносить несчастья? Даже после того, что я видел, у меня было тяжело на сердце от мысли, что лучше бы их выбросить и забыть навсегда про этот магазин.

Я вернулся домой, зашёл в свою комнату и мне в нос ударила вонь. Что-то протухло и отравило воздух. На письменном столе вместо двух, недавно собранных самолётов, лежали две мёртвые птицы с волнистым оперением. Кукушки… Я вспомнил, что они предвещают смерть. У них принято спрашивать сколько осталось жить.

Обе птицы выглядели ужасно, словно их разрезали на части, а потом заново склеили. В это превратились мои сборные модели?

Я завернул мёртвых птиц в газету и закопал во дворе под кустами сирени. Колдовство. Проклятье. Кому рассказать – никто не поверит. И в милицию не пожалуешься.

Теперь я решил, что и близко не буду ходить к тому району. Не стану проверять открыта ли дверь на тот склад или нет. Когда ребята отправились вешать скворечники в березовую рощу, я пошёл другим путём.

У меня было плохое предчувствие, и оно меня не подвело.

Родители послали меня за хлебом на ночь глядя. Булочная была неподалёку. И всё равно не хотелось идти по темноте. Я чувствовал, что опасность подстерегает меня повсюду и не ошибался.

Прямо у моего подъезда, меня схватили за шиворот и поволокли…

Я очнулся на полу, завёрнутый в бумагу, как докторская колбаса. Это был склад магазина. Меня упаковали и притащили сюда ночью.

Я разорвал на себе упаковку и поднялся, побежал к выходу – закрыто. Этого стоило ожидать.

– Куда встал? Ложись-ка на место! – это был голос завмага.

Я оглянулся и увидел его. Он больше мне не улыбался. Мужчина перестал владеть своим лицом, кожа на нём висела, как резина, и когда он разговаривал, губы лишь слегка шевелились.

– Дяденька, отпустите меня! – умолял я. – Мне надо домой. Меня мама и папа ждут.

– Куда же ты со склада? – спросил завмаг. – Ты ко мне поступил. Я на тебя накладную уже оформил. Мальчик мне нужен. Мальчика у меня спрашивали. Завтра и отдам тебя покупателю.

Я продолжал дёргать ручку, упирался ногой в стену и плакал. Мужчина с обвисшим лицом молча стоял позади меня. Знал, что я никуда от него не денусь.

– Ну, отпустите, а? – упрашивал я.

– Нет, Алёша, теперь это никак невозможно… Хотя… Мне бы пригодились вторые руки. С работой помогать.

– Что надо делать? – я был готов на что угодно, лишь это чудовище отпустило меня.

– Снабженец мне нужен, – ответил завмаг. – Будешь поставлять мне товар на склад из своего мира.

– И что нужно поставлять? – я вспомнил дохлых птиц, головы в банке…

– На что будет спрос у покупателей. Иногда вещи, иногда людей, а иногда отдельные их части… Вот сейчас нужен мальчик.

– Какой быстрый! А трудовой договор составить? Иди-ка сюда, – завмаг подвёл меня к столу и положил передо мной бланк.

Он вписал туда моё имя, ничего другого я не разглядел в темноте. Затем он схватил мою руку и кольнул палец чем-то острым. Я вскрикнул от боли.

– Давай, подписывай! – приказал завмаг.

Мне всегда говорили, что надо внимательно читать всё, что подписываешь. Но я видел только слово «Договор», другие строчки были слишком мелкими. Я приложил палец в бумаге, оставив кровавый отпечаток.

– Добро! – заведующий попытался улыбнуться. Получилось что-то страшное, словно кто-то невидимыми руками растянул уголки губ мертвеца. – Теперь ты на меня работаешь. Платить буду щедро. Чего захочешь на этом складе – всё твоё.

– Спасибо! – я приложил к губам окровавленный палец и направился к двери.

– Подожди, подожди, – сказал мне вдогонку завмаг. – Только голову твою я тебе оставить не могу. Голова у тебя хорошая.

Я вспомнил о сосуде с мутной жидкостью…

– Постойте, но без головы мне не жить!

– Не волнуйся ты так! Я тебе дам другую, не хуже.

Завмаг исчез среди полок, а я снова стал дёргать ручку двери.

Ну, откройся же ты! Давай!

Заведующий вернулся. В руках он держал большого плюшевого медведя с бантом на шее. Мужчина резким движением оторвал ему голову. На пол посыпались опилки.

– Во! Смотри, что я тебе дам!

Завмаг схватил меня за руку и потащил к столу…

Теперь я пионер с плюшевой головой.

Запись сделана в старой тетради на 12 листов. Московская фирма «Восход». Дата выпуска: первый квартал 1969 года. На страницах тетради пятна от капель крови и прилипшие деревянные опилки.