Читать книгу Хроники Бальтазара. Том 3 - Влад Волков - Страница 1

Полуденные лучи зимнего солнца как могли нагревали величественный замок с облицовкой из чёрного мрамора. Голые деревья сада напоминали застывшие в муках скрюченные силуэты гигантов. Лишённые листвы и цветов кустарники едва-едва напоминали контуры тех зверей, форму которых им придавали, да и то в основном благодаря снегу.

Ветер мягко гнал серебристые мерцающие снежинки по каменным дорожкам и узорчатым обрамлениям заледеневших фонтанов, пустых цветников, мощёных площадок, отряхивал пустующие лавочки. Вокруг замка было довольно тихо. Даже на кладбище: все мертвецы здесь давным-давно окоченели, не важно, мирно спящие или преисполненные тёмной магии.

Внутри тоже царила тишина, нарушаемая лишь шарканьем бурых сапогов спешащего по ступенькам владельца. Он заглядывал в разные комнаты, постукивая своим буроватым посохом, искал здешнего владельца и, несмотря на изнурённый вид, продолжал нестись по лестницам и коридорам.

– Милорд! – насыщенный и трескучий голос чародея Ильдара разбудил лорда Кроненгарда, лениво приоткрывшего свои фиолетовые глаза.

Казалось, они в гневе даже блеснули каким-то магическим блеском, заискрившись изнутри. Тёмные брови нахмурились, каскад платинового оттенка волос был небрежно зачёсан назад, а сам их обладатель попытался принять на кровати сидячее положение, слегка откинув одеяло с крепкого торса.

– Который час? – бросив мельком взор за незашторенное окно, Бальтазар Кроненгард зажмурился, прислонив к лицу ладонь, словно ощупывая, на месте ли то. – Как можно так бесцеремонно врываться, старик.

Недопитая бутыль бушвальского элитного вина с длинным тонким горлышком и бочковатым расширяющимся дном стояла рядом с хрустальными гранёными фужерами. На опустевших блюдах лежали остатки от винограда и сложенные вместе косточки от других фруктов, что доставляли сюда иногда даже зимой с южного тракта из Таскарии и северного из Лонгшира через Урд и Страгенхолм.

В спальне преобладал ярко-выраженный аромат фиников, к которому примешивались лаванда, сирень, персик и бергамот, всё это с тонкими, но заметными нотками лайма, апельсина и других цитрусовых. А от бокалов до ноздрей доносился шлейф вина с кориандром и пряным мускатным орехом. Бальтазар тяжело вздохнул, потряся головой, словно сбрасывая с неё остатки сна.

– Час защищать Кроненгард! Дело-то неотложное. Вы спите, а там люди гибнут! – заявлял своим скрипучим насыщенным тембром смуглый бородач с посохом, зашагивая внутрь красивой, но довольно узкой по аристократическим меркам спальни.

– Люди всегда гибнут, чародей, хотим мы того или нет. Старость, болезни, лесное зверье, разбойники на дорогах, пьяные драки, несчастные случаи, укус ядовитой змеи, жертвоприношения… – отмахивался тёмный лорд, зевнув.

– Друг ваш, лорд Мордред из Лактура вест прислал, – потряс свёртком пергамента маг под громкое карканье.

Проснувшийся Бальтазар только сейчас заметил, что у того на плече сидит чёрный ворон. При этом вставать из постели и куда-то стремглав бежать он явно не планировал. Разве что до столика с напитками в надежде, что ещё осталось вино.

– Его, видать, птица. Ну, что встал столбом? Зачитывай, коль уж заявился, – проворчал тёмный лорд.

– Дайкон обошёл горы Шетур и напал на города наши, – кратко пересказывал ему вместо чтения вслух чародей. – Оттуда беженцы бегут в Лактур, вот король и шлёт весточку. Порядок надо на землях навести, а то завоюют нас, не ровен час!

– Дайкон, говоришь, – припоминал чернокнижник последнюю встречу с дамой-послом из тех краёв.

– Воины Нипа, самой восточной области Дайкона, перешли по замёрзшей реке и давай разорять поселения Вольных Городов! Надо срочно туда выдвигаться! – заявлял Ильдар, вспыхнув одновременно и жёлтыми молниями в глазах, и янтарным навершием своего посоха.

– Коней тогда запрягай, что стоишь-то, – лениво вздохнул лорд-некромант, кривя губы. – Карту давай сюда. Что там по пути? Я не поведу войско нежити отсюда через весь Кронхольд. Надо на месте с погостов войска собирать. Или, может, из живых кто воевать соизволил?

– Тамошнее ополчение сопротивляется как может. Полно весточек от жителей и наместников, от старост деревень, от чародеев, – сообщал смуглый бородач.

– А ты мой личный почтальон, что ли? – усмехнулся Кроненгард. – А, так даже лучше, – махнул он на чародея. – Пусть пишут тебе, а не мне. Возьмёшь потом в казне себе жалование, – повернулся он, усевшись в профиль для входящего и уставившись в окно. – И почему мы просто впасть до весны в спячку не можем…

– Не сурки и не белки, милорд, – подметил Ильдар.

– Не сурки… Из горных сурков похлёбка хорошая, мне старик Редгар рассказывал, да знати пищу такого рода не подавали. Как и кашу «сурчону», знаешь, как готовится? Идёт крестьянин на поле, ищет нору суслика какого-нибудь. Если неглубокая, то до кладовой рукой тянется и всё зерно оттуда выбирает. Получается каша из десятка разных злаков. Вкус даже представить не могу, а вот польза о-го-го, говорят. Потому в Фуртхёгге всегда были крепкие мужики. Не то что я… – оглядел Бальтазар свой вполне рельефный торс в зеркало, но тем, что было, казалось, явно не доволен. – Тощий, как лапоть. Избаловали, что в особняке, что сэр Даскан… Ладно, давай сюда письмо, – протянул он руку.

– Желаете сбросить пару фунтов? Вы молодой, вам бы… – начал было бородач.

– Ой, не брюзжи, старый пень, – отвернулся от него некромант, вглядываясь в текст послания.

– Карета уже готова, кони запряжены, припасы с собой собраны, – докладывал подошедший Ильдар, у которого лорд выхватил из рук послание. – Позвать кого не желаете?

– Твою походную повариху? – усмехнулся Бальтазар.

– Ну, что ж сразу Дарину-то в очаг войны, – запротестовал чародей. – Я подумал, может, чародейку Миранду в помощь взять хотите.

– А ты на что? Боишься не справиться, старик? Годы уже не те, да и посох всё с янтарём? – посмеивался некромант. – Взял бы давно из сокровищницы лорда Мортимера здесь какой-нибудь уже рубин или хотя бы берилл…

– Киру Морвен, – тогда предложил Ильдар.

– А тут уж думаешь, клинка моего мало будет? Нет, – качал головой некромант, поглядывая на свою одежду поверх отодвинутого стула. – С Дайконом шутки плохи. Ты тоже здесь давай оставайся… будет, кому…

– Нет уж, я точно поеду с вами, – заявил чародей таким тоном, что даже Бальтазар спорить с ним не захотел.

– Дело твоё, когда помирать, – фыркнул чернокнижник. – Голова от тебя трещать будет только, – вздохнул он. – Ну, в конце концов, будет, кому врага по ночам подсвечивать, – поиронизировал он над возможностями мага.

– Если никого не ждём, то предлагаю позавтракать и выдвигаться, – предлагал чародей.

– Это ты хорошо на завтрак к лорду напросился, – потянулся Бальтазар, обнажая клык в едкой ухмылке. – Одобряю. Винца для здоровья чуток. А с собой побольше.

– Платья для дамы? Муфты, шерстяные накидки? – поинтересовался бородач.

– Дамы? – попытался некромант изобразить удивление.

– Пяточку видно, – вскинув свои густые брови, как-то поделикатнее попытался произнести это чародей, пальцем чуть указав на край кровати.

Девичья нога под едва слышимое ворчание тут же скользнула под бархатное тёмно-фиолетовое покрывало с золотистой изящной вышивкой в виде изогнутых таскарских клинков. Бальтазар вновь глубоко вздохнул, тоже явно недовольный раскрытием.

– Она тем более не поедет, – заявил некромант чародею.

– Да пусть хоть вылезет уже, – покачал тот головой. – Есть у меня ещё одна бобровая шапка…

– Она стесняется тебя, старика, – усмехнулся Бальтазар.

– Стесняется? Куртизанка? Меня?! Все ж свои, – дивился Ильдар Шакир под карканье ворона.

– Она не одета, – подметил очевидное тёмный лорд.

– Да и вы тоже, – справедливо отметил чародей Яротруска.

– Но мне-то всё равно, – пожал Бальтазар плечами.

– Ох… карета подана милорд, добираться до гор Шетур сами знаете, сколько, – закатив глаза, Ильдар с птицей на плече величаво зашагал прочь, опираясь на посох из красного дерева с пульсирующим желто-рыжим камнем, освещавшим ему путь вниз по лестнице из спальни в высокой башни. – Буду ждать вас внизу.

– Нельзя, чтобы наши границы нарушали, их надо только расширять, – пробудилась в груди царица-тьма.

– Да иду я, иду, тьма вездесущая… Мало нам с востока проблем от Империи, теперь ещё с запада Дайкон давит, – проворчал вслух некромант.

– Скучаешь по Эдгару? – из-под покрывался раздался девичий голосок, подобный звенящему ручейку.

– Он пусть скучает. Он с хозяйкой, а я в путешествие к границам. А ты даже не смей запрыгивать в телегу, – строго пророкотал некромант своим низким баритоном. – Каждый мешок мечом потыкаю, дабы убедиться. Ясно тебе?

– Ох, любитель потыкать, – зашевелилась девица под одеялом.

– И отшлёпаю, – продолжал тот угрожать. – Зимой кругом одни розги торчат, бери – не хочу.

– Это и так всегда пожалуйста, – захихикала та. – Любитель отшлёпать.

– Не уймёшь тебя, здесь жди, в общем. В погребах холодных фрукты есть. Мертвечина вся спит, все упокоены. Никто не придёт, не тронет, не побеспокоит. Платья там примеряй разные, замок изучай, всяко больше баронского, сам тут теряюсь, выходя из библиотеки, – говорил ей некромант.

– И что ты там вечно читаешь, – вынырнула наконец растрёпанная светловласая Люция из-под сиреневой ткани.

– Пророчества о черном клинке, – одеваясь, взял в руки пояс с ножнами и своим обсидианово-чёрным клинком в золотой гравировке Бальтазар. – И о многом другом. В том числе о Дайконе. Это очень самодостаточный закрытый регион, не пускающий к себе странников и торговцев. Они не покупают, только продают своё. Отсылают послов и купцов в разные страны да города. С одним из таких послов я серьёзно поссорился в Бушвале, можно сказать. Так что давай без фокусов. Ты здесь, а я там буду всё улаживать. Жители Дайкона мстительны, агрессивны, мастера пыток и казней. К таким в плен лучше не попадаться.

– Ах, беспокоишься за меня, – улыбалась кареглазая девчонка, хлопая ресницами.

– Кто ж мне тогда массаж делать будет, – продолжал одеваться некромант в утеплённый мехом чернобурки кожаный мундир с обилием позвякивавших цепочек, застёжек и посеребрённых украшений-черепов.

– Угу, так мы теперь это называем? – посмеивалась Люция.

Бальтазар, зажмурившись, провёл пальцами по переносице, массируя уголки глаз. Вздохнул и поглядел на тёмно-синюю бутыль в прозрачных росписях на матовой поверхности расширяющегося книзу сосуда. Всё, что оставалось на дне, он перелил в один из бокалов и залпом выпил в одиночестве, вернув тот на стол.

– Раз спальню не запираешь от всяких проходимцев, – мотнул он головой в сторону распахнутой двери и винтовой лестницы, ведущей вниз, куда-то в темноту, намекая, видимо, на покинувшего уже комнату Ильдара. – Больше не дам тебе ключи.